Неточные совпадения
Сама лисица
хитрая,
По любопытству бабьему,
Подкралась к мужикам,
Послушала, послушала
И прочь пошла, подумавши:
«И
черт их не поймет!»
И вправду: сами спорщики
Едва ли знали, помнили —
О чем они шумят…
— А Бог его знает! Живущи, разбойники! Видал я-с иных в деле, например: ведь весь исколот, как решето, штыками, а все махает шашкой, — штабс-капитан после некоторого молчания продолжал, топнув ногою о землю: — Никогда себе не прощу одного:
черт меня дернул, приехав в крепость, пересказать Григорью Александровичу все, что я слышал, сидя за забором; он посмеялся, — такой
хитрый! — а сам задумал кое-что.
— И, сказав это, Порфирий Петрович прищурился, подмигнул; что-то веселое и
хитрое пробежало по лицу его, морщинки на его лбу разгладились, глазки сузились,
черты лица растянулись, и он вдруг залился нервным, продолжительным смехом, волнуясь и колыхаясь всем телом и прямо смотря в глаза Раскольникову.
— Я в политике ни
черта не смыслю, но вы, милый мой, превосходно отделали их… А этот Платон — вы ему не верьте. Он — дурак, но
хитрый. И — сластоежка. Идемте, сейчас я буду развлекать публику.
Потому, если вам укажут хитреца и скажут: «вот этого человека никто не проведет» — смело ставьте 10 р. против 1 р., что вы, хоть вы человек и не
хитрый, проведете этого хитреца, если только захотите, а еще смелее ставьте 100 р. против 1 р., что он сам себя на чем-нибудь водит за нос, ибо это обыкновеннейшая, всеобщая
черта в характере у хитрецов, на чем-нибудь водить себя за нос.
— В нем много беспорядка, — сдержанно заметил князь, — и некоторые
черты… но среди всего этого замечается сердце,
хитрый, а иногда и забавный ум.
— Ну да! А ты — что думал? Он больше всех говорит, болтун. Он, брат,
хитрая штука… Нет, Пешко́в, слова не доходят. Правда? А на кой
черт она? Это все равно как снег осенью — упал на грязь и растаял. Грязи стало больше. Ты — лучше молчи…
Серая в яблоках громадная лошадь, с невероятно выгнутой шеей и с хвостом трубкой, торжественно подкатила Шабалина, который сидел на дрожках настоящим
чертом: в мохнатом дипломате, в какой-то шапочке, сдвинутой на затылок, и с семидесятирублевым зонтиком в руках. Скуластое, красное лицо Вукола Логиныча, с узкими
хитрыми глазами и с мясистым носом, все лоснилось от жира, а когда он улыбнулся, из-за толстых губ показались два ряда гнилых зубов.
Вот он висит на краю розовато-серой скалы, спустив бронзовые ноги; черные, большие, как сливы, глаза его утонули в прозрачной зеленоватой воде; сквозь ее жидкое стекло они видят удивительный мир, лучший, чем все сказки: видят золотисто-рыжие водоросли на дне морском, среди камней, покрытых коврами; из леса водорослей выплывают разноцветные «виолы» — живые цветы моря, — точно пьяный, выходит «перкия», с тупыми глазами, разрисованным носом и голубым пятном на животе, мелькает золотая «сарпа», полосатые дерзкие «каньи»; снуют, как веселые
черти, черные «гваррачины»; как серебряные блюда, блестят «спаральони», «окьяты» и другие красавицы-рыбы — им нет числа! — все они
хитрые и, прежде чем схватить червяка на крючке глубоко в круглый рот, ловко ощипывают его маленькими зубами, — умные рыбы!..
— Ананий приехал… Зовет тебя… Ты вечерком сходи к нему, да, смотри, язык-то свой попридержи… Ананий будет его раскачивать, чтоб ты о делах позвонил…
Хитрый, старый
черт… Преподобная лиса… возведет очи в небеса, а лапу тебе за пазуху запустит да кошель-то и вытащит… Поостерегись!..
Черты лица Шушерина были не хороши: нос небольшой, несколько вздернутый кверху, широкие скулы и маленькие серые глаза, но зато выразительные, умные, даже
хитрые.
Затем вы начинаете под однообразной одеждой замечать бесконечные различия живых физиономий; вот на вас из-под серой шапки глядят плутоватые глаза ярославца; вот добродушно
хитрый тверитянин, не переставший еще многому удивляться и то и дело широко раскрывающий голубые глаза; вот пермяк с сурово и жестко зарисованными
чертами; вот золотушный вятчанин, прицокивающий смягченным говором.
— Рекомендую вашему вниманию, — сказал я Павлу Ивановичу, стаскивая со старухи чепец и обнажая совершенно лысую голову. — Этой ведьме девяносто лет, душа моя. Если бы нам с вами пришлось когда-нибудь вскрывать этого субъекта, то мы сильно разошлись бы во мнениях. Вы нашли бы старческую атрофию мозга, я же уверил бы вас, что это самое умное и
хитрое существо во всем нашем уезде…
Чёрт в юбке!
Оттого и глуп хохол, а все-таки пальца ему в рот не клади, вороны глупей, зато
черта хитрей, поверить ему можно только с опаской: соврать не соврет, да и правды не скажет, а сам упрям, как бык али
черт карамышевский.
— Не то чтобы старики или косолапые какие, а все молодые ночевать просятся… Почему такое? И пущай бы только грелись, а то ведь
черта тешат. Нет, баба,
хитрей вашего бабьего рода на этом свете и твари нет! Настоящего ума в вас — ни боже мой, меньше, чем у скворца, зато хитрости бесовской — у-у-у! — спаси, царица небесная! Вон, звонит почта! Метель еще только начиналась, а уж я все твои мысли знал! Наведьмачила, паучиха!
Тесть, бритый, пухлый, водяночный тайный советник,
хитрый и жадный до денег, теща — полная дама с мелкими и хищными
чертами, как у хорька, безумно любящая свою дочь и во всем помогающая ей; если бы дочь душила человека, то мать не сказала бы ей ни слова и только заслонила бы ее своим подолом.
Кончился час. Все поднялись. Вдруг веселая рука взъерошила сзади
хитрую Спирькину прическу, вся она пошла к
черту. Спирька в гневе вскочил и обернулся. Перед ним, хохоча, стояла Лелька.
Еще совершенно молодое лицо боярина не проявляло ничего замечательного, кроме бросавшегося в глаза
хитрого выражения, разлитого как во всех его
чертах, так и в живых, вечно бегающих, глядевших исподлобья и постоянно прищуренных глазках.
— Изволишь видеть, служанка ее работает усердно… вчера паж доставил мне записку к княжне от благоприятеля. Начало удачно. Надо, однако ж, повести это дело еще
хитрее и сильнее; участить переписку… доставить свиданьице наедине… а там
черт возьми, если не поймаем птичку на зерне!.. Понимаешь, надо будет…