Цитаты со словом «навязанный»
«Истина познается в свободе и через свободу.
Навязанная мне истина, во имя которой требуют от меня отречения от свободы, совсем не есть истина, а есть чертов соблазн. Познание истины меня освободит. Но тут одна свобода в конце, другая свобода в начале. Я свободно познаю, ту истину, которая меня освобождает. Никакой авторитет в мире не может мне навязать эту истину.»
Опять перед нами, как тысячи раз прежде, стоит все тот же вопрос: вмешательства — невмешательства в процессы развития, или, как говорили прежде, судьбу, отдельных людей, народов, планет. Преступны
навязанные силой готовые рецепты, но не менее преступно хладнокровное наблюдение над страданиями миллионов живых существ — животных ли, людей ли. Фанатик или одержимый собственным величием психопат без колебания и совести вмешивается во всё. В индивидуальные судьбы, в исторические пути народов, убивая направо и налево во имя своей идеи, которая в огромном большинстве случаев оказывается порождением недалёкого ума и больной воли параноика.
Если вы хотите меня изваять, относитесь ко мне, как к обычной модели, а не как к «самой романтической фигуре войны». С меня хватит света прожекторов, я не актёр и никогда не стану публичной фигурой. Это было всего лишь военное усилие,
навязанное, недобровольное. Не делайте из меня полковника Лоуренса: он умер 11 ноября 1918 год.
Похожие цитаты:
Принуждение неразлучный спутник всякого общества, и всякое общество требует жертв, которые оказываются тем тяжелее, чем ярче наша собственная индивидуальность.
Чужое только то, что нам безразлично, к чему мы себя принуждаем и к чему мы внутренне безучастны. С этой точки зрения многие национальные лозунги, отечественная продукция и доморощенные идеи представляются плодом «чужого влияния».
Нация, которая не может управлять собою, но отдает себя в рабство собственным вожделениям, будет порабощена другими хозяевами, которых она не выбирала, и будет служить им не добровольно, а против своей воли.
«Личность связана со свободой. Без свободы нет личности. Реализация личности и есть достижение внутренней свободы, когда человек не определяется уже извне. Существо, живущее в необходимости и принуждении, не знает еще личности.»
Люди без принуждения не примут и не будут выполнять меры, наилучшим образом рассчитанные для их собственного блага.
Когда у какой-либо одной религии возникает претензия заставить все человечество принять ее доктрину, она становится тиранией.
Всякое до сих пор бывшее организованное и организующееся общество враждебно свободе и склонно отрицать человеческую личность.
«Бог есть свобода и дает свободу. Он не Господин, а Освободитель, Освободитель от рабства мира. Бог действует через свободу и на свободу. Он не действует через необходимость и на необходимость. Он не принуждает Себя признать.»
(О шахматном движении в СССР) с периодом политического угнетения одни ищут в шахматах забвения от повседневного произвола и насилия, а другие черпают в них силы для новой борьбы и закаляют волю.
Из всех видов деспотизма самый страшный — деспотизм верования и системы. Большинство людей - рабы моды и нелепых обычаев.
Свободное правительство должно придерживаться одного принципа: не давать человеку, обладающему властью, угрожать свободе.
Мы можем определить свободу как такое положение дел, при котором право свободного выбора индивидов не ограничивается государственным принуждением сильнее, чем в любом случае оно ограничивается праксиологическими законами.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Уже стало привычным, что врагов коммунистической партии и советской власти считают врагами народа. Это означает, что в нашей стране создалось невиданное раньше внутреннее моральное и политическое единство народа.
Политика делится на две части: религиозная политика и политическая политика. Религиозная политика считает, что прошлое должно властвовать над настоящим. А политика, к которой мы привыкли, она пытается создать наше завтра.
Под поверхностью всей современной жизни кроется глубочайшая и возмутительнейшая неправда — ложный постулат реального равенства людей.
Можно подумать, что религиозная мораль только для того и придумана, чтобы разрушить общество, превратить людей в первобытных дикарей.
Деспотизм есть ложное верование, таинство которого состоит в том, чтобы заключить всю нацию в одного человека.
Социальная сфера, играющая все большую роль в жизни человечества, не может развиваться вне государства, но в то же время структуры государства совершенно непригодны для нее.
...ученые...должны быть способны встать на общечеловеческую, общемировую позицию — выше эгоистических интересов “своего” государства...“своей” общественной системы и ее идеологии — социализма или капитализма -– все равно.
При правлении однородного и доктринерского большинства демократия может оказаться не менее тиранической, чем худшая из диктатур.
Все религии основывают нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.
Борьбу за свободу я понимал прежде всего не как борьбу общественную, а как борьбу личности против власти общества.
Истинное значение демократических форм устройства государства ... - поддерживать мир, избегать насильственных переворотов.
Либерализм, осознавая, что для достижения экономических целей человеку необходим мир, ... требует демократии.
Искусство живёт принуждением и гибнет от свободы.
Цель как таковая — это функция, благодаря которой человек как бы ориентируется в мировом хаосе, в хаосе своего собственного существования. Это иллюзия понимания природного и социального бытия.
Если бы религия была правдой - ее последователи не вбивали бы ее насильно в головы детей, а лишь наставляли бы их на неуклонный поиск истины, вне зависимости от ее соответствия традициям или практической пользы.
Нет между людьми закона более нравственного, чем закон власти и подчинения.
Большинство из нас — это не мы. Наши мысли — это чужие суждения; наша жизнь — мимикрия; наши страсти — цитата!
Чем больше мы размышляем о догмах и принципах религии, тем более мы убеждаемся, что их единственная цель состоит в защите интересов тиранов и духовенства в ущерб интересам общества.
Если люди позволят государству решать, что им есть и какие лекарства принимать, то тела их вскоре будут в таком же печальном состоянии, что и души живущих под гнётом тирании.
В Азербайджане предпринимаются большие шаги по развитию демократии, есть все свободы — свобода слова, свобода собраний… В Азербайджане полностью обеспечены все другие свободы — свобода совести, свобода религии.
Политическое понятие свободы индивидуума означает: свобода от полицейского произвола.
Иные готовы считать себя либералами, изменив всего-навсего объект своей нетерпимости.
Женщины нисколько не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, — ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин.
Любой тирании, чтобы утвердиться, нужно лишь молчание гражданского общества.
Народ, привыкший жить под властью государя и благодаря случаю ставший свободным, с трудом сохраняет свободу.
Ради внутреннего мира либерализм стремится к демократическому правлению. Демократия поэтому не является революционным институтом.
В тот момент, когда в общество проникает идея, о том, что собственность не является священной, ровно как и закон Божий, начинается тирания и анархия.
Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.
«Нельзя отказаться от любви, от права и свободы любви во имя долга, закона, во имя мнения общества и его норм, но можно отказаться во имя жалости и свободы.»