Глава 10
Версия «Змей и лестниц» Хоторнов была не настольной игрой. Ксандр обещал объяснить правила, как только я смогу убедить Иви поиграть с нами. Сосредоточившись на этом деле, я пошла в версальское крыло. На верху восточной лестницы я обнаружила Грэйсона, неподвижно стоявшего у входа в крыло, одетого в серебристый костюм-тройку, его светлые волосы были мокрыми после бассейна.
Коктейльная вечеринка у бассейна. Воспоминания нахлынули на меня и не отступали. Грэйсон умело отклоняет все финансовые запросы, которые поступают ко мне. Я бросаю взгляд на бассейн. Малышка балансирует на краю. Она наклоняется вперед, падает, уходит под воду и не выныривает. Я даже не успеваю сдвинуться с места или закричать, а Грэйсон уже бежит к ней. Одним плавным движением он, не раздеваясь, ныряет в бассейн.
— Где Джеймсон? — Вопрос Грэйсона вернул меня в настоящее.
— Возможно, там, где не должен быть, — честно ответила я, — принимает очень плохие решения и забывает про осторожность. — Я не спросила Грэйсона, что он делал в версальском крыле.
— Я вижу, Орен приставил человека к Иви, — парню практически удалось сказать это так, словно он говорил о погоде, но замечания, исходящие из его уст, никогда не казались просто замечаниями.
— Работа Орена — обеспечивать мою безопасность. — Я не стала уточнять, что при других обстоятельствах Грэйсон тоже считал это своей работой.
Est unus ex nobis. Nos defendat eius.
— Орен может не беспокоиться обо мне. — Иви вышла в коридор. Ее сухие волосы ниспадали мягкими волнами. — Вашей службе безопасности стоит сосредоточиться на Тоби. — Иви перевела свои ярко-зеленые глаза с меня на Грэйсона, и мне стало интересно, осознает ли она, какой эффект на него оказывает. — Что мне сделать, чтобы доказать, что я не представляю для вас угрозы?
Она посмотрела на Грэйсона, но на вопрос ей ответила я:
— Как насчет игры?
* * *
— «Змеи и лестницы Хоторнов», — прогремел Ксандр, стоя напротив горы подушек, веревочных лестниц, штурмовых якорей, присосок и нейлоновой веревки. — Правила очень простые. — Список сложных вещей, которые Ксандр Хоторн считал «очень простыми», был длинным. — В Доме Хоторнов есть три змеи — проходов, которые предполагают, честно скажем, падение, — продолжил Ксандр.
Я улыбнулась. Я уже нашла все три.
— В стены вашего особняка встроены горки? — фыркнула Макс. — Писец, богатеи.
Ксандр не воспринял это как оскорбление.
— Некоторые змеи более выигрышные, чем другие. Если другой игрок добрался до змеи раньше вас, то эта змея будет заморожена на три минуты, так что всем придется пользоваться чем-нибудь из этого. — Ксандр взял одну из подушек и легонько, но почему-то угрожающе взмахнул ею. — Без битв не обойдемся.
— «Змеи и лестницы Хоторнов» включают в себя битвы подушками? — спросила Макс таким тоном, что я подумала, что она представила, как все четверо братьев Хоторнов швыряются друг в друга подушками. Возможно, без рубашек.
— Войны подушками, — поправил ее Ксандр. — Как только вы успешно завоюете змею, вы сможете спуститься на первый этаж и выйти из Дома, а дальше вы должны как можно скорее подняться на крышу.
Я осмотрела снаряжение для подъема, разложенное у наших ног.
— Мы можем выбрать лестницу?
— Вы не просто выбираете лестницу, — строго исправил меня Ксандр.
Грэйсон нарушил свой обет молчания, когда Иви вошла в холл.
— Наш дед любил говорить, что за каждый выбор, сто́ящий чего-либо, приходится платить.
Иви оценивающе взглянула на него:
— И какова плата за снаряжение для подъема?
Грэйсон ответил на ее оценивающий взгляд одним из своих:
— Секрет.
— Каждый игрок раскрывает свой секрет, признается в чем-то. Человек с лучшим секретом первым выбирает снаряжение, затем следующий и так далее. Человек с наименее впечатляющим секретом будет последним, — уточнил Ксандр. Я начала понимать, почему Ксандр выбрал эту игру. — А теперь, — продолжил он, потирая руки, — кто из вас самый храбрый?
Я посмотрела на Иви, но вмешался Грэйсон:
— Я начну. — Он уставился в воздух перед собой. Я не знала, чего ожидать, но это определенно был не он: в его речи сейчас вообще не было интонации. — В Гарварде я поцеловался с девушкой.
Он… Нет, я не стану заканчивать эту мысль. Меня совершенно не касалось, что Грэйсон Хоторн делал своими губами.
— Я набила татуировку. — С ухмылкой выдала свой секрет Макс. — Она очень глупая и в закрытом месте. Мои родители никогда не увидят ее.
— Расскажи еще, — произнес Ксандр, — об этой глупой татуировке.
Грэйсон взглянул на брата, приподняв бровь, а я попыталась придумать что-нибудь, что заставило бы Иви почувствовать, что она должна открыться.
— Иногда, — тихо произнесла я, — мне кажется, что Тобиас Хоторн совершил ошибку. — Может быть, это не было секретом. Может, это было очевидно. Но следующую часть произнести было труднее. — Возможно, ему стоило выбрать кого-то другого.
Иви уставилась на меня.
— Старик не совершает ошибок, — произнес Грэйсон таким тоном, что мне захотелось возразить ему, однако парень будто предупреждал этого не делать.
— Моя очередь, — поднял руку Ксандр. — Я выяснил, кто мой отец.
— Ты что? — Грэйсон резко повернул голову в сторону брата. У Скай Хоторн было четыре сына, все — от разных мужчин, ни об одном из которых она не рассказывала. Нэш и Грэйсон узнали, кто их отцы, в прошлом году. Я знала, что Ксандр искал своего.
— Я не уверен, что он знает обо мне, — выпалил Ксандр. — Я не связывался с ним. И не уверен, что собираюсь это сделать. Согласно священному правилу «Змей и лестниц», никто из вас не может поднимать эту тему, пока я сам не заговорю на нее. Иви?
Пока все были сосредоточены на Ксандре, Иви наклонилась и подняла якорь. Когда я повернулась к ней, она провела пальцами по его краю.
— Почти двадцать один год назад мама напилась и изменила своему мужу, в результате появилась я. — Она никому не смотрела в глаза. — Ее муж знал, что она забеременела не от него, но они все равно не развелись. Я думала, что, если буду достаточно хорошей: достаточно умной, достаточно милой, достаточно какой-то, мужчина, которого все считали моим отцом, перестанет винить меня в моем рождении. — Она бросила якорь обратно на пол. — Самое ужасное, мама тоже винила меня в этом.
Грэйсон наклонился к ней. Я даже не была уверена, что он осознавал, что сделал.
— Когда я стала старше, — продолжила Иви тихим, хриплым голосом. — Я поняла, что неважно, насколько я идеальна. Я никогда не стану достаточно хорошей, потому что они не хотели, чтобы я была идеальной или замечательной. Они хотели, чтобы я стала невидимой. — Какие бы эмоции ни испытывала Иви, они были слишком глубоко, чтобы их можно было увидеть. — Но невидимой я не стану никогда.
Тишина.
— Что насчет твоих братьев или сестер? — спросила я. До сих пор я была так сосредоточена на сходстве Иви с Эмили, на факте, что она была дочерью Тоби, что не думала о других членах ее семьи — или о том, что они сделали.
— Сводных братьев или сестер, — бесстрастно поправила меня Иви.
Технически братья Хоторны тоже были ее сводными братьями. Технически сводными были и мы с Либби. Но по тону Иви нельзя было ошибиться: для нее это что-то значило.
— Эли и Мелли пришли сюда под ложным предлогом, — сказала я. — Ради тебя.
— Эли и Мелли не сделали ни одного чертова движения ради меня, — высоко подняв голову, осипшим голосом ответила Иви. — Может быть, рождественским утром — мне было пять, — когда они обнаружили подарки под елкой, а я нет? На семейных встречах, куда приглашались всех, кроме меня? Каждый раз, когда меня наказывали за то, что я слишком громко разговаривала? Каждый раз, когда мне приходилось выпрашивать у кого-нибудь подвезти меня домой, потому что никто не удосужился заехать за мной? — Она опустила взгляд. — Если мои брат и сестра пришли в Дом Хоторнов, то точно не ради меня. Я не сказала ни слова ни одному из них за два года. — Блестящие изумрудные глаза метнулись ко мне. — Это достаточно личное для тебя?
Я почувствовала ледяной укол вины. Я вспомнила, каково это — прийти в Дом Хоторнов посторонней, и внезапно подумала о своей маме — о том, что она приняла бы дочь Тоби с распростертыми объятиями.
О том, что бы она сказала, если бы увидела, как я сейчас подвергаю ее допросу.
Но голосование закончилось. Секреты были ранжированы. Снаряжение выбрано.
Гонка началась.
