Неточные совпадения
Хозяина не было; встретила их жена, родная
сестра Платонова, белокурая, белоликая,
с прямо русским выраженьем, так же
красавица, но так же полусонная, как он.
И шагом едет в чистом поле,
В мечтанья погрузясь, она;
Душа в ней долго поневоле
Судьбою Ленского полна;
И мыслит: «Что-то
с Ольгой стало?
В ней сердце долго ли страдало,
Иль скоро слез прошла пора?
И где теперь ее
сестра?
И где ж беглец людей и света,
Красавиц модных модный враг,
Где этот пасмурный чудак,
Убийца юного поэта?»
Со временем отчет я вам
Подробно обо всем отдам...
— Не сравнивайте меня
с сестрой, пожалуйста, — поспешно перебила Катя, — это для меня слишком невыгодно. Вы как будто забыли, что
сестра и
красавица, и умница, и… вам в особенности, Аркадий Николаич, не следовало бы говорить такие слова, и еще
с таким серьезным лицом.
— Ты, Верочка, будешь еще счастливее меня! — отвечала Марфенька, краснея. — Посмотри, какая ты
красавица, какая умная — мы
с тобой — как будто не
сестры! здесь нет тебе жениха. Правда, Николай Андреевич?
«Леонтий, бабушка! — мечтал он, —
красавицы троюродные
сестры, Верочка и Марфенька! Волга
с прибрежьем, дремлющая, блаженная тишь, где не живут, а растут люди и тихо вянут, где ни бурных страстей
с тонкими, ядовитыми наслаждениями, ни мучительных вопросов, никакого движения мысли, воли — там я сосредоточусь, разберу материалы и напишу роман. Теперь только закончу как-нибудь портрет Софьи, распрощаюсь
с ней — и dahin, dahin! [туда, туда! (нем.)]»
…Восемь лет спустя, в другой половине дома, где была следственная комиссия, жила женщина, некогда прекрасная собой,
с дочерью-красавицей,
сестра нового обер-полицмейстера.
На половине дороги обогнали телегу, в которой ехал старик Основа
с двумя маленькими дочерями, а потом другую телегу, в которой лежали и сидели брательники Гущины. Лошадью правила их
сестра Аграфена, первая заводская
красавица.
И когда пришел настоящий час, стало у молодой купецкой дочери,
красавицы писаной, сердце болеть и щемить, ровно стало что-нибудь подымать ее, и смотрит она то и дело на часы отцовские, аглицкие, немецкие, — а все рано ей пускаться в дальний путь; а
сестры с ней разговаривают, о том о сем расспрашивают, позадерживают; однако сердце ее не вытерпело: простилась дочь меньшая, любимая,
красавица писаная, со честным купцом, батюшкой родимыим, приняла от него благословение родительское, простилась
с сестрами старшими, любезными, со прислугою верною, челядью дворовою и, не дождавшись единой минуточки до часа урочного, надела золот перстень на правый мизинец и очутилась во дворце белокаменном, во палатах высокиих зверя лесного, чуда морского, и, дивуючись, что он ее не встречает, закричала она громким голосом: «Где же ты мой добрый господин, мой верный друг?
Много ли, мало ли времени она лежала без памяти — не ведаю; только, очнувшись, видит она себя во палате высокой беломраморной, сидит она на золотом престоле со каменьями драгоценными, и обнимает ее принц молодой, красавец писаный, на голове со короною царскою, в одежде златокованной, перед ним стоит отец
с сестрами, а кругом на коленях стоит свита великая, все одеты в парчах золотых, серебряных; и возговорит к ней молодой принц, красавец писаный, на голове со короною царскою: «Полюбила ты меня,
красавица ненаглядная, в образе чудища безобразного, за мою добрую душу и любовь к тебе; полюби же меня теперь в образе человеческом, будь моей невестою желанною.
Брюнет среднего роста,
с прекрасными длинными усами, Золотницкий действительно носил отпечаток порядочности; и его две сестры-красавицы были замужем: одна за уездным предводителем Каневальским, а другая за уездным судьею Егор.
Павел только через неделю, и то опять слегка, рассказал
сестре о встрече
с своею московскою
красавицей; но Лизавета Васильевна догадалась, что брат ее влюблен не на шутку, и очень этому обрадовалась; в голове ее, в силу известного закона, что все
сестры очень любят женить своих братьев, тотчас образовалась мысль о женитьбе Павла на Кураевой; она сказала ему о том, и герой мой, хотя видел в этом странность и несбыточность, но не отказывался.
На масленице шестого года жизни Сергия в затворе из соседнего города, после блинов
с вином, собралась веселая компания богатых людей, мужчин и женщин, кататься на тройках. Компания состояла из двух адвокатов, одного богатого помещика, офицера и четырех женщин. Одна была жена офицера, другая — помещика, третья была девица,
сестра помещика, и четвертая была разводная жена,
красавица, богачка и чудачка, удивлявшая и мутившая город своими выходками.
В Петербурге в 40-х годах случилось удивившее всех событие: красавец, князь, командир лейб-эскадрона кирасирского полка, которому все предсказывали и флигель-адъютантство и блестящую карьеру при императоре Николае I, за месяц до свадьбы
с красавицей фрейлиной, пользовавшейся особой милостью императрицы, подал в отставку, разорвал свою связь
с невестой, отдал небольшое имение свое
сестре и уехал в монастырь,
с намерением поступить в него монахом.
Тут был уютный двухэтажный домик
с маленькими окнами; весною из этих окон неслись нежные звуки рояля; стройная и высокая
красавица,
сестра моего товарища, играла Шопена.
Была у него
сестра, — я у него видел ее портрет: стройная
красавица с надменными глазами, Леонид рассказывал, — прекрасная пианистка: «Бетховена вот как лупит, Моцарта — фьюу!
Бывая на праздниках в Туле, я иногда, по старой привычке, заходил к Конопацким. Все три сестры-красавицы были теперь взрослые девушки, вокруг них увивалась холостая молодежь, — почему-то очень много было учителей гимназии. Однажды сидели мы в зале. Вдруг быстро вошел худенький молодой человек
с незначительным лицом, наскоро поздоровался…
На дворне «горбун» появился — барская забава, известно, и
сестра евонная красавица-девушка, косы русые, длинные, сама кровь
с молоком, взглянет — рублем подарит.
Я не откажусь от того, что был вашим любовником, — иметь любовницей
красавицу княжну Шестову далеко не позорно, — но я постараюсь доказать, что вы отравили вашего дядю, желая уничтожить его завещание, уморили вашу
сестру, чтобы завладеть ее наследством, и отравили тетку, приревновав ее ко мне, а теперь оговариваете меня из эгоистического желания, чтобы я разделил
с вами вашу участь, едва ли после этого поверят вашему голословному оговору.
У них Савин познакомился
с известным художником Макартом, который не раз пользовался для своих картин любезностью сестер-красавиц, соглашавшихся позировать в мастерской знаменитого художника.
Впрочем, брачная жизнь бывшей княжны не была для нее положительным несчастием, потому что Густав Бирон, как известно, чрезвычайно любил свою жену, черноглазую
красавицу, не уступавшую прелестями старшей
сестре своей, некогда невесте императора Петра II. Потеряв золотое кольцо
с жениным именем, Густав объявил приказ по полку, что нашедшему и доставившему пропажу он, кроме цены кольца, выдаст еще четыре рубля.
— Какая она мне племянница… Аннушка-то мне
сестра была сводная… Отец мой вдовый на вдове женился, мне шестой год шел, а Аннушку-то мать принесла к нам в дом по второму году, — рассуждал он сам
с собою, обдумывая возможность обладания обольстившей его
красавице.
Занятая делом определения сына и другими домашними и хозяйственными заботами, Ольга Николаевна поручила вывозить в московский «свет» свою дочь, Марью Валерьяновну — восемнадцатилетнюю красавицу-блондинку,
с нежными цветом и чертами лица и
с добрыми, доверчивыми голубыми глазами — жившей в доме Хвостовой своей троюродной
сестре, Агнии Павловне Хрущевой.
Le charmant Hippolyte [«Милый Ипполит»] поражал своим необыкновенным сходством
с сестрою-красавицею и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой.