Неточные совпадения
В работу
муж отправился,
Молчать,
терпеть советовал...
Он мне нужен, — думала она про
мужа, — и я
терплю его.
— Знаете, Антонида Ивановна, я всегда немножко жалела вас, — тронутым голосом говорила она. — Конечно, Александр Павлыч —
муж вам, но я всегда скажу, что он гордец… Да!.. Воображаю, сколько вам приходится
терпеть от его гордости.
Но если она
терпела потери, которых избегал
муж, разборчивый в приеме залогов, зато и прибыль у нее шла быстрее.
— Не сильнее, а старше! Кроме того, —
муж! За меня с него бог спросит, а мне заказано
терпеть…
На вопрос, как им живется, поселенец и его сожительница обыкновенно отвечают: «Хорошо живем». А некоторые каторжные женщины говорили мне, что дома в России от
мужей своих они
терпели только озорства, побои да попреки куском хлеба, а здесь, на каторге, они впервые увидели свет. «Слава богу, живу теперь с хорошим человеком, он меня жалеет». Ссыльные жалеют своих сожительниц и дорожат ими.
— Виновата, запомнила-с, завтра скажу. Плохо ей, Татьяне-то бедной. Мужа-то ее теперь в пожарную команду перевели; все одна, недостатки, говорит, страшные
терпит.
Мать, в свою очередь, пересказывала моему отцу речи Александры Ивановны, состоявшие в том, что Прасковью Ивановну за богатство все уважают, что даже всякий новый губернатор приезжает с ней знакомиться; что сама Прасковья Ивановна никого не уважает и не любит; что она своими гостями или забавляется, или ругает их в глаза; что она для своего покоя и удовольствия не входит ни в какие хозяйственные дела, ни в свои, ни в крестьянские, а все предоставила своему поверенному Михайлушке, который от крестьян пользуется и наживает большие деньги, а дворню и лакейство до того избаловал, что вот как они и с нами, будущими наследниками, поступили; что Прасковья Ивановна большая странница,
терпеть не может попов и монахов, и нищим никому копеечки не подаст; молится богу по капризу, когда ей захочется, — а не захочется, то и середи обедни из церкви уйдет; что священника и причет содержит она очень богато, а никого из них к себе в дом не пускает, кроме попа с крестом, и то в самые большие праздники; что первое ее удовольствие летом — сад, за которым она ходит, как садовник, а зимою любит она петь песни, слушать, как их поют, читать книжки или играть в карты; что Прасковья Ивановна ее, сироту, не любит, никогда не ласкает и денег не дает ни копейки, хотя позволяет выписывать из города или покупать у разносчиков все, что Александре Ивановне вздумается; что сколько ни просили ее посторонние почтенные люди, чтоб она своей внучке-сиротке что-нибудь при жизни назначила, для того чтоб она могла жениха найти, Прасковья Ивановна и слышать не хотела и отвечала, что Багровы родную племянницу не бросят без куска хлеба и что лучше век оставаться в девках, чем навязать себе на шею
мужа, который из денег женился бы на ней, на рябой кукушке, да после и вымещал бы ей за то.
Маремьяна Архиповна знала, за что ее бьют, — знала, как она безвинно в этом случае
терпит; но ни одним звуком, ни одной слезой никому не пожаловалась, чтобы только не повредить службе
мужа.
— Что он других-то становых
терпит? Разве они лучше мужа-то моего? Попроси, сделай милость, душенька!
— Неужели же, — продолжала Настенька, — она была бы счастливее, если б свое сердце, свою нежность, свои горячие чувства, свои, наконец, мечты, все бы задушила в себе и всю бы жизнь свою принесла в жертву
мужу, человеку, который никогда ее не любил, никогда не хотел и не мог ее понять? Будь она пошлая, обыкновенная женщина, ей бы еще была возможность ужиться в ее положении: здесь есть дамы, которые говорят открыто, что они
терпеть не могут своих
мужей и живут с ними потому, что у них нет состояния.
Мать Александрова, и сам Александров, и младшая сестра Зина, и ее
муж, добродушный лесничий Нат,
терпеть не могли этого человека.
Мужа она
терпеть не могла, но родила от него двух детей — мальчика и девочку; больше она решила не иметь детей и не имела.
— О, это я знаю! Это помощник
мужа, который его обкрадывает и
терпеть не может меня, потому что я предостерегаю Генриха против него.
Он говорил также наедине Софье Николавне: «Дорогая невестушка, всем тебя бог не обидел, одно скажу тебе: не давай воли своему горячему сердцу;
муж у тебя добрый и честный человек; нрав у него тихий, и ты от него никогда
терпеть не будешь никакой обиды; не обижай же его сама.
Войницкий. Потому что эта верность фальшива от начала до конца. В ней много риторики, но нет логики. Изменить старому
мужу, которого
терпеть не можешь, — это безнравственно; стараться же заглушить в себе бедную молодость и живое чувство — это не безнравственно.
Муж Катерины, молодой Кабанов, хоть и много
терпит от старой Кабанихи, но все же он независимее: он может и к Савелу Прокофьичу выпить сбегать, он и в Москву съездит от матери и там развернется на воле, а коли плохо ему уж очень придется от старухи, так есть на ком вылить свое сердце — он на жену вскинется…
А между тем Юлинька никак не могла полюбить своего
мужа, потому что женщины ее закала не
терпят, даже презирают в мужчинах характеры искренние и добрые, и эффектный порок для них гораздо привлекательнее; а о том, чтобы щадить
мужа, хоть не любя, но уважая его, Юлинька, конечно, вовсе и не думала: окончив одну комедию, она бросалась за другою и входила в свою роль.
Мужа своего она
терпеть не может, но и весьма равнодушно относится ко всем искательствам светских львов и онагров.
Надежда Антоновна. Ах, Григорий Борисыч, не говорите! Что я
терплю! Как я страдаю! Вы знаете мою жизнь в молодости; теперь, при одном воспоминании, у меня делаются припадки. Я бы уехала с Лидией к
мужу, но он пишет, чтоб мы не ездили. О ваших деньгах ничего не упоминает.
Татьяна Васильевна
терпеть не могла гастрономических восторгов
мужа и с отвращением всегда говорила, что он не для того ест, чтобы жить, но для того живет, чтобы есть. С приближением к Любаньской станции генерал, впрочем, не вытерпел и, как-то особенным образом встрепенувшись и взяв Бегушева за руку, проговорил ему почти нежным голосом...
M-lle Boncourt особенно строго и кисло посматривала через очки свои, когда Наталья читала исторические книги: по понятиям старой француженки, вся история была наполнена непозволительными вещами, хотя она сама из великих
мужей древности знала почему-то только одного Камбиза, а из новейших времен — Людовика XIV и Наполеона, которого
терпеть не могла.
Тузенбах. Да, ничего себе, только жена, теща и две девочки. Притом женат во второй раз. Он делает визиты и везде говорит, что у него жена и две девочки. И здесь скажет. Жена какая-то полоумная, с длинной девической косой, говорит одни высокопарные вещи, философствует и часто покушается на самоубийство, очевидно, чтобы насолить
мужу. Я бы давно ушел от такой, но он
терпит и только жалуется.
«Анна Денман не погубит таланта», — отвечала жена и повезла Флаксмана в Рим, во Флоренцию; она одушевляла его;
терпела с ним всякую нужду; она сама сделалась художником и вдохновила
мужа создать великую статую великого Данте — Данте, которого тоже вела женщина, его бессмертная Беатриче.
— Нет, ты, касатка, этого не говори. Это грех перед богом даже. Дети — божье благословение. Дети есть — значить божье благословение над тобой есть, — рассказывала Домна, передвигая в печи горшки. — Опять
муж, — продолжала она. — Теперь как
муж ни люби жену, а как родит она ему детку, так вдвое та любовь у него к жене вырастает. Вот хоть бы тот же Савелий: ведь уж какую нужду
терпят, а как родится у него дитя, уж он и радости своей не сложит. То любит бабу, а то так и припадает к ней, так за нею и гибнет.
В числе ее поклонников был, между прочим, и Задор-Мановский, суровый и мрачный Задор-Мановский, и надобно сказать, что до сего времени Клеопатра Николаевна предпочитала его прочим: она часто ездила с ним верхом, принимала его к себе во всякое время, а главное,
терпеть не могла его жены, с которой она, несмотря на дружеское знакомство с
мужем, почти не кланялась.
Боровцова. Это танцы-то, что ли? Так ну их!
Муж терпеть не может.
Это скоро устроилось, и вот однажды Матрёна Ивановна Орлова рассказывала мне свою печальную жизнь. Первое время после того, как она разошлась с
мужем, он не давал ей покоя: приходил к ней пьяный, устраивал скандалы, подстерегал её всюду и бил нещадно. Она
терпела.
— А тебе тоже бы молчать, спасенная душа, — отвечал Патап Максимыч сестре, взглянув на нее исподлобья. — Промеж
мужа и жены советниц не надо. Не люблю,
терпеть не могу!.. Слушай же, Аксинья Захаровна, — продолжал он, смягчая голос, — скажи стряпухе Арине, взяла бы двух баб на подмогу. Коли нет из наших работниц ловких на стряпню, на деревнях поискала бы. Да вот Анафролью можно прихватить. Ведь она у тебя больше при келарне? — обратился он к Манефе.
— Не была б я самовольная, жила бы покорливо, почитала бы
мужа, как крест на голове, и все по хозяйству справляла б, как следует… А попался б на горе-несчастье непутный какой и заел бы век мой, зла ему не помыслила б, слова супротивного ему не молвила бы… А не стало бы силы
терпеть, сама б на себя руки я наложила.
— Всё это, что рассказывают, правда… — сказала она. — С актером уехала от
мужа моя двоюродная сестра Соня. Конечно, это нехорошо… Каждый человек должен
терпеть то, что ему от судьбы положено, но я не осуждаю их и не виню… Обстоятельства бывают иногда сильнее человека!
Войницкий. Потому что эта верность фальшива от начала до конца. B ней много риторики, но нет логики. Изменить старому
мужу, которого
терпеть не можешь, — это безнравственно; стараться же заглушить в себе бедную молодость и живое чувство — это не безнравственно. Где же тут, черт возьми, логика?
Не жаль ей этого домика, хотя в нем, благодаря ее присмотру, все еще свежо и нарядно. Опрятность принесла она с собою из родительского дома. В кабинете у
мужа, по ту сторону передней, только слава, что «шикарно», — подумала она ходячим словом их губернского города, а ни к чему прикоснуться нельзя: пыль, все кое-как поставлено и положено. Но Север Львович не
терпит, чтобы перетирали его вещи, дотрагивались до них… Он называет это: «разночинская чистоплотность».
Скоро Магна очутилась в бедности, и приходили слухи, будто она
терпит жестокую долю от
мужа.
— Называть щенком моего
мужа! Слыхана ли такая дерзость? Этого бесценного друга, ангела земного!.. — говорила другая (хотя она этого ангела при жизни
терпеть не могла).
Наблюдая жизнь этих молодых супругов, сам Соломон не разобрал бы, кто больше
терпел: жена ли, несшая тяжелое бремя присутствия невыносимого глупца
мужа, или глупец
муж, решительно недоумевавший, что такое происходит в его доме? что нужно его молодой жене и что мешает ей жить, как живут другие?