Цитаты со словом «обматывавший»
Похожие цитаты:
Снимай повязку! Что значит «твоё колено»?! Это колено «Ливерпуля»! (
Томми Смиту, надевшему повязку на травмированное колено)
Хирург режет, но кто затянет рану, свернёт кровь, оставит рубец? Кто оставляет рубец на Творении Божьем? Вы скажете: человек — и будете тысячу раз не правы. Человек наносит рану, а рубец — от Бога.
Легче снять маску с мертвого, чем сорвать с живого.
Никакой канат, никакая, даже самая толстая проволока не способны так сильно тянуть и так прочно удерживать, как любовная сеть.
У моей души либо ноги натёрты, либо сломаны, либо отвалились.
Костлявые руки, плоская грудь и вечно торчащая длинная шея.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Руки доброй женщины, обвившиеся вокруг шеи мужчины, — это спасательный круг, брошенный ему судьбой с неба.
Валяйтесь у них в ногах… но никогда не будьте в их руках.
Кто берет правой рукой, того можно заподозрить в том, что левая его нечиста.
Оденьте преступление в золото — и крепкое копьё правосудия переломится, не поранив; оденьте в рубище — его пронзит и соломинка пигмея.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Я видел, как были сброшены оковы с рук и ног раба, чтобы можно было линчевать его...
Некоторые носят шрамы не в том месте, в которое их ранило.
Когда правая рука не знает, что делает левая, левая знает, что делает.
Когда с человека нечего больше взять, с него хоть маску снимают.
Кисть, которой водит художник, должна обмакиваться в разум: о грифеле Аристотеля говорили, что он больше оставлял для мысли, чем для глаз.
Надежды — это нервы жизни; в напряженном состоянии они мучительны, перерезанные они уже не причиняют боли.
У нее были такие узкие штаны, что я едва мог дышать.
Один палец легко сломать, но пять пальцев — это кулак!
Это ведь слова выдают нас на милость безжалостных людей, находящихся рядом, они обнажают нас сильнее, чем все руки, которым мы позволяем шарить по нашей коже.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Слабые люди избегают наслаждения, как если бы они боялись потревожить какую-то врождённую болезненную рану. Для них лучше усыпить эту боль и уснуть вместе с ней.
Самый простой способ скрыть хромоту на левую ногу — хромать и на правую. У вас будет вид морского волка, шагающего вперевалку.
Болезнью шутит тот, кто ран не ведал. (Над шрамом смеётся тот, кто не был ранен)
Протягивая руку помощи, не сжимайте её в кулак.
У статуи Справедливости в руках меч. У статуи Справедливости глаза всегда завязаны, а одна чаша весов всегда опущена!
Толстой: В чужих руках я толще.
Если насилие — это правая рука политики, то хитрость — её левая рука.
Короче, когда все сидят, если дышать вполсилы, можно сказать, есть место… Но не более того. Не хочешь ходить в синяках — лучше не двигайся.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Если ты поймал слона за задние ноги, а он пытается убежать, лучше всего его отпустить.
Если то, что я рисую, в конце концов окажется не похоже на коня, я всегда могу сделать из него гамак.
Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека.
Для сцены необходимы длинные руки; лучше уж слишком длинные, чем слишком короткие. Артист с короткими руками никогда не будет обладать изящной жестикуляцией.
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника.
За свою короткую, отпущенную мне Богом жизнь я сделал для вас, дорогие потомки, все, что мог. Я старался силой меча объединить наш истерзанный на куски край - вот к чему были направлены все мои завоевания.