Инспектор судьбы

Владимир Бочкин

Право на судьбу закреплено законом. Инспектор Департамента судьбы расследует сложное дело об уничтожении судьбы городского стража. Высшие духи – хозяева судеб. Войти в их Дворы сложно, но покинуть ещё сложнее. С каждым допросом следствие становится всё опаснее, время уходит, а преступник готовит новое преступление, куда более опасное для всего Города.

Глава 7

Маэро поднялся по каменным ступеням и вошёл в распахнутые дубовые двери. Он первый раз попал в Департамент судьбы. В небольшом вестибюле стол охранника. За ним вытянулся длинный и широкий зал с легендарными огромными окнами и стеклянным потолком. Стёкла на потолке цветные, выложенные в различные фигуры, по моде какой-то там эпохи несколько сотен лет назад. Таких осталось два-три на всю страну. Стёкла имеют обыкновение биться, но здесь все целы. Сейчас солнечные лучи покрыли пятнами весь зал. Мужчина поднял глаза. Солнце здесь выглядит белым, можно смотреть не жмурясь.

Пол каменный, покрыт деревом, почти не скрипит. Умели раньше люди строить, не то, что сейчас. Не дома, а смех один. Особенно вторые отличились. Какие-то коробки ставят, а не дома. Даже рядом с таким безобразием жить тошно. Надо бы запретить подобные строения законодательно, но теперь в Совете большинство как раз такие вот любители безликих и бездушных обиталищ алчности и власти.

Мимо прошёл белобрысый крепкий тип. Лицо добродушное, но глаза странные, будто сами по себе. Взгляд Маэро наполнился прозрачной тяжестью. Ведь одержимый. Даже в нынешнем состоянии, он чувствует подобных людей с вышибленными мозгами. Наподобие тех, что пытались убить его несколько дней назад.

В глазах потемнело, древний потянулся к револьверу, глядя в затылок уходящему парню. И тут вспомнил, что оружие пришлось сдать. Сейчас он проклят, а значит, не соответствует занимаемой должности. Инспектор вздохнул и сжал пустую руку в кулак.

Невозможно привыкнуть к странным эмоциям и желаниям. Раньше в нём горел ровный холодный огонь врождённой, хорошо управляемой свирепости, свойственной его народу. Но сейчас в груди пульсирует, то затихая, то разгораясь, горячая ярость. И нечем сдерживать её, словно хватаешь руками пустоту. Остаётся сцепить зубы покрепче.

Он пошёл мимо столов, за которыми работали инспекторы, по большей части из древних. Они поднимали головы и быстро вежливо кивали, не прекращая общения с посетителями. Другие люди сидели на стульях вдоль стеночки и ждали своей очереди.

Нужная чиновница нашлась за крайним дальним столиком. Он направился к ней. Мимо лениво прошествовал крупный, обманчиво медлительный охранник. Чёрный жилет распахнут на широкой груди, рукава белой рубашки подвёрнуты вопреки правилам. На широком кожаном поясе дубинка. Он мазнул по Маэро равнодушным взглядом и не счёл нужным здороваться.

Девушка подняла голову, увидела его и дружелюбно улыбнулась. Теперь мужчина рассмотрел её получше. В прошлый раз он плавал в тумане, который уже рассеялся, но вся жизнь теперь затянута серой дождливой пеленой. Кажется, больше он никогда не увидит солнца, хотя вот оно висит почти прямо над ним, обозначилось пятном на столе сотрудницы. Он запомнил только странные глаза, в которые провалился во время допроса.

Он профессионально отметил приметы. По виду типичная древняя. Высокая, стройная, но в тонких руках чувствуется сила. Мягкие тёмные волосы струятся по спине. Симпатичная, но в облике прячется нечто сильное, почти хищное. Неявное, что скрывается за улыбчивым дружелюбием и какой-то неясной пришибленностью. Будто ястребу пощипали перья, и теперь он довольно удачно притворяется безобидной синицей. Но едва заметная ироническая складка в уголке губ и прямой взгляд наводили на мысль, что она помнит своих предков.

— Приветствую, почтенный! — сказала девушка, поднимаясь. Она обошла стол и встала перед ним. — Рада, что вы пришли.

Что сейчас нужно ответить? — вдруг возник вопрос в голове. Похоже, он разучился общаться. Раньше он говорил не задумываясь, а теперь приходится сочинять каждое слово.

— А я мог не прийти?

Она снова улыбнулась и ничего не ответила. Маэро вспомнил, как смотрел ей в глаза в госпитале. Интересно, сейчас будет тот же эффект? На севере почти не осталось людей, способных видеть незримое и обладающих мощной естественной защитой от власти архонтов, а не слабеньким иммунитетом как у него.

Раньше таким людям даже не нужны были концентрирующие психическую силу очки, справлялись природным взглядом и несокрушимой волей. Да и чувствительность была тоньше. Настройки ныне почти утерянные. В старое доброе время этот дар был настолько обыденным, что даже отдельного слова не удостоился. А теперь их становится всё меньше. Безымянные становятся бывшими.

Когда появилась бюрократия, чиновники обозначили подобных людей как"посредников". Так себе название, слишком коммерческое, напоминает о сделках и процентах, но постепенно все смирились.

А если попробовать сейчас? Он упал взглядом в её глаза. Яркая, неожиданно мягкая синева окутала его, успокоила, но одновременно властно притянула его сознание к себе. Рваные чёрные мысли заметались в голове стаей безумных стрижей. В голове рос истеричный вопль тысяч призрачных птиц. Маэро вздрогнул и заморгал, провёл ладонью по лицу. Амелла протянула руку к столу и надела изящные очки с чёрными стёклами.

— Извините, — сказал она, — всё время забываю, что проклятых цепляет мой взгляд. По правде вы у меня первый с таким опасным диагнозом. И вы словно вообще беззащитны.

— Я не словно, я действительно беззащитен, — сухо сказал Маэро. — Давайте займёмся делом.

— Пройдёмте, — девушка накинула плащ и повела его за собой.

Кабинет для ручной диагностики спрятался в другом крыле дома, вроде под рукой, но не мозолит глаза. Зато легко проверить нужные параметры в спорных случаях.

Удобно для посетителей и сотрудников, но не для аналитиков, чей кабинет расположен в соседнем здании. Поэтому аналитики, вынужденные по подземному переходу каждый раз бегать из здания в здание, приходили на обследование в крайне вредном состоянии. Они всегда пребывают в той или иной степени вредности по поводу и без. К счастью, в этот раз пришла Можара, темноволосая красотка из третьих. Она менее скрипучая, чем её коллеги, к тому же внешность располагает к приятному общению.

— Привет! — она прикрыла за собой деревянную дверь. Смягчённый зеленью деревьев свет из окна покрыл её гладкие щёки и пухлые губы. Стражник даже не улыбнулся в ответ. Её улыбка немного увяла, но не до позднего ноября. Всего лишь до середины сентября. Встречались особи и похуже.

— Начнём.

Аналитик отомкнула большой чёрный шкаф в углу стальным ключом и вытащила из него чемоданчик. Поставила его на большой круглый стол посреди комнаты и достала большое овальное зеркало на подставке, обрамлённое обычным чёрным металлом. В нём отразилась неказистая казённая комната. С поблёкшими от времени деревянными панелями на стенах и огромным пыльным цветком в противоположном от шкафа углу.

— Это зачарованное зеркало. Специально для нашего отдела проектировали. Помогает провести экспертизу одержимости, проклятий и прочих интересных вещей, — Можара подумала несколько мгновений и добавила. — Это переносной вариант. Стационарное находится в аналитическом отделе, но оно слишком большое и сейчас занято. Но, вы не подумайте, это тоже вполне надёжное. По нему экспертизу можно провести не хуже, чем по стандартному. В смысле, я имею в виду, здесь только самые общие настройки и функции. Но качество ничуть не хуже.

— В общем, пора начинать, — вмешалась Амелла. — Посмотрите, пожалуйста, в зеркало. Это абсолютно безопасно.

Маэро вошёл в зону отражения и чуть не отшатнулся. На него смотрел какой-то незнакомый тип с бесцветными запавшими глазами. Мертвенная кожа обтянула череп. Красавец — на вкус духа-каннибала.

— Для начала выясним дары архонтов.

Маэро безучастно смотрел в своё отражение. Карту даров он наизусть знает с детства. Они выдаются ещё в роддоме.

Поверхность подёрнулась рябью. Вместо его лица выплыла эмблема лорда Нибукамера. Золотой жезл — один из его атрибутов. Изображение уменьшилось и уплыло вверх. Проявился чёрный куб.

— Неплохо, — отметила Амелла. — Хорошие перспективы.

На любителя. Чёрный куб — положение в обществе чуть выше среднего. Типа полковника в армии или крупного чиновника, но не члена Совета. Точнее, их возможность. Дар архонта — всего лишь потенциал. Как с ним поступит человек — его проблема. Можно даже с золотой короной попасть в дворники и наслаждаться бедностью и безответственностью.

Аналитик присела за стол и отмечала на большом листе бумаги галочки напротив знаков тех или иных архонтов.

Образы следовали один за другим.

Трепещущее цветастое полотно — знак леди Убанды, она же Королева цикад. Любовь и воспроизводство, жизненная сила — три ярко-жёлтых цветка. Хорошо, но не король.

Лорд Омбли пожадничал. Две красные лягушки. Невысокие амбиции, небольшое тщеславие.

Зато лорд Абанар не поскупился. Обсидиановый кинжал. Высокая увлечённость делом. Можно стать мастером в своей области. Не очень крупным, зато вполне признанным. Но будут мешать невысокие амбиции. Противоречие, которое неизбежно отразилось бы на судьбе, если бы не обстоятельства. Теперь уже всё равно.

Лорд развлечений выдал чёрного крота. Значит, Маэро не любитель веселиться.

Лорд изобилия тоже поскупился. Два яблоко. Одно красное, другое зелёно-красное. Богатство не свалится на голову. Желаний немного. И свобода выбора довольно ограниченна. Впрочем, древние больше люди долга, чем свободомыслия.

Леди здоровья и охраны выдала зелёную повязку с жёлтым кругом. Маэро не очень заботится о здоровье.

У запирающих пути всё ещё скучнее. Немного тоски на два кленовых листа от лорда отчаяния; средний уровень насилия, травм и болезней — три синих гарпуна от лорда разрушения, что для человека с такой профессией как страж — почти курорт. Один золотой жёлудь от хозяйки похоти — тоже говорить особо не о чем. Слепой традиционно не приносит даров. Лорд одиночества дал пять пустых горшочков для мёда. То есть будет какое-то количество одиночества, но приятное для человека. Лорд ужаса оказался самым скупым и ограничился одним пауком, пусть даже красным. Ну а хозяйка смерти свой дар приносит в конце, а не начале пути.

В целом, жизнь обещана довольно посредственная. Можно пробиться, но не высоко и вряд ли захочется. Но зато и неприятностей особенных не предвидится. Точнее, раньше не предвиделось.

Что может быть сильнее даров архонтов? Только сила судьбы, дарованная самим Драконом. Та самая сила, благодаря которой человек может противостоять самым губительным дарам духов, но с тем же успехом способен извратить любые благие возможности.

Можара постучала кончиком карандаша по губам.

— Всё нормально. Не вижу никаких отклонений, возможных петель или узлов судьбы, которые могли бы резко изменить путь жизни. Всё ровно. Теперь посмотрим подсоединения родителей. Присядьте на этот стул.

Маэро послушно сел.

Девушка вытащила из саквояжа чёрную штуковину, напоминающую расчёску с тремя зубьями. Она провела ею по спине мужчины вдоль позвоночника и взглянула в зеркало.

— Здесь тоже вроде бы всё нормально.

В зеркале отразилась малопонятная для дилетанта паутина, но аналитик читала легко и уверенно.

— Вот, смотрите. Родители своим воспитанием подключают или не подключают ребёнка к жизни. Частенько человек вырастает изолированным от какой-то части бытия. Но у вас всё в норме. Даже удивительно. У вас хорошие родители.

Видите эту линию похожую на пёструю змею — подключение к телу. Вы должны хорошо чувствовать своё тело и управлять им.

А вот красная макаронина — подключение к эмоциям и желаниям. Тоже в норме, вы чувствуете и владеете чувствами, знаете чего хотите.

Зелёная извилистая линия — подключение к уму. Не боитесь думать и своих мыслей, вы ими владеете, а не они вами.

С волей тоже порядок. Сильная золотистая струна. Не слишком туго натянута, но и не провисает. Цвет хороший и насыщенность, толщина.

Паутина связей с другими людьми. Здесь нити ослаблены, но не критически. Любите одиночество, но без проблем общаетесь при необходимости.

Связь с духовностью разве что слабенькая. Похоже, вы не очень интересуетесь делами духов и собственного духа. Но показатели тоже не особенные. Сейчас, секундочку, мне нужно понять вашу систему.

Пока аналитик морщила лоб и чертила на листах графики, поглядывая в зеркало, страж обратился к Амелле.

— Я действительно никогда не вникал в дела судьбы. Занимался земными делами. Но вот что интересно. Если это сделал архонт — вы этого никогда не докажете.

Инспектор улыбнулась.

— Вы недооцениваете нашу службу. Раскроем.

— Я знаю, что владыки по Договору обязаны отвечать на вопросы. Но они ведь не будут признаваться или сдавать своих братьев и сестёр.

— Ещё как будут.

— Я думал, на высших духов нет управы.

— Обычная ошибка. Мы постоянно привлекаем духов к ответу. Просто дела в основном мелкие, обычные гражданские иски, поэтому люди ничего не знают.

— Но ведь архонт легко может соврать.

— В том то и дело, что не может, если отвечает в соответствии с Договором. Он имеет право говорить на образном языке духов, но врать не способен. А дальше всё зависит от опыта и сообразительности аналитиков. У нас очень хорошие аналитики, настоящие специалисты. Так что, если замешан архонт, он в любом случае выдаст себя, хочет он того или нет.

Значки в зеркале расплылись и пошли зубцами. Нити подключения лопались одна за другой. В следующее мгновение отражение начало темнеть и клубиться, постепенно закручиваясь в спираль. Амелла нахмурилась.

— Можара, глянь в зеркальце. Оно в порядке?

— М-м.

Девушка откинула тяжёлые пышные волосы и оторвала взгляд от бумаг. Её глаза расширились, а карандаш выпал из пальцев и покатился по полу.

— Нет, нет.

Она выхватила из чемоданчика чёрное покрывало, но опоздала. Тьма скрутилась в яростную воронку, в тот же миг зеркало пошло волнами и взорвалось.

Маэро пока говорил с агентом, отодвинулся от стола. Сейчас он сидел чуть сбоку и лишь наклонил голову. Можара находилась с другой стороны, готовясь набросить покрывало. Зато Амелла стояла прямо перед изображением. Она прикрылась рукой, и острые осколки впились в рукав кожаного плаща, несколько запутались в волосах, но парочка зацепила лицо. Девушка провела ладонью по щеке и с удивлением посмотрела на измазанную кровью руку.

Можара прижала ладони к груди и потрясённо смотрела в чёрный обруч, оставшийся от зеркала.

— Чтоб всем голодным духам в печень! Теперь списывать инвентарь. Не отпишешься.

— Не переживай, — сказала Амелла. — Я свидетель. Проклятие высшего уровня — не шутка. Не факт, что стационарное сумело бы погасить удар.

— Стационарное, конечно выдержало бы, но… как я не подумала…

— Ты не могла знать. Проклятье проклятью рознь. Это непредсказуемо.

— Это да, но… ох, у тебя же кровь!

— Пустяки.

— Дай посмотрю.

Один осколок прочертил красную полосу по правой щеке. Второй, поменьше, впился в лоб.

— Вроде бы ничего страшного. Этот маленький я сейчас вытащу, через пару дней незаметно будет. Прикроешь волосами. И с щекой не всё так плохо. Шрама не будет. Наверное. Просто царапина. Ох! Вот платок.

— У меня есть.

Страж вздохнул.

— Я пойду, пожалуй. Полагаю, экспертиза закончена.

— Жаль как! Такое зеркало хорошее было. Небольшое, но всё чётко показывало. Бажар будет в ярости.

Маэро вышел и прикрыл за собой дверь.