Цитаты со словом «склон»
Похожие цитаты:
Когда взберёшься на высокую гору, перед тобой открывается огромное множество гор, на которые ещё только предстоит взобраться.
Самый малый пригорок заслоняет нам самую высокую гору.
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по её каменистым тропам.
Все в человеке идет вместе с ним в гору и под гору.
Некоторые дни в человеческой жизни можно сравнить со скалами: карабкаешься по ним с неимоверным трудом, не видя конца и края пути. Другие же дни – словно равнины: движешься по ним легко, скоро и беспрепятственно.
Некоторые должности похожи на крутые скалы: на них могут взобраться лишь орлы и пресмыкающиеся.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Чем больше рек пересёк, тем больше о реках знаешь — то есть, если пережил и быстрины, и пороги. А это иногда может оказаться довольно круто.
Так давайте попробуйте подняться на гору, не наступая на то, что ниже нас, но и вывести нас на то, что над нами, с моей стороны на звёзды; аминь.
Юность? Вздымающаяся волна. Позади — ветер, впереди — скалы.
Дагестанцы, берегите эти бесплодные, голые скалы, кроме них у вас ничего нет!
Продвигаясь вслед за отступающим ледником, мезолитические племена уже в VIII—VI тыс. до н. э. достигли берегов Финляндии (С.178)
С человеком происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, к свету, тем глубже впиваются корни его в землю, вниз, в мрак и глубину, — ко злу.
Когда я вижу в саду пробитую тропу, я говорю садовнику: делай тут дорогу.
Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.
Местопребывание Засса, крепость Прочноокопская, повергало в ужас не только закубанцев, но и всех проезжающих. Она окружена была высоким валом с частоколом по гребню, на котором во многих местах
торчали головы черкесов.
Одинокий путник идёт дальше других!
Лучше быть мертвым, чем крутым.
Даже замки из песка падают в море, в конечном счете.
Все привычки копятся постепенно и незаметно, как ручьи образуют реки, а реки изливаются в море.
Остановиться можно при подъёме, но не при падении.
Лига наций похожа на спасательный пояс, нарисованный на прибрежной скале.
Реальность — это верхушка айсберга иррациональности, на который мы умудрились вскарабкаться на несколько мгновений, чтобы отдышаться, перед тем, как снова соскользнуть в море нереального.
Мы так долго стояли на краю пропасти, что стали называть этот край родным.
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет на небе свое одиночество.
Любой здравомыслящий человек был бы совершенно потрясен и подавлен при виде отвесной скалы, которую предстояло штурмовать. Чего стоит одна задача поддержки PC во всем их редкостном разнообразии!
Добиваться власти для спокойствия и безопасности значит взбираться на вулкан, для того чтобы укрыться от бури.
Хвощи похожи на минареты, и я рассматриваю, нет ли на их высоте муэдзинов каких-нибудь маленьких, чтобы кричали вниз маленьким насекомым.
«Море лесов» — это не плохо, только немного обидно за лес: море морем, а лес сам по себе не хуже, по мне, так и лучше моря.
Наш разум пробивается узкой тропой между безднами, которые манят и зовут его.
...они не глядели ни вверх, ни вниз, а устремляли свой взор к горизонту — и этого им было достаточно.
Это просто профессия. Трава растёт, птицы летают, волны омывают песок, я бью людей.
Запомни: даже самое крепкое дерево сломать проще, чем побеги бамбука или ивы, изгибающиеся на ветру.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Тропинка добродетели очень узка, а дорога порока широка и просторна.
Иногда корни уходят высоко вверх.
Высоко вверху большие лампы боролись с мраком, нависавшим, словно брюхо дохлого кита, дрейфующего в глубинах океана.
Истинный путь идет по канату, который натянут не высоко, а над самой землей. Он предназначен, кажется, больше для того, чтобы о него спотыкаться, чем для того, чтобы идти по нему.
Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу далее углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги.
Я иду неторенной тропой. Любое мое движение позже будет считаться прецедентом.
Хочу моря ― Бретань! Хочу гор ― Савойя! Хочу солнца ― Ницца!