Цитаты со словом «утрата»
Неудачная для нас война вызывает необходимость крупных затрат на возрождение нашей армии и флота. Как бы ни было велико наше стремление к миру, как бы громадна ни была потребность страны в успокоении, но если мы хотим сохранить наше военное могущество, ограждая вместе с тем самое достоинство нашей родины, и не согласны на
утрату принадлежащего нам по праву места среди великих держав, то нам не придется отступить перед необходимостью затрат, к которым нас обязывает все великое прошлое России.
Когда я пою, песня проникает в душу каждого из слушателей – думаю, это происходит потому, что песня и в моей душе тоже. Это происходит само собой, я ничего не могу с этим поделать. Если пою печальную песню об утраченной любви, то у меня болит душа. Я сам ощущаю эту
утрату.
За все надо платить, за успехи —
утратой свободы. Но успехи-то ведь сомнительны, не абсолютны. Они содержанием жизнь не наполняют, зато ты вдруг становишься зависимым от ненужных людей, телефонных звонков. А свобода — самое важное, что есть у человека.
Человек вообще не властен над своим телом, и
утрата тела, физическая смерть есть лишь последовательный результат общего ненормального состояния, нашей неспособности подчинить и удержать наше тело. Смерть коренится в самой природе временного бытия, в котором всё беспрерывно утекает. «Человек никогда не находится в жизни, поскольку он пребывает в этом теле, которое скорее умирает, чем живёт»; «в этом беге времён мы ищем настоящее и не находим его, ибо это — только переход от будущего к прошедшему, который абсолютно лишён протяжения».
Похожие цитаты:
После смерти любимых людей мы как бы утешаем себя верой в то, что боль от этой потери никогда не уменьшится.
В любви теряют рассудок, в браке же замечают эту потерю.
Нередко тоска по одной утраченной радости может омрачить все прочие услады мира.
Нет ли других пострадавших? (Последние слова Роберта Кеннеди перед потерей сознания и смертью)
В несчастье нередко вновь обретаешь покой, отнятый страхом перед несчастьем.
Мы переносим свалившееся на нас извне несчастье с большею покорностью, чем происшедшее по нашей вине: судьба может измениться, личные же наши свойства никогда.
Самая главная проблема в жизни — это страдание, которое причиняешь, и самая изощренная философия не может оправдать человека, истерзавшего сердце, которое его любило. (Первоисточник: Констан Бенжамен «Адольф»)
Кто любит причинять другому боль, не ведает, сколь много удовлетворения приносит человеку ощущение душевного тепла, переживаемое в тот момент, когда он дарит людям искреннюю радость.
Если в жизни вообще есть смысл, то должен быть смысл и в страдании. Страдание — неотделимая часть жизни, как судьба и смерть. Без страдания и смерти человеческая жизнь не может быть полной.
…люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества.
Кто познал всю полноту жизни, тот не знает страха смерти. Страх перед смертью лишь результат неосуществившейся жизни. Это выражение измены ей.
«Если человек просто откинулся и подумал о надвигающемся ему прекращении и ужасе, и незначительности одиночества в космосе, то он, несомненно, будет сходить с ума, либо испытывать чувство бесполезности».
Я не отдам своего богатства чувств, как бы они ни заставляли меня страдать. Страдание, если оно не выше сил, ведет к пониманию, понимание — к любви — так замыкается круг.
В злополучии, коего причиной являемся мы сами, вся горечь несчастья состоит в том, что нам приходится признать, что мы его заслужили.
В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.
Нет такой боли, нет такого страдания, телесного или душевного, которых не ослабило бы время и не исцелила бы смерть.
Победа достается дорогой ценой. Ценой здоровья, лишений и потерь многого, что было дорого в жизни, нередко — и самой жизни.
Бремя наших дней слишком тяжко для того, чтобы человек мог нести его в одиночестве, а мирская боль слишком глубока для того, чтобы человек в одиночку был в состоянии её пережить. («Молодой король»)
Для человека, только что оправившегося от любовного недуга, возможность нового увлечения видится столь немыслимой, что ему кажется, будто все живые существа, вплоть до последней мошки, ввергнуты в пучину разочарования.
Пока не лишишься репутации, ни за что не поймешь, что это было за тяжкое бремя, и что такое — истинная свобода.
По отмирании воли смерть тела уже не может быть тягостной.
Скорбь, подобно радости, имеет свои пределы — такое у меня создалось впечатление. ...Переступить пределы радости или скорби — великий грех, и уж тем более — сходить с ума от счастья или горя.
Самое неприятное чувство — это чувство собственного бессилия.
Никогда не переживай из-за своих физических недостатков. Я, к слову, тоже не греческий бог!
Потеря времени тяжелее всего для того, кто больше знает.
Человеку развитому смерть страшна не болью, а разрушением плана.
О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил...
Надежда не перестаёт бороться, хотя бы её борьба была обречена на неудачу, - нет, напротив, надежда только и возникает среди бедствий и благодаря им.
Всякое приспособление есть частичная смерть, исчезновение частички индивидуальности.
Принимать близко к сердцу радости и горести Отечества способен лишь тот, кто не может пройти равнодушно мимо радостей и горестей отдельного человека.
Любовь к жизни неотделима от страха смерти.
Чем проще памятники, тем больше силы придают они чувству грусти.
Самая печальная радость — быть поэтом. Все остальное не в счет. Даже смерть.
Начинается жизнь радостью и кончается унынием смерти. Есть люди, которые нарочно мучают себя всю жизнь, чтобы достигнуть смерти, как радости избавления от мучений жизни.
В нашей сегодняшней печали нет ничего горше воспоминания о нашей вчерашней радости.
Мы теряем даже жизнь с радостью — лишь бы об этом говорили.
Кто не помнит своего прошлого, обречён пережить его вновь.
Природа, в заботе о нашем счастии, не только разумно устроила органы нашего тела, но ещё подарила нам гордость, — видимо, для того, чтобы избавить нас от печального сознания нашего несовершенства.
Где, как не в браке, можно наблюдать примеры чистой привязанности, подлинной любви, глубокого доверия, постоянной поддержки, взаимного удовлетворения, разделенной печали, понятых вздохов, пролитых вместе слез?
Женщины редко обладают физической силой, помогающей терпеливо переносить боль и опасности, но им часто присуща та душевная сила, которая появляется в минуты риска или страдания.
Пусть оба сердца разделяют и радость, и страдание. Пусть они делят пополам груз забот. Пусть все в жизни у них будет общим.
Любовь — дитя иллюзии и одновременно мать разочарования.
Любовь — та же радость, она, как солнечный луч, светит живущему сквозь все страдания, горести, неудачи и заботы.
Утешение — сознание того, что лучший человек более несчастен, чем вы. (
Перевод А. Вышемирского)
Надежды — это нервы жизни; в напряженном состоянии они мучительны, перерезанные они уже не причиняют боли.