Цитаты со словом «навылет»
Похожие цитаты:
Если пуле суждено пронзить мой мозг, пусть эта пуля разнесёт дверь каждого чулана.
Еще не отлита пуля, способная меня сразить!
Стреляй редко, да метко, штыком коли крепко. Пуля — дура, штык — молодец.
Талант признают только тогда, когда он шагает по трупам, и нужны тысячи снарядов, чтобы пробить себе брешь в Фортуне.
Я стреляю по цели, как будто вручную вбиваю пули.
Говорить не думая — всё равно, что стрелять не целясь.
Вы свистите, вы всю мою жизнь просвистели.
Некоторые носят шрамы не в том месте, в которое их ранило.
Серебристый коридор буквально выстрелил вперёд, чтобы соединиться с себе подобным.
Первым стреляет тот, кто стреляет первым, остальное придумывается в оправдание, если застрелили не того или не тех.
Если вы попали в чёрную дыру, не сдавайтесь. Выход есть..
Кто попал далее цели, так же точно промахнулся, как и тот, кто не попал в цель.
Болезнью шутит тот, кто ран не ведал. (Над шрамом смеётся тот, кто не был ранен)
Лучше молодой жене стрела в бок, чем старик под боком.
Хирург режет, но кто затянет рану, свернёт кровь, оставит рубец? Кто оставляет рубец на Творении Божьем? Вы скажете: человек — и будете тысячу раз не правы. Человек наносит рану, а рубец — от Бога.
Когда я вижу в саду пробитую тропу, я говорю садовнику: делай тут дорогу.
У каждого человека бывает так, что ему везёт, и счастье пролетает совсем близко от него. Важно вовремя увидеть его и суметь ухватиться за край одежды пролетающей мимо него фортуны.
Не стой где попало, а то опять попадёт.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Оденьте преступление в золото — и крепкое копьё правосудия переломится, не поранив; оденьте в рубище — его пронзит и соломинка пигмея.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Я это чувствую при удачной стрельбе в каждого крупного зверя: пока не убит — ничего, я даже могу быть очень храбрым и находчивым, но когда зверь лежит, я чувствую вот это самое, среднее между страхом, жалостью, раскаяньем.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Мужчина не имеет права отдавать Богу душу в постели. Либо в бою, либо пуля в лоб.
Хорошо быть линкором. Башню снесло, четыре осталось.
Ты пришёл убить меня. ‹…› Пожалуйста, успокойся и хорошо прицелься. Ты убиваешь человека (или мужчину — без контекста не ясно).
Быть искренним в жизни значит вступить в бой с неравным оружием и бороться с открытой грудью против человека, защищенного панцирем и готового нанести вам удар кинжалом.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Скука, пронизывающая некоторые книги, идет им на пользу. Критика, поднявшая свое копье, засыпает, не успев его метнуть.
Что падает, то нужно ещё толкнуть!
Мне кажется, что если я остановлюсь, то сразу умру.
Какой конь не спотыкается и какой клинок когда-нибудь не отскочит?
Умереть — дело скорое и лёгкое, жить значительно труднее.
Полевой суд, пулевой суд — а суда всё не видно!
У моей души либо ноги натёрты, либо сломаны, либо отвалились.
В первой партии у меня болели зубы. Во второй болела голова. В третьей меня мучал ревматизм, а во время четвёртой я себя не очень хорошо чувствовал. А в пятой? Ну нельзя же всё время выигрывать!