Цитаты со словом «страшный»
Что касается
Страшного суда, думаю, Господь Бог будет не в состоянии судить грешников, потому что знает их чересчур хорошо.
Добрая госпожа, есть дикая страна, вы не знаете её, это — Московия, холодная и
страшная страна.
Самое
страшное неверие — это неверие в самого себя.
Самые
страшные бури рождаются от народных волнений.
Из всех видов деспотизма самый
страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.
Человек, в сущности, дикое,
страшное животное. Мы знаем его лишь в состоянии укрощенности, называемом цивилизацией, поэтому и пугают нас случайные выпады его природы.
Из всех зверей дикий человек есть самое
страшное животное.
Не смерть
страшна — страшно, что всегда она приходит раньше времени.
Тщеславие —
страшная сила, действующая внутри нас и против нас же самих.
Нет вражды
страшнее, чем та, которая возникает, когда сходное борется со сходным, побуждаемое одинаковыми стремлениями и одинаковой силой.
Человеку развитому смерть
страшна не болью, а разрушением плана.
Страх опасности всегда
страшнее опасности, уже наступившей, и ожидание зла в десять тысяч раз хуже самого зла.
Подлинная история всегда
страшнее того, что можно о ней выдумать.
Человек — самый
страшный хищник на свете, ибо только человеку свойственно охотиться на себе подобных.
Живой человек, лишенный разума, —
страшнее, чем мертвец.
Для женской молодости сельская жизнь куда
страшнее, чем светская.
Старость гасит страсти, останавливает занятия, заглушает всякие стремления и отдает вас в жертву
страшному врагу, который зовется покоем, но настоящее имя которого - скука.
Нет ничего
страшнее закрытой двери.
На стол был подан
страшный, нашпигованный сплетнями гусь.
Наверно, самое
страшное — потерять то, из чего ты состоишь.
...Самые
страшные люди на свете – идеалисты.
Красота - это
страшная сила.
Смерть не
страшна, если ты выполнил свое предназначение в этой жизни.
Велик был год и
страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом, и особенно высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская — вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс.
Мы добьемся создания великих Соединенных Штатов Европы, которые увенчают Старый Свет так же, как Соединенные Штаты Америки венчают Новый Свет. Мы добьемся того, что дух завоеваний преобразуется в дух открытий; мы добьемся того, что на смену свирепому братству императоров придет великодушное братство народов; мы добьемся родины без границ, бюджета без паразитизма, торговли без таможен, передвижения без преград, образования без дурмана, юности без казармы, храбрости без сражений, справедливости без эшафота, жизни без убийств, лесов без тигров, плуга без меча, слова без кляпа, совести без ярма, истины без догм, бога без священника, неба без ада, любви без ненависти. С цивилизации будут сорваны отвратительные путы;
страшный перешеек, разделяющий два моря — Человечество и Счастье, будет перерезан. На мир польются потоки света. А что такое весь этот свет? Свобода. А что такое вся эта свобода? Мир.
Конюху, убирающему навоз, кажется, что нет ничего
страшнее, чем мир без лошади. Любая попытка объяснить ему, как безобразно существование человека, всю жизнь сгребающего горячее дерьмо, — идиотизм.
Ехал по городу на велосипеде, и один какой-то недоброжелатель крикнул: «Смотри, говно сзади горит». Это из блатного языка, голос из того
страшного мира, в котором не может быть примирения с культурой: он был и останется до новой революции.
Похожие цитаты:
Когда я умру, никто так и не узнает, на какие жертвы я шла, чтобы создавать музыку. Это самое страшное для меня.
Только одно было странно: продолжать думать, как раньше, знать. Понять — это означало в первый момент почувствовать леденящий ужас человека, который просыпается, и видит, что похоронен заживо.
О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил...
Не бойся смерти, тогда наверное победишь. Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Жизнь сурова, одичание просто. Крышку гроба поднять иссохшей рукой, сидеть, задыхаться. Ни старости, ни опасностей: ужас — это не по-французски.
В последние несколько лет я вступил в такие близкие отношения с этим лучшим другом человечества, что теперь смерть не только не является для меня чем-то страшным, а наоборот, очень утешительным.
Трупов бояться нечего, так же как и темноты. Сталкиваясь со смертью и темнотой мы боимся прежде всего неизвестности и не более того.
Наших монстров нельзя продемонстрировать. Вы не можете сказать - вот монстры моего сознания, потому что тогда они сразу превращаются в домашних животных.
Вы, желающие держать народ в невежестве, берегитесь — вам больше всего грозит опасность! Разве вы не видите, как легко сделать из грубого животного жестокого зверя?
Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха.
В России действительно удалось сказку сделать былью, правда сказку выбрали уж больно страшную.
Не могу понять людей, которые страшатся умереть. Я всегда смотрела на смерть как на избавление от земных страданий.
Молчание может быть самой чудовищной ложью. (Самая жестокая ложь часто говорится молча.)
Для человека, только что оправившегося от любовного недуга, возможность нового увлечения видится столь немыслимой, что ему кажется, будто все живые существа, вплоть до последней мошки, ввергнуты в пучину разочарования.
Три бедствия есть у человека: смерть, старость и плохие дети. От старости и смерти никто не может закрыть двери своего дома, но от плохих детей дом могут уберечь сами дети.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Легче умереть, не думая о смерти, чем думать о ней, даже когда она не грозит.
Когда мы говорим, что страшимся смерти, то думаем прежде всего о боли, её обычной предшественнице.
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Страна была бедна, а мы настолько молоды, что не слышали грохота неба над головой.
Я это чувствую при удачной стрельбе в каждого крупного зверя: пока не убит — ничего, я даже могу быть очень храбрым и находчивым, но когда зверь лежит, я чувствую вот это самое, среднее между страхом, жалостью, раскаяньем.
«Смерть — она реальнее всех наших мыслей о ней. Все ее ждут, все знают, что ее не миновать, но когда она приходит, почему-то все оказываются не готовы к ее приходу» — роман «Дождь»
«Смерть — она реальнее всех наших мыслей о ней. Все ее ждут, все знают, что ее не миновать, но когда она приходит, почему-то все оказываются не готовы к ее приходу», — роман «Дождь»
Молчаливое страдание и непреклонная твердость – вот что помогло нам выжить, несмотря на российское господство, череду кровавых войн и поганую погоду.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Что ни говори, а исход жизни по-своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой-то поэзии.
Если слава померкла после его смерти, — значит, она была ненастоящей, незаслуженной, возникшей лишь благодаря временному ослеплению.
Никто в мире не чувствует новых вещей сильнее, чем дети. Дети содрогаются от этого запаха, как собака от заячьего следа, и испытывают безумие, которое потом, когда мы становимся взрослыми, называется вдохновением.
Загляните в душу свою, и будет ли тогда день или ночь, вы найдете там кладбище. Маленькое, жадное, так много поглотившее.
Вырвать человека у смерти - почти то же, что произвести его на свет.
Наша жизнь — одна бродячая тень, жалкий актер, который кичится какой-нибудь час на сцене, а там пропадает без вести; сказка, рассказанная безумцем, полная звуков и ярости и не имеющая никакого смысла.
Если хочется, можно сесть и смотреть на проходящих мимо людей. Повсюду что-то случается. Безумное напряжение ожидания чего-то, что должно произойти.
По поводу открытия Системы. Все вы видите, что творится с властями. Паника! Истерика самая настоящая. Как же их, демонов, корёжит! «Вот что крест-то животворящий делает!»