Любовь-морковь и третий лишний

Дарья Донцова, 2005

Голову даю на отсечение – каждому из вас хоть раз хотелось выступить на сцене и сорвать шквал аплодисментов! А мне, Евлампии Романовой, представилась эта потрясающая возможность! Дело было так: меня попросила выйти вместо нее на подмостки Жанна, актриса театра «Лео». И не думайте, что я совсем завралась! Никто бы не заметил подмены: роль горничной была без слов, а все актеры в этой странной пьесе играли в масках. И вдруг прямо во время спектакля скончалась известная театральная прима Тина Бурская. Все уверены – убийца Жанна. Именно она подала Тине сосуд с водой. Лишь я одна точно знаю, что Жанна невиновна. Ведь отравительница под маской – это я! Что же делать? Уносить ноги?! Но я решила поступить в точности наоборот – прыгнуть в самое пекло…

Глава 6

Утром я вскочила рано, быстро выгуляла собак, накормила стаю и позвонила в театр «Лео».

— Вас слушають, — ответил старушечий голос.

— Баба Лена?

— Ну я, а это хто?

— Щепкина, — быстро пришла на ум нужная фамилия.

— Ох, Софья Сергевна, — сладко запела баба Лена, — чтой-то у вас голосок хрипит.

— Мяса мороженого поела.

— Ну и шутница! Чего надоть-то?

— У нас есть адрес Кулаковой?

— Как не быть? В книжке записан.

— А телефон?

— Ясное дело, там же накорябан.

— Говори.

— Чаво?

— Координаты Жанны.

— А вам они к чему?

— Что за неуместное любопытство? — Я изобразила гнев. — Раз требую, значит, надо.

— Хорошо, хорошо, ща пороюсь…

В моем ухе раздалось шуршание, царапанье, чавканье, кашель, потом я услышала относительно членораздельную речь.

— Во, пяшите, у меня чисто как в аптеке…

Я стала быстро черкать ручкой по бумаге.

— Усё, — подвела итог баба Лена, — севодни тихо тута, никово и нетуть. Репетиции не будет, только спектакль, в восемнадцать, напоминаю вам.

— Спасибо, — прошипела я, изображая Щепкину.

— Нема за що, — незлобиво ответила баба Лена и отсоединилась.

Я схватила куртку, ключи от машины и выбежала во двор. Оказывается, Жанна живет совсем недалеко от нас.

Дома Кулаковой не оказалось, я тщетно жала на звонок, никто не спешил крикнуть из квартиры: «Кто там?» Простояв бесцельно под дверью около четверти часа, я попыталась соединиться с Жанной по телефону и услышала равнодушно-вежливое: «Абонент временно недоступен».

Жанна дала номер мобильного телефона. Решив не сдаваться, я толкнулась к соседям, хотела поинтересоваться у них, не видели ли они Жанну, но в квартирах справа и слева никого не было, да и понятно почему, нормальные москвичи в десять утра уже тоскуют на службе. Есть, конечно, отдельные счастливые категории граждан, спокойно спящих сейчас под теплыми одеяльцами, но соседи Кулаковой оказались из разряда несчастных работяг.

В подъезде пятиэтажки не было консьержки, плохая погода прогнала с лавочки у дверей местных сплетниц, и никто из молодых матерей не гулял с коляской. Посплетничать о Жанне было решительно не с кем!

Признав свое сокрушительное поражение, я вернулась домой, выпила три чашки кофе и решила собрать информацию в театре. Баба Лена сообщила, что репетиции сегодня нет, а спектакль начнется в шесть вечера. Значит, явлюсь в «Лео» около четырех, благо, повод имеется, Батурин вчера предложил мне место гримера, и осторожно порасспрашиваю народ. Кстати! Вдруг Жанна заявится на работу, и проблема решится сама собой!

С пола донесся мерный стук, несчастная Ириска продолжала чесаться. Я взяла собачку, завернула ее в шерстяной платок и сказала:

— Ладно, есть время свозить тебя к ветеринару, пусть пропишет лекарство.

Сунув постоянно вздрагивающую Ириску за пазуху, я вышла на улицу, посмотрела на бешено несущийся снег, сугробы, на еле-еле двигающиеся машины и решила ехать на метро.

В ветеринарной клинике не было очереди, и я сразу попала на прием. Толстый добродушный ветеринар, чей халат был украшен беджиком «Самойлов Олег», спросил:

— На что жалуетесь?

— Блохи нас съели, — ответила я, — странно, откуда они в мороз.

— Ничего непонятного, — отреагировал Олег, — блохи зимуют спокойно у вас в квартире, в ковре кайфуют, на диване, надо дезинфекцию сделать. Сажайте крошку на стол. Так-так… дас-с… это не блохи!

— А кто?

— Похоже на чесотку, — протянул доктор, — надо сделать соскоб и анализ крови. У нас компьютер, результат выдаст сразу.

— Классно, — обрадовалась я, — начинайте.

Спустя четверть часа Самойлов снова позвал нас в кабинет.

— Чесотка, стопроцентно.

— Это лечится?

— Жить будет, а летать нет.

— Вы о чем?

Олег улыбнулся:

— Извините, дурацкая шутка. Естественно, лечится.

— Вот здорово, — обрадовалась я, — а то у нас дома другие собаки есть, я боялась, что они блох подцепят.

Самойлов почесал затылок.

— Чесотка очень заразна.

— Да?

— Кто у вас еще живет?

— Четыре мопса, стаф и двортерьер.

— Всех следует обработать препаратом «Брикс» ^[3], купите в аптеке. Людям надо…

— А мы тут при чем?

Олег снова почесался, на этот раз в районе груди.

— Чесотка крайне легко переходит на человека.

— Ой!

— Достаточно разок погладить больное животное.

— Мама!

Доктор поскребся под подбородком, у меня вдруг зазудело за ушами.

— Вот видите, — резюмировал Олег, — кажется, уже подцепили!

Ириска затрясла левой задней лапой, потом правой, затем свалилась на бок и принялась орудовать всеми четырьмя конечностями.

— Давно у вас собака? — осведомился Самойлов, яростно роясь пальцами в волосах.

— Вчера появилась, — ответила я, ощущая немыслимый зуд в спине.

— Попадаются недобросовестные заводчики, — поежился ветеринар, — готовы больное животное всучить, лишь бы денег срубить. Вот вам рецепты, я тут все написал: пледы, подушки, ковры обработать. Кстати, в отношении игрушек, у ваших животных они есть?

— Да штук тридцать по всей квартире расшвыряны.

— Понимаете, — загудел Олег, не переставая раздирать ногтями кожу на шее, — вещи следует обрабатывать так: сложить каждый предмет в мешок для мусора, напшикать из баллончика лекарство, быстро завязать горловину и выставить на мороз, через полчаса паразиты — возбудители чесотки погибнут. С игрушками сложнее.

— Их тоже свалить в пакет?

— Нет, нельзя, — покачал головой врач, — в игрушках много всяких выпуклостей и швов, где прячутся клещи. Вообще говоря, следует поступить иначе. Вы, простите, про презервативы слышали?

— Да, — слегка покраснела я, — естественно.

— Приобретите в аптеке суперпрочные, — спокойно пояснил ветеринар, — всуньте игрушки внутрь, обработайте спреем — и на балкон. Резина очень плотно облегает всякие там мячики, косточки и фигурки. Понятно?

— Ага, — кивнула я, взяла дергающуюся Ириску и порысила к метро.

Пока мы с собачкой добрались до аптеки, я почти потеряла сознание от зуда, чесалось все, безостановочно.

Как назло, у прилавка змеилась очередь, я пристроилась в хвост, прижалась спиной к витрине и стала осторожно елозить по стеклу. Товар отпускала медлительная девица, двигавшаяся от шкафчика к шкафчику со скоростью беременного ленивца. Я пыталась прекратить почесываться, но это оказалось выше моих сил.

— Мамочка, — звонким голоском сказала девочка, стоявшая около меня, — смотри, какая собачка.

— Очень милая, — улыбнулась молодая симпатичная женщина, почти навалившаяся мне на плечо.

— Ой, она трясется.

— Заболела бедняжка, ей сейчас лекарство купят.

— Ой, и тетя дергается.

— Машенька, — напряглась мать, — отойди подальше, тете тоже нездоровится.

— Хочу погладить собачку!

— Она кусается, — соврала я.

Мамаша схватила девочку за руку и переставила за себя.

— Что вам надо? — спросила у меня провизор.

— Презервативы есть? — смущенно поинтересовалась я.

— Да, какие вам нужны?

— Самые прочные.

— Для анального секса?

Очередь с огромным интересом уставилась на меня.

— Так для анального секса? — громко повторила фармацевт.

— Ага, — еле выдавила я из себя.

— Сколько?

— Тридцать штук!

Парень, стоявший за Машей и ее мамой, присвистнул, а потом с легкой завистью заявил:

— Приятный вечерок намечается.

Я хотела было сказать, что приобретаю изделия № 2 не для себя, но решила не оправдываться перед незнакомым юношей. В конце концов, мы теперь живем в свободной стране, и кому какое дело до чужих пристрастий?

— Мама, а что такое анальный секс? — оживилась Маша.

— Кошечка, — засуетилась мать, — ступай к другому прилавку, купи себе гематоген!

Весело подпрыгивая, девочка удалилась.

— Безобразие, что вы себе позволяете, — зашипела мамаша, — при детях!

Я вжала голову в плечи, поджидая, пока провизор-тормоз закончит рыться в ящичках.

— Так она в аптеке презервативы просит, а не в школе, — вступился за меня парень.

— Отвратительно, — мигом ожила стоявшая позади старуха, — подобную продукцию надо продавать после одиннадцати вечера, в специально отведенных местах. Сделать в городе одну точку, и хватит, пусть развратники туда стекаются.

— Вы, мамаша, сами деток имеете? — вступил в разговор мужчина с портфелем.

— А как же, — с достоинством ответила бабка, — двоих воспитала, в люди вышли, теперь вот с внуками нянчусь.

— Вы в капусте наследников нашли?

Старушка захлопала глазами.

— Или аист их принес? — подхватил парень.

Бабка стала медленно превращаться в свеклу.

— Вы о чем?

— Сама хороша была, — хором ответили мужчина и юноша.

— Да я лишь с законным мужем! — заорала бабка. — Всего-то пару раз и случилось.

Из очереди донеслось хихиканье.

— Бедный дедушка, — сказал чей-то молодой голос.

— Вот ваши презервативы! — гаркнула фармацевт.

— Еще препарат «Брикс», — проблеяла я.

— От вшей, блох или клопов? — проорала провизор.

— Нельзя ли потише? — взмолилась я и стала чесаться.

Очередь шарахнулась назад, между мною и мамой Маши образовалось свободное пространство.

— Вши, блохи или клопы?

— Э… э… чесотка.

— Пойдем домой, Машенька! — заорала женщина.

— И мне недосуг, — юркнул к двери парень.

— Есть комплексное средство от кожных паразитов! — визжала провизор.

Не говоря ни слова, старушонка метнулась к выходу, за ней быстрым шагом устремились остальные покупатели, остался лишь дядька с портфелем.

— Давайте, — быстро согласилась я, — еще спрей для обработки одежды и мебели.

Провизорша начала почесывать нос, потом ухо, подбородок, затем повернула голову в сторону служебного помещения и завопила так, что на прилавке зазвякали пузырьки:

— Анна Ивановна!!!

Из глубин аптеки высунулась растрепанная старушка.

— Что случилось?

— Вытрите прилавок и вымойте пол в зале, к нам пришел чесоточный покупатель!

Дядька с портфелем начал скрести шею, потом полез рукой за пазуху, затем отступил к двери и одним прыжком исчез на улице.

— Почему вы так вопите? — возмутилась я.

— Кто вопит? — удивилась продавщица, яростно ковыряя макушку. — Забирайте дезинфекцию, соблюдайте инструкцию, там все четко указано.

Притащив домой большой мешок, набитый баллончиками и тюбиками, я посмотрела на часы и решила быстренько произвести санобработку. Если честно, крохотная, симпатичная Ириска понравилась мне безумно, да и я пришлась собачке по душе, всю дорогу она лизала мою руку и тыкалась в ладонь холодным носом.

Мопсы встретили нас счастливым лаем, я осторожно посадила Ириску на пол, та незамедлительно заработала лапами. Муля понюхала новую подругу, села рядом и тоже затрясла нижней конечностью, дальше, как по команде, то же самое сделали сначала Феня, потом Ада, Капа, за ними Рейчел, лишь Рамик не принял участия в общей забаве, отошел в сторонку, сел у окна и с интересом принялся наблюдать за подругами. Я оцепенела, похоже, зараза распростаняется со скоростью тайфуна. В ту же секунду у меня засвербило между лопатками. Извиваясь как змея, я попыталась дотянуться до нужного места, потерпела неудачу, и сообразила, как нужно действовать. Прижалась спиной к косяку двери и стала сладострастно елозить позвоночником по выступающему углу. Некоторое время в кухне царила полнейшая тишина, прерываемая лишь моими счастливыми стонами и сопением мопсих. Потом мне стало смешно, право, изумительная компания, хозяйка, словно свинка у забора, а собачки ей под стать.

Огромным усилием воли отлепившись от косяка, я воскликнула:

— Сейчас живо избавимся от почесухи, времени мало, нужно торопиться!

Я схватилась за мешок с баллончиками, и через час на нашем балконе выстроились в ряд пластиковые пакеты, набитые пледами, подушками и всякими тряпками. Тяжелее всего пришлось с игрушками, каждую требовалось впихнуть в презерватив, но я была полна желания раз и навсегда избавиться от гадких клещей и четко выполнила все указания ветеринара, не забывая при этом смотреть в инструкцию.

Слегка устав, я выпила чашечку кофе и принялась за собак. Жидкость, которую следовало втирать в их кожу, оказалась маслянистой. И потом, владельцы так называемых гладкошерстных псов меня поймут, как дорыться у этих собак до голой шкуры? Крепкие короткие волоски покрывают тело мопсов, словно панцирь, и я окончательно измучилась, поливая Мулю, Феню, Капу, Аду и Рейчел дезинфекцией. В результате все члены стаи превратились в жирные, масленые оладьи, а Ириска и Рамик походили на грязных баранов, с их спин теперь свисали «сосульки».

— Да уж, — вздохнула я, обозрев результат своего поистине титанического труда. — Эй, Ада, не лижи Мулю! Феня, отойди от Капы.

Куда там, никто не собирался меня слушать, собаки очень хотели как можно быстрее «умыть» друг друга, но ведь на упаковке лекарства стояло четкое предупреждение: «Ядовито. Использовать как наружное средство».

Поколебавшись секунду, я нашла выход из положения. Аду запихнула в комнату к Кирюше, Мулю поместила к Лизе, Рейчел — к Сережке и Юлечке, Феню заперла в гостиной, Капу на кухне, Рамика втолкнула в Катину спальню, а Ириску оттащила к себе. Все двери у нас открываются внутрь комнат, поэтому псы были лишены возможности самостоятельно выбраться из них.

Придя в восторг от собственной сообразительности, я схватила ведро, бросила в воду большую таблетку из упаковки с надписью: «Киллер» — и начала безостановочно чихать. От получившегося раствора интенсивно пахло какой-то гадостью. Но делать нечего, я опустила в жидкость тряпку, но впопыхах забыла надеть резиновые перчатки и, закончив мытье полов, насторожилась: кисти рук стали красными и шершавыми. Я пошла было в ванную за кремом, но тут увидела часы и ахнула, с ума сойти, мне давно следовало быть в театре.

Забыв про крем, я натянула куртку, всунула ноги в сапоги и понеслась к метро, на ходу обдумывая линию поведения.

Баба Лена сидела на своем же месте, уткнув нос в журнал.

— Вы куда? — прогудела она.

— К Батурину, — ответила я.

— Зачем?

— На работу наниматься.

Старушка подняла голову, в ее глазах мелькнул неприкрытый испуг.

— Кем?

— Актрисой, — улыбнулась я.

Баба Лена отложила журнал.

— Не ври-ка! А то я не знаю, как девки выглядят, говори правду, вторым вахтером посадить тебя хотять? Ты лучше сразу уходи! Служба собачья, все вокруг шнырь-шнырь, оруть и визжать. Ни сна ни отдыха, один гундеж, голова потом раскалывается. Зарплата — кот чихнул, я тут почему сижу? Мине два оклада дають, а тебе половину отсыпять…

— Не волнуйтесь, — решила я утешить бабушку, — на ваше место я не претендую, в гримеры нанимаюсь.

— А-а-а, — протянула бабулька, — ступай во вторую комнату, там Батурин сидит — горюет.

— Что-то случилось? — решила я разговорить бабку, но та уже уткнулась в глянцевое издание, забыв обо всем на свете.

Примечания

3

Лекарства «Брикс» не существует, чесотку успешно лечат разными средствами, но без консультации врача их применять нельзя.