Инспектор судьбы

Владимир Бочкин

Право на судьбу закреплено законом. Инспектор Департамента судьбы расследует сложное дело об уничтожении судьбы городского стража. Высшие духи – хозяева судеб. Войти в их Дворы сложно, но покинуть ещё сложнее. С каждым допросом следствие становится всё опаснее, время уходит, а преступник готовит новое преступление, куда более опасное для всего Города.

© Владимир Бочкин, 2021

ISBN 978-5-0053-4116-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Слепой в тот день вытащил пустую карту, и Маэро Ли Бонасси судьбой было предписано добраться домой благополучно, но он не добрался.

Стражник ловил контрабандистов и разнимал пьяных грузчиков в порту. Не самая престижная работа для первого народа, но ему нравилась.

В детстве он хотел стать капитаном корабля, но на севере, где он вырос, ледяная вода и слишком много скал. Десять лет назад Бонасси перебрался в Город, где быстро выяснил, что его укачивает даже в штиль.

Маэро не вернулся на родину и остался поближе к океану. Годы спустя он не жалел о своём выборе. Гонять криминал интереснее, чем продавать оружие, на чём разбогател его род.

В тот вечер Маэро возвращался домой после работы. В старом ангаре, где устроилась портовая стража, заступила на дежурство ночная смена и храпела пара пьяных матросов, которых оставили отсыпаться за решёткой.

В Долине день никогда не торопится ложиться спать. Тьма медленно просеивает свет сквозь вечернюю дымку. Он медленно тает, пока не растворится полностью. Но сегодня просто выключился, словно захлопнулась крышка ящика.

Резкий морской воздух дразнит лёгкие, ноги легко режут расстояние ножницами шагов. Стражник запахнул форменный китель. Такого холодного августа не помнят даже старики. Северный ветер напомнил о далёком доме, но даже на родине он ненавидел холод. Оперативнику показалось, что его настигло прошлое, но он ошибся. Интуиция — не самая сильная сторона рода Бонасси. Его настигло будущее.

Из-под фуражки выбились прямые чёрные волосы, но мужчина не обратил внимания. Предстоит тяжёлый выбор. Зайти в бар погреться или сразу домой отсыпаться. По здравым размышлениям…

Он застыл. На плечи опустилась беззвучная тяжесть. Кажется, сейчас продавит в землю по пояс. Маэро поморщился и повертел окостеневшей шеей.

Неужели кто-то из высших духов пожаловал в город? Но они заранее предупреждают о своём появлении, и все хранители порядка получают соответствующие ориентировки.

Нет конкретных ощущений. Любой архонт обладает силой, а любая сила имеет свой вкус. Оттенок ужаса или любви, похоти или воинственности, множество разных ощущений, которые чувствуют даже обычные люди. А здесь пустота.

Страж пожал плечами. Дела архонтов — не его проблемы. Какой-то тайный визит. Стоп. Как может быть тайным визит существа, появление которого чувствует вся округа. Странно. К тому же, архонты подавляют свои способности в людской реальности, чтобы не травмировать психику горожан. А сейчас чувствуется чистая мощь. Это не по правилам. Кто-то заигрался.

Надо бы проверить, но ведь смена уже закончилась. Маэро вздохнул и свернул в Нижний город. В этот момент взвыли собаки в ближайших домах. Никто не вышел проверить о чём воют собаки, даже фонарщики обошли этот квартал стороной, припортовые улицы погрузились во тьму. Все чувствуют. Улица вымерла. Его народ имеет небольшой иммунитет против влияния архонтов, остальным приходится гораздо хуже. Сейчас все жители квартала судорожно вцепились в защитные амулеты.

Маэро нащупал в кобуре револьвер, но вытаскивать не стал. Просто для спокойствия. Против архонта оружие не поможет. Но проверить порт придётся. Чувство долга в крови у людей с приставкой Ли. Он свернул в сторону причала.

Набережная тоже опустела. Но здесь хотя бы горят фонари, качаются на холодном ветру. Страж вышел из-за склада. Длинная тень скользила впереди, а он неторопливо догонял её. Звук шагов тонул в тишине.

Маэро замер и осмотрелся. В нескольких шагах плескалась чёрная вода залива. Поскрипывали спящие корабли. Несколько грузных торговых судов нахохлились в воде, как толстые морские воробьи. Изящные яхты местных и заезжих богачей казалось плывут, даже когда причалены. Спущенные паруса белеют во тьме. И совсем далеко огромный военный фрегат давит своим присутствием и торговцев и роскошные яхты.

Пусто и тихо. В таком шумном и людном месте как порт, эти признаки гораздо подозрительнее, чем хлопанье крыльев Изначального Дракона.

Сдавленный смешок из ниоткуда. Маэро не вздрогнул. Лицо осталось неподвижным, он обхватил рукоятку револьвера и переложил его в карман кителя. Пошёл вперёд, в темноту.

Давление усилилось. Маэро не остановился. В этот момент воздух зазвенел. Страж замер. Это странно даже для архонтов.

Воздух уплотнился, мелко завибрировал. Тело ничего не ощущало, но душа начала резонировать в такт с вибрацией. Мужчина застонал и сунул руку в карман. Его иммунитет не поможет против столь мощного давления. Он вынул из внутреннего кармашка амулет, массивный бронзовый квадрат, на плоской поверхности символы духов. Цепочка отяжелела и потянулась к земле. Маэро с усилием надел его на шею. Все стражи носят амулеты в кармане. Не каждый день приходится выдерживать колдовскую атаку на психику.

С плеч будто тяжесть упала. Воздух стал резким и свежим как после грозы. Посветлело. Страж моргнул. Из темноты ближайшего склада надвигались три тени. Они подошли ближе и перешагнули зыбкую границу света.

Странная компания, как в анекдоте, типа «заходят в бар». Невысокий коренастый крепыш, явно из четвёртой волны. Худой шатен из первых, как сам Маэро, но из центральных, местных. И блондин, высокий и худой как первые, но светловолосый, как вторые. Дальше в анекдоте должно следовать действо, которое покажет древних равнодушными вырожденцами, вторых алчными уродами, а четвёртых тупыми варварами. Но сейчас, похоже, будет не смешно.

В свете фонаря моросит мелкий дождик, но трое мужчин не замечают его. Молодой парень с прямыми светлыми волосами сказал.

— Вот ведь носит же вас! От древних одна морока. Всем вы надоели, все вас ненавидят. Сдохли бы, наконец, сделали одолжение всей Долине.

Маэро выпрямился во весь немаленький рост, его лицо ничего не выражало. Сказал спокойно.

— Что вы здесь делаете под колдовским покровом? Придётся задержать для выяснения.

Коренастый хрипло рассмеялся и вытащил руку из куртки. Блеснул револьвер. С разговорами покончено.

Маэро выстрелил из кармана прямо через китель, и бандит упал. Шумно втянул воздух и покраснел как морковка. На грязной рубашке поползло во все стороны чёрное пятно. Но вопреки ожиданиям не заорал, а хмыкнул и начал подниматься.

Шатен был вооружён как Маэро, кинжал и револьвер. Они выстрелили почти одновременно. Страж схватился за правую руку и выронил оружие. Темноволосый рухнул рядом с коренастым, раскинув руки. В голове дымилась дыра. Длинные пальцы на худых руках подёргивались. Ноги сгибались, словно он намеревался встать, но не мог.

Блондин распахнул плащ и выхватил из ножен саблю. Свистнуло лезвие. Маэро покатился по земле, избегая удара. Поднимаясь, вынул левой рукой кинжал. Это нормально. Их с детства учат стрелять правой, а рубиться привычной левой. Большинство первых — левши. Клинки столкнулись и лязгнули. Сабля гораздо длиннее, но древние растут с кинжалом на поясе, так что преимущество не столь очевидно, как хотелось бы блондину.

Они кружили друг против друга, но это не могло длиться долго. Коренастый уже наклонялся за своим оружием. Блондин ухмылялся и вязал в воздухе тонкий узор молниеносных ударов, которые не давали стражу возможности для манёвра.

Раненый бандит поднял револьвер. Одной рукой держался за живот, из которого хлестала кровь, но он не чувствовал боли.

Одержимые!

Маэро начал слабеть. С кровью уходят силы. И он чувствует боль. На лбу выступил холодный пот. Он старался держать блондина между собой и вооружённого револьвером. Бандит понял его тактику и отпрыгнул в сторону. Открылся, уходя с линии выстрела и Маэро метнул кинжал ему в ногу. Тяжёлое лезвие перебило мускулы в бедре и воткнулось в кость. Блондин упал и зашипел от злости. Сабля покатилась по земле.

Стражник бросился к своему револьверу, кувыркнулся по настилу причала. Вскрикнул от боли в руке и схватил пистолет. Пуля выбила искры в бетоне, и крошки взметнулись в воздух на месте, где он только что стоял.

Маэро навёл оружие почти одновременно с преступником, но стрелял гораздо лучше. Пуля разворотила коренастому лицо. Он нелепо взмахнул руками и рухнул наземь, револьвер отлетел в сторону. Страж перевёл дуло на место, где лежал блондин, но тот уже скрылся в темноте. И даже почти не прихрамывал. Маэро послал вдогонку пару пуль, но без особой надежды на успех. Вздохнул и подставил разгорячённое лицо мелкому моросящему дождю. Тяжело поднялся.

— Так, так, — женский голос приблизился к нему, но никого пока не видно. — Опасный и глупый. Плохое сочетание для долгой и счастливой жизни.

Рядом с невидимым голосом раздалось визгливое хихиканье.

В круг света фонаря вышла женщина. Лет сорока, темноволосая, из древних. Но лицо будто в тени — колдовская маска.

— Вечно кто-то путается под ногами.

Она подняла руку. Револьвер в ладони полицейского вдруг стал тяжёлым и выскользнул из ослабевших пальцев. Звякнул о бетон. Маэро сжал кулак, разжал.

— Вы задержаны для выяснения. Не делайте резких движений, — чётко сказал он.

Женщина искренне рассмеялась.

— Узнаю свой народ.

Она снова подняла ладонь, но амулет стража полыхнул серо-синим светом. Ведьма вздрогнула.

— Ты где это взял, кретин! Это не стандартный амулет.

— Память предков, — слабо улыбнулся мужчина. — А теперь повторяю. Сопротивление бесполезно. Сдавайтесь. Или я сейчас подниму револьвер и сделаю аккуратную дырку у вас во лбу.

Ведьма нахмурилась и полезла в карман куртки за какой-то очередной неприятной неожиданностью, но уже знакомый визгливый шёпот остановил её.

— Подожди, не горячись. Вам людям лишь бы кровь лить. А ведь вы храните в себе столько вкусных вещей.

Маэро поморщился и нагнулся за револьвером, не сводя глаз с женщины.

— Покажись, храбрец, и тогда увидим кто кого.

Ладонь сжала костяную рукоятку, и мужчина выпрямился. Направил дуло в лицо женщине, но она в ответ издевательски улыбнулась. А голос продолжал.

— Например, судьба. Самое вкусное в людях — не плоть и даже не душа. И то и другое быстро сгнивает. Нет. Самое вкусное в людях — судьба. Мощная, упругая сила судьбы. По вкусу, как огромная креветка с лимоном. Ел бы и ел.

Маэро покрылся испариной. Рукоять снова стала скользкой. Боль в плече усилилась, и стражник едва подавил стон. Хоть и держал оружие здоровой левой рукой.

— Не подходи, буду стрелять.

Голос не обратил внимания на его слова. Он стал скрипучим, тихим, но отчётливым, чуть ли не вкрадчивым.

— Я уничтожу жизненную силу твоей судьбы, и на тебя падёт нерушимое проклятие. С этого вечера всё в мире обратится против тебя. Люди с отвращением будут отворачиваться от тебя. Разум восстанет и станет твоим безжалостным палачом. Тело предаст в самый нужный момент. А память будет помнить только плохое и терять хорошее. Нет ничего вкуснее, чем сила пути. Я сожру её, наслаждаясь каждой капелькой твоей дороги. Пути, которого ты никогда не пройдёшь.

Сзади на плечо Маэро опустилась чья-то конечность, как сухая лягушачья лапка, но живая и несокрушимая, как силач в цирке. В тот же момент в голове стража взорвалась густая ослепительная тьма. В ней вспыхнула извилистая серебристая тропинка, уходящая в непроглядную даль. В следующее мгновение в сияющей дорожке появились прорехи. За десяток мучительных ударов сердца пылающий белым светом, звенящий силой путь стал похож на кусок сыра, обгрызенного крысой. На месте провалов образовалась пустота, наполненная острой ледяной болью. Она поселилась в его сознании и Маэро понял, что эта боль теперь навсегда. Он застонал. И падение во тьму беспамятства воспринял с благодарностью.