Неточные совпадения
Анна улыбалась, и улыбка передавалась ему. Она задумывалась, и он становился серьезен. Какая-то сверхъестественная сила притягивала глаза Кити к лицу Анны. Она была прелестна в своем простом черном платье, прелестны были ее полные руки с браслетами, прелестна
твердая шея с ниткой жемчуга, прелестны вьющиеся волосы расстроившейся прически, прелестны грациозные легкие движения маленьких
ног и рук, прелестно это красивое лицо в своем оживлении; но было что-то ужасное и жестокое в ее прелести.
«Нет, надо опомниться!» сказал он себе. Он поднял ружье и шляпу, подозвал к
ногам Ласку и вышел из болота. Выйдя на сухое, он сел на кочку, разулся, вылил воду из сапога, потом подошел к болоту, напился со ржавым вкусом воды, намочил разгоревшиеся стволы и обмыл себе лицо и руки. Освежившись, он двинулся опять к тому месту, куда пересел бекас, с
твердым намерением не горячиться.
Махая всё так же косой, он маленьким,
твердым шажком своих обутых в большие лапти
ног влезал медленно на кручь и, хоть и трясся всем телом и отвисшими ниже рубахи портками, не пропускал на пути ни одной травинки, ни одного гриба и так же шутил с мужиками и Левиным.
В мгновение ока, грациозно скользя по паркету, пролетел я все разделяющее меня от нее пространство и, шаркнув
ногой,
твердым голосом пригласил ее на контрданс.
И думал он:
Отсель грозить мы будем шведу.
Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Ударив гармоникой по забору, он бросил ее под
ноги себе, растоптал двумя ударами
ноги и пошел прочь быстрым,
твердым шагом трезвого человека.
Белый передник туго обтягивал ее грудь. Клим подумал, что груди у нее, должно быть, такие же
твердые и жесткие, как икры
ног.
Самгин почувствовал себя на крепких
ногах. В слезах Маракуева было нечто глубоко удовлетворившее его, он видел, что это слезы настоящие и они хорошо объясняют уныние Пояркова, утратившего свои аккуратно нарубленные и
твердые фразы, удивленное и виноватое лицо Лидии, закрывшей руками гримасу брезгливости, скрип зубов Макарова, — Клим уже не сомневался, что Макаров скрипел зубами, должен был скрипеть.
— Вы подумайте — насколько безумное это занятие при кратком сроке жизни нашей! Ведь вот какая штука, ведь жизни человеку в обрез дано. И все больше людей живет так, что все дни ихней жизни — постные пятницы. И — теснота! Ни вору, ни честному —
ногу поставить некуда, а ведь человек желает жить в некотором просторе и на
твердой почве. Где она, почва-то?
Где замечала явную ложь, софизмы, она боролась, проясняла себе туман, вооруженная своими наблюдениями, логикой и волей. Марк топал в ярости
ногами, строил батареи из своих доктрин и авторитетов — и встречал недоступную стену. Он свирепел, скалил зубы, как «волк», но проводником ее отповедей служили бархатные глаза, каких он не видал никогда, и лба его касалась
твердая, но нежная рука, и он, рыча про себя, ложился смиренно у
ног ее, чуя победу и добычу впереди, хотя и далеко.
Странно, он заснул на коленях, а теперь стоял на
ногах, и вдруг, точно сорвавшись с места, тремя
твердыми скорыми шагами подошел вплоть ко гробу.
Стрелки не поняли, в чем дело, и в недоумении смотрели на мои движения. Но в это время подошли Дерсу и Чжан Бао. Они бросились ко мне на помощь: Дерсу протянул сошки, а Чжан Бао стал бросать мне под
ноги плавник. Ухватившись рукой за валежину, я высвободил сначала одну
ногу, потом другую и не без труда выбрался на
твердую землю.
Вдруг из бильярдной вышел человек, несколько растрепанный и не совсем
твердый на
ногах.
Почувствовав
твердую почву под
ногами, люди и лошади пошли бодрее.
А ведь пресмешно, сколько секретарей, асессоров, уездных и губернских чиновников домогались, долго, страстно, упорно домогались, чтоб получить это место; взятки были даны, святейшие обещания получены, и вдруг министр, исполняя высочайшую волю и в то же время делая отместку тайной полиции, наказывал меня этим повышением, бросал человеку под
ноги, для позолоты пилюли, это место — предмет пламенных желаний и самолюбивых грез, — человеку, который его брал с
твердым намерением бросить при первой возможности.
Минут через пять взошла
твердым шагом высокая старуха, с строгим лицом, носившим следы большой красоты; в ее осанке, поступи и жестах выражались упрямая воля, резкий характер и резкий ум. Она проницательно осмотрела меня с головы до
ног, подошла к дивану, отодвинула одним движением руки стол и сказала мне...
Петро, поплевав в руки, схватил заступ, надавил
ногою и выворотил землю, в другой, в третий, еще раз… что-то
твердое!..
При всей вражде их к империи они еще чувствовали
твердую почву под
ногами и не предчувствовали грядущих катастроф.
Весьма естественно, что журавль — сильная птица, но к этой силе присоединяются особенные оборонительные оружия, которыми снабдила его природа; они состоят в крепости костей его крыльев, удар которых ужасно силен, в длинных
ногах и крепких пальцах с
твердыми ногтями и, наконец, в довольно длинном, очень крепком и остром клюве.
На обширных болотах, не слишком топких или по крайней мере не везде топких, не зыблющихся под
ногами, но довольно
твердых и способных для ходьбы, покрытых небольшими и частыми кочками, поросших маленькими кустиками, не мешающими стрельбе, производить охоту целым обществом; охотники идут каждый с своею собакой, непременно хорошо дрессированною, в известном друг от друга расстоянии, ровняясь в одну линию.
Мягкая поверхность земли, уступая
ноге человека, не глубоко тонет под ней: сейчас слышен
твердый грунт.
Присев на задние
ноги, то есть сложив их на сгибе, упершись в какое-нибудь
твердое основание, заяц имеет способность с такою быстротою и силою разогнуть их, что буквально бросает па воздух все свое тело; едва обопрется он о землю передними лапками, как уже задние, далеко перепрыгнув за передние, дают опять такой же толчок, и бег зайца кажется одною линией, вытянутою в воздухе.
Глаза темные, брови широкие и красные, голова небольшая, шея довольно толстая; издали глухарь-косач покажется черным, но это несправедливо: его голова и шея покрыты очень темными, но в то же время узорно-серыми перышками; зоб отливает зеленым глянцем, хлупь испещрена белыми пятнами по черному полю, а спина и особенно верхняя сторона крыльев — по серому основанию имеют коричневые длинные пятна; нижние хвостовые перья — темные, с белыми крапинками на лицевой стороне, а верхние, от спины идущие, покороче и серые; подбой крыльев под плечными суставами ярко-белый с черными крапинами, а остальной — сизо-дымчатый;
ноги покрыты мягкими, длинными, серо-пепельного цвета перышками и очень мохнаты до самых пальцев; пальцы же облечены, какою-то скорлупообразною, светлою чешуйчатою бронею и оторочены кожаною
твердою бахромою; ногти темные, большие и крепкие.
Селезень очень красив: он весь пестрый; на голове, над самыми его глазами, находится белое пятно; остальная часть головы и половина шеи красновато-коричневого цвета; потом следует поперечная полоса серой ряби, сейчас исчезающей и переходящей в светло-багряный цвет, которым покрыт весь зоб; брюшко белое, спина испещрена красивою поперечною рябью на крыльях, поперек от плечного сустава, лежит чисто-белое, широкое и длинное пятно, оканчивающееся черною бархатною оторочкой, под которою видна зелено-золотистая полоса, также отороченная черно-бархатною каймою; хвост короткий, шилообразный и довольно
твердый; нос и
ноги небольшие и черные.
В этом крике было что-то суровое, внушительное. Печальная песня оборвалась, говор стал тише, и только
твердые удары
ног о камни наполняли улицу глухим, ровным звуком. Он поднимался над головами людей, уплывая в прозрачное небо, и сотрясал воздух подобно отзвуку первого грома еще далекой грозы. Холодный ветер, все усиливаясь, враждебно нес встречу людям пыль и сор городских улиц, раздувал платье и волосы, слепил глаза, бил в грудь, путался в
ногах…
У него в роте путем долгого, упорного труда был выработан при маршировке особый, чрезвычайно редкий и
твердый шаг, причем солдаты очень высоко поднимали
ногу вверх и с силою бросали ее на землю. Это выходило громко и внушительно и служило предметом зависти для других ротных командиров.
Его вполне достаточно, чтобы ощутить под
ногами твердую почву, без которой никакая человеческая деятельность немыслима.
Даже почувствовав под
ногами более
твердую почву, он остается верен воспоминаниям об исконной муштровке и, судя по всем видимостям, вовсе не намерен забыть о них.
— Прекрасно. Несмотря, однако ж, на это, несмотря на то, что у нас под
ногами столь
твердая почва, мы не можем не признать, что наше положение все-таки в высшей степени тяжелое. Мы живем, не зная, что ждет нас завтра и какие новые сюрпризы готовит нам жизнь. И все это, повторяю, несмотря на то, что наш народ здоров и спокоен. Спрашивается: в чем же тут суть?
Когда человек, занося
ногу, чтоб сделать шаг вперед, заранее знает, что эта
нога станет на
твердом месте, а не попадет в дыру и не увлечет туда своего обладателя, то для воображения его не представляется никакой роли.
Вглядитесь в лица, в осанки и в движения этих людей: в каждой морщине этого загорелого, скуластого лица, в каждой мышце, в ширине этих плеч, в толщине этих
ног, обутых в громадные сапоги, в каждом движении, спокойном,
твердом, неторопливом, видны эти главные черты, составляющие силу русского, — простоты и упрямства.
Князь очень скоро научился у меня всем секретам ремесла; но по мере того, как он
тверже становился на
ноги, я больше и больше падал в его глазах.
Однажды, пригорюнясь, сидел я у окна и смотрел на склонявшееся к закату весеннее солнце, как вдруг кто-то большою,
твердою, тяжелою походкой прошел мимо окна и ступил на крыльцо флигеля так, что ступени затрещали под его
ногами.
Все приличия были забыты: пьяные господа обнимали пьяных слуг; некоторые гости ревели наразлад вместе с песенниками; другие, у которых
ноги были
тверже языка, приплясывали и кривлялись, как рыночные скоморохи, и даже важный Замятня-Опалев несколько раз приподнимался, чтоб проплясать голубца; но, видя, что все его усилия напрасны, пробормотал: «Сердце мое смятеся и остави мя сила моя!» Пан Тишкевич хотя не принимал участия в сих отвратительных забавах, но, казалось, не скучал и смеялся от доброго сердца, смотря на безумные потехи других.
Он, не торопясь, пошёл на мальчика, уставив в лицо его свои круглые, злые глаза. Но Илья встал на
ноги,
твёрдым движением взял с прилавка длинный и тонкий нож и сказал...
На бледном лице Фомы выступили красные пятна, он переступил с
ноги на
ногу, судорожным движением спрятал руки в карманы пиджака и ровным,
твердым голосом сказал...
— Тише! С
ног было сшиб… — вполголоса заметил ему Маякин, и эти простые, спокойные слова поддержали Фому
тверже, чем рука крестного.
Он с большим вниманием стал следить за
твёрдой речью белокурого юноши, рассматривая его умные, прозрачно-голубые глаза и соглашаясь с ним… Но вдруг съёжился, охваченный острым предчувствием, — на площадке вагона, рядом с кондуктором, он рассмотрел сквозь стекло чёрный выпуклый затылок, опущенные плечи, узкую спину. Вагон трясло, и знакомая Евсею фигура гибко качалась, удерживаясь на
ногах.
Около этого стола стояли тяжелые дубовые скамейки и в одном конце высокое резное кресло с
твердым, ничем не покрытым сиденьем, а возле него в
ногах маленькая деревянная скамеечка.
Почва под
ногами менялась, то выступала из воды, то снова погружалась в нее. Местами бревна расступались и открывали зиявшее отверстие — лагунку, в которую прятались рабочие при взрыве динамитом
твердой породы. Это западня.
«Да скоро ли он?» — думал Погодин, мучась. Слегка расставив
ноги в мягких, без каблуков, сапогах, — точно не смел стать спокойнее и
тверже, — священник нерешительно касался рукою наперсного креста; вдруг заморгал часто выцветшими глазами и сказал добрым, дрожащим от доброты и желания убедить голосом...
Я шел по колено в воде, все дальше от берега, на глубину и споткнулся, задев что-то
твердое большим пальцем
ноги.
Почва была
твёрдая, песчаная, но вся в ямах; иногда мы не доставали дна и гребли
ногами и одной рукой, другой держась за лодку; иногда воды было только по колено.
В белой вышитой занавеске, красно-бурой паневе, красном ярком платке, с босыми
ногами, свежая,
твердая, красивая, она стояла и робко улыбалась.
Хорошего ловца узнать с первого взгляда: на руке он сидит бодро и весело, перо лежит у него гладко, головка маленькая, спина широкая, стан круглый, посадка стопкой,
ноги здоровые и крепкие, но не длинные, емь большая, пальцы
твердые, когти острые, умеренно круглые (нехорошо, когда они пологи, еще хуже, если слишком круто загнуты), глаза живые и пронзительные.
— Отчего вы испугались? Разве я такая страшная? — говорила она тонким, вздрагивающим голосом и осторожно, медленно подвигалась ко мне, держась за стену, точно она шла не по
твердому полу, а по зыбкому канату, натянутому в воздухе. Это неумение ходить еще больше уподобляло ее существу иного мира. Она вся вздрагивала, как будто в
ноги ей впивались иглы, а стена жгла ее детские пухлые руки. И пальцы рук были странно неподвижны.
Переломивший
ногу полнее и
тверже всякого врача знает, какая именно боль при переломе.
Пользуясь своим высоким ростом, Арбузов обхватил ладонью затылок Ребера и попытался нагнуть его, но голова американца быстро, как голова прячущейся черепахи, ушла в плечи, шея сделалась
твердой, точно стальной, а широко расставленные
ноги крепко уперлись в землю.
Он не хромал, а, по местному выражению, «шкандыбал», то есть на одну, на правую
ногу наступал
твердою поступью, а с левой подпрыгивал.
До самых дверей стала живая улица, и дальше все сдедалось, как обещал проводник. Даже и
твердое упование веры его не осталось в постыжении: расслабленный исцелел. Он встал, он сам вышел на своих
ногах «славяще и благодаряще». Кто-то все это записал на записочку, в которой, со слов проводника, исцеленный расслабленный был назван «родственником» орловского купца, через что ему многие завидовали, и исцеленный за поздним временем не пошел уже в свой бедный обоз, а ночевал под сараем у своих новых родственников.