Неточные совпадения
Хоть бы
струйкой шевельнулись
воды.
Земля, пригретая солнечными лучами, стала оттаивать; онемевшая было
вода ожила и тонкими
струйками стала сбегать по скатам, и чем ниже, тем бег ее становился стремительнее; это подбодрило всех.
Вода маленькими
струйками сбегала по ним вниз, пряталась в траве и вдруг неожиданно вновь появлялась где-нибудь в стороне около бурелома.
Непромокаемые плащики, не говоря уже о том, что мешали стрелять, пропускали
воду самым бесстыдным образом; а под деревьями точно, на первых порах, как будто и не капало, но потом вдруг накопившаяся в листве влага прорывалась, каждая ветка обдавала нас, как из дождевой трубы, холодная
струйка забиралась под галстух и текла вдоль спинного хребта…
Чем выше мы поднимались, тем больше иссякали ручьи и наконец пропали совсем. Однако глухой шум под камнями указывал, что источники эти еще богаты
водой. Мало-помалу шум этот тоже начинал стихать. Слышно было, как под землей бежала
вода маленькими
струйками, точно ее лили из чайника, потом
струйки эти превратились в капли, и затем все стихло.
Понемногу погода разгулялась: туман исчез, по земле
струйками бежала
вода, намокшие цветы подняли свои головки, в воздухе опять замелькали чешуекрылые.
С ним, уже во время работ, я спускался второй раз в Неглинку около Малого театра, где канал делает поворот и где русло было так забито разной нечистью, что
вода едва проходила сверху узкой
струйкой: здесь и была главная причина наводнений.
Струйка эта так мала, что не может составить никакого течения и только образует около себя маленькие лужицы мутной, иногда красноватой
воды, от которой, однако, вымокают даже и болотные растения: торф обнажается и превращается в топкую, глубокую грязь.
Причина, отчего происходят в болотах топкие грязи и паточины, состоит в следующем: сквозь тину и верхний слой почвы протачивается, неприметно для человеческого глаза, топкая
струйка родниковой
воды.
Колеса давно уже не вертелись, валы обросли мхом, и сквозь старые шлюзы просачивалась
вода несколькими тонкими, неумолчно звеневшими
струйками.
Иногда мне казалось, что я узнаю то или иное место. Казалось, что за перелеском сейчас же будет река, но вместо нее опять начиналось болото и опять хвойный лес. Настроение наше то поднималось, то падало. Наконец, стало совсем темно, так темно, что хоть глаз выколи. Одежда наша намокла до последней нитки. С головного убора сбегала
вода. Тонкими
струйками она стекала по шее и по спине. Мы начали зябнуть.
— Это что? Это разве рубка? — говорил он с напускным пренебрежением. — Моему отцу, на Кавказе, было шестьдесят лет, а он лошади перерубал шею. Пополам! Надо, дети мои, постоянно упражняться. У нас вот как делают: поставят ивовый прут в тиски и рубят, или
воду пустят сверху тоненькой
струйкой и рубят. Если нет брызгов, значит, удар был верный. Ну, Лбов, теперь ты.
Ромашов рассказал подробно историю своего столкновения с Николаевым. Назанский задумчиво слушал его, наклонив голову и глядя вниз на
воду, которая ленивыми густыми
струйками, переливавшимися, как жидкое стекло, раздавалась вдаль и вширь от носа лодки.
Внизу, под винтом,
вода кипела белыми, как вспененное молоко, буграми, и далеко за пароходом среди ровной широкой синевы тянулась, чуть змеясь, узкая зеленая гладкая дорожка, изборожденная, как мрамор, пенными, белыми причудливыми
струйками.
Вода сочилась кверху, будто сонная, и, то поднимаясь, то падая совсем низко,
струйка звенела и плескалась.
Машинально Егорушка подставил рот под
струйку, бежавшую из трубочки; во рту его стало холодно, и запахло болиголовом; пил он сначала с охотой, потом через силу и до тех пор, пока острый холод изо рта не побежал по всему телу и пока
вода не полилась по сорочке.
Из холма, склеенного природой из громадных, уродливых камней, сквозь трубочку из болиголова, вставленную каким-то неведомым благодетелем, тонкой
струйкой бежала
вода.
Закурили. Синие
струйки дыма потянулись над камнями в безветренном воздухе, полном сытного запаха плодородной земли и ласковой
воды.
У каменных колодцев, где беспрерывно тонкой
струйкой бежит и лепечет
вода, подолгу, часами, судачат о своих маленьких хозяйских делах худые, темнолицые, большеглазые, длинноносые гречанки, так странно и трогательно похожие на изображение богородицы на старинных византийских иконах.
В дверях гостиной, лицом ко мне, стояла как вкопанная моя матушка; за ней виднелось несколько испуганных женских лиц; дворецкий, два лакея, казачок с раскрытыми от изумления ртами — тискались у двери в переднюю; а посреди столовой, покрытое грязью, растрепанное, растерзанное, мокрое — мокрое до того, что пар поднимался кругом и
вода струйками бежала по полу, стояло на коленях, грузно колыхаясь и как бы замирая, то самое чудовище, которое в моих глазах промчалось через двор!
Через час после выступления я почувствовал, как
струйка холодной
воды побежала у меня по спине.
Что-то радостно задрожало у него внутри, какая-то светящаяся и поющая точка, и от нее, точно круги от камня, брошенного в
воду, побежали во все стороны веселые трепещущие
струйки.
Вода бурлила, разрезаемая носом лодки; она была по-весеннему грязно-коричневая и на изломах
струек поблескивала голубым отражением неба.
Сверху был виден череп с коротко остриженными волосами, угловатый и большой, согнутая спина, длинные руки. Из-под челнока бесшумно разбегались тонкие
струйки, играя поплавками удочек. Дальше по течению эти
струйки прятались, и
вода, спокойная, гладкая, отражала в тёмном блеске своём жёлтые бугры берега, бедно одетые кустами верб.
По
воде протянулся от берега к пароходу и заиграл золотыми блестками и
струйками длинный дрожащий столб.
Облокотясь о борт и чуть-чуть склонясь стройным станом, Наташа до локтя обнажила белоснежную руку, опустила ее в
воду и с детской простотой, улыбаясь, любовалась на
струйки, что игриво змеились вкруг ее бледно-розовой ладони.
Мы стали прислушиваться, и, действительно, где-то неглубоко под землей тоненькой
струйкой лилась
вода. Мы поспешно стали разбрасывать камни и через несколько минут открыли источник с чистейшей ледяной
водой. Здесь мы и заночевали.
День клонился к вечеру. Солнце только что скрылось за горами и посылало кверху свои золотисто-розовые лучи. На небе в самом зените серебрились мелкие барашковые облака. В спокойной
воде отражались лесистые берега. Внизу у ручейка белели две палатки, и около них горел костер. Опаловый дым тонкой
струйкой поднимался кверху и незаметно таял в чистом и прохладном воздухе.
Мужики приналягут, сил и рук не щадят, но все попусту… все сейчас же, как словно по злому наговору, и захолоднеет: ни дымка, ни теплой
струйки, точно все
водой залито.
Стоим, — по обеим сторонам ревет
вода, скользкие стены дрожат, и из щелей бегут
струйки.