СТРИНГЕР специального назначения. Снять фильм в зоне контртеррористической операции

Ирина Мороз (2024)

Жизнь отряда специального назначения — всегда плотно закрытый от простого обывателя мир. Чтобы сделать фильм, нужно не просто понять суть и смысл их «бытия», но и «одним лаптем войну похлебать», как выразился один из бойцов. Свой непростой путь профессионального роста в роли военного журналиста, режиссера-документалиста с юмором раскрывает в книге ее автор — Ирина Мороз.

Минное поле

Мне учёба очень нравится! Обычно с утра мы слушаем лекции, а после обеда начинается практика. Сапёрное дело нам не преподавали, но подробно рассказали, где обычно ставят растяжки, мины. Сообщили, что не следует поднимать понравившийся предмет и гулять по высокой траве. Потом объявили, что у нас будет зачёт — пройти «минное поле».

После обеда нас вывезли куда-то в поля. Я спрыгнула с подножки автобуса одна из первых, и привычно пристроилась следом за военными. Они пошли сначала в бок, а потом, по меже — вдоль поля. Я автоматически шла за ними, прислушиваясь к разговору, а потом обернулась посмотреть, где остальные журналисты. Увиденное повергло меня в шок! «Стадо» брело напрямую через поле!

— Вы куда?! — только успела крикнуть я, и тут зазвучали взрывы. Я аж присела от неожиданности. В траве были расставлены растяжки, лежали разные предметы, а толпа в поле зашла прямо-таки шеренгой, собирая всё.

Взрывы, понятное дело, гремели в стороне, чтобы никому не нанести вреда. А я вдруг задумалась: как я поняла, что надо идти след-в-след за военными? Мне об этом никто не рассказывал, я просто автоматически оказалась рядом. Наверное, какая-то внутренняя интуиция срабатывает?

Сделать репортаж с места боя не так-то просто. Мы учились работать в бронежилетах и касках, передвигаться ползком и перебежками, ежесекундно меняя направление движения.

Тут же нам преподали азы медицинской подготовки — накладывание жгута, различных повязок, транспортировка раненых. Потом разыграли очередной спектакль: огромный взрыв раздался за БТРом, бойцы принесли на носилках трех солдат с различными ранениями: у одного наружу торчали настоящие кишки (как оказалось в дальнейшем — требуха животных), у второго была раздроблена нога, у третьего было ранение головы. Впечатлений хватало.

Настал день зачётов. Первым у нашей группы было минное поле. Я просилась в первые ряды, обосновывая это тем, что снимать происходящее мне проще будет с той стороны поля. На самом деле, мне хотелось пройти, пока трава была не примята и путь сложнее. Я специально встала на середину поля — наверняка там хватало «подарочков».

Этот путь помню до сих пор! Я включила камеру и сосредоточилась. Каждый шаг приходилось обдумывать. Почти сразу попалась растяжка, следом — ещё одна. Подозрительные кочки и горстки сухой травы я обошла. Вот в траве мелькнули усики проволоки. Недалеко валялась походная фляжка… Потом растяжки встали просто строем поперёк поля! Я старалась перешагивать, не теряя бдительности — знаем мы этих умельцев, они и каскадом поставить могут!

Поле кончилось как-то незаметно. Я даже разочаровалась — уже всё пройдено!

Но впереди ещё масса сложных зачётов.

Зачёт по минному полю все сдали — уроки не прошли даром. А сапёры, видать, не старались сильно замаскировать свои творения: им просто было важно приучить нас к бдительности. Но адреналин всё равно подпрыгивал заметно.

А после зачёта нам разрешили «грохнуть» все растяжки, снимая кадры на камеру. Все начали снимать репортажи для своих редакций. Я отыскивала в траве очередную растяжку, звала толпу «папарацци», и с упоением сносила леску, стараясь не вздрагивать от звучащих взрывов.

Медицинский зачет меня не пугал — все эти навыки я приобрела ещё в школе в юнармейских играх. Со всеми заданиями справилась легко. Осталось вынести бойца с поля боя. Мы с Татьяной схватили ближнего. Вроде небольшого роста, щуплый паренёк, но оказался очень тяжёлым! Посадить на руки не получилось. Стали поднимать за руки и за ноги — Татьяна со своим больным коленом не смогла его поднять. Подскочил Влад, схватил Татьянину половину — и мы побежали! Но уже перед самым финишем ноги подломились от груза, и мы втроём полетели в траву… Мало того, что мы не справились с заданием — я ещё и очень жестко надсадила спину.

Собственный неуспех разочаровывал больше, и я попросилась на повторный забег. Бежали мы теперь с Викой, схватили парнишку полегче, усадили на руки и резво вынесли с поля боя! Ура! Получилось! Осталось самое страшное для меня — захват в заложники.

У коллег уже был какой-никакой опыт первого захвата, а я в тот момент лишь была наблюдателем…

Выгребла из карманов все лишнее, упаковала камеру, сняла «спецназовскую» кепочку. Страшно ехать, когда знаешь, что впереди ждет захват! Сердце громко стучит в груди. Скорей бы уж, чтоб не томиться!

Взрыв! К нам летит толпа в маскхалатах! Я выбегаю из автобуса в первых рядах, нас укладывают носом в траву, потом поднимают и заставляют бежать с руками на затылке. Очень неудобно передвигаться в таком положении — страшно запнуться и поймать лицом землю. Я пытаюсь опустить руки, и тут же следует окрик:

— Руки за голову, сука! — «террористы» не церемонятся.

Я стараюсь больше не злить наших «врагов». Нас отводят в домики, мы встаем, упёршись руками в стену. Под ноги бьёт автоматная очередь, гильзы сыплются у самого лица. Следует ряд вопросов, после которых несколько человек отводят «в отвал».

«Пронесло», — успеваю подумать я, как и меня выводят следом. Надо бороться за свою жизнь, обещать деньги — этому учили нас на лекциях. Но комок упрямства стоит в горле: русские не сдаются! Я молча стискиваю зубы. «Террорист», прежде чем «расстрелять», шепчет на ухо:

— Не засни тут в траве, а то потеряем тебя, — и выпустил очередь из автомата чуть в стороне от меня.

Я лежу в мягкой траве, смотрю в небо и размышляю о том, что завалила зачёт. А ещё думаю о жизни. О том, что очень не хочется умирать. Я ещё столько всего не успела…

Нас поднимают и сообщают, что, в целом, мы держались неплохо. Но обязательно нужно говорить, что ты с телевидения, и за тебя дадут хороший выкуп.

Теперь мы должны сделать репортаж в ходе реального боя.

Мы несёмся за бойцами, сохраняя нужную дистанцию. Ползком, перебежками, кувырками. Любая ямка служит прибежищем. Самым уязвимым местом стало преодоление заборчика: нужно вписаться в прореху в нём, и максимально быстро откатиться от этого места. Потом, за домиком, можно немного перевести дух. Не выглядывать из-за угла самой, а выставить камеру и наблюдать в экранчик, не забывая про запись и композицию кадра! Рискуем камерой, но не жизнью! Бой быстро закончился.

Зачёт мы сдали! Полковник похвалил нас за находчивость, и сообщил, что все действовали правильно.

Позже, обсуждая сдачу зачётов с полковником, я спросила, зачем они меня так стремительно расстреляли?

— Тебя такой ерундой, как дым, не напугать, — усмехнулся военный.

Я вспомнила момент, когда одной из девушек вручили картонную трубку с металлическими опорами — оранжевый дым, обычно применяющийся для обозначения места дислокации. Но журналистка об этом не знала, а юмористы-«террористы» сообщили ей, что это граната, и она может взорваться, если разжать руки.

— На дым бы не «купилась», конечно, — ответила я полковнику. Но если бы у меня перед лицом стали бы ножом махать — тоже могла бы поистерить. Слабое место можно найти у всех.

В любом случае, такие курсы оказались просто бесценным опытом: не терять самообладания в самой неожиданной ситуации. Это не раз меня потом спасало от курьезов.