Цитаты со словом «взъерошиться»
Похожие цитаты:
— Если потянуть осла за хвост сзади, он кричит спереди; Пуришкевича никто не тянет за хвост, следовательно, пора ему перестать кричать.
Затравленный и прижатый к стенке кот превращается в тигра.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Лицо — это то, что выросло вокруг носа.
Если хочешь писать о женщине, обмакни перо в радугу и стряхни пыль с крыльев бабочки.
Костлявые руки, плоская грудь и вечно торчащая длинная шея.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Когда доктор прогнал из палаты шестиголовых змей, я сел и поболтал с сестричками. Одна рыжая кошечка, совершив отчаянную попытку перейти к самообороне, принялась читать мне газеты.
Человек всегда считал себя умным — даже когда ходил на четвереньках и закручивал хвост в виде ручки чайника. Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основательно почувствовать себя дураком.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
: … считать себя счастливым оттого, что не бил зверей по голове — это необычно, это может открыть нам в нас только поэт.
Как-то после концерта ко мне подошла девушка, она меня так нежно обняла, сказала, что я очень напоминаю ей ее… дедушку. Это было самое-самое, что меня тронуло… я чуть не разрыдался… И сразу так захотелось дедушкой стать!
Самый тонкий волос тоже бросает тень.
Тот не человек, кто не боролся с жизнью и не оставил в ее логове клочьев своей шерсти.
Кот в перчатках мышь не поймает.
Он был человек осторожный и ходил по жизни на мягких кошачьих лапах.
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
Покроется небо пылинками звёзд, и выгнутся ветки упруго.
Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
Кошки не считают красноречивым любого, кто не может мяукать.
Одна радость — слушать соседей. Это помогает понять, что не одному тебе сбили холку, что не у тебя одного крыша поехала.
Возвышенность духа писателя помещается у него в затылке. Сам он видеть её не может. Если же попытается увидеть во что бы то ни стало, то лишь сломает шею.
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Волосы — как друзья: седеют и редеют.
Ты не должен сердиться на друга, который, желая тебе добра, заставит тебя очнуться от сладких грез, если бы даже он сделал это несколько сурово и грубо.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека.
Хозяйский глаз сделает больше, чем обе руки.
Каждая ворона считает своего птенца самым прекрасным на свете.
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Обращайтесь с женщиной осторожно! Она сделана из кривого ребра, Бог не сумел создать её прямее; если захочешь выпрямить ее, она поломается; оставишь её в покое, она станет ещё кривее.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Если вспомнить, как свирепо нападали на меня представители церкви, кажется забавным, что когда-то я и сам имел намерение стать священником.
Был мальчиком я слаб на волос и уже в четвертом классе гимназии выросли у меня усы. С этими усами меня до того довели, что я чуть не избил учителя, когда он мне сказал: — «усы выросли, а задачу не можешь решить».
Погоди немного, дай мне убрать бороду, ведь она никогда не совершала никакой измены.