— Я себе так это объясняю, — отвечала с глубокомысленным видом gnadige Frau, — что тут что-нибудь другое еще было: во-первых, во главе секты
стояла знатная дама, полковница Татаринова, о которой я еще в Ревеле слыхала, что она очень близка была ко двору, а потом, вероятно, как и масоны многие, впала в немилость, что очень возможно, потому что муж мне говорил, что хлысты, по своему верованию, очень близки к нам.
Неточные совпадения
— Милый! Молодец! Он кофейку выпьет. Не подогреть ли? Да нет, и теперь кипит. Кофе
знатный, смердяковский. На кофе да на кулебяки Смердяков у меня артист, да на уху еще, правда. Когда-нибудь на уху приходи, заранее дай знать… Да
постой,
постой, ведь я тебе давеча совсем велел сегодня же переселиться с тюфяком и подушками? Тюфяк-то притащил? хе-хе-хе!..
В кучке зрителей раздался тихий одобрительный ропот. Насколько я мог понять, евреи восхищались молодым ученым, который от этой великой науки не может
стоять па ногах и шатается, как былинка. Басе завидовали, что в ее семье будет святой. Что удивительного — богатым и
знатным всегда счастье…
На этот раз убеждения подействовали, и кадриль кой-как составилась. Из-за дверей коридора, примыкавшего к зале, выглядывали лица горничных и других зрителей лакейского звания, впереди которых, в самой уже зале,
стоял камердинер его высокородия. Он держал себя, как и следует камердинеру
знатной особы, весьма серьезно, с прочими лакеями не связывался и, заложив руки назад, производил глубокомысленные наблюдения над танцующим уездом.
И
стояла бы ты в своей незапятнанной белой одежде, девственная, неоскверняемая взорами «
знатных иностранцев», довлеющая сама себе…
Он побежден, какая польза в том?
Мы тщетною победой увенчались.
Он вновь собрал рассеянное войско
И нам со стен Путивля угрожает.
Что делают меж тем герои наши?
Стоят у Кром, где кучка казаков
Смеются им из-под гнилой ограды.
Вот слава! нет, я ими недоволен,
Пошлю тебя начальствовать над ними;
Не род, а ум поставлю в воеводы;
Пускай их спесь о местничестве тужит;
Пора презреть мне ропот
знатной черни
И гибельный обычай уничтожить.
— О, как можно! — воскликнул, закрасневшись, молодой человек во фраке. — Как будто она из тех, которые ходят ввечеру по Невскому проспекту. Это должна быть очень
знатная дама, — продолжал он, вздохнувши, — один плащ на ней
стоит рублей восемьдесят!
И перед ней также
стоял он теперь с тем же заискивающим, сладким, холопски-почтительным выражением, какое она привыкла видеть у него в присутствии сильных и
знатных; и с восторгом, с негодованием, с презрением, уже уверенная, что ей за это ничего не будет, она сказала, отчетливо выговаривая каждое слово...
*
В белом стане вопль,
В белом стане стон:
Обступает наша рать
Их со всех сторон.
В белом стане крик,
В белом стане бред.
Как пожар
стоитЗолотой рассвет.
И во всех кабаках
Огни светятся…
Завтра многие друг с другом
Уж не встретятся.
И все пьют за царя,
За святую Русь,
В ласках
знатных шлюх
Забывая грусть.
— Мерлушчату шапку на придачу.
Знатная шапка, настоящая мурашкинская… И совсем как есть новенькая… Двух-то целковых
стоит. Христа ради, Василий Фадеич, будь аки Бог, вызволь меня из беды неминучей…
— Найду! — закричала Илька. — Ну, наконец, вы же барон,
знатный, умный человек, всех знаете, все
знатные люди вас знают…Вы не какой-нибудь простой человек! Отчего бы вам не написать письма к какому-нибудь судье, чтобы он осудил ее по законам? Вам
стоит только сказать или написать, и всё будет сделано!
— Я должен сказать тебе, господин, что эта женщина из
знатного рода, и она
стоит мне по кабале больших денег, которых я через нее не выручил, потому что она умела разжалобить всех, кого я вводил к ней. Не мое будет дело, если ты станешь слушать ее слова и тебя размягчат ее речи. Я свое золото должен иметь, потому что я человек бедный и взял ее за дорогую цену.
С загримированным под неаполитанского мальчика лицом, в плаще бродячего певца, я
стою у правой кулисы и прислушиваюсь к монологу Ольги-Сильвии, которая там, на сцене, в богатом белом платье
знатной венецианки своим низким голосом красиво декламирует роль.
Одно другого
стоило, особенно для Василия Ивановича, который был хотя из старой и почтенной, но не
знатной фамилии, сам собою вышел в люди и потому не прочь был от именитого родства. Сверх того, невеста, кроме связей, имела преимущество выдающейся чисто русской красоты и молодости. Ей шел двадцать первый год, но она выглядела моложе. На всем этом легко было примириться и успокоиться.
Для него, как и для другого царского любимца, ничего не
стоило завладеть любой красавицей из простого рода и звания, но дело осложнялось, когда приходилось тягаться с
знатным боярином, да еще таким любимым народом, каков был князь Василий Прозоровский.