Неточные совпадения
Мария Романовна тоже как-то вдруг поседела, отощала и согнулась; голос у нее осел, звучал глухо, разбито и уже не так властно, как раньше. Всегда одетая в
черное, ее фигура вызывала уныние; в солнечные дни, когда она шла по двору или гуляла в саду с книгой в руках, тень ее казалась тяжелей и гуще, чем тени всех других людей, тень влеклась за нею, как продолжение ее
юбки, и обесцвечивала цветы, травы.
Я видел наконец японских дам: те же
юбки, как и у мужчин, закрывающие горло кофты, только не бритая голова, и у тех, которые попорядочнее, сзади булавка поддерживает косу. Все они смуглянки, и куда нехороши собой! Говорят, они нескромно ведут себя — не знаю, не видал и не хочу
чернить репутации японских женщин. Их нынче много ездит около фрегата: все некрасивые, чернозубые; большею частью смотрят смело и смеются; а те из них, которые получше собой и понаряднее одеты, прикрываются веером.
Эйноске и Кичибе и те были в парадных шелковых халатах, в новых кофтах (всегда
черных) и в шелковых
юбках.
Все это делалось стоя, все были в параде: шелковых
юбок не оберешься. Видно, что собрание было самое торжественное. Кичибе и Эйноске были тоже в шелку: креповая
черная или голубая мантильи, с белыми гербами на спине и плечах, шелковый халат, такая же
юбка и белые бумажные чулки.
На них, сверх
черной кофты из льняной материи и длинного шелкового халата, были еще цветные шелковые же
юбки с разрезанными боками и шелковыми кистями.
Женщины присвоили себе и особенный костюм: ярко полосатую и даже пеструю
юбку и белую головную мантилью, в отличие от
черной, исключительного головного убора испанок pur sang [чистокровных — фр.].
Несколько испанок в
черных, метиски в белых мантильях и полосатых
юбках; они стояли на коленях по две, по три, уткнувшись носами в книгу и совсем закрывшись мантильями.
Мать, полуголая, в красной
юбке, стоит на коленях, зачесывая длинные мягкие волосы отца со лба на затылок
черной гребенкой, которой я любил перепиливать корки арбузов; мать непрерывно говорит что-то густым, хрипящим голосом, ее серые глаза опухли и словно тают, стекая крупными каплями слез.
Тут было пять или шесть женщин. Одна из них, по виду девочка лет четырнадцати, одетая пажом, с ногами в розовом трико, сидела на коленях у Бек-Агамалова и играла шнурами его аксельбантов. Другая, крупная блондинка, в красной шелковой кофте и темной
юбке, с большим красивым напудренным лицом и круглыми
черными широкими бровями, подошла к Ромашову.
Обойдут ли его партией — он угрюмо насвистывает"Не одна во поле дороженька"; закрадется ли в сердце его вожделение к женской
юбке — он уныло выводит"
Черный цвет", и такие вздохи на флейте выделывает, что нужно быть
юбке каменной, чтобы противостоять этим вздохам.
Веял легкий теплый ветер от раздувавшихся одежд, из-под которых показывались на секунду стройные ноги в белых чулках и в крошечных
черных туфельках или быстро мелькали белые кружева нижних
юбок.
Она имела при конторе маленькую комнатку, поминутно шмыгала из нее в контору: остановится в дверях и смотрит сквозь очки, стриженая, в короткой
юбке и
черной кофте.
Она встретила меня такая же, какою я ее встретил в первый раз, только одета иначе: в серой
юбке,
черной бархатной кофте, с бирюзовым крестом на открытой шее. Она была похожа на самку снегиря.
Прыгая через грязь, спешно бежали в разные стороны мужчины и женщины, полы чуек [Чуйка — долгий, суконный кафтан халатного покроя, армяк или шуба без висячего ворота, с халатным, косым воротником, иногда с
чёрными снурами и кистями — Ред.] и
юбки развевались, как паруса, и люди напоминали опрокинутые ветром лодки на сердитых волнах озера.
Иногда мелькал край ее нижней белой кружевной
юбки, развеваемой быстрым движением, и маленькая ножка в
черном чулке с тонкой щиколоткой и крутым подъемом икры.
Голову ее покрывала дорогая
черная шаль; одета она была в короткий бархатный шушун оливкового цвета и темно-синюю мериносовую
юбку; белые руки, чинно сложенные у груди, поддерживали друг дружку.
Она вошла к нему без звонка, и, когда в передней снимала калоши, ей послышалось, как будто в мастерской что-то тихо пробежало, по-женски шурша платьем, и когда она поспешила заглянуть в мастерскую, то увидела только кусок коричневой
юбки, который мелькнул на мгновение и исчез за большою картиной, занавешенной вместе с мольбертом до пола
черным коленкором.
По ней шла девочка лет семи, чисто одетая, с красным и вспухшим от слёз лицом, которое она то и дело вытирала подолом белой
юбки. Шла она медленно, шаркая босыми ногами по дороге, вздымая густую пыль, и, очевидно, не знала, куда и зачем идёт. У неё были большие
чёрные глаза, теперь — обиженные, грустные и влажные, маленькие, тонкие, розовые ушки шаловливо выглядывали из прядей каштановых волос, растрёпанных и падавших ей на лоб, щёки и плечи.
Юбка амазонки,
черная кашемировая, найдена страшно измятой: ее смяли, когда несли Ольгу из лесу к экипажу и из экипажа к кровати.
При появлении русских моряков все встали. Хозяйка, молодая негритянка, сестра Паоло, знаками просила садиться. Она и другие две женщины — ее гостьи — были одеты довольно опрятно: в полосатых ярких
юбках и в белых кофтах; на головах у них были белые повязки, напоминавшие белые чалмы, которые очень шли к их
черным лицам. Игроки — муж и гость — были гораздо грязнее, и костюм их состоял из лохмотьев.
— На ноты! — приседая и умильно улыбаясь, проговорила молоденькая немочка в розовой
юбке, с
черным бархатным корсажем.
— Беги, и платья
черного нигде не поднимай, чтобы не сверкали белые
юбки.
Рукав Катиной кофточки был густо смочен кровью, капли крови
чернели на ее серой
юбке. В сумерках глаза Леонида засветились теплой лаской.
Привезла она испанский костюм: туника обшита
черным кружевом по белому атласу; корсаж с баской ярко-оранжевого цвета. Я все разобрала до малейших подробностей: кастаньеты, трико,
юбки, какой-то еще розовый корсаж, который надевается под лиф.
Она спустила с плеч котомку, поставила в угол и положила на нее свою белую камышовую трость с жестяным набалдашником; потом подошла к двери и стала выжимать мокрый, отрепанный подол
юбки. Лицо у путницы было худое, почти
черное от загара, и на нем странно белели белки глаз.
Куда девались шикарные платья, изящные
юбки,
черные шелковые корсеты, весь этот обожаемый им мир.
Иногда он показывал собаке на тетку и кричал: «куси», и собака с притворным гневом набрасывалась на нее, тормошила ее
юбку и, задыхаясь, косилась
черным лукавым глазом на друга.
Из нее показывалась полураздетая девка в грубых бумажных обтянутых штанах, в коротенькой
юбке и в бархатном
черном нагруднике с позолоченными позументами.
Солнышко тепло грело разнеженную, рыхлую землю; большие
черные птицы с криком ходили в развал по мягкому бархату пашни и доставали толстыми клювами сытых червей; босоногие бабы с загорелыми икрами и высоко подоткнутыми разноцветными
юбками держали в руках расписные деревянные чашечки с семенами и с веселыми песнями садили на грядах всякую всячину.
В несшихся за шарманщиком парах было несколько пар, составленных необыкновенно оригинально: так, я помню маленького мальчика лет 14-ти, который неистово несся с стройной, высокой девушкой в красной
юбке и
черном спензере.