Неточные совпадения
Зурин дал мне отпуск. Через несколько дней должен я был опять очутиться посреди моего семейства,
увидеть опять мою Марью Ивановну… Вдруг
неожиданная гроза меня поразила.
Варвара присматривалась к
неожиданной нахлебнице своей сквозь ресницы и хотя молчала, но Клим
видел, что она нервничает. Маракуев сосредоточенно пил чай, возражал нехотя; его, видимо, смущал непривычный костюм, и вообще он был настроен необычно для него угрюмо. Никто не мешал Сомовой рассказывать задорным и упрямым голоском.
— Значит — правда, что
видеть во сне птиц —
неожиданная встреча! Я вернусь скоро…
Когда он проснулся, уже рассветало. Он вскочил и посмотрел вокруг удивленными, почти испуганными глазами, как будто
увидел во сне что-то новое,
неожиданное, точно Америку открыл.
Так что я даже в ту минуту должен был бы стать в недоумении,
видя такой
неожиданный переворот в ее чувствах, а стало быть, пожалуй, и в Ламбертовых. Я, однако же, вышел молча; на душе моей было смутно, и рассуждал я плохо! О, потом я все обсудил, но тогда уже было поздно! О, какая адская вышла тут махинация! Остановлюсь здесь и объясню ее всю вперед, так как иначе читателю было бы невозможно понять.
— Я, брат, уезжая, думал, что имею на всем свете хоть тебя, — с
неожиданным чувством проговорил вдруг Иван, — а теперь
вижу, что и в твоем сердце мне нет места, мой милый отшельник. От формулы «все позволено» я не отрекусь, ну и что же, за это ты от меня отречешься, да, да?
Слушай: в снах, и особенно в кошмарах, ну, там от расстройства желудка или чего-нибудь, иногда
видит человек такие художественные сны, такую сложную и реальную действительность, такие события или даже целый мир событий, связанный такою интригой, с такими
неожиданными подробностями, начиная с высших ваших проявлений до последней пуговицы на манишке, что, клянусь тебе, Лев Толстой не сочинит, а между тем
видят такие сны иной раз вовсе не сочинители, совсем самые заурядные люди, чиновники, фельетонисты, попы…
Пришел в трактир он в сквернейшем расположении духа и тотчас же начал партию. Партия развеселила его. Сыграл другую и вдруг заговорил с одним из партнеров о том, что у Дмитрия Карамазова опять деньги появились, тысяч до трех, сам
видел, и что он опять укатил кутить в Мокрое с Грушенькой. Это было принято почти с
неожиданным любопытством слушателями. И все они заговорили не смеясь, а как-то странно серьезно. Даже игру перервали.
— Знаешь, Алешка, — пытливо глядел он ему в глаза, весь под впечатлением внезапной новой мысли, вдруг его осиявшей, и хоть сам и смеялся наружно, но, видимо, боясь выговорить вслух эту новую внезапную мысль свою, до того он все еще не мог поверить чудному для него и никак
неожиданному настроению, в котором
видел теперь Алешу, — Алешка, знаешь, куда мы всего лучше бы теперь пошли? — выговорил он наконец робко и искательно.
Утки шумно поднимались, «срывались» с пруда, испуганные нашим
неожиданным появлением в их владениях, выстрелы дружно раздавались вслед за ними, и весело было
видеть, как эти кургузые птицы кувыркались на воздухе, тяжко шлепались об воду.
Когда Верочке было десять лет, девочка, шедшая с матерью на Толкучий рынок, получила при повороте из Гороховой в Садовую
неожиданный подзатыльник, с замечанием: «глазеешь на церковь, дура, а лба-то что не перекрестишь? Чать,
видишь, все добрые люди крестятся!»
Лизавета Григорьевна ушла в свою комнату и призвала Настю. Обе долго рассуждали о завтрашнем посещении. Что подумает Алексей, если узнает в благовоспитанной барышне свою Акулину? Какое мнение будет он иметь о ее поведении и правилах, о ее благоразумии? С другой стороны, Лизе очень хотелось
видеть, какое впечатление произвело бы на него свидание столь
неожиданное… Вдруг мелькнула мысль. Она тотчас передала ее Насте; обе обрадовались ей как находке и положили исполнить ее непременно.
Ночуя в одной комнате с человеком, коего мог он почесть личным своим врагом и одним из главных виновников его бедствия, Дубровский не мог удержаться от искушения. Он знал о существовании сумки и решился ею завладеть. Мы
видели, как изумил он бедного Антона Пафнутьича
неожиданным своим превращением из учителей в разбойники.
Теперь можно себе представить, как были озадачены ткач и кум таким
неожиданным явлением. Опустивши мешок, они заступили его собою и закрыли полами; но уже было поздно: кумова жена хотя и дурно
видела старыми глазами, однако ж мешок заметила.
Вдруг из классной двери выбегает малыш, преследуемый товарищем. Он ныряет прямо в толпу, чуть не сбивает с ног Самаревича, подымает голову и
видит над собой высокую фигуру, сухое лицо и желчно — злые глаза. Несколько секунд он испуганно смотрит на
неожиданное явление, и вдруг с его губ срывается кличка Самаревича...
В сентябре 1861 года город был поражен
неожиданным событием. Утром на главной городской площади, у костела бернардинов, в пространстве, огражденном небольшим палисадником, публика, собравшаяся на базар, с удивлением
увидела огромный черный крест с траурно — белой каймой по углам, с гирляндой живых цветов и надписью: «В память поляков, замученных в Варшаве». Крест был высотою около пяти аршин и стоял у самой полицейской будки.
К величайшему моему ужасу, я
увидел, что это ребенок, девочка, и если б это был даже сам Смит, то и он бы, может быть, не так испугал меня, как это странное,
неожиданное появление незнакомого ребенка в моей комнате в такой час и в такое время.
Я так был весел и горд весь этот день, я так живо сохранял на моем лице ощущение Зинаидиных поцелуев, я с таким содроганием восторга вспоминал каждое ее слово, я так лелеял свое
неожиданное счастие, что мне становилось даже страшно, не хотелось даже
увидеть ее, виновницу этих новых ощущений.
Потом — пустынная площадь, доверху набитая тугим ветром. Посредине — тусклая, грузная, грозная громада: Машина Благодетеля. И от нее — во мне такое, как будто
неожиданное, эхо: ярко-белая подушка; на подушке закинутая назад с полузакрытыми глазами голова: острая, сладкая полоска зубов… И все это как-то нелепо, ужасно связано с Машиной — я знаю как, но я еще не хочу
увидеть, назвать вслух — не хочу, не надо.
Хотя незнакомец, явившийся на сцену столь
неожиданным и странным образом, подходил ко мне с тем беспечно-задорным видом, с каким всегда на нашем базаре подходили друг к другу мальчишки, готовые вступить в драку, но все же,
увидев его, я сильно ободрился. Я ободрился еще более, когда из-под того же престола, или, вернее, из люка в полу часовни, который он покрывал, сзади мальчика показалось еще грязное личико, обрамленное белокурыми волосами и сверкавшее на меня детски-любопытными голубыми глазами.
Затем, как во сне,
увидел он, еще не понимая этого, что в глазах Шульговича попеременно отразились удивление, страх, тревога, жалость… Безумная, неизбежная волна, захватившая так грозно и так стихийно душу Ромашова, вдруг упала, растаяла, отхлынула далеко. Ромашов, точно просыпаясь, глубоко и сильно вздохнул. Все стало сразу простым и обыденным в его глазах. Шульгович суетливо показывал ему на стул и говорил с
неожиданной грубоватой лаской...
Я хотел было развить мою мысль, как вдруг случился совершенно
неожиданный скандал. Один из наших спутников, вероятно,
увидел отличнейший сон и на чистейшем русском диалекте закричал: Ай люли! ай люли!
Но тут произошло нечто совершенно
неожиданное: сжав кулаки до боли,
видя красные круги перед глазами, напрягая все мускулы крепкого, почти восемнадцатилетнего тела, Александров уже ринулся с криком: «Подлец», на своего врага, но вдруг остановился, как от мгновенного удара.
Оттого ли, что он и в самом деле понял последнее истерическое восклицание Андрея Антоновича за прямое дозволение поступить так, как он спрашивал, или покривил душой в этом случае для прямой пользы своего благодетеля, слишком уверенный, что конец увенчает дело, — но, как
увидим ниже, из этого разговора начальника с своим подчиненным произошла одна самая
неожиданная вещь, насмешившая многих, получившая огласку, возбудившая жестокий гнев Юлии Михайловны и всем этим сбившая окончательно с толку Андрея Антоновича, ввергнув его, в самое горячее время, в самую плачевную нерешительность.
Князь узнал Басманова, и ревнивое воображение его закипело. Занятый одною мыслью об Елене, он не обратил внимания на речи мельника, но, услышав свое имя, подумал, что
видит в Басманове нового
неожиданного соперника.
Эта тяжелая и совершенно
неожиданная сцена взволновала всех при ней присутствовавших, кроме одного Препотенского. Учитель оставался совершенно спокойным и ел с не покидавшим его никогда аппетитом. Серболова встала из-за стола и вышла вслед за убежавшей старушкой. Дарьянов
видел, как просвирня обняла Александру Ивановну. Он поднялся и затворил дверь в комнату, где были женщины, а сам стал у окна.
Со своего места он
видел всех, все они были моложе его, все казались странными и несколько смешными. Длинный Цветаев, выставив вперёд острые колени, качал носом, точно сонная ворона в жаркий день, и глухо, сорванным, как у пьяного дьячка, голосом, с
неожиданными взвизгиваниями говорил...
Другой раз он
видел её летним вечером, возвращаясь из Балымер: она сидела на краю дороги, под берёзой, с кузовом грибов за плечами. Из-под ног у неё во все стороны расползлись корни дерева. Одетая в синюю юбку, белую кофту, в жёлтом платке на голове, она была такая светлая,
неожиданная и показалась ему очень красивой. Под платком, за ушами, у неё были засунуты грозди ещё неспелой калины, и бледно-розовые ягоды висели на щеках, как серьги.
Гордей Евстратыч сам
видел, что все дело испортил своей нетерпеливой выходкой, но теперь его трудно было поправлять. Торжество закончилось
неожиданной бедой, и конец обеда прошел самым натянутым образом, как поминки, несмотря на все усилия о. Крискента и Плинтусова оживить его. Сейчас после обеда Гордей Евстратыч бросился к Шабалину в дом, но Порфира Порфирыча и след простыл: он укатил неизвестно куда.
Крики, встретившие слова Квашнина, были тем громче, что сообщаемая им новость оказалась совсем
неожиданной. Андреа, услышавший рядом с собою восклицание, более похожее на мучительный стон, обернулся и
увидел, что бледное лицо Боброва искривлено внутренним страданием.
Да; он долго помнил тот первый день… но не забыл он также и последующих — тех дней, когда, еще силясь сомневаться и боясь поверить, он с замираниями восторга, чуть не испуга,
видел ясно, как нарождалось, росло и, неотразимо захватывая все перед собою, нахлынуло, наконец,
неожиданное счастье.
Княгиня
видела в
неожиданном сегодняшнем происшествии страшное коварство, которое не пощадило ничего, а княжна
видела во всем этом благородное заступничество за ее тяжелую долю; княгине был эстетически противен поступок человека, который метался с своею рукой от нее к дочери; княжна этого обстоятельства даже не подозревала и притом не могла и оценить всей важности шага, на который дала свое бесповоротное согласие.
Она
увидела нечто
неожиданное и страшное.
— Знаю, брат, что не в том; а впрочем, в чем оно состоит-то?.. Но если б ты
видел Курбеева! Ты, пожалуйста, не воображай его себе каким-нибудь пустым болтуном. Говорят, я был красноречив когда-то. Я перед ним просто ничего не значу. Это был человек удивительно ученый, знающий, голова, творческая, брат, голова в деле промышленности и предприятий торговых. Проекты самые смелые, самые
неожиданные так и кипели у него на уме. Мы соединились с ним и решились употребить свои силы на общеполезное дело…
Я встал, надеясь заглянуть внутрь и
увидеть, что она там показывает, как был поражен
неожиданным шествием ко мне Эстампа. Он брел от берегов выступа, разгоряченный, утирая платком пот, и,
увидев меня, еще издали покачал головой, внутренно осев; я подошел к нему, не очень довольный, так как потерял, — о, сколько я потерял и волнующих слов, и подарков! — прекратилось мое невидимое участие в истории Молли.
— Кто знает?! — сказал Дюрок на ее «не
увидим». — Вот Сандерс Пруэль сидит здесь и хмелеет мало-помалу. Встречи, да еще
неожиданные, происходят чаще, чем об этом принято думать. Все мы возвращаемся на старый след, кроме…
Никита
видел, что Вялов работает легко и ловко, проявляя в труде больше разумности, чем в своих тёмных и всегда
неожиданных словах. Так же, как отец, он во всяком деле быстро находил точку наименьшего сопротивления, берёг силу и брал хитростью. Но была ясно заметна и разница: отец за всё брался с жаром, а Вялов работал как бы нехотя, из милости, как человек, знающий, что он способен на лучшее. И говорил он так же: немного, милостиво, многозначительно, с оттенком небрежности, намекающе...
Каждый из них
увидел лицо давно знакомое, к которому, казалось бы, невольно готов подойти, как к приятелю
неожиданному, и поднесть рожок с словом: «одолжайтесь», или: «смею ли просить об одолжении»; но вместе с этим то же самое лицо было страшно, как нехорошее предзнаменование!
Господин, сидевший на дрожках, нечаянно
увидев лицо господина Голядкина, довольно неосторожно высунувшего свою голову из окошка кареты, тоже, по-видимому, крайне был изумлен такой
неожиданной встречей и, нагнувшись сколько мог, с величайшим любопытством и участием стал заглядывать в тот угол кареты, куда герой наш поспешил было спрятаться.
Но потому же самому мы обязаны от времени до времени прощать кабатчику его поползновения к сбыту таковых вещей и
видеть в нем дарованное нам орудие, которое, при добром руководительстве, может не только облегчить наш труд
неожиданными откровениями, но и сообщить изысканиям нашим совершенно непредвиденное направление.
— Сусанна Ивановна! — чуть не вскрикнул я, — придите в себя, прошу вас! Что с вами? К чему такое отчаяние! Вы
увидите, все разъяснится, какое-нибудь недоразумение…
неожиданный случай… Вы
увидите, он скоро возвратится. Я ему дам знать, я сегодня же ему напишу… Но я не повторю ему ваших слов… Как можно!
Всю эту сцену
видела молоденькая дама, рассердившаяся на Бахтиарова: она
видела, как он встал и пошел к Лизавете Васильевне;
видела обоюдное их смущение и, сообразивши слова Бахтиарова о
неожиданном его счастье, тотчас поняла все.
День ясный, в окно солнце смотрит, и сидит Антоний весь в его лучах. Вдруг одна
неожиданная мною мысль подняла голову, как змея, и ужалила сердце моё — взныл я весь; словно обожжённый, вскочил со стула, смотрю на монаха. Он тоже привстал;
вижу — берёт со стола нож, играет им и спрашивает...
После чая рассказывали сны и толковали их:
видеть реку означало близкую дорогу, вши и грязь предвещали
неожиданные деньги, мертвец — дурную погоду.
А память Меркулова в эти короткие секунды
неожиданной полудремоты все не может оторваться от деревни, и приятно ему и занимательно, что о чем бы он ни вспомнил, так сейчас же это и
видит перед глазами, — так ярко, отчетливо и красиво
видит, как никогда не
увидишь наяву.
Коллежский асессор по уходе квартального несколько минут оставался в каком-то неопределенном состоянии и едва через несколько минут пришел в возможность
видеть и чувствовать: в такое беспамятство повергла его
неожиданная радость. Он взял бережливо найденный нос в обе руки, сложенные горстью, и еще раз рассмотрел его внимательно.
До сих пор я наблюдал за ней очень пристально, не отрывая глаз от ее грустного лица; теперь же, при
неожиданном входе мужа, я
видел, как она вся вздрогнула и лицо ее, и без того уже бледное, сделалось вдруг белее платка.
От сильного и
неожиданного толчка Цирельман упал на спину и опять
увидел над собой темное, спокойное небо с дрожащими звездами. Лошади летели нестройным галопом, высоко подбрасывая задами; а Файбиш стоял в санях и, наклонившись вперед, без остановки, со всего размаха стегал кнутом. Цирельман обезумел от ужаса. Он вскочил на колени, судорожно оплел руками ноги Файбиша и вдруг, сам не узнавая своего голоса, закричал пронзительно и отчаянно.
Вначале такая обращенная на меня ненависть страшно мучила меня. Я краснел и страдал, когда, случайно встретив на улице кого-либо из близких моего умершего пациента, замечал, как он поспешно отворачивается, чтоб не
видеть меня. Потом постепенно я привык. А следствием этой привычки явилось еще нечто совершенно
неожиданное и для меня самого.
Картина, которую я здесь
увидел, была совсем
неожиданная.