Философские исследования

«Философские исследования» (нем. Philosophische Untersuchungen) — одна из двух, наряду с «Логико-философским трактатом», важнейших работ философа XX века Людвига Витгенштейна, суммирующая его поздние взгляды. Впервые опубликована в 1953 году (через два года после смерти автора). В отличие от «Трактата» в данной работе объектом исследования Витгенштейна выступает не идеальный язык (язык как картина мира, который «есть всё то, что происходит»), а обыденный язык человеческого общения. Основное понятие «Философских исследований» — языковая игра: язык представляется совокупностью языковых игр. Ключевые тезисы: значение слова есть его употребление в рамках языковой игры, а правила такой игры есть практика. Главный вывод: философские проблемы — следствие неправильного словоупотребления.

«Философские исследования» оказали огромное влияние на аналитическую философию второй половины XX века: на основе идей, содержащихся в книге, появились

• теория речевых актов (Джон Остин и Джон Сёрль),
• философия обыденного языка,
• лингвистическая апологетика (Джеймс Хадсон),
• лингвистическая терапия (Джон Уиздом),

философия вымысла и так далее.Идеи Витгенштейна нашли отражение и в философии постмодернизма. Кроме того, влияние «Философских исследований» прослеживается в современной литературе, например, лауреат Нобелевской премии 2004 года Эльфрида Елинек признаёт роль языковой традиции позднего Витгенштейна в своём творчестве.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

ВИТГЕНШТЕЙН (Wittgenstein) Людвиг (26.4.1889, Вена, – 29.4.1951, Кембридж), австрийский философ, логик и математик. Представитель аналитической философии. С 1929 жил в Великобритании. В «Логико-философском трактате» (1921, русский перевод 1958) Витгенштейн под влиянием Рассела выдвинул концепцию логического анализа языка, основанную на идее т. н. логически совершенного, или идеального, языка. Начиная с 30-х гг. Витгенштейн отказался от односторонней ориентации на логику и идеи логически совершенного языка, рассматривая его лишь как одну из возможных «языковых игр». Абсолютизация логического моделирования языка сменяется у Витгенштейна культом многообразия форм обыденного языка и их эмпирического описания. Витгенштейн резко выступал против всяких унификаций и генерализаций в подходе к языку, выдвигая концепцию «значения» как употребления, противопоставляя теории обобщения идею «семейных сходств». Эти взгляды Витгенштейна, нашедшие выражение в его посмертном труде «Философские исследования» (Philosophische Untersuchungen, 1953), оказали большое влияние на развитие лингвистической философии.

С. Т. Махлина, Лекции по семиотике культуры и лингвистике, 2010

Наконец, представляется важным вопрос, какое значение имеет философское исследование творчества, в то время как оно выступает предметом изучения других наук, в частности: 1) эстетики как специальной философской дисциплины, не ограничивающей свой предмет сугубо проблемой творчества; 2) истории и теории культуры; 3) искусствознания; 4) психологии искусства; 5) философии науки; 6) социологии искусства. Не имея возможности ответить на эти вопросы, приходится признать, что современная философия с её стремлением дать всему определение, соединить разные науки и подходы пытается выделить творческие формы культурной и научной жизни и деятельности человека и подвести их под некое общее основание, притязающее на объяснение их смысла и конечной цели.

Сборник статей, Творчество и развитие общества в XXI веке: взгляд науки, философии и богословия, 2017

Среди историков философии, не связанных непосредственно с изучением духовной культуры Индии, до сих пор распространено теоретическое сомнение в правомочности употребления данного термина при рассмотрении южно-азиатских мыслительных традиций. Суть этого сомнения состоит в том, что эти традиции в процессе своего становления и функционирования неразрывно связаны с определенными религиозными доктринами, а там, где господствует религиозная идеология, нет места свободному философскому исследованию. Выраженный подобным образом, примат свободомыслия в истории философии обычно дополняется апелляцией к известному аристотелевскому определению философии. Логика дальнейшего рассуждения опирается на тот историко-культурный факт, что философия в качестве особой формы духовной деятельности общества становится известной благодаря знакомству с письменными памятниками средиземноморской античности. Обращаясь же к письменному наследию Индии эпохи древности и раннего средневековья, мы не обнаруживаем ни семантического аналога греческого термина, обозначающего "любовь к мудрости", ни смыслового аналога аристотелевского определения философии.

В. И. Рудой, Космос и карма. Введение в буддийскую культуру, 2009

Актуальность философского исследования творчества Л. А. Тихомирова также связана с усилением внимания к наследию отечественных философов. Историософское наследие Л. А. Тихомирова долгое время оставалось недоступным в полной мере для историков отечественной философии. Полноценная экспликация его идей означает существенное углубление наших представлений о религиозно-философской мысли начала XX столетия, предполагает более полную характеристику русского персонализма.

А. В. Посадский, Лев Александрович Тихомиров: философско-культурологические искания, 2009

В добавление к Муру и Расселу следует упомянуть Людвига Витгенштейна (ум. в 1951 году) – автора знаменитого «Логико-философского трактата» (впервые опубликованного в 1921 году) и наследника Мура в должности профессора философии в Кембридже. Витгенштейн ничего не опубликовал после «Трактата»; однако его посмертные «Философские исследования», на немецком и английском языках, появились в Оксфорде в 1953 году. У Витгенштейна были связи с кружком, его работа изучалась там и глубоко повлияла на его членов; однако следует помнить, что он посещал лекции Мура в Кембридже и в «Трактате» выразил свое чувство признательности по отношению к работам Рассела. В своей работе Витгенштейн утверждал, что вся философия есть «критика языка» или «логическое прояснение мыслей». Возможно, поэтому «Трактат» повлиял на определенных современных британских философов благодаря Венскому кружку и поэтому был интерпретирован ими в строго неопозитивистском смысле, причем более темные и квазимистические афоризмы автора остались практически не замечены. Однако это не так в отношении всех нынешних британских философов, которые испытали влияние Витгенштейна. Профессора философии в Кембридже, например А. Уиздом (род. в 1904 году), испытали влияние скорее Витгенштейна самого по себе, чем Витгенштейна, отраженного в трудах Карнапа и других членов кружка.

Фредерик Коплстон, История философии. ХХ век

Первый этап в становлении культурологии может быть назван историко-философским. Изучение феномена культуры начинается сравнительно поздно, на рубеже XVII–XVIII вв., и до середины XIX в. этим занимаются преимущественно философия и история. Размышления о сути культуры на философском уровне появляются в учениях С. Пуфендорфа, Дж. Вико, К. Гельвеция, Б. Франклина, И. Гердера, И. Канта, Г. Гегеля, К. Маркса. В настоящее время философское исследование культуры выделилось в самостоятельный раздел философского знания, получившего название «философия культуры».

Коллектив авторов, Культурология. Учебник для военных вузов, 2017

Отчасти это происходит потому, что за сто лет своего существования философия спорта в общем и целом так и не сумела выработать имманентный самому спорту и спортивной науке подход, проясняющий действительное происхождение, социокультурную сущность и роль спорта. В частности, если экономическая составляющая спорта, как правило, замалчивается, а политическая составляющая современного спорта ещё выступает предметом бурных дискуссий, то его религиозная составляющая (если не брать в расчет мифологический аспект) практически вообще находится вне зоны как научного, так и философского исследования. Чего никак не скажешь об этико-эстетических составляющих спорта, которым посвящены сотни и сотни публикаций. Хотя ещё неизвестно, какая составляющая может оказаться наиболее соответствующей реальной сущности спорта. В связи с этим даже совершенно очевидные факты экономического, политического или религиозного влияния спорта и спортивной деятельности, например, в психологии или социологии не находят своей адекватной философской интерпретации [см. Загайнов Р.М., 2005; Передельский А.А., Корамзева И.Б., 2010; Передельский А.А., Алексеев А.Г., 2014; Передельский А.А., Киртоаке А., 2014].

А. А. Передельский, Двуликий Янус. Спорт как социальный феномен. Сущность и онтологические основания, 2016

Диалогическая форма монографии, возможно, для многих непривычная, пытается представить живой процесс гуманитарного исследования в традициях «диалогической философии» от И.-Г. Гамана до М. Бахтина. В сущности, философское исследование всегда, начиная по крайней мере с Сократа, было тесно связано с образованием. Этой методологии, в некоторых существеннейших пунктах комплементарной по отношению к «трансцендентальной философии», уделяется в современных исследованиях недостаточное внимание. Таким образом, становятся возможными обучение в исследовании и исследования в учебном процессе (и эксцессе!).

К. С. Пигров, Бытие и возраст. Монография в диалогах, 2017

Таким образом, в начале своей научной деятельности Кейнс серьезно занимался философскими исследованиями самых различных проблем. Все это создавало основу для его последующих работ экономического характера. Кейнс основательно изучил стиль и методику классической философии и широко использовал их в своих работах. Он умело рисовал вероятностные модели развития экономических систем, основываясь на своей работе о теории вероятности. Его излюбленным приемом было сведение к абсурдному (reduction ad absurdum), что часто демонстрировало несостоятельность аргументации его оппонентов. Кроме того, для методологии Кейнса было характерно рассматривать европейскую и мировую экономику не как конгломерат отдельных, изолированных систем, а как целое, в котором все части взаимосвязаны. Это позволяло Кейнсу выходить за пределы различных политических систем и демонстрировать универсальность экономических законов. Именно поэтому Кейнс положительно оценил потенциальные возможности советской экономики в своей книге «Краткий взгляд на Россию», не ограничиваясь описанием ущербной политической ситуации в России. Несомненным достоинством методологии Кейнса было рассматривать современную экономическую ситуацию в перспективе будущего. Как говорил один из его учеников, а впоследствии университетских коллег Деннис Робертсон, в своих работах Кейнс всегда «рисовал дорогу, а не пейзаж».

В. П. Шестаков, Джон Мейнард Кейнс и судьба европейского интеллектуализма, 2015

2. В постпозитивизме происходит существенное изменение проблематики философских исследований: если логический позитивизм основное внимание уделял анализу структуры научного знания, то постпозитивизм главной проблемой философии науки делает понимание развития научного знания. Поэтому важнейшей особенностью постпозитивистских концепций является обращение к истории науки. А это привело к существенному изменению всего круга проблем философии науки. Их интересы концентрируются в основном вокруг следующих проблем: как возникает новая теория? как она добивается признания? каковы критерии сравнения и выбора конкурирующих научных теорий? и т.п.

Я. С. Полякова, Общие проблемы философии науки, 2011

Конечно, теоретическая «агрессивность» современной философии истории вполне объяснима, учитывая постмодернистский вызов, отказывающий философскому исследованию истории в способности к построению связных концепций исторического развития. Кроме того, представителей философии истории возмущает сведение ее дисциплинарного поля к одному из разделов теории познания. Однако подобная же жесткая позиция в отношении исторического цеха вряд ли облегчит установление диалога.

И. Б. Орлов, «Человек исторический» в системе гуманитарного знания, 2012

Позиция, занятая этой философией, имеет глубокие теоретические и общекультурные основания: она обусловлена кризисом рационалистического миропонимания (в той его форме, которая достигла предельного развития в гегелевском панлогизме), осознанием недостаточности как сугубо рационалистических, так и позитивистских, механистических способов философского исследования. Философия жизни выдвинула неклассический способ философствования, исходивший из «переживания жизни», которое открывает изначальную слитность индивида с общемировой жизненной силой и выявляет всю полноту, оригинальность, бесконечные творческие возможности человеческой личности; в сознании человека она обнаружила множество новых пластов, неведомых чисто рационалистическому, дискурсивному объяснению, неподвластных социальным регуляциям и ограничениям. Как правило, однако, довольно трудно провести четкие временные границы между «классическим» и «неклассическим»: в одной концепции, особенно существующей «на стыке» разных стилей мышления, бывает тесно связано то и другое. То, что мы можем сейчас назвать неклассическим, обнаруживается и у Паскаля, и у Мен де Бирана (параллель в других странах – общеизвестные примеры Кьеркегора и Шопенгауэра). Вызревание зерен неклассического и обратный процесс – воспроизведение каких-то классических тем и идей на новой почве – сама по себе очень интересная проблема[66]. На наш взгляд, краткий очерк развития философских идей во Франции XIX века – одно из многих подтверждений тому.

И. И. Блауберг, Анри Бергсон, -1

Так что же такое философия? Однозначного ответа на этот вопрос, как видим, нет. Однако все исследователи выделяют из всей этой нагроможденности определений и признаков философии один признак, которым обладают все философские исследования. Этим признаком является мировоззренческий характер философии.

Борис Донской, Зачем человечеству философия?, 2015

В современных философских исследованиях мир обычно рассматривается как «объективная реальность», а объект – как часть этой реальности. Так, например, В.А. Лекторский указывает, что «объект – это… та часть объективной реальности, которая реально вступила в практическое и познавательное взаимодействие с субъектом, которую субъект может выделить из действительности в силу того, что обладает на данной стадии развития познания такими формами предметной и познавательной деятельности, которые отражают основные характеристики данного объекта».[125] Вместе с тем, согласно С.Н. Титову, «в общем плане объективная реальность может пониматься как объект в самом широком смысле слова».[126]

А. С. Клюев, Философия музыки. Избранные статьи и материалы, 2008

В интересующем нас аспекте понимание может быть рассмотрено как новая методология философского исследования и анализа проблемы творчества, преодолевающая односторонность классических объяснительных схем. Если классическая гносеология была связана с допущением единого трансцендентального субъекта, Абсолютного Духа в качестве гаранта объективности и истинности знания, то универсализация процедуры понимания в современном дискурсе утверждается признанием диалогической установки познающего сознания, нацеленного на непредвзятое целостное восприятие другого (субъекта или объекта), с присущей ему собственной логикой жизненных действий. Здесь и возникает проблема другого, возможность существования которого необходимо допустить как обоснование собственной подлинности бытия. Это, в свою очередь, требует сопричастности, переживания другого в себе и себя в другом, что предполагает выход за пределы своей субстанциальности. В данном контексте художественное творчество выступает языком культурной коммуникации, опосредствующей различные мировоззренческие позиции, образы и опыты жизни людей и самих культур и раскрывающей их ценностный и духовный мир для другого.

О. А. Жукова, Избранные работы по философии культуры, 2014