Тайна одной саламандры, или Salamandridae

Дмитрий Миропольский, 2023

Сверхсекретная вакцина вызывает внезапную эпидемию среди мировой элиты. Жертвы быстро проходят путь от озноба до кошмаров, безумия и самоубийства. Их число стремительно растёт. Что за неведомый вирус мог вызвать новую болезнь? Смертельная пандемия, которая угрожает всему миру, – это коварный замысел великого злодея или фатальная ошибка доброго гения? Главные герои – отставной спецназовец, молодой историк и красавица-математик – вынуждены распутывать связи между последними открытиями Нобелевских лауреатов, давними подвигами французского Иностранного легиона, странными событиями в Европе, пиратами в Азии, кровавой бойней в Африке… Троица снова и снова рискует своими жизнями, чтобы помешать наступлению всеобщего хаоса – и открыть человечеству путь к бессмертию. На основе реальных научных данных.

Глава II

Одинцов плавал долго, а когда всё-таки вышел из воды на берег, застал всю компанию в тени под бананами. Ева с Кларой сервировали стол, укрытый белой синтетической скатертью с кружевной кромкой. Мунин разжигал угли в мангале. Дефорж откупорил уже вторую бутылку французского вина и приветствовал Одинцова:

— Рад снова видеть!

В отличие от незваного гостя Одинцов совсем не обрадовался, но пожал протянутую руку, что-то проворчал в ответ и ушёл в бунгало.

После душа, надев под стать Дефоржу лёгкую белую рубашку-поло навыпуск и просторные светлые шорты, Одинцов появился у стола с бутылкой виски.

— Я могу составить тебе компанию? — спросил Дефорж.

Одинцов, стараясь не смотреть на Еву, молча показал два стакана, которые захватил из домика. Француз оценил его предусмотрительность. О толстые донца стаканов звякнул лёд; Одинцов щедро залил его скотчем.

— Угли готовы, — отрапортовал Мунин. — Что дальше?

— Будем делать ската на гриле, — улыбнулся Дефорж. Кроме вина он принёс в подарок плоскую местную рыбину размером с портфель.

Клара захлопала в ладоши:

— Давайте, давайте, давайте! Представляю, как это вкусно!

Одинцов отхлебнул виски, закурил и осведомился:

— Что празднуем?

— Нашу встречу. — Рукой со стаканом Дефорж обвёл всю компанию.

— Ага. Случайную встречу.

Понять сарказм Одинцова было несложно. С Дефоржем они расстались две недели назад в Лондоне при обстоятельствах, которые не предполагали нового свидания, тем более настолько скорого.

— Всё в мире неслучайно! — парировал француз и коротко повторил то, что успел рассказать компаньонам Одинцова. Оказалось, последнее время он работает в Таиланде. Недавний визит в Европу, где произошло знакомство с Одинцовым и его друзьями, занял всего несколько дней. А теперь Дефорж вернулся в Таиланд и продолжает собирать кое-какую информацию.

Одинцов недоверчиво приподнял бровь.

— Что может быть интересного для тебя — в Таиланде?! Туристический бум? Секс-индустрия? Операции по смене пола? Тайский бокс?.. Или камбоджийская наркомафия снова подняла голову?

— Всего понемногу, — сказал Дефорж. — Кроме разве что наркомафии.

— Угли сейчас прогорят, — напомнила Ева. — А мне голодать нельзя.

Дефорж залпом допил виски и пообещал:

— Через пятнадцать минут всё будет готово.

— Минут сорок, не меньше, — возразил Одинцов, — и готовить буду я.

Он вооружился широким японским шеф-ножом с кухни, подточил его о край фаянсовой тарелки и принялся ловко разделывать ската, по ходу дела обучая Мунина и Клару кулинарным премудростям.

— Для начала смотрим на брюшко. Оно должно быть белым. Если жёлтое — скат несвежий…

— Я его ещё живого купил и вёз во льду! — возмутился Дефорж. — А рынок в двух километрах отсюда.

Одинцов не отреагировал и продолжил орудовать острым ножом.

— Чёрную шкуру со слизью соскребаем, чтобы спинка стала чистой. Хвост полагается отрубить: он жёсткий, на конце игла… Это не едят. Теперь брюшко — вот так… — Он сделал разрез крест-накрест: поперёк и вниз до самого хвоста. — Все потроха в помойку, кроме печени. Она вкусная… Вообще у ската обычно только крылья жарят, а тушку или выбрасывают, или перемалывают с печенью в паштет, например. Но у нас тут почти полевые условия, блендера нет, зато едоков много, поэтому используем рыбу по максимуму…

Часть кулинарных ингредиентов привёз Дефорж, кое-что нашлось на кухне в бунгало. Из давленых зубчиков чеснока, густой сметаны, щепотки душистых трав, свежевыжатого лимонного сока и соевого соуса получился неплохой маринад.

— У ската нет костей, только хрящи. Как у осетра. За это его хозяйки любят. — Одинцов подмигнул Кларе и сделал на крыльях рыбины с обеих сторон по десятку надрезов от хребта до краёв. — Это чтобы маринад быстро и равномерно впитался.

Когда скат был обмазан, Одинцов сказал:

— Его бы теперь в холодильник на пару часов, но среди нас есть голодные… В советское время шутили, что китайцы утром сажают картошку, а вечером уже выкапывают. И когда их спрашивают: «Почему так быстро?» — отвечают: «Очень кушать хочется». Мы с вами в Индокитае. Сделаем по-местному, потерпим десять-пятнадцать минут.

Время ожидания компания скоротала за напитками и рассказом Дефоржа о тонкостях жизни в Таиланде: как вести себя с тайцами, как торговаться, куда съездить, на что стоит обратить внимание…

Одинцов припомнил Мунину бананы и отправил его к пальмам, которые росли поодаль, велев принести обломок ветки длиной ладони в две.

— Зачем? — спросил недовольный историк.

— Надо!

Мунин оставил на столе вино и поплёлся в рощу, а остальные затрепетали ноздрями, когда Одинцов пристроил на мангале здоровенного ската, втиснутого в решётку с зажимом.

— Жара не должно быть много, — сказал он Кларе. — Если можешь держать руку над решёткой пару секунд, значит, нормально. Рыба — продукт нежный. Готовится минут за пятнадцать. И переворачивать надо почаще.

Перевернув ската раза три-четыре, Одинцов смазал его с обеих сторон остатками маринада прямо через решётку. Мунин выполнил задание и глотал слюнки вместе с остальными: от мангала тянуло невозможно соблазнительным ароматом.

Одинцов быстро настругал пальмовую ветку на угли. Тлеющие стружки окутали рыбу сизым дымком.

— Подкоптить хочу немного, — объяснил Одинцов и ещё несколько раз перевернул решётку. Пятнадцать минут истекли, рыба была готова. Каждому досталась порция внушительных размеров.

— М-м-м… Объедение… — простонала Клара, отведав стряпню Одинцова, и Мунин поддакнул между большими глотками сухого вина:

— Угу… Фантастика… Можно, я завтра куплю ската и попробую повторить?

— Валяй, — разрешил Одинцов.

— Стоило бы добавить каперсов, — с видом парижского гурмана заметил Дефорж, — хотя и без них звезда «Мишлен» тебе обеспечена.

Одинцов ответил скромно:

— Я старался.

Со вчерашнего дня все только пили воду или сок и ели фрукты. Влажная тридцатиградусная жара не способствует аппетиту, но ближе к вечеру он появился. Перед закатом вся компания снова была сыта.

День прошёл без дождя. Голубовато-белёсое небо постепенно сделалось розовым, а в седьмом часу вечера солнце красной каплей стекло в сиреневые облака над горизонтом.

— Здесь рано темнеет, зато ночи длинные, — сказал Дефорж. — Хорошо сидеть вот так в приятной компании…

На закате сработала автоматика, и со столба между двумя бунгало засиял небольшой прожектор, который выхватил из густеющей тропической тьмы пятно пляжа с шезлонгами.

В зарослях застрекотали цикады. Ева и Клара отправились в свои апартаменты переодеваться. Мунин без понуканий Одинцова быстро прибрал на столе и ушёл вслед за Кларой. Одинцов и Дефорж расположились в шезлонгах со стаканами виски, глядя на ночной залив: уже не золото солнца на голубом, но серебро луны на чёрном.

Они были похожи — двое мускулистых поджарых мужчин в возрасте за пятьдесят, разве что у Одинцова седина коснулась только пряди в аккуратной короткой причёске и половины левой брови, а Дефорж поседел полностью и стригся под машинку.

Одинцов знал, что французский гость раньше служил старшим офицером в разведке и теперь сотрудничает с международным детективным агентством «Чёрный круг». Это высочайший уровень: среди учредителей агентства числятся бывшие министры нескольких стран и отставные руководители спецслужб. Контракты по миллиону евро для «Чёрного круга» в порядке вещей. Если Дефорж застрял в Бангкоке, значит, задача у него непростая. А если он разыскал компанию Одинцова — хотя пару недель назад они попрощались, чтобы никогда больше не встречаться, — значит, это зачем-то нужно «Чёрному кругу».

Во время лондонских приключений Дефорж выяснил, что только Клара путешествует под своим настоящим именем и со своим единственным паспортом гражданки Германии. Российские граждане Одинцов и Мунин пользовались паспортами Федерации Сент-Киттс и Невис, маленькой страны на Карибских островах. В дороге они играли роли отца и сына — Карла и Конрада Майкельсонов. У Евы, гражданки США, тоже был паспорт островной Федерации с другим именем. Компаньоны получили новые документы легальным путём — не придерёшься, но информация о том, кто есть кто, позволяла Дефоржу выследить компанию в любой точке мира.

— Зачем ты снова нас нашёл? — спросил Одинцов. — Про Философский камень мы рассказали всё, что могли. Дела с тобой закончили. Теперь просто отдыхаем и приходим в себя после Лондона. Специально улетели на край земли, а тут ты… со скатом. Что тебе нужно?

— Мне нужна помощь, — признался Дефорж и уточнил: — Мне нужна помощь срочно. Дай, пожалуйста, сигарету.

— Ты же не куришь, — удивился Одинцов.

— Чужие курю с удовольствием.

Когда Дефорж выудил сигарету из пачки, Одинцов протянул ему зажигалку.

— Это всё? Помощь можно считать оказанной?

— Не надейся. Дело действительно серьёзное, и я очень рассчитываю на твою троицу. Клара меня не интересует.

— Слава богу, — откликнулся Одинцов, — потому что Клара очень интересует моего друга. Нас не трое, нас четверо.

Француз не стал спорить.

— Хорошо, трое с хвостиком, — прикурив, кивнул он, и Одинцов мысленно снова проклял Мунина с его шуточкой о двадцать пятом августа.

Их троица становилась похожей на число пи, когда кто-то четвёртый играл роль иррационального хвостика — набора цифр после запятой, превращавшего простую тройку в бесконечную дробь, которая лежит в основе мироздания. Дефорж угадал: сейчас эта роль досталась Кларе…

…а магия числа пи чудесным образом помогала Одинцову, Еве и Мунину разгадывать многовековые тайны и выпутываться из безнадёжных передряг. Одинцов не верил в чудеса, но за последние полгода такого насмотрелся, что перестал иронизировать на эту тему.

Француз глотнул из стакана и затянулся сигаретой.

— Давай вспомним, что было в Лондоне…

Всего пару недель назад он познакомился с компанией Одинцова и вместе с ними вступил в смертельную борьбу за Философский камень, который исцеляет от любых болезней и помогает изготовить эликсир вечной молодости.

Одинцов перебил:

— Мы имели дело с Философским камнем не по своей воле, никого не исцеляли и ничего не изготавливали. Скажу больше: мы даже близко не представляем себе, как это делается. Мы не медики и не фармацевты.

— Верю, — согласился Дефорж. — Но как-то уж слишком быстро вы перебрались в Таиланд. А это непохоже на случайность. Потому что здесь возникла проблема, связанная и с медициной, и с фармацевтикой.

— Понятия не имею, о чём ты. Таиланд мы выбрали случайно. Просто искали для отдыха место подальше…

–…и очень кстати, — подхватил Дефорж. — Поможете разобраться, что к чему. В благодарность за Лондон.

— В Лондоне мы уже помогли друг другу. По-моему, в расчёте, — нахмурился Одинцов, но француз поднял руку с сигаретой:

— Момент! Вы мне помогли, а я спас вам жизнь. Согласись, есть некоторая разница.

— Мои друзья скоро вернутся, — напомнил Одинцов. — Чего ты хочешь?

Дефорж усмехнулся.

— Другое дело. Вот смотри. За последнее время в разных странах погибли очень важные люди. Вернее, одни сперва как будто сошли с ума и потом погибли, а другие только сошли с ума. Но жить им осталось недолго. Я знаю, что если не все, то многие побывали в Юго-Восточной Азии, прошли медицинское обследование, вернулись домой и принимали определённые препараты. Вероятно, именно с этим связаны сумасшествие и смерть. Ещё раз: каждый псих и каждый покойник — люди очень важные. Очень! «Чёрный круг» наняли, чтобы разобраться: что произошло, почему произошло и чего ждать дальше. Времени в обрез. Надо подключать к работе твою троицу. Об условиях договоримся, бюджет у нас королевский…

— Нет, — коротко сказал Одинцов.

— Спросить ни о чём не хочешь?

— Не хочу.

— Может, всё-таки посоветуешься с друзьями? Моё предложение касается не тебя одного.

— Нет, — повторил Одинцов. — Ты зря тратишь время.

После отказа Евы на душе у него было так паршиво, что казалось, хуже и быть не может. Но Дефорж сумел сделать невозможное. Настроение Одинцова пробило дно и рухнуло в какой-то совсем непроглядный мрак.