Он съел моего фамильяра

Евгения Бергер

Свалиться на голову мужчине, да не какому-нибудь – красавцу на ""белом коне"" – удача не из последних. Сделать это в волшебном лесу, да ещё в новом теле – и вовсе настоящее чудо. Правда, чудо с горчинкой: как в этом сказочном мире отыскать свою дочь, особенно если некое обстоятельство связало вас с незнакомцем странными узами? Как вообще спасти королевство от готовой вот-вот начаться войны? Помочь могут чудо или дракон… Чудеса нынче редки, а драконов и вовсе днем с огнем не сыскать! А, между тем, над сказочным королевством сгущаются тучи…

12 глава. О том, как некоторые дома шалят самым неожиданным образом

Вика проснулась озябшей и еще в полудреме хотела натянуть на себя одеяло — того не было под рукой, только чья-то горячая кожа касалась ее кожи руки.

Мысль выстрелила, словно разжавшаяся пружина: кто… касается ее кожи? Кожи?! Она распахнула глаза и глянула на свое еще вчера покрытое шерстью тело.

Шерсти не было, ни единого волоска, и она лежала подле мужчины в чем мать родила. Голой от макушки до пят…

Они с Демианом так и уснули за чтением магического трактата…

Ужас какой!

Вика пошевелилась, страшась разбудить сладко спящего «фамильяра», трактат лежал у него на ногах, грудь мерно вздымалась и опадала. Просыпаться он, похоже, не собирался, и это ее ободрило… Легко скользнув на пол, так что кушетка не издала ни единого звука, девушка на кончиках пальцев прокралась к двери.. в спальню.

Думала она, по крайне мере, о спальне, но, потянув за ручку двери, отпрянула от клубов горячего пара, пахнувших из сауны или бани. Никак не из спальни.

— Мне нужны спальня и мои вещи, — взмолилась она, прикрыв дверь и предпринимая вторую попытку.

На этот раз шум морского прибоя ударил ей в уши, почти оглушая в полнейшей тишине дома, прокричала, паря над волнами, огромная чайка, и Вика, боясь, что это разбудит спящего парня, захлопнула дверь громче необходимого.

И он заворочался…

Вика слышала это, вцепившись холодными пальцами в амулет и мысленно умоляя: «Одежда, мне всего лишь нужна одежда… Не сауна и океан, просто немного одежды».

В тот же момент она ощутила себя одетой. Одежда хоть и висела мешком, но была очень теплой, а главное, прикрывала ее наготу.

Хоть что-то!

— Благодарю! — едва слышно шепнула она и, наконец, обернулась без страха быть оконфуженной.

Да так и застыла с открытым ртом: Демиан лежал на кушетке в чем мать родила, лишь тот самый пресловутый трактат прикрывал его стратегически важное место.

И проснувшийся парень глядел на нее в явном недоумении…

Вика поняла все без слов: покосилась на одежду, что подсунул ей дом.

— Если тебе так хотелось примерить мою одежду, могла просто сказать.

Демиан улыбнулся, маскируя неловкость веселой шуткой, и Вика почувствовала, как горячая кровь ударяет ей в голову.

— Извини, это вышло случайно. Этот дом издевается надо мной!

При этом она рассмотрела цепочку на груди парня — ласточку, заключенную в круг, или что-то подобное — засмотрелась, припомнив шум океана за дверью и подобную этой птицу, парящую над волнами.

Демиан кашлянул.

— Мне лестно твое повышенное внимание к моей скромной персоне, но не могла бы ты уже вернуть мне одежду? — произнес он, поправляя трактат на своих чреслах.

И Вика, готовая убежать хоть на край света, просто открыла дверь и кинулась в неизвестность…

… Которая оказалась привычной ей спальней.

— А раньше ты так не мог?! — возмутилась она, обращаясь к стенам волшебного дома. И начала раздеваться…

Одежда Демиана все еще пахла им — Вике нравился этот запах: что-то древесно-пряное с толикой имбиря и… можжевельника. Она сложила все стопкой, надела одно из платьев в шкафу и, пересилив смущение, вышла из спальни.

— Прости, — повинилась она, отдавая Демиану одежду, — дом никак не пускал меня в спальню, а я была… сам понимаешь…

–… Без шерсти, — подсказал он.

— Вот именно: у меня больше нет шерсти.

— Я это заметил и рад за тебя. Значит, наши усилия не пропали даром?

— Но мы так и не нашли ничего…

— Зато узнали бездну интересных вещей. Например, как наслать бородавки или вырастить горб!

Вика заулыбалась, но глядела все на ту же парящую ласточку на груди парня. Работа была искусной, а кожа… бархатно-нежной… Чуть загоревшей.

— Ты не могла бы на секундочку отвернуться? — попросил молодой человек.

И Вика, снова смутившись, стремительно отвернулась, позволив ему уйти в свою комнату.

Вот ведь засада, она выдохнула всей грудью и даже прикрыла глаза, ведет себя словно глупый подросток. Подумаешь, обнаженный мужчина, такие на каждой обложке в модных журналах! Пора бы привыкнуть и не краснеть.

Просто ее привлекла эта ласточка, не больше ни меньше…

А Демиан, что уж таиться, мальчик красивый! Ладный. А главное, добрый… Вике нравился теплый цвет его глаз, то, как он улыбался, чуть посмеиваясь над ней…

Вот и сейчас, вернувшись, он одарил её той же улыбкой:

— Знаешь, а пушистой ты мне даже нравилась больше.

— Врун!

Вика как-то по-новому на него посмотрела… Как будто бы видела обнаженным не тело, а душу, и это их сблизило еще больше.

— Вовсе нет, разве что самую малость. — Он развел пальцы на дюйм. И спросил чуть серьезнее: — Что же тебе помогло? Или действие зелья ограничивалось по времени?

— Как с тыквой и платьем у Золушки? — уточнила Виктория.

Демиан вскинул брови.

— Не знаю, о чем ты.

— Не знаешь про Золушку? — Он покачал головой. — Жаль, я так мечтала с ней познакомиться, — огорчилась Виктория. — Думала, это сказочный мир.

— Он не сказочный, можешь поверить, но способен тебя удивить.

— В этом не сомневаюсь.

Калабриус, убежавший посреди ночи, как раз попросился в дом, и Виктория поспешила открыть ему дверь. На секунду опешила: тот прошествовал в дом с тушкой придушенной куропатки в зубах. И тушка эта была раза в два больше его самого… Он опустил ее посреди комнаты и мяукнул. Вроде как «доброе утро» сказал… И морду ощерил, словно в улыбке.

А глядел на нее…

— Это он тебе подарок принес, — догадался Демиан. — В благодарность, что спасла его.

— В самом деле?

— Видишь, какой довольный. Он, хоть и зверь, но все понимает.

Вика собеседнику попеняла:

— А говорил, что они дикие и опасные.

— Для куропаток уж точно, сама посмотри. И для коров…

Вика погладила котика по спине.

— Ты ж мой добытчик, — сказала она, — ты ж мой пушистенький, никто ж не покормит меня так, как ты. Давай я назову тебя Грозой куропаток!

— Он мальчик, чтобы ты знала.

— Тогда… Арчибальд.

— Арчибальд?

— А что, всегда мечтала назвать так кота, но дома мы их не держали. У дочери аллергия на шерсть…

— Он не кот. Я даже не знаю, что ты имеешь в виду… Он — калабриус.

— Это одно и то же. Разве что наши коты не едят коров, только мышей да птиц… Не таких, как эта, — ткнула пальцем она в куропатку. — Кстати, — Вика строго глянула на Арчибальда, — не смей трогать мышонка, что живет в этом доме. Он мой! Понимаешь?

Арчи мяукнул, как будто и в самом деле все понимал, а потом они с Демианом принялись потрошить птичью тушку и готовить завтрак с обедом.

Дом при всей своей самобытности еду готовить, увы, не умел.