Неточные совпадения
Теперь дворец начальника
С балконом, с башней, с лестницей,
Ковром богатым устланной,
Весь
стал передо мной.
На окна поглядела я:
Завешаны. «В котором-то
Твоя опочиваленка?
Ты
сладко ль спишь, желанный мой,
Какие видишь сны?..»
Сторонкой, не по коврику,
Прокралась я в швейцарскую.
Через минуту вошла со свечой и Соня, поставила свечку и
стала сама перед ним, совсем растерявшаяся, вся в невыразимом волнении и, видимо, испуганная его неожиданным посещением. Вдруг краска бросилась в ее бледное лицо, и даже слезы выступили на глазах… Ей было и тошно, и стыдно, и
сладко… Раскольников быстро отвернулся и сел на стул к столу. Мельком успел он охватить взглядом комнату.
Дома его встречало праздничное лицо ‹девицы›. Она очень располнела,
сладко улыбалась, губы у нее очень яркие, пухлые, и в глазах светилась неиссякаемо радость. Она была очень антипатична,
становилась все более фамильярной, но — Клим Иванович терпел ее, — хорошая работница, неплохо и дешево готовит, держит комнаты в строгой чистоте. Изредка он спрашивал ее...
Вы не двигаетесь — вы глядите: и нельзя выразить словами, как радостно, и тихо, и
сладко становится на сердце.
«Не одна во поле дороженька пролегала», — пел он, и всем нам
сладко становилось и жутко.
— Если можете, господин Бурдовский, — тихо и
сладко остановил его Гаврила Ардалионович, — то останьтесь еще минут хоть на пять. По этому делу обнаруживается еще несколько чрезвычайно важных фактов, особенно для вас, во всяком случае, весьма любопытных. По мнению моему, вам нельзя не познакомиться с ними, и самим вам, может быть, приятнее
станет, если дело будет совершенно разъяснено…
— Я-то ведь не неволю, а приехала вас же жалеючи… И Фене-то не
сладко жить, когда родители хуже чужих
стали. А ведь Феня-то все-таки своя кровь, из роду-племени не выкинешь.
Прошла мучительная ночь,
стало светло, и на солнечном восходе затихло, улеглось мое воспаленное воображение — я
сладко заснул.
Но в ту же минуту и засмеялась, — и плакала и смеялась — все вместе. Мне тоже было и смешно и как-то…
сладко. Но она ни за что не хотела поднять ко мне голову, и когда я
стал было отрывать ее личико от моего плеча, она все крепче приникала к нему и все сильнее и сильнее смеялась.
«Молодец, — отвечает мой князь, — молодец вы, мой почти полупочтевнейший и премногомалозначащий Иван Северьянович! именно-с, именно гибнуть-то и радостно, и вот то-то мне теперь и
сладко, что я для нее всю мою жизнь перевернул: и в отставку вышел, и имение заложил, и с этих пор
стану тут жить, человека не видя, а только все буду одной ей в лицо смотреть».
Я обрадовался этому случаю и изо всей силы затянул «дддд-и-и-и-т-т-т-ы-о-о», и с версту все это звучал, и до того разгорелся, что как
стали мы нагонять парный воз, на кого я кричал-то, я и
стал в стременах подниматься и вижу, что человек лежит на сене на возу, и как его, верно, приятно на свежем поветрии солнышком пригрело, то он, ничего не опасаяся, крепко-прекрепко спит, так
сладко вверх спиною раскинулся и даже руки врозь разложил, точно воз обнимает.
Но почему каждый раз, когда Александров подолгу глядел на ее портрет, то дыхание его
становилось томным, сохли губы и голова слегка кружилась сладко-сладко?
По росту и походке он сразу догадался, что это странноприемница Раиса, женщина в годах и сильно пьющая, вспомнил, что давно уже её маленькие, заплывшие жиром глаза при встречах с ним
сладко щурились, а по жёлтому лицу, точно масло по горячему блину, расплывалась назойливая усмешка, вспомнил — и ему
стало горько и стыдно.
Елена только посмотрела на мать и ни слова не сказала: она почувствовала, что скорее позволит растерзать себя на части, чем выдаст свою тайну, и опять
стало ей и страшно и
сладко на сердце. Впрочем, знакомство ее с Катей продолжалось недолго: бедная девочка занемогла горячкой и через несколько дней умерла.
К Ярцеву прошли они черным ходом, через кухню, где встретила их кухарка, чистенькая старушка с седыми кудрями; она очень сконфузилась,
сладко улыбнулась, причем ее маленькое лицо
стало похоже на пирожное, и сказала...
Выражение благодарности, глубокой и тихой, не сходило с ее лица: он не мог не сознаться, что именно благодарность выражали эти улыбки, эти взоры, и сам он весь закипал тем же чувством, и совестно
становилось ему, и
сладко, и жутко…
Но когда видишь, что все идет к благополучной развязке, все препятствия уничтожаются, (восторженно) любовь торжествует и молодые люди соединяются законным браком, как
сладко становится на душе.
— Видал? В час вытекло восемь ведер… а сколько часов текло — шесть? Эх,
сладко вы едите!.. Шесть,
стало быть, надо помножить на восемь… А ты любишь пироги с зеленым луком? Я — страсть как! Ну вот, из первого крана в шесть часов вытекло сорок восемь… а всего налили в чан девяносто… дальше-то понимаешь?
— Полно, отец, — говорила меж тем Евлампия, и голос ее
стал как-то чудно ласков, — не поминай прошлого. Ну, поверь же мне; ты всегда мне верил. Ну, сойди; приди ко мне в светелку, на мою постель мягкую. Я обсушу тебя да согрею; раны твои перевяжу, вишь, ты руки себе ободрал. Будешь ты жить у меня, как у Христа за пазухой, кушать
сладко, а спать еще слаще того. Ну, были виноваты! ну, зазнались, согрешили; ну, прости!
— Народ ноне малодушен больно
стал в Пеньковке, — проговорил Авдей Михайлыч, — прежде крепче жили… Заработки большие, едят
сладко, чай этот пошел — вот народ и портится Посмотришь, молодые парнишки что делают: еще на рыле материно молоко не обсохло, а он водку хлещет… Или тоже вот наши заводские девки: больно много воли забрали, балуются, а котора послабее — и совсем потеряет себя.
Марья вернулась и
стала топить печь. Она, по-видимому, еще не совсем очнулась от сна и теперь просыпалась на ходу. Ей, вероятно, приснилось что-нибудь или пришли на память вчерашние рассказы, так как она
сладко потянулась перед печью и сказала...
Оленька поговорила с ним, напоила его чаем, и сердце у нее в груди
стало вдруг теплым и
сладко сжалось, точно этот мальчик был ее родной сын. И когда вечером он, сидя в столовой, повторял уроки, она смотрела на него с умилением и с жалостью и шептала...
Я
стал выбираться из повозки, разминая отекшие члены. Чепурников захватил узелок с провизией и
стал бесцеремонно тормошить Пушных. После нескольких пинков беспечный унтер-офицер промычал что-то, зевнул протяжно и
сладко и
стал вываливаться из телеги.
— Ловко! — крикнул Алексей Степанович и босиком подбежал к окну, выходившему на реку. То, что он мельком увидел, было так ново, интересно и весело, что он поспешно бросился натягивать брюки и высокие сапоги, у колен стягивавшиеся ремешками. Пока он одевался, Никита
стал под солнечные лучи, поднял лицо кверху и
сладко зажмурил глаза. Постепенно лицо его
стало дергаться, и брови взлезли на лоб; еще раз со свистом он втянул носом воздух — и чихнул так громко и звучно, что на секунду не слышно
стало воробьев.
Ел он так много и так
сладко, что испортился у него желудок, и позыва на еду не
стало.
Письмо это сначала озадачило всех слушателей. Малгоржан уже
стал было
сладко улыбаться своими жирными глазами. Анцыфров ласково заегозил и головенкой, и руками, и ногами — точь-в-точь как маленький песик с закорюченным хвостиком, а князь просто заржал от восторга и, слюняво сюсюкая, горячо ухватил и тряс руку Полоярова...
В ужасе Дорушка
стала изо всей силы трясти за руки уснувшую
сладко и крепко под влиянием злодейского мака Машу Рыжову…
Почтальон поднялся и,
сладко потягиваясь,
стал надевать пальто.
Сладко стоять, наклонившись над бездною, и смотреть в нее; может быть, еще слаще — броситься в нее вниз головою. «Раскольников ужасно побледнел, верхняя губа его дрогнула и запрыгала. Он склонился к Заметову как можно ближе и
стал шевелить губами, ничего не произнося. Страшное слово так и прыгало на его губах: вот-вот сорвется; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!
«У нее нет ничего, — решил, глядя на нее, Подозеров. — Она не обрежет волос, не забредит коммуной, не откроет швейной: все это для нее пустяки и утопия; но она и не склонит колена у алтаря и не помирится со скромною ролью простой, доброй семьянинки. К чему ей прилепиться и чем ей
стать? Ей нечем жить, ей не к чему стремиться, а между тем девичья пора уходит, и особенно теперь, после огласки этой гнусной истории, не
сладко ей, бедняжке!»
Сладко потягиваясь,
стала я одеваться. Некоторые из девочек встали «до звонка», будившего нас в воскресные и праздничные дни на полчаса позже.
Глаза ее делались влажны; но она не заплакала; лежала недвижно, опустив руки на одеяло… Ей так
сладко вдруг
стало мыслью своей ласкать образ Васи, припоминать его слова, звук голоса, повороты головы и всего тела, взгляды его в начале и в середине их разговора.
И сразу
стало так хорошо и необыкновенно что уже не захотелось снова открывать глаза, да и не нужно было: исчезли мысли и сомнения и глухая постоянная тревога; тело безвольно и
сладко колыхалось в такт дыханиям вагона, и по лицу нежно струился теплый и осторожный воздух полей.
Но
сладко было есть, потому что — нельзя, а теперь вдруг
стало можно!
И каждое слово ее письма
становилось теперь для меня значительным, незабываемо-милым, и
сладко волновала подпись: «твоя».
Палтусов потянул в себя воздух этой комнаты, и ему
стало не то грустно, не то
сладко на особый манер.
А после ужина она опустилась в углу перед образом на колени и прочла две главы из Евангелия. Потом горничная постлала ей постель, и она легла спать. Потягиваясь под белым покрывалом, она
сладко и глубоко вздохнула, как вздыхают после плача, закрыла глаза и
стала засыпать…
И она
стала рассказывать шёпотом, как она по ночам гуляет с поповичем, и что он ей говорит, и какие у него товарищи, и как она с проезжими чиновниками и купцами гуляла. От печальной песни потянуло свободной жизнью, Софья
стала смеяться, ей было и грешно, и страшно, и
сладко слушать, и завидовала она, и жалко ей было, что она сама не грешила, когда была молода и красива…
У нас нынче в упадке делишки: к нам
стали заходить чужие скоморохи из Сиракуз; так
сладко поют и играют на арфах, что перебили у нас всю самую лучшую работу.
С именем этим она свыклась, его не чуждается более, оно
стало ей
сладко, дорого, как имена отца, брата, если не дороже.
— А с того, что заметил он, а потом и его жена, что уже чересчур
сладко стал ты поглядывать на их дочку, так и явился о том его превосходительство доложить моему превосходительству… дозволю ли я открыть тебе военные действия против крепости, готовой к сдаче… — шутливо говорил Павел Кириллович.
Грустно и
сладко ему
станет, и горячие слезы потекут из глаз его.
Неисторический человек, пока Иуда еще жив под багряницею Христа, через полученную благодать
станет Христом — так лишь Вавилон тешится под покрывалом девственностью своей дочери Дины, дабы прекрасная дочка могла без помехи творить блуд и
сладко спать со своим любовником Иудой» [См. там же, т. V, с. 528.].
Вдруг задышалось глубоко и
сладко: как будто следило дыхание за переливами грома в высоте и шло за ним из края в край; и
стало казаться в долгой грезе, что он — не человек спящий, а сама морская волна, которая, то падая, то поднимаясь, дыша ровно и глубоко, вольно катится по безбрежному простору.
Днем на людях, только у них и слова, как Христову рабу довлеет жить на вольном свету:
сладко не есть, пьяно не пить, телеса свои грешные не вынеживать, не спесивому быть, не горделивому, не копить сокровищ и тленных богатств земных, до сирых, убогих быть податливу, — а ночью, как люди поулягутся и уйду я в каморку, — честные старцы по вечерней трапезе не на правило ночное
становятся, а, делом не волоча, к пуховику на боковую.
Он в этом не виноват, а между тем ему от этого спокойно, и он лег на диван, покрыл ноги пледом и
сладко заснул до сумерок, когда Пик
стал весело будить его к обеду.
— Эх, чур меня совсем, что это такое мне думается, — проговорила в досаде Платонида Андревна и, сердито почесав одною рукою локоть другой руки, оперлась ею о подоконник и села и
стала глядеть, как на карнизе фронтона амбаров
сладко целуются с дружками сизые голуби.
— Эх, чур меня совсем, что это такое мне думается, — проговорила в досаде Платонида Андревна и, сердито почесав одною рукою локоть другой руки, оперлась ею о подоконник и села и
стала глядеть, как на карнизе фронтона амбаров
сладко цалуются с дружками сизые голуби.