Цитаты со словом «ослепление»
Если слава померкла после его смерти, — значит, она была ненастоящей, незаслуженной, возникшей лишь благодаря временному
ослеплению.
Самое опасное следствие гордыни — это
ослепление: оно поддерживает и укрепляет её, мешая нам найти средства, которые облегчили бы наши горести и помогли бы исцелиться от пороков.
Излагать истину некоторым людям — это всё равно, что направить луч света в совиное гнездо. Свет только попортит совам глаза, и они поднимут крик. Если бы люди были невежественны только потому, что ничему не учились, то их, пожалуй, ещё можно было просветить; но нет, в их
ослеплении есть система… Можно образумить человека, который заблуждается невольно; но с какой стороны атаковать того, кто стоит на страже против здравого смысла?
Честолюбие для нашей души — то же, что клобук для сокола: сначала оно нас ослепляет, потом побуждает возвыситься именно вследствие нашего
ослепления. Но увы! Стоит только достигнуть вершины тщетной славы, чтобы почувствовать себя в бездне несчастия, ибо тогда желать больше нечего, но бояться можно всего.
Похожие цитаты:
Умеренность — это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплён своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума.
Ничто не содействует столько торжеству разума, сколько спокойствие тех, которые служат ему. Истина страдает часто более от горячности своих защитников, чем от своих противников.
Честолюбие — всепоглощающее желание быть поносимыми врагами при жизни и выставляемыми на посмешище друзьями после смерти. (
Перевод А. Вышемирского)
Некогда были произнесены ужасные слова: «Блаженны нищие духом», из-за этого пагубного заблуждения человечество страдало две тысячи лет.
Суеверие опасно, допускать его существование — в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо — не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
Надо жалеть неверующих людей и всегда молиться, что, Господи, избави их от этого вражеского помрачения.
Тщеславие предпочитает клевету молчанию, но забвение душит его.
Минута боя — самый благородный, святой момент. Нет выше этого момента. Разве бывают тогда у человека злоба, расчёты, лукавство, сребролюбие и другие пороки?
Желание нас ослепляет, и мы часто обманываемся. Но если бы мы отказались от желаний, вся жизнь была бы ошибкой.
Любовь должна не туманить, а освежать, не помрачать, а осветлять мысли, так как гнездиться она должна в сердце и в рассудке человека, а не служить только забавой для внешних чувств, порождающих одну только страсть.
Тщеславие, эта нестерпимая, мучительная жажда успеха, — есть великая пытка для ума и состоит из зависти, гордости и алчности.
Для человека, только что оправившегося от любовного недуга, возможность нового увлечения видится столь немыслимой, что ему кажется, будто все живые существа, вплоть до последней мошки, ввергнуты в пучину разочарования.
Ничто так не истощает, ничто так не способствует малодушию, как безумная надежда.
Гибель полна славы лишь при том условии, что погибающий не утратил добродетели.
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, — это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.
…Сколь ужасно спасение, которое даёт самообман!
Корысть заставляет поддерживать величайшие нелепости.
Избирать самого себя для свершения великого и трудного дела — это или безумие тщеславия, или осознание своей гениальности.
Незнание естественных причин заставило человека создать богов: обман превратил их во что-то грозное.
Сколько людей называли меня фантазером, как насмехался над моими идеями наш заблуждающийся близорукий мир. Нас рассудит время.
Кто видит лишь то, что хочет видеть, достиг духовной слепоты.
Любовь слепа, и она способна ослепить человека так, что дорога, которая кажется ему наиболее надежной, оказывается наиболее скользкой.
Пустые и малодушные люди нередко обнаруживают перед своими подчинёнными и перед теми, кто не смеет выказать им сопротивления, припадки гнева и страсти и воображают, что выказали этим своё мужество.
Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.
Вожделение, испытываемое нами к женщине, направлено лишь к стремлению избавиться от мучения, порождаемого пылким и неистовым желанием.
Глупость — ещё более опасный враг добра, чем злоба. («Сопротивление и покорность»)
В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.
Опасность мудрого в том, что он больше всех подвержен соблазну влюбиться в неразумное.
Чувство ревности часто оказывается лишь стремлением к безграничной власти над действиями и поступками другого.
Ласковость проистекает чаще из тщеславного ума, который ищет хвалителей, нежели из чистого сердца.
Эгоизм — это единственный грех, подлость — единственный порок, ненависть — единственное преступление. Все остальное легко обращается в добро, но эти упрямо сопротивляются божественному.
Самая могущественная страсть — тщеславие. Спаси меня от этой страсти, и я сам избавлюсь от остальных.
Что постановит страсть, то непродолжительно, мимолётно; что определит разум, в том век не раскаешься.
Невежество — это демоническая сила, и мы опасаемся, что оно послужит причиной ещё многих трагедий.
Наказания, назначаемые в припадке гнева, не достигают цели. Дети смотрят на них в этом случае как на последствия, а на самих себя — как на жертвы раздражения того, кто наказывает.
Вера делает человека сильным, а безверие — трусливым.
Самое страшное неверие — это неверие в самого себя.
Рассудок может образоваться без сердца, а сердце — без рассудка; существуют односторонние безрассудные сердца и бессердечные умы.
Великодушие есть рассудок гордости и самое верное средство получения похвал.
Бедность сокрушает душевную силу, ожесточает сердце, притупляет ум.
Невежество и суеверие — вот единственные истинные несчастья.
Судьба для тирана — оправдание злодейства, для глупца — оправдание неудачи.
В злополучии, коего причиной являемся мы сами, вся горечь несчастья состоит в том, что нам приходится признать, что мы его заслужили.
«Смерть человека и мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение неправды быть вечной.»
Не ваш грех — ваше самодовольство вопиет к небу; ничтожество ваших грехов вопиет к небу!
Глубокая вера в Господа и единодушное желание истинно русских людей сломить и изгнать врага из пределов России дают мне твёрдую уверенность спокойно взирать на будущее.