Цитаты со словом «патрон»
Похожие цитаты:
Стреляй редко, да метко, штыком коли крепко. Пуля — дура, штык — молодец.
Говорить не думая — всё равно, что стрелять не целясь.
Я стреляю по цели, как будто вручную вбиваю пули.
Первым стреляет тот, кто стреляет первым, остальное придумывается в оправдание, если застрелили не того или не тех.
Сегодняшние подростки не понимают, о чём это пела тридцать лет назад Алла Пугачёва: «…и переждать не сможешь ты трёх человек у автомата!» — какого автомата?
Все, что нужно для фильма — это пистолет и девушка.
— Не спеши, не веди смычок так быстро. Представь себе, что это твоя зарплата. Ты должен не сразу ее израсходовать, а распределить на длительное время.
Храбрость без закалки — холостой выстрел.
Уже сотни лет мир, наш мир, умирает. И никто за эти сотни лет не додумался засунуть бомбу ему в задницу и поджечь фитиль.
Талант признают только тогда, когда он шагает по трупам, и нужны тысячи снарядов, чтобы пробить себе брешь в Фортуне.
Если пуле суждено пронзить мой мозг, пусть эта пуля разнесёт дверь каждого чулана.
Прятаться в укрепление от пушек я считаю недостойным воина. Меч - вот оружие мужчины.
Зачем пытаться на себе экономить? Какая радость от денег, которые лежат в банке, а у тебя уже есть все, кроме долгов, и тебе уже пятьдесят?
Туземцы южных морей не говорят по-английски, но их запаса слов хватит, чтобы разделить все голливудские фильмы на два разряда: пиф-паф и чмок-чмок.
По дорожке протягивай рожки.
В конечном счёте солдатский ранец не тяжелее, чем цепи военнопленного.
Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне лучших стрелков.
Когда становилось уже совсем невыносимо, оставалось в запасе одно средство — пойти в автомат на Киевской и выпить два или три стакана белого крепленого проклятого, благословенного портвейна № 41.
Трудность в том, чтобы остаться нетронутым в толпе: столько людей пытаются заговорить с вами или к вам притронуться: а вы — как электричество, потому что малейший контакт разряжает все достоинства, которые вы накопили.
Искусство в том и состоит, чтоб не помнить о приличиях. Если вы начинаете с барабанов, надо кончать динамитом или тротилом.
Плохие книги не только бесполезны, но положительно вредны. Ведь девять десятых текущей литературы только затем и публикуются, чтобы выманить из кармана доверчивой публики пару лишних талеров.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
Наши друзья Американцы предлагают нам деньги, оружие и советы. Мы берем деньги и оружие, от советов отказываемся.
Сердце охотника, как порох, взрывается и вдруг сгорает, не оставляя ничего.
В прицел лучше видишь жертву, а не человека.
Хочется найти себе какое-нибудь занятие, но нет сил включаться в этот адский автоматический процесс.
Дальше фронта не пошлют. Меньше взвода не дадут.
... превратившись в маленький винтик машины: не в свободного человека, а в хорошо накормленный и хорошо одетый автомат.
Я дрался с самыми сильными бойцами этого мира! И я выиграл эту битву! Но, у меня осталось ещё много дел, которые нужно довести до конца.
— Вам действительно так нужна эта бутылка? — Никому не нужна бутылка вина за пять тысяч долларов. Я просто не хочу, чтобы она досталась кому-то другому.
Я это чувствую при удачной стрельбе в каждого крупного зверя: пока не убит — ничего, я даже могу быть очень храбрым и находчивым, но когда зверь лежит, я чувствую вот это самое, среднее между страхом, жалостью, раскаяньем.
Ещё бы: когда такая холодная осень,Хочется оказаться дома и смотреть телик,А тут надо кого-нибудь подброситьЗа небольшое количество денег.
Женщине: «Как жаль, что я не встретил вас двадцать кило тому назад».
Есть пилоты, которые точно знают, сколько виски им требуется по окончании рейса. Я же попросту заливаю его внутрь, пока сердце не всплывёт на положенное место.
Половина всех вариантов, которые шахматист рассчитывает во время партии, оказывается ненужной, но, к сожалению, никто заранее не знает, какая именно половина.
50 лет назад на Рублевке было столько же велосипедов, сколько сейчас машин.
Штыками можно сделать всё что угодно; только нельзя на них сидеть.
Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уже видно будет.