Цитаты со словом «палисандровый»
Похожие цитаты:
Я хочу воспользоваться возможностью и бесконечно извиниться перед владельцами благородных и неблагородных мест, а также сотен частных домов, офисов, панелей машин, столов, каминов и других доступных полированных поверхностей.
книги, кажется, скоро выживут из кабинета своего хозяина-сотни, тысячи книг, на многих языках и по самым диковинным разделам науки, которые теснятся на полках, лежат на столах, нераспечатанными пачками сложены на полу.
Жёлудь: Подумаешь, пал вековой дуб. Как будто рядом нет нас, молодых дубов.
В Америке, в Скалистых горах я видел единственный разумный метод художественной критики. В баре над пианино висела табличка: «Не стреляйте в пианиста — он делает всё, что может».
Академические речи походят на хрустальные люстры, которые блестят, но не согревают.
Запомни: даже самое крепкое дерево сломать проще, чем побеги бамбука или ивы, изгибающиеся на ветру.
Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием.
Начала, заложенные в детстве человека, похожи на вырезанные на коре молодого дерева буквы, растущие вместе с ним, составляющие неотъемлемую часть его.
Стоеросовый дуб политуры не держит.
А ещё я играю на пианино. Здесь как раз в кустах случайно стоит рояль, я могу сыграть... Я исполню вам «Полонез» Огинского.
Взгляните на распятие - что символизирует оно? Мертвенно-бледная немощность, висящая на куске дерева.
Я верю, что рай — такой большой ресторан, где за соседними с тобой столиками выпивают Луис Бунюэль, Эрих фон Штрогейм, Ясудзиро Одзу.
Все мы мечтаем о каком-то волшебном саде роз, который находится за горизонтом, вместо того, чтобы наслаждаться розами, которые цветут прямо за нашим окном.
Рим, Флоренция, вся знойная Италия находятся между четырьмя стенами его библиотеки. В его книгах — все развалины древнего мира, весь блеск и слава нового!
Иногда я люблю вертеть музыкальные шкатулки и рыдать.
Где лучше всего спрятать отживший лист? Оставьте его в лесу, и там его никто никогда не найдет.
Подобно тому, как звезды, в ясной ночи, служат украшением неба и цветы весной — украшением зеленых лугов, так блестки остроумия украшают дружеские собрания и приятные беседы.
План заключается не только в том, сколько нужно сделать столов и стульев. План — это тонкое кружево норм и отношений.
Как ни единый лист не пожелтеет без молчаливого согласия всего дерева, так и причиняющий зло не может творить его без скрытой воли на то всех вас.
Стол — единственное место, где люди не скучают с первой же минуты.
Наблюдая за парой, сидящей за столиком ресторана, по длине пауз в их разговоре можно судить о том, как давно они живут вместе.
Бери вещи за гладкую ручку.
Двери дворцов не так высоки, как думают: пройти в них можно только нагибаясь.
Характер подобен дереву, а репутация — его тени. Мы заботимся о тени, но на самом деле надо думать о дереве.
Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.
Техники требуют четырёх качеств, в которых отражается природа нашего мира. В зависимости от обстоятельств, ты должен быть: твёрдым, как алмаз, гибким, как ива, плавным, как течение воды, или пустым, как небо.
Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бы бросаться камнями в других.
Одно зеркало важнее целого ряда портретов.
Меньше всего заслуживает доверия ранняя зрелость; юный чертополох куда больше похож на дерево, чем юный дуб.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Горы только издали имеют форму, а когда на нее взойдешь, то как дом — вошел в дом: разные комнаты, чуланы, кладовые, уборные, коридоры, а крыши не видно.
Чтобы быть успешным, выглядите загорелым, живите в элегантном здании (даже если вы на чердаке), будьте видимы в хороших ресторанах (даже если пьете один напиток) и если вы занимаете — занимайте по-крупному.
Знать — грациозный орнамент гражданского общества, как бы коринфская капитель.
Память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом.
Среди всего этого молодняка он был так же уместен, как труп на банкетном столе.
Порыв холодного ветра ударил мне в лицо, и передо мной засияло ясное небо, похожее на огромную глыбу ляпис-лазури с золотой пылью бесчисленных звёзд.
Вот — стою — под прицелом Неподвижной мишенью.И рассыпались годы,Как из книги листочки…Под родным небосводомЖизнь по тонкой цепочкеДокатилась до точки.
Право - это узкое одеяло на двуспальной кровати, когда ночь холодная, а на кровати - трое. Одеяла не хватит, сколько его ни тащи и ни натягивай, и кому-то с краю не миновать воспаления лёгких.
Благоговения перед статуей в алтаре нет у того, кто видел её бревном в лесу.
Где это видано, чтоб женщина, с плачем выбежав из-за стола, не вернулась снова за стол?
Когда взберёшься на высокую гору, перед тобой открывается огромное множество гор, на которые ещё только предстоит взобраться.
Память подобна населённому нечистой силой дому, в стенах которого постоянно раздаётся эхо от невидимых шагов. В разбитых окнах мелькают тени умерших, а рядом с ними — печальные призраки нашего былого «я».
Прощать и забывать — значит бросать за окно сделанные драгоценные опыты.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
Слова подобны листьям: дерево, рождающее их очень много, приносит очень мало плодов.
С течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетённые, порождают большие-пребольшие истины.
Пальцы должны создавать на рояле то, чего хочет голова, — а не наоборот.
На тысячу обрывающих листья с дерева зла находится лишь один, рубящий его под корень.