Неточные совпадения
«Нет, это все не по мне», — сказал Чичиков и оборотился к третьему
шкафу, где были книги всё по
части искусств.
— Обо всем, — серьезно сказала Сомова, перебросив косу за плечо. —
Чаще всего он говорил: «Представьте, я не знал этого». Не знал же он ничего плохого, никаких безобразий, точно жил в
шкафе, за стеклом. Удивительно, такой бестолковый ребенок. Ну — влюбилась я в него. А он — астроном, геолог, — целая толпа ученых, и все опровергал какого-то Файэ, который, кажется, давно уже помер. В общем — милый такой, олух царя небесного. И — похож на Инокова.
Поблескивают золотыми надписями кожаные переплеты сквозь зеркальные стекла
шкафов. Окна занавешены. Только в верхнюю, полукруглую
часть окна, незашторенную, глядит темное небо.
— Необходимо все опечатать… Папки с банковскими бумагами у него всегда лежали в левом ящике письменного стола, а
часть в несгораемом
шкафу. Необходимо принять все предосторожности.
Это была большая комната, высокая, темноватая, заставленная всякою мебелью, — большею
частью большими деловыми столами, бюро,
шкафами, в которых хранились деловые книги и какие-то бумаги.
Книг в доме Негрова водилось немного, у самого Алексея Абрамовича ни одной; зато у Глафиры Львовны была библиотека; в диванной стоял
шкаф, верхний этаж его был занят никогда не употреблявшимся парадным чайным сервизом, а нижний — книгами; в нем было с полсотни французских романов;
часть их тешила и образовывала в незапамятные времена графиню Мавру Ильинишну, остальные купила Глафира Львовна в первый год после выхода замуж, — она тогда все покупала: кальян для мужа, портфель с видами Берлина, отличный ошейник с золотым замочком…
— И, полноте! — отвечает становой, — да у меня-то о таких практических делах вовсе и соображения нет. Я вот больше все по этой
части, — и он кивнул рукой на
шкаф с книгами.
Большой книжный
шкаф делит комнату на две
части, правая больше левой.
Стены этого обширного кабинета были заставлены
частью книжными
шкафами, а
частью широкими турецкими диванами, утопавшими в мягких восточных коврах, покрывавших и паркет. Богатые красивые бархатные драпировки обрамляли окна и единственную дверь. У среднего окна, выходящего на север, стоял дорогой старинный письменный стол, заваленный журналами, газетами, визитными карточками и письмами. Все это лежало в изящном беспорядке.