Измена. Лучше сдохну, чем с тобой!

ДОМИНАТРИКС, 2023

Мой муж изменил мне. С секретаршей, прямо в своем кабинете. Я пришла поздравить его с днем рождения и застала эту девку прямо за делом. А ведь это должен был быть самый счастливый день в моей жизни – нам, наконец, удалось забеременеть. Я убежала от него, но, прежде чем двери лифта сомкнулись, прокричала, что беременна от другого. Годы спустя мы встретились снова. Мой бывший и мой сожитель, жестокий садист, сели играть на меня в карты. И бывший, Ваня, выиграл. Забрал меня в свой особняк, и я дико боюсь, что он узнает, что сын его, и отнимет у меня Сашу.

Глава 1. Мирослава

Я хочу только одного. Только одного: запереться в детской, лечь на кровать моего малыша, свернуться в позе эмбриона вместе с одной из его игрушек и реветь. Я так скучаю, а этот мерзавец увез его далеко, чтобы поиздеваться, чтобы проще было мною управлять.

Я стираю струящийся пот с мокрого лба (хоть выжимай после пробежки, но легче мне не стало), поднимаюсь по словно парящим в воздухе прозрачным ступеням на второй этаж. В это время Эльдар в офисе — не будет его рук на моем теле, всей этой гадости, которую он любит со мной проделывать.

Быстро иду по коридору, но меня останавливают звуки, доносящиеся из ненавистной мне спальни.

— Да, да, крошка, — из приоткрытой двери разносится голос моего гражданского мужа.

И громкие стоны какой-то девки.

Толкаю дверь и вхожу. Мы встречаемся с ней взглядами. Огромные зрачки — сейчас кончит. Эльдар отжаривает ее, а блонда по инерции покрикивает и стонет. Не может остановиться, даже увидев меня. Или не хочет. Вероятно, он уже успел растрепать, что его жена — тряпка, которая все стерпит.

Он натягивает ее попку еще одним мощным толчком и вгрызается в меня взглядом, кривит губы в жесткой усмешке.

— Что вылупилась, радость моя? — рычит он, и я вижу, как на его шее вздуваются синеватые вены. — Или присоединяйся, или пошла на хер отсюда!

Зажимаю рот ладонью, сдерживая громкий всхлип, бросаюсь вон из комнаты и бегу в комнату Сашеньки. Мечусь, натыкаясь на игрушки, не зная, куда себя деть. Это не ревность, нет. Унижение. Его так много, что, кажется,мой хребет сейчас сломается от этой тяжести, которая распластывает. Я бы бежала из этого дома. Далеко, в чем есть, даже босая.

Я не могу уйти. НЕ МОГУ! Он отсудит сына, спрячет его и никогда больше не покажет.

Я падаю на колени, реву, утопив лицо в трясущихся ладонях. Не знаю, сколько так сижу, но грудь уже болит от рыданий. Почти ползу в ванную — если увидит меня такой, разозлится, и все станет еще хуже. Я хватаюсь за стены и косяки, стаскиваю с себя одежду и захожу в душевую кабину, подставляю лицо полосующим струям.

Вода заглушает все шумы, и даже мужские шаги, и я понимаю, что не одна, только когда меня вжимают в теплое стекло грудью и щекой.

— Пусти меня! — бьюсь в его руках, все же скатываясь в безобразную истерику со слезами и воплями. — Убери от меня руки, сволочь!

Он быстрым движением зажимает мне рот ладонью с такой силой, что я чувствую давление на корни зубов, дергает меня на себя и прижимает к своей вздымающейся груди. Теперь я лопатками чувствую его учащенный пульс.

— Ты забыла, откуда я тебя вытащил, Мира? — шипит мне на ухо. — Не строй из себя херову леди или обиженку!

Я всхлипываю ему в ладонь и сразу обмякаю в сильных руках, одна из которых спускается ниже и грубо трет мой клитор. Меня передергивает от омерзения: я не хочу, чтобы он брал меня сразу после той девки.

Я хореограф и пошла работать танцовщицей в тот клуб от безысходности, но Эльдар так и навесил на меня ярлык шлюхи, хотя и скрывал это первое время.

Я не искала любви и отношений после сокрушительного развода — мне просто нужна была защита. Я очень боялась, что бывший муж отнимет у меня ребенка, когда тот родится, и, спасаясь от него, попала в куда более жуткий капкан.

Он убирает руку от моего лица, трется носом о шею и шумно вдыхает мой запах.

— Прошу тебя, не надо, — умоляю я. — Прошу тебя…

— Моя шлюха отказывает мне в сексе? — усмехается он, коленом распихивает мне ноги на ширину плеч, и я чувствую, как в бедро упирается твердая плоть. — Ты можешь уйти, Мира, но в этом случае ты никогда больше не увидишь Сашу.

— Умоляю, верни мне сына и делай все, что хочешь, — всхлипываю я, и мои горячие слезы уносят струи воды.

— Он хорошо проводит время у моих родителей в Казани. — Он толкает меня в спину, вынуждая упереться ладонями в скользкое стекло. — И осенью Сашенька обязательно увидит маму, если та не будет дурой, а будет послушной. Будет ведь, да?

— Да, — стараюсь не закричать, когда в меня упирается горячая головка.

Он хватает меня за волосы, наматывает их на кулак до боли у корней, дергает назад и входит в меня одним тугим толчком. Прямо после той девки.

— Теперь ты ведешь себя как нормальная баба, — шепчет сбито мне на ухо и вколачивается в меня по самые яйца. — У тебя, сучка, две функции, как и у любой моей дырки. Раздвигать ноги по первому требованию. — Толчок, от которого я всхлипываю. — И быть красивой куклой, чтоб не стыдно с тобой в люди выйти.

Я проваливаюсь внутрь себя, стараясь спрятаться от его мерзких слов и толчков, разносящих боль по всему моему телу. Я думаю о моем мальчике, о том, какие у него голубые глаза, вспоминаю, каково это, когда он обнимает меня своими маленькими ручками и шепчет на ухо: «мамочка любименькая».

— Скажи, что любишь меня, Мирослава, — его голос и рука, обхватывающая шею, возвращают меня в жуткий реальный мир. Я молчу — просто не могу вытолкнуть эти слова из горящих легких. Не могу.

— Давай же! — рычит он, вдалбливаясь в меня и сжимая горло так сильно, что я почти не могу дышать. — Скажи это, сука!

Он чуть разжимает пальцы, и я с трудом выдыхаю слова из горящего, спазмированного горла:

— Люблю… тебя.

В этот момент он весь вздрагивает, впивается пальцами в мои бедра, еще раз болезненно толкается в меня, и мое тело наполняется горячей спермой. Я не выдерживаю: рыдаю в голос, ощущая его дрожания в себе.

Выскальзывает из меня, и я сползаю на пол. Сижу на коленях и никак не могу заставить себя унять истерику.

— С тобой только и перебиваться другими бабами, — зло выдает он и сплевывает рядом со мной.

— Давай расстанемся, — умоляю я. — Просто верни мне Сашеньку, и я уйду. Мне же ничего не надо, Эльдар.

— Нет, — отрезает он. — Ты будешь со мной, пока не надоешь, а сына я тебе не отдам никогда. Так что, старайся лучше, Мирослава, чтоб иметь возможность видеть его хотя бы по видеосвязи.

— Умоляю тебя… — Я поворачиваюсь к нему лицом, хватаюсь за ноги и смотрю как преданная собака. — Умоляю…

— Собирайся, — рявкает он и отпихивает меня от себя. — Ты нужна мне сногсшибательная.

— Зачем? — спрашиваю я, тупо пялясь на омывающую меня воду, которая утекает в канализацию. Совсем как моя жизнь.

— Узнаешь потом, — зло бросает он. — Не забывай, что ты моя, дешевка. Сделаю с тобой все, что пожелаю.