Цитаты со словом «самодержец»
Похожие цитаты:
Я берёг не самодержавную власть, а Россию. Я не убеждён, что перемена формы правления даст спокойствие и счастье народу.
Конституция! Чтоб русский царь присягал каким-то скотам.
Никто не может менять устройство государства. Это невозможно. Узурпаторы были строго наказаны в течение прошедших веков румынской истории. Никто не имеет права низложить Великое Национальное Собрание.
Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные — исполнять сами.
— А всё-таки быть царём так же плохо, как и не быть царём!
Любят государей по собственному усмотрению, а боятся — по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.
Народ, привыкший жить под властью государя и благодаря случаю ставший свободным, с трудом сохраняет свободу.
До тех пор, пока люди будут преклоняться перед Цезарями и Наполеонами, Цезари и Наполеоны будут приходить к власти и приносить людям несчастья.
Не ученому следует явиться к правителю, а правитель — к ученому.
Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать.
Кто царствует внутри самого себя и управляет своими страстями, желаниями и опасениями, тот более чем царь.
Без царя в голове и республиканцам плохо.
Я так люблю Францию, что предпочел бы иметь в ней шесть государей вместо одного.
Пусть-же все знают, что я, посвящая все силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный родитель.
Разве подобает царю, если его бьют по щеке, подставлять другую? Как же царь сможет управлять царством, если допустит над собой бесчестье?
Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого.
Государствуем от великого Рюрика 717 лѣтъ (Послание польскому королю Стефану Баторию 1579 года)
Государь, если он желает удержать в повиновении подданных, не должен считаться с обвинениями в жестокости.
Республика позволяет солдатам быть гражданами, деспотизм делает из них палачей.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Во главе реформ всегда стоит безумец.
Ваше хобби, владыка? Быть главой государства.
Да, мы позволим России быть державой, но империей будет только одна страна — США.
Преступления властителей нельзя вменять в вину тем, над кем они властвуют; правительства подчас бывают бандитами, народы же никогда.
Случай — это единственный законный царь вселенной.
Армия — вот истинное дворянство нашей страны.
Он позволил свергнуть себя с престола, как ребёнок, которого отсылают спать.
Бывают роковые моменты в жизни государства, когда государственная необходимость стоит выше права и когда надлежит выбирать между целостью теорий и целостью отечества.
Картина стольких государственных смут и смен в судьбах различных народов учит нас не слишком гордиться собой.
ХДП ни при каких условиях не должна «отрекаться от престола».
«В деспотическом правлении старшие всех подлее.»
…чем больше я наблюдаю дарования этого монарха, тем более сему удивляюсь.
Христианские правители не ладят друг с другом. Это очень странно. Потому что неурядицы между ними придают смелость их общему врагу. Поэтому я написал королю Венгрии, чтобы он прекратил вражду с европейскими правителями.
Для того, чтобы народ обрёл истинную свободу, надобно, чтобы управляемые были мудрецами, а управляющие — богами.
принадлежал к древней династии Гайдов и был сыном и наследником Графа Кларендонского, дяди королевы… но в его поведении не было никакой горделивости.
Когда о каком-нибудь короле говорят, что он был добр, значит царствование его не удалось.
Во все времена, начиная с правления Константина и вплоть до конца XVII столетия, христиане подвергались куда более лютым преследованиям со стороны других христиан, чем некогда со стороны римских императоров.
Сугубо избирателен террор,Который лютый деспот учиняет:Заносится над головой топорТех, кто её пред властью не склоняет.
Венское правительство противилось нашему «непрерывному вмешательству в сферу влияния Австро-Венгрии» на Балканах, и австро-венгерский посол в С. Петербурге угрожал нам войною.
Он был Цезарем без амбиций, Фридрихом без тирании, Наполеоном без эгоизма, Вашингтоном без вознаграждения.
Король может сделать своего подданного кавалером, маркизом, герцогом, принцем, но сделать его честным человеком выше его власти.
Грамматика повелевает даже царями.
Правительства состоят на службе у народа. Их дело служить, а не править.
Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.
Неудавшиеся революции всегда влекут за собой ненавистные и мстительные правительства.
Завоеватель, упоённый славой, разоряет победоносные нации почти так же, как и нации побеждённые.
Демократический деспотизм бывает самым нестерпимым: он плодит тиранов.
Мыслимо ли, чтобы потомки людей, создавших европейскую цивилизацию, отказались от свободы и ... отдали себя во власть ... государства?
Поколебав с детской резвостью авторитет самодержавия, какой же другой социальный авторитет могут выставить гг. либералы? Уж не себя ли? «Хвали траву в стогу, а барина в гробу», — ответят им мужики.
Люди разумные часто бывают ненавистны могущественным властителям.