Грани реальности

Анатолий Ростиславович Науменко

Сущность, не имеющая конца и забывшая о своем начале… Это и есть реальность. Колоссальных размеров многогранник, составленный из несчетного количества жизней, каждая из которых – история.Так что есть мы? Цепная реакция для чего-то боле значимого или же частица вечности?..

ОЗЕРО ДОБЛЕСТИ

пролог

В одном великом королевстве, король которого считался мудрейшим среди всех ныне живущих правителей, был волшебный Лонсерский лес. Главной заповедью всяк входящего туда считали фразу: «Помни имя свое и следуй к цели, и да не разгневается на тебя господь столь сильно, чтобы позволить сойти с тропы». Лес тот был настолько опасен, что даже самые великие рыцари не отваживались явиться туда. Путники обходили его за сотни миль, а всевозможная нечисть и ужасающие монстры, напротив, искали там пристанища для спокойной жизни.

Однажды король пришел в негодование по поводу того, что вся его придворная охрана, вплоть до капитана стражи, бросилась в трусливое бегство при виде того, как гигантский тролль разоряет деревню. Государь приказал немедля собрать магов и чародеев для решения этой проблемы. Все, кто были сведущи в магических искусствах, уважая волю короля, откликнулись на призыв.

— Усилить доспехи! — подсказывал гномий — чародей с недалеких гор.

— Оградить селение куполом! — советовал отшельник с севера.

— Призвать на защиту армию мертвецов! — убеждал некромант, прибывший из залесья.

Король без устали слушал всех, кто хотел предложить помощь. И даже когда последние лучи заходящего солнца окрашивали небо в лиловый цвет, отражаясь в прекрасных витражах замка, неутихающий гул их оживленных споров все еще разносился по окрестностям, колебля тишину, воцаряющуюся в деревне с наступлением ночи.

Принятие решения было несказанно тяжелым делом далеко не из-за количества предложенных вариантов. Получить помощь волшебников значило признать свою беспомощность, ведь если король в отчаянии ищет спасения в магии, а не в своей мудрости, то любой бродяга, превращающий камень в яблоко, подошел бы на этот титул лучше любого другого.

— Я нашел выход, — объявил король с наступлением полуночи.

Не сказав никому ни слова, он лишь велел всем седлать лошадей и отправляться за ним следом. Тотчас, опустошив конюшни, король и целая делегация магов двинулись прямиком в Лонсерский лес под густеющим покровом ночи. Тьма словно пыталась поглотить тусклое сияние факелов, озаряющих серебристую гриву коней и узкую тропинку, петляя, уходящую в сторону безобразных деревьев.

Прошло каких-то полчаса, когда отряд наконец-то достиг своей цели. Буквально пробивая себе тропу в самую чащу леса, путники очутились на широком берегу кристально-чистого озера.

— Отлично, — многозначительно произнес король. — Итак, — продолжал он, значительно повысив голос, — я прошу вас сделать так, чтобы каждый, кто сумеет дойти сюда и открыть озеру свои самые сокровенные страхи, слабости и желания, мог опуститься в его пучину, достать водоросль бирюзового цвета и обрести силу достойную самих богов и доблесть великих героев Геродельфии!

Волшебники переглянулись и приготовились сотворить волшебство невиданной силы…

***

— Сэр Харрингтон? — удивился торговец.

У его рыночного прилавка на белоснежном коне восседал тощий рыцарь, закованный в сверкающие латы.

— Вы, смею полагать, отправляетесь к Озеру Доблести? — любопытствовал полноватый лавочник. — Уже выбрали себе компаньона?

Рыцарь надменно кивнул.

— Помяни мое слово, селянин, уже завтра в Геродельфии будет одним рыцарем больше! — сказал он с широкой улыбкой. — А уже через неделю, будучи капитаном стражи, я буду брать с тебя двойную пошлину за гнилые помидоры.

Неуклюже вынув меч, едва не зарубив несколько прохожих, Харрингтон принялся накалывать на него помидоры (не всегда гнилые) и пуляться ими как в продавцов, так и в простых покупателей.

— Караешь неверных короне, да, Арчибальд? — басовитым голосом спросил другой рыцарь, также восседавший на кристально белом коне и в превосходных доспехах.

— Сэр Юстас Колдуэлл, — улыбнулся Арчи, — я как раз рассказывал горожанам, как славно им будет жить под нашим правлением.

— Без сомнений, прекрасно! — воскликнул Юстас. — Будьте уверены, — затрубил он на всю округу, — очень скоро мы займем трон владыки Герода! Мое имя — Сэр Юстас Колдуэлл! Запомните меня! Даю клятву, если я вдруг погибну в том лесу, можете заколоть меня на глазах толпы!

Несколько торговцев переглянулись, едва сдерживая смешки.

Харрингтон возвратил меч в ножны, и они тронулись в путь. Подковы негромко звякали о вымощенную камнем деревенскую дорогу, в то время как ветер нежно трепал длинные и шелковистые локоны будущих героев королевства.

Они готовили свою поездку к озеру доблести уже очень давно, год за годом откладывая ее по нелепым причинам. Слабо сияющие доспехи, выскочивший прыщик на подбородке и потерянные подштанники — вот уже три года удерживали их от столь безрассудного поступка. Но не в этот раз, когда все вдруг складывалось так хорошо, что невозможно было даже подумать о том, что что-то может пойти не так. Наступил первый день лета, самый безопасный день в году — монстры на эти двадцать четыре часа словно бы исчезают, а значит, другого шанса до следующего года может уже и не представиться.

Они вышли за пределы деревни, по пути помахивая всем рукой и забирая у людей цветы, отчего-то предполагая, что именно им они и предназначались. Затем миновали холмы, и вышли на извилистую тропу, ведущую в злополучную чащу леса. Часами напролет они неторопливо брели по тропе, все дальше в лес, обсуждая, чьи указы принесут больше пользы.

— А я говорю, что нужно запретить грязь! — пылко воскликнул Юстас. — Я не могу постоянно ходить к ручью и начищать свои сапоги! Без грязи определенно будет лучше.

— Еще раз тебе повторяю, это не возможно! — протестовал Арчи. — Как, по-твоему, еще мы сможем отличать селян от благородных рыцарей, кроме как по грязной одежде? А что насчет поросят? Они ведь их в грязи выращивают, так?

— Да, — согласился сэр Колдуэлл. — Я очень люблю говядину.

— Глупый ты! — воскликнул Арчи. — Говядина — это мясо дракона!

Они шли все дальше и дальше, пока, наконец, совершив несколько резких поворотов, не вышли к длинному берегу озера, покрытому невысокой изумрудной травкой.

— Дошли, наконец, — выдохнул Юстас, слезая с коня.

Рыцари вплотную приблизились к воде и переглянулись, не зная, что делать дальше.

— Что теперь? — спросил Колдуэлл.

— Нужно излить душу, — просто пояснил Харрингтон. — Расскажи свой самый заветный секрет.

— Не стану я тебе ничего рассказывать! — ощетинился Юстас.

— Да не мне, олух, озеру!

— А… тогда ладно, — он прокашлялся, словно готовясь произнести торжественную речь, и слегка наклонился. — Я с ранних лет работал сапожником, пока не решил стать настоящим рыцарем.

Ничего не произошло.

— Молодец, — подбадривал Арчибальд, — расскажи теперь, чего ты больше всего боишься…,разумеется, озеру.

— Твоей жены, — боязливо пробормотал Юстас. — У нее такое лицо, словно в детстве его переехали повозкой… трижды…

Харрингтон замотал головой, словно бы отгоняя назойливые слова, жужжащие у него в голове.

— А… з-знаешь, чего я больше всего боюсь? — спросил он, показательно обращаясь к озеру. — Того, что мой друг однажды снимет рядом со мной свои сапоги! Да, мне бы очень не хотелось умирать от удушья!

— И снова… ничего, — спокойно пробормотал Юстас. Он был настолько глуп, что наверняка не смог бы уловить в его словах скрытое оскорбление. — Я честен с тобой, озеро… Сделай меня рыцарем, я очень хочу быть королем! Я уже и прошение подал.

— Что т-ты с-сделал?! — вскрикнул Арчибальд, заикаясь и брызжа слюной от гнева.

— Хочу вступить в придворную свиту, — тем же тоном объяснил Колдуэлл.

— Но это было последнее место! Ты ведь знал!! М-мы должны б-были обсудит это!! Предатель!

— Ты уверен? — искренне удивился тот.

Харрингтон издал пронзительный крик и, выхватив из ножен меч, хлестким ударом рассек доспех друга. Бездыханное тело, покачнувшись, упало на спину с громким всплеском. Секунду — другую Арчибальд осмысливал произошедшее. Меч выскользнул из его дрожащих рук и упал в воду. Он широко раскрыл рот — к нему только что пришло озарение.

— Говорить озеру,… — шепотом промямлил он. — Ну, конечно! Буквально… прямо под водой!

Он с трудом вынул ноги, увязшие в илу, и скорее помчался на глубину. Окунувшись с головой, он принялся неразборчиво бормотать свои истинные секреты и тайны, все самые сокровенные желания столько времени, насколько хватило воздуха. Когда настал момент торжественного восхождения из глубин, Арчи не шевельнулся. Он бешено колотился в стальной ловушке, покалено увязнув в рыхлом дне озера, словно в болоте. Харрингтон боролся до тех пор, пока последний пузырек воздуха не выскользнул из его разинутого рта и не поднялся вверх, к неподвижной кромке воды.

Очередные бедолаги пали жертвами беспощадного леса. На сей раз не по вине монстров или другой нечисти, а лишь из собственной глупости, так и не узнав, что Озеро Доблести находилось всего в полумиле от них, на такой же поляне, с таким же берегом, без ужасного ила и с кристально-чистой водой, в которой, я вас уверяю, утонуть невозможно.