Несмотря на слово, данное накануне Ипатову, Владимир Сергеич решился было обедать дома и даже заказал своему походному повару любимый рисовый суп
с потрохами, но вдруг, быть может вследствие чувства довольства, наполнившего его душу с утра, остановился посреди комнаты, ударил себя рукою по лбу и не без некоторой удали громко воскликнул: «А поеду-ка я к этому старому краснобаю!» Сказано — сделано; чрез полчаса он уже сидел в своем новеньком тарантасе, запряженном четвернею добрых крестьянских лошадей, и ехал в Ипатовку, до которой считалось не более двенадцати верст отличной дороги.
За воровство твое! Скрывайся лучше!
Хоть Никанор и пишет осторожно,
Без имени, а приведут на пытку,
Расскажешь все, к кому и от кого.
Беги скорей, покуда не схватили,
Исчезни ты и
с потрохом, бездельник!
Замешкаешь, так прикажу холопам
Поймать тебя и в Волге утопить.
Не побоюсь: своя рубашка ближе.
Тебя убить греха большого нет.
— Ну-с, перед кулебякой выпить, — продолжал секретарь вполголоса; он уже так увлекся, что, как поющий соловей, не слышал ничего, кроме собственного голоса. — Кулебяка должна быть аппетитная, бесстыдная, во всей своей наготе, чтоб соблазн был. Подмигнешь на нее глазом, отрежешь этакий кусище и пальцами над ней пошевелишь вот этак, от избытка чувств. Станешь ее есть, а с нее масло, как слезы, начинка жирная, сочная, с яйцами,
с потрохами, с луком…
Неточные совпадения
Чичиков, чинясь, проходил в дверь боком, чтоб дать и хозяину пройти
с ним вместе; но это было напрасно: хозяин бы не прошел, да его уж и не было. Слышно было только, как раздавались его речи по двору: «Да что ж Фома Большой? Зачем он до сих пор не здесь? Ротозей Емельян, беги к повару-телепню, чтобы потрошил поскорей осетра. Молоки, икру,
потроха и лещей в уху, а карасей — в соус. Да раки, раки! Ротозей Фома Меньшой, где же раки? раки, говорю, раки?!» И долго раздавалися всё — раки да раки.
Выпили горькой. На столе явился суп
с гусиными
потрохами, Фроленков
с наслаждением закачался, потирая колена ладонями, говоря...
Илья Ильич, не подозревая ничего, пил на другой день смородинную водку, закусывал отличной семгой, кушал любимые
потроха и белого свежего рябчика. Агафья Матвеевна
с детьми поела людских щей и каши и только за компанию
с Ильей Ильичом выпила две чашки кофе.
— И вы тоже! Ну, хорошо, — развеселясь, сказала бабушка, — завтра, Марфенька, мы им велим
потрохов наготовить, студеня, пирогов
с морковью, не хочешь ли еще гуся…
— Да чего нам делать-то? Известная наша музыка, Миколя; Данила даже двух арфисток вверх ногами поставил: одну за одну ногу схватил, другую за другую да обеих, как куриц, со всем
потрохом и поднял… Ох-хо-хо!.. А публика даже уж точно решилась: давай Данилу на руках качать. Ну, еще акварию раздавили!.. Вот только тятеньки твоего нет, некогда ему, а то мы и
с молебном бы ярмарке отслужили. А тятеньке везет, на третий десяток перевалило.
— А мы-то! — проговорил он
с тяжелым вздохом и только махнул рукой. — Одним словом, родимая мамынька, зачем ты только на свет родила раба божия Флегонта? Как же нам-то жить, Галактион Михеич? Ведь этак и впрямь слопают, со всем
потрохом.
— Я только того и желаю-с! — отвечал ему Вихров. — Потому что, как бы эти люди там ни действовали, — умно ли, глупо ли, но они действовали (никто у них не смеет отнять этого!)… действовали храбро и своими головами спасли наши
потроха, а потому, когда они возвратились к нам, еще пахнувшие порохом и
с незасохшей кровью ран, в Москве прекрасно это поняли; там поклонялись им в ноги, а здесь, кажется, это не так!
«Супцу бы теперь
с гусиным
потрохом или рыжичков бы в сметане», — мелькало в ее голове, мелькало до того живо, что даже углы губ у нее опускались.
— Влетел как кур в ощип! — хохотал Вукол Логиныч. — Вперед наука… Вздумал тягаться
с Жареным… Ха-ха!.. Да тут весь наш Белоглинский завод выворотить, так всех наших
потрохов недостанет. Это его Головинский отполировал…
Ничего не упомяну ни о мнишках в сметане, ни об утрибке, [Утрибка — кушанье из
потрохов.] которую подавали к борщу, ни об индейке
с сливами и изюмом, ни о том кушанье, которое очень походило видом на сапоги, намоченные в квасе, ни о том соусе, который есть лебединая песнь старинного повара, — о том соусе, который подавался обхваченный весь винным пламенем, что очень забавляло и вместе пугало дам.
Под влиянием этой горькой мысли я начал задумываться и хиреть и все чаще и чаще обращал взоры в ту сторону, где благоденствовал беспечальный купец Разуваев. Вот кабы сбыть ему Монрепо со всеми
потрохами: и
с земским цензом, и
с политическим будущим, и
с перспективой пользоваться дружеским расположением станового пристава! Вот так бы штука была!
Подали пирог, потом, помню,
с длинными промежутками, в продолжение которых мы пили наливку, подавали соус из голубей, что-то из
потрохов, жареного поросенка, утку, куропаток, цветную капусту, вареники, творог
с молоком, кисель и, под конец, блинчики
с вареньем.
Соломонида Платоновна (качая головой).Ах ты, лукавый человек! Ах ты, чернильная пиявица! Как тебя не повесят до сих пор, вот ты что мне скажи, а давно бы пора, ей-богу, пора!.. (Стукает по столу пальцем.)Слушай ты, приказная строка: если ты только осмелишься приходить беспокоить его
с твоими подлыми процессами, он человек слабый и больной, он мой наследник, — слышишь ли? — я завтра же подам вексель ко взысканию и уморю тебя со всем твоим
потрохом в тюрьме; на свой счет буду содержать, а не выпущу.
— «Рыбы осетрины свежей шесть пудов, да белужины столько ж, да севрюги соленой четыре пуда. Тешки белужьей да
потрохов осетровых по пуду. Икры садковой полпуда, осетровой салфеточной пуд. Жиров да молок два пуда
с половиной, балыков донских три. Муки крупичатой четыре мешка, гороху четыре четверти, ветчины окорок…»
Встал солдат из-за стола, — будто на сонной картинке пирожок лизнул. В плевательную миску сплюнул. «Покорнейше благодарим». Поманил Илью глазом. Стоит, гад, чурбан чурбаном,
с барыниной шеи муху сдувает. Сам небось потом все потроха-крылышки один стрескает. Пошел горький помещик
с пустой ложкой на кухню. Котлы кипят, поросенок на сковородке скворчит, к бал-параду румянится.