Неточные совпадения
— Ясность не в
форме, а в любви, — сказала она, всё более и более раздражаясь не
словами, а тоном холодного спокойствия, с которым он говорил. — Для чего ты желаешь этого?
Левин вдруг разгорячился при этих
словах, потому что в глубине души он боялся, что это было правда, — правда то, что он хотел балансировать между коммунизмом и определенными
формами и что это едва ли было возможно.
Все у них скоро приняло живой определенный вид, облеклось в ясные и очевидные
формы, объяснилось, очистилось, одним
словом, вышла оконченная картинка.
Мне надо быть на похоронах того самого раздавленного лошадьми чиновника, про которого вы… тоже знаете… — прибавил он, тотчас же рассердившись за это прибавление, а потом тотчас же еще более раздражившись, — мне это все надоело-с, слышите ли, и давно уже… я отчасти от этого и болен был… одним
словом, — почти вскрикнул он, почувствовав, что фраза о болезни еще более некстати, — одним
словом: извольте или спрашивать меня, или отпустить сейчас же… а если спрашивать, то не иначе как по форме-с!
Его окружали люди, в большинстве одетые прилично, сзади его на каменном выступе ограды стояла толстенькая синеглазая дама в белой шапочке, из-под каракуля шапочки на розовый лоб выбивались черные кудри, рядом с Климом Ивановичем стоял высокий чернобровый старик в серой куртке, обшитой зеленым шнурком, в шляпе странной
формы пирогом, с курчавой сероватой бородой. Протискался высокий человек в котиковой шапке, круглолицый, румяный, с веселыми усиками золотого цвета, и шипящими
словами сказал даме...
Она ушла, прежде чем он успел ответить ей. Конечно, она шутила, это Клим видел по лицу ее. Но и в
форме шутки ее
слова взволновали его. Откуда, из каких наблюдений могла родиться у нее такая оскорбительная мысль? Клим долго, напряженно искал в себе: являлось ли у него сожаление, о котором догадывается Лидия? Не нашел и решил объясниться с нею. Но в течение двух дней он не выбрал времени для объяснения, а на третий пошел к Макарову, отягченный намерением, не совсем ясным ему.
Он знал, что его личный, житейский опыт формируется чужими
словами, когда он был моложе, это обижало, тревожило его, но постепенно он привык не обращать внимания на это насилие
слов, которые — казалось ему — опошляют подлинные его мысли, мешают им явиться в отличных
формах, в оригинальной силе, своеобразном блеске.
Ушел. Коротко, точно удар топора, хлопнула дверь крыльца. Минутный диалог в прихожей несколько успокоил тревогу Самгина. Путешествуя из угла в угол комнаты, он начал искать словесные
формы для перевода очень сложного и тягостного ощущения на язык мысли. Утомительная путаница впечатлений требовала точного, ясного
слова, которое, развязав эту путаницу, установило бы определенное отношение к источнику ее — Тагильскому.
Она была так толста и мягка, что правая ягодица ее свешивалась со стула, точно пузырь, такими же пузырями вздувались бюст и живот. А когда она встала — пузыри исчезли, потому что слились в один большой, почти не нарушая совершенства его
формы. На верху его вырос красненький нарывчик с трещиной, из которой текли
слова. Но за внешней ее неприглядностью Самгин открыл нечто значительное и, когда она выкатилась из комнаты, подумал...
— А природа? А красота
форм в природе? Возьмите Геккеля, — победоносно кричал писатель, — в ответ ему поползли равнодушные
слова...
— Без
слов, без
форм — нельзя думать.
«Что же я тут буду делать с этой?» — спрашивал он себя и, чтоб не слышать отца, вслушивался в шум ресторана за окном. Оркестр перестал играть и начал снова как раз в ту минуту, когда в комнате явилась еще такая же серая женщина, но моложе, очень стройная, с четкими
формами, в пенсне на вздернутом носу. Удивленно посмотрев на Клима, она спросила, тихонько и мягко произнося
слова...
Длинный, тощий, с остатками черных, с проседью, курчавых и, видимо, жестких волос на желтом черепе, в
форме дыни, с бородкой клином, горбоносый, он говорил неутомимо, взмахивая густыми бровями, такие же густые усы быстро шевелились над нижней, очень толстой губой, сияли и таяли влажные, точно смазанные маслом, темные глаза. Заметив, что сын не очень легко владеет языком Франции, мать заботливо подсказывала сыну
слова, переводила фразы и этим еще более стесняла его.
Изменяется вид и
форма самой почвы, смягчается стужа, из земли извлекается теплота и растительность —
словом, творится то же, что творится, по
словам Гумбольдта, с материками и островами посредством тайных сил природы.
После последнего
слова обвиняемых и переговоров сторон о
форме постановки вопросов, продолжавшихся еще довольно долго, вопросы были поставлены, и председатель начал свое резюме.
Ляховский расходился до того, что даже велел подавать завтрак к себе в кабинет, что уж совсем не было в его привычках. Необыкновенная любезность хозяина тронула Бахарева, хотя вообще он считал Ляховского самым скрытным и фальшивым человеком; ему понравилась даже та
форма, в которой Ляховский между
слов успел высказать, что ему все известно о положении дел Бахарева.
Хотя коммунизм принимает
форму крайнего коллективизма, но само
слово коммунизм лучше, чем
слово коллективизм.
Революционная бюрократия точно так же распускает дела в
слова и
формы, как наша канцелярская.
Это говорил Алемпиев собеседник. При этих
словах во мне совершилось нечто постыдное. Я мгновенно забыл о девочке и с поднятыми кулаками, с
словами: «Молчать, подлый холуй!» — бросился к старику. Я не помню, чтобы со мной случался когда-либо такой припадок гнева и чтобы он выражался в таких
формах, но очевидно, что крепостная практика уже свила во мне прочное гнездо и ожидала только случая, чтобы всплыть наружу.
Лишних
слов не допускается; всякая мысль выражена в приказательной
форме, кратко и определенно, так, чтобы все нужное уместилось на лицевой стороне четвертушки.
Даже Бурмакина удивила
форма, в которую вылились эти вопросы. Если б она спросила его, будет ли он ее «баловать», — о! он наверное ответил бы: баловать! ласкать! любить! и, может быть, даже бросился бы перед ней на колени… Но «ездить в гости», «наряжать»! Что-то уж чересчур обнаженное слышалось в этих
словах…
Я никогда не обдумываю
формы, она сама собой выливается, моя мысль даже изначально связана с внутренним
словом.
Походка его становилась все деревяннее, объяснения отливались в застывшие
формы, в которых ученики знали вперед не только фразы,
слова, но и ударения.
Я был тогда совсем маленький мальчик, еще даже не учившийся в пансионе, но простота, с которой отец предложил вопрос, и его глубокая вдумчивость заразили меня. И пока он ходил, я тоже сидел и проверял свои мысли… Из этого ничего не вышло, но и впоследствии я старался не раз уловить те бесформенные движения и смутные образы
слов, которые проходят, как тени, на заднем фоне сознания, не облекаясь окончательно в определенные
формы.
По временам он останавливался на ходу и делал паузу, подыскивая наиболее удачную
форму, ловил нужное
слово и опять шел дальше, все более и более довольный.
— Ну, это еще ничего, — сказал он весело. И затем, вздохнув, прибавил: — Лет через десять буду жарить
слово в
слово. Ах, господа, господа! Вы вот смеетесь над нами и не понимаете, какая это в сущности трагедия. Сначала вcе так живо! Сам еще учишься, ищешь новой мысли, яркого выражения… А там год за годом, — застываешь, отливаешься в
форму…
В такие минуты родятся особенно чистые, легкие мысли, но они тонки, прозрачны, словно паутина, и неуловимы
словами. Они вспыхивают и исчезают быстро, как падающие звезды, обжигая душу печалью о чем-то, ласкают ее, тревожат, и тут она кипит, плавится, принимая свою
форму на всю жизнь, тут создается ее лицо.
Последний — гениальный писатель, его писательство было настоящей магией
слов, и он очень теряет от изложения его идей вне литературной
формы.
Одна и та же
форма может иметь разное значение в зависимости от того, находимся ли мы во власти номинализма
слов или освободились от нее.
Если отдаться исключительно власти формально-рассудочного начала, то мы фатально попадаем в царство номинализма
слов,
слов, лишенных реального смысла,
форм, лишенных реального содержания.
Великая правда этого соединения была в том, что языческое государство признало благодатную силу христианской церкви, христианская же церковь еще раньше признала
словами апостола, что «начальствующий носит меч не напрасно», т. е. что власть имеет положительную миссию в мире (независимо от ее
формы).
Несовершенство языка, страшный номинализм
слов дает кажущееся оправдание тому учению современного критицизма, согласно которому бытие есть лишь
форма экзистенциального суждения и вне суждения бытия нет.
Этими
словами Коршунов совершенно портит свое дело: он употребил именно ту
форму, которой самодурство никак не может переносить и которая сама опять-таки есть не что иное, как нелепое порождение самодурства.
Но разгадка последовала гораздо раньше вечера и тоже в
форме нового визита, разгадка в
форме новой, мучительной загадки: ровно полчаса по уходе Епанчиных к нему вошел Ипполит, до того усталый и изнуренный, что, войдя и ни
слова не говоря, как бы без памяти, буквально упал в кресла и мгновенно погрузился в нестерпимый кашель.
Доктор приехал только к обеду вместе с Васей. Он осмотрел больного и только покачал головой: углы губ были опущены, зрачок не реагировал на свет. Одним
словом, перед ним был прогрессивный паралич в самой яркой
форме.
— Нет, тут просто уменьшительное от
слова «душа» и есть повторение того же
слова, только в ласкательной
форме, — объяснил Вихров.
Теология, говорит, есть
форма мышления полудиких народов, метафизика есть переходный период, и наконец позитивизм есть последнее
слово здравого, незатуманенного ума человеческого.
— Однако будет, господа, толковать о пустяках, — остановил эти препирательства Майзель. — Приступимте к делу; Авдей Никитич, за вами первое
слово. Вы уж высказали мысль о необходимости действовать вместе, и теперь остается только выработать самую
форму нашего протеста, чтобы этим дать делу сразу надлежащий ход. Как вы полагаете, господа?
Голос Павла звучал твердо,
слова звенели в воздухе четко и ясно, но толпа разваливалась, люди один за другим отходили вправо и влево к домам, прислонялись к заборам. Теперь толпа имела
форму клина, острием ее был Павел, и над его головой красно горело знамя рабочего народа. И еще толпа походила на черную птицу — широко раскинув свои крылья, она насторожилась, готовая подняться и лететь, а Павел был ее клювом…
— Другое дело вот мы, грешные, — продолжал он, не слушая меня, — в нас осталась натура первобытная, неиспорченная, в нас кипит, сударь, этот непочатой ключ жизни, в нас новое
слово зреет… Так каким же ты образом этакую-то широкую натуру хочешь втянуть в свои мизерные, зачерствевшие
формы? ведь это, брат, значит желать протащить канат в игольное ушко! Ну, само собою разумеется, или ушко прорвет, или канат не влезет!
Слов было немного, но в тоне, которым были произнесены
слова:"ваш друг", заключалась целая поэма. Во всяком случае, в эту минуту в первый раз, но все еще смутно, мелькнула мне мысль, что в «принципах» известной окраски, если даже они залегли в общее миросозерцание в тех чуждых надменности
формах, в каких их воспринял Валерушка, может существовать своего рода трещина, сквозь которую просачивается исключительность и относительно «своих», но менее фаворизированных фортуною.
«Критика» даже в такой решительной
форме, как «жиды»,"пролазы"и т. д., оказывается уже недостаточною в качестве последнего
слова.
И что же! выискался профессор, который не только не проглотил этого
слова, не только не подавился им в виду десятков юношей, внимавших ему, не только не выразился хоть так, что как, дескать, ни печально такое орудие, но при известных
формах общежития представляется затруднительным обойти его, а прямо и внятно повествовал, что кнут есть одна из
форм, в которых высшая идея правды и справедливости находит себе наиболее приличное осуществление.
Теперь же был как в лесу: он всеми инстинктами своими предчувствовал, что в
словах Петра Степановича заключалось нечто совершенно несообразное, вне всяких
форм и условий, — «хотя ведь черт знает что может случиться в этом „“новом поколении” и черт знает как это у них там совершается!» — раздумывал он, теряясь в соображениях.
Я ждал этих изречений, как благостыни, — приятно было слышать необычные сочетания
слов в доме, где все говорили бесцветным языком, закостеневшим в истертых, однообразных
формах.
Есть замечательное малоизвестное огромное сочинение («Unparteiische Kirchen und Ketzer-Historie», 1729 г.) Готфрида Арнольда, трактующего прямо об этом предмете и показывающего всю незаконность, произвольность, бессмысленность и жестокость употребления
слова «ересь» в смысле отвержения. Книга эта есть попытка описания истории христианства в
форме истории ересей.
Маменьке к именинам такую рацею соорудил, что мы только рты разинули: и из мифологии там у него, и музы летают, так что даже, знаешь, видна эта… как бишь ее? округленность
форм, —
словом, совершенно в рифму выходит.
Это был какой-то кипящий вихрь человеческих и звериных фигур, ландшафтов, предметов самых удивительных
форм и цветов,
слов и фраз, значение которых воспринималось всеми чувствами…
Понятия привились и усвоились; чужие
формы постепенно испарились, язык в собственных недрах нашел чем их заменить — и теперь ваш покорный слуга, стилист весьма посредственный, берется перевести любую страницу из Гегеля… да-с, да-с, из Гегеля… не употребив ни одного неславянского
слова.
Но ежели мне даже и в такой
форме вопрос предложат: а почему из
слов твоих выходит как бы сопоставление? почему"кажется", что все мы и доднесь словно в карцере пребываем? — то я на это отвечу: не знаю, должно быть, как-нибудь сам собой такой силлогизм вышел. А дабы не было в том никакого сомнения, то я готов ко всему написанному добавить еще следующее:"а что по зачеркнутому, сверх строк написано: не кажется — тому верить". Надеюсь, что этой припиской я совсем себя обелил!