Лиррийский принц. Хроники Паэтты. Книга III

Александр Николаевич Федоров, 2018

Многие тысячи лет миру Паэтты угрожает вселяющая ужас империя Тондрон. Её императоры давно уже стали мифическими персонажами, внушающими страх. И уж подавно никто не сможет вспомнить – кем был первый император-маг Драонн до того, как встретил свою судьбу. Роман повествует о событиях, случившихся более чем за 7000 лет до времён, описанных в первых двух книгах цикла, и позволяет окунуться в уже знакомый, но одновременно и абсолютно чужой читателю мир, каким он был во времена великой Кидуанской империи.

Глава 11. Аудиенция

С тех пор, как Делетуар заикнулся о том, чтобы представить Драонна императору, прошло довольно много времени. Сам канцлер после ни единым словом не напомнил об этом, а Драонн, признаться, не слишком-то горел желанием предстать перед его величеством. И вот буквально на следующий день после первого созыва совета Делетуар с самого утра пришёл в кабинет, который был выделен для Драонна, и где тот предавался ничегонеделанию.

— Нет, это никуда не годится! — прямо с порога заявил он.

— Что вы имеете в виду? — удивился Драонн, поскольку в этот конкретный момент он завтракал мягкой булкой с маслом и ароматным кофе, то есть делал то, о чём толстяк никогда не отозвался бы в подобном роде.

— Ваш внешний вид, — едва ли не с брезгливостью ответил Делетуар. — Что это на вас надето? Или у вас в Сеазии жители не знакомы с понятиями изысканности и вкуса?

— На мне та же одежда, что и вчера, и неделю назад, — юноша был растерян и слегка обижен. — Что же касается вкуса, то поверьте мне, носить на работе шитый золотом халат и мягкие туфли — тоже не признак изящества.

— Вот именно! Какой уже день носите вы этот кафтан? Или он прирос к вашей коже? — Делетуар проигнорировал вторую часть реплики. — Неужто благородному юноше нужно давать урок моды? Я понимаю, что рядом с таким неряхой как я вы могли опустить планку требований к себе, но сегодня вам надлежит выглядеть безупречно! Мы отправляемся на полдничную аудиенцию к его величеству!

Если бы в этот момент Драонн пил свой обжигающий кофе — он наверняка бы поперхнулся. А так он лишь застыл, едва ли не с ужасом глядя на канцлера. Его и без того большие лиррийские глаза стали теперь просто огромными.

— Не вздумайте сегодня стоять перед его величеством с таким же видом! — усмехнулся Делетуар. — А то он ещё, чего доброго, сочтёт меня некомпетентным в подборе советников.

— Мне нужно в платяную лавку! — справившись с шоком, выпалил юный принц, вскакивая со своего кресла.

— Вне всякого сомнения, — важно кивнул Делетуар.

Затем, не дожидаясь, пока Драонн стрелой выскочит из кабинета, он подошёл к столику и без малейшей брезгливости затолкал в рот остатки недоеденной булки, запив её дымящимся напитком из оставленной чашки.

***

— Всё ещё несколько провинциально, но уже гораздо лучше, — канцлер оценивающе окинул взглядом Драонна. — С другой стороны, чего ещё ждать от лавок с готовым платьем! По крайней мере, вы сделали всё, что от вас зависело.

— И это всё, что вы мне скажете? — юноша, казалось, волновался всё больше с каждым часом, что приближал аудиенцию. — Может лучше дадите пару советов о том, как держать себя с его величеством?

— Ведите себя как всегда, — отмахнулся канцлер. — К вашему поведению, в отличие от вашего внешнего вида, у меня никогда не было претензий. Главное — не стоит слишком раболепствовать, и ещё хуже — стоять с тем глупым и растерянным видом, что был у вас сегодня утром. Его величество не такой уж плохой человек… для императора, — с улыбкой прибавил он.

Драонн досадливо поморщился — не хватало ему сейчас ещё этих подначиваний. Фигура императора всегда казалась для него чем-то далёким и недостижимым. Не то чтобы он представлялся каким-то божеством, но всё-таки вызывал определённый трепет. А уж теперь, когда встреча с ним стала неизбежной, он по-настоящему пугал.

— Значит ли это, что я могу говорить всё, что думаю? — тем не менее, спросил он.

— А как, по-вашему, я стал его советником? — самодовольно ухмыльнулся Делетуар. — Конечно, если вы планируете задержаться при дворе на долгий срок, вам придётся научиться искусству говорить что думаешь, но словами императора, так чтобы у него не возникло подозрений, что мысли эти не его, а ваши. Иногда приходится делать так, но в целом его величество вполне поощряет тех, кто может мыслить независимо. В определённых рамках, конечно же.

— И как мне увидеть эти рамки?

— Увидете. Но довольно разговоров, нам пора собираться.

— Но ведь ещё нет и двух часов пополудни! — заметил Драонн. — До аудиенции ещё далеко!

— Вы плохо знаете придворные обычаи, друг мой. Полдничная аудиенция случается у его величества тогда, когда он велит подавать ему полдник. А это может случиться в совершенно разное время. Поэтому если мы не хотим опоздать — лучше выйти пораньше. Поверьте, при дворе немало бездельников, которым всегда что-нибудь нужно от его величества. Многие из них, словно стервятники, часами ожидают в приёмной, в надежде попасться на глаза императору и быть приглашёнными к полднику. Нам нужно опередить их.

— Но разве его величество не назначил нам?.. — озадаченно спросил принц.

— Назначил, — усмехнулся Делетуар. — Как и ещё двум или трём десяткам придворных. А мест за полдничным столиком всего шесть.

— А почему император не назначил мне обычную, рабочую аудиенцию? — подозрения Драонна в отношении Делетуара и кидуанского монарха вновь оживились. — Разве мы встречаемся не по официальному поводу?

— Запомните, друг мой, даже официальные поводы лучше всего разрешаются в неофициальной обстановке. Попадите за полдничный столик к императору — и никто при дворе уже не посмеет бросить на вас косой взгляд. Разве не это нам нужно?

— Хорошо, я понял. В этом вопросе я полностью доверяюсь вашему опыту, милорд.

— Надеюсь, вы будете достаточно мудры для того, чтобы полностью доверять мне во всех вопросах, лорд Драонн, — сладко улыбнулся Делетуар. — Поверьте, если уж я, как советник, достаточно хорош для императора Кидуи, то, наверное, смогу сгодиться и для принца Доромионского.

Драонн не нашёлся, что на это ответить — и возразить сложно, и соглашаться сложно. Поэтому он полу-кивнул, полу-поклонился канцлеру, спросив лишь:

— Ну что, пойдём?

— Да, пора, — понимающе усмехнулся Делетуар.

***

Дворец императора, на удивление, не производил какого-то особенного впечатления. Тот же особняк Делетуара, по мнению Драонна, не сильно отличался от него в худшую сторону. Ни величины, ни величественности в этом замке, чем-то напоминающем крепость, не было. Из книг он знал, что это — своеобразный урок, вынесенный из гибели империи Содрейн. Дворец императора должен в случае чего вынести длительный штурм.

Внутреннее устройство дворца ещё больше укрепляло понимание того, что это было хорошо продуманное оборонительное сооружение. Драонн, окажись он тут без сопровождающего, заблудился бы в этих переходах и комнатах в течение считанных минут. Узкие проходы с множеством закоулков и поворотов, в которых небольшим группам воинов легко противостоять крупным отрядам противника, паутиной разбегались в разные стороны, часто не освещённые ничем, кроме небольших масляных светильников. Однозначно, Доромион выглядел куда более уютным и приспособленным для жизни.

Хвала богам, что Делетуар чувствовал себя в этом лабиринте вполне уверенно. Его огромная фигура, облачённая в свободные, колышущиеся при ходьбе одежды, маячила перед вконец оробевшим лиррийским принцем спасительным ориентиром. Довольно многочисленные придворные и слуги, снующие в этих переходах словно мелкие рыбёшки среди атоллов, моментально расступались, едва завидев эту медленно ступающую гору жира.

Наконец они пришли в какой-то светлый зал, где было особенно людно. Надо сказать, что на Драонна старались не смотреть вовсе, не зная, как себя с ним вести. Придворные подобны былинкам, что клонятся в ту сторону, в какую дует ветер. Сейчас политический ветер, вроде бы, дул навстречу лиррам, но, с другой стороны, до сих пор не завершился суд над главарями мятежа, поэтому люди, искушённые в дворцовых интригах, не знали пока, стоит ли заводить разговор с лиррой. С одной стороны, рядом с этим лиррой громоздилась необъятная фигура второго канцлера, и это был весомый аргумент. Но с другой — все эти люди не раз слышали те слова, что в запале гнева бросал его величество в адрес лирр, и это покамест тоже не стоило сбрасывать со счетов.

Драонн же старался держаться невозмутимо, однако было видно, что он очень бледен, а на висках выступили мелкие бисеринки пота, заставляющие тонкие чёрные волосы липнуть к коже. Он понимал, что ему нужно привыкать ко всему этому; также он понимал, что его нынешний статус позволяет глядеть на большинство этих людей свысока, однако пока ничего не мог с собой поделать. Он лишь благодарил богов, что рядом находился Делетуар, и его зловоние казалось сейчас приятнее аромата роз.

Вскоре стало понятно, что все эти люди собрались здесь не просто так. Каждый из них пытался выглядеть непринуждённо, разговаривая о каких-то пустяках, посмеиваясь и перемещаясь по залу. Здесь стоял лёгкий непрекращающийся гул, словно на цветочном поле собирал нектар рой пчёл.

Но за всей этой кажущейся бестолковой расслабленностью был виден чёткий расчёт. Каждый из этих придворных то и дело непроизвольно бросал короткие взгляды на большую двустворчатую дверь, пока что плотно прикрытую. Драонн понял, что именно за ней находится либо сам император, либо та самая гостиная, в которой он любит давать «полдничные аудиенции».

— Чего хотят все эти люди? — шепнул принц блаженно улыбающемуся Делетуару.

— А чего хочет цветок, поворачиваясь вслед за солнцем? — пожал плечами тот. — Внимания. Им всем нужно императорское внимание, иначе они захиреют.

— То есть у них нет никаких особенных дел?

— Друг мой, из всего этого сонмища шаркунов и бездельников, что ежедневно наполняют императорский дворец, найдётся от силы лишь два или три десятка людей, которые имеют какие-то дела. И лишь трое или четверо из них имеют дела, связанные с интересами государства. Остальные же живут подобно канарейкам в клетках — чирикают и едят, едят и чирикают.

— Вы, однако, не слишком-то высокого мнения об этих людях, — усмехнулся Драонн.

— Пожив столько лет при дворе — чудо, что я ещё не разочаровался во всём человечестве, — с брезгливой улыбкой мизантропа проговорил Делетуар.

Шелест пролетел по пёстро одетой толпе, и Драонн в этом шёпоте уловил слова «его величество». Все, словно по команде, повернулись к той самой двери, которая привлекала столько их внимания. Теперь обе створки её торжественно распахнулись, и в дверном проёме возникла фигура императора.

Это был здоровенный дородный человек, ростом превосходящий даже Драонна, а своими размерами ненамного уступающий Делетуару. Причём было видно, что далеко не всё из этой массы — жир. Вероятно, в молодые годы его величество Родреан был невероятно силён. Небрежно запахнутый на груди халат, седые волосы, схваченные в простой хвост, никаких украшений, за исключением золотой императорской печатки на пальце — таков был император Кидуи.

Все черты его лица были очень крупными и теперь выглядели не слишком-то приятно, но, вероятно, лет двадцать назад он был достаточно привлекателен некоей особой, почти варварской красотой. Большой, похожий на брюкву нос, обвисшие от возраста губы, мочки ушей — огромные и отвисшие так, словно его всю жизнь тянули за них. Несмотря на то, что сейчас в моде были гладко выбритые лица, Родреан, словно подчёркивая, что он — человек другой эпохи, носил бороду, хотя она и не была особенно густа или ухожена.

— Вороньё уже здесь… — гудящим голосом проговорил он, и было непонятно, чего в этом голосе больше — насмешки или досады.

Однако же придворные тут же с готовностью рассмеялись, действительно став похожими на стаю каркающих ворон.

— От ваших рож у меня снова сделается изжога… — вновь проворчал император, и снова вызвал этим очередной приступ неуместного и насквозь искусственного веселья.

— Принимает ли ваше величество тот бальзам, что я советовал вам недавно? — тяжело поднимаясь с кресла, спросил Делетуар.

— А, и ты здесь, старый кашалот? — несмотря на грубость слов, лицо Родреана на миг разгладилось. — Я не заметил тебя, хотя должен был почувствовать, что ты где-то поблизости. Я принимал твой бальзам два дня, пока он не закончился!

— Того что я дал, ваше величество, должно было хватить на два месяца! — рассмеялся Делетуар. — Но по счастью я, хорошо зная вас, догадался прихватить ещё бутылочку.

— Вот это дело! — наконец император, пребывавший до этого в довольно скверном расположении духа, улыбнулся. — Твой бальзам — это единственное, что я хотел бы видеть сейчас! Ты должен открыть мне его изготовителя. Клянусь богами, я сделаю этого человека герцогом!

— Ему это не нужно, ваше величество, он уже и так принц, — мягко поклонился канцлер.

— Так это — лиррийское питье? — догадался император. — А это, стало быть, и есть его автор?

— Увы, нет, ваше величество. Но этот илир вскоре станет автором чего-то большего, чем простая наливка в бутылке!

— Стало быть, он и есть тот самый принц Доромионский, ваш протеже?

— Вы очень проницательны, ваше величество, — тонкое ухо лирры уловило нотку сарказма в этой фразе, произнесённой Делетуаром. — Это действительно он.

— Что ж, пойдёмте со мной в голубую гостиную. Сегодня я велел накрыть там.

Вздох разочарования пронёсся по толпе собравшихся. Голубой гостиной император называл небольшой балкончик. Он любил говаривать, что там у него всего одна стена серая, а три остальные — голубые. Очевидно, что там мог поместиться лишь небольшой столик, за которым будет тесновато и троим, не говоря уж о том, что двое из них огромны, словно небольшие горы. Столпившимся придворным стало понятно, что сегодня его величество будет полдничать в совсем узком кругу — в компании лишь второго канцлера и этого лиррийского выскочки.

Худой, словно тростинка, Драонн шёл позади двух этих громадин и чувствовал себя рыбацкой шхуной, попавшей между плавучими льдинами, которые, по рассказам путешественников, во множестве водились к северу от Келлийских островов. Рядом шли два стража, каждый из которых ничем не уступал в размерах императору, разве что жира под их кожей было куда меньше.

Конец ознакомительного фрагмента.