Неточные совпадения
Паратов. Это делает тебе честь, Робинзон. Но ты не по времени горд. Применяйся к обстоятельствам, бедный друг мой! Время просвещенных покровителей, время меценатов прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится, в полном
смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и в бочке с горы, для
собственного удовольствия, прокатят — на какого Медичиса нападешь. Не отлучайся, ты мне нужен будешь!
Думали, что
собственное признание преступника необходимо было для его полного обличения, — мысль не только неосновательная, но даже и совершенно противная здравому юридическому
смыслу: ибо, если отрицание подсудимого не приемлется в доказательство его невинности, то признание его и того менее должно быть доказательством его виновности.
— Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая шутка смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить!(Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! это и прежде не имело никакого
смысла, а теперь подавно. Любовь — форма, а моя
собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая…
— Смотрю я на вас, мои юные собеседники, — говорил между тем Василий Иванович, покачивая головой и опираясь скрещенными руками на какую-то хитро перекрученную палку
собственного изделия, с фигурой турка вместо набалдашника, — смотрю и не могу не любоваться. Сколько в вас силы, молодости, самой цветущей, способностей, талантов! Просто… Кастор и Поллукс! [Кастор и Поллукс (они же Диоскуры) — мифологические герои-близнецы, сыновья Зевса и Леды. Здесь — в
смысле: неразлучные друзья.]
Сквозь обветшавшую и никогда никуда не пригодную мудрость у нее пробивалась живая струя здравого практического
смысла,
собственных идей, взглядов и понятий. Только когда она пускала в ход
собственные силы, то сама будто пугалась немного и беспокойно искала подкрепить их каким-нибудь бывшим примером.
— Совершенно напротив, — резко ввязался я опять, — мать особенно утверждает, что вы произвели великолепное впечатление именно серьезностью, строгостью даже, искренностью, — ее
собственные слова. Покойница сама вас, как вы ушли, хвалила в этом
смысле.
По всей вероятности, негодная Верка не хочет выходить замуж, — это даже несомненно, — здравый
смысл был слишком силен в Марье Алексевне, чтобы обольститься хитрыми ее же
собственными раздумьями о Верочке, как о тонкой интриганке; но эта девчонка устраивает все так, что если выйдет (а чорт ее знает, что у ней на уме, может быть, и это!), то действительно уже будет полной госпожей и над мужем, и над его матерью, и над домом, — что ж остается?
Может быть, в памяти ее мелькнуло нечто подходящее из ее
собственной помещичьей практики. То есть не в точном
смысле истязание, но нечто такое, что грубыми своими формами тоже нередко переходило в бесчеловечность.
Помимо всякой философской теории, всякой гносеологии, я всегда сознавал, что познаю не одним интеллектом, не разумом, подчиненным
собственному закону, а совокупностью духовных сил, также своей волей к торжеству
смысла, своей напряженной эмоциональностью.
Творение, предоставленное своим
собственным силам, бьется над решением проблемы бытия и не находит ни счастья, ни
смысла, не спасается от смерти и страдания.
Были записки серьезные, умоляющие, сердитые, нежные, угрожающие, были записки с упреками и оскорблениями, с чувством
собственного достоинства или уязвленного самолюбия, остроумные, милые и грациозные, как улыбка просыпающегося ребенка, и просто взбалмошные, капризные, шаловливые, с неуловимой игрой слов и
смыслом между строк, — это было целое море любви, в котором набоб не утонул только потому, что всегда плыл по течению, куда его несла волна.
В средине он может даже игнорировать
собственную газету, потому что это время глухое и никаких существенных перемен в материальном
смысле не представляет.
Я решительно недоумевал. Может ли городничий выпороть совершеннолетнего сына по просьбе отца? Может ли отец выгнать сына из его
собственной квартиры? — все это представлялось для меня необыкновенным, почти похожим на сказку. — Конечно, ничего подобного не должно быть, говорил здравый
смысл, а внутреннее чувство между тем подсказывало: отчего же и не быть, ежели в натуре оно есть?..
Всякий, конечно, из нас понимает, что единственными руководителями каждого благонамеренного чиновника должны быть закон, его
собственный здравый
смысл и, наконец, полная готовность делать добро.
Но вместе с сим, увидев в ее жалобе лишь предлог для косвенного нападения на его
собственную, начальника края, персону, изволил присовокупить, что, истратив силы в борьбе с внутренними врагами, не имеет твердого основания полагать, чтобы он мог быть в требуемом
смысле полезным.
Мало-помалу, против
собственной воли, и девушка стала вникать в
смысл этих предательских слов, и ей все дело начало казаться совсем в ином свете, а главное: Гордей Евстратыч являлся совсем не тем, чем она его представляла себе раньше.
Из этого следует, что, во-первых, ругательство и все бешенство его, хотя и неприятны, но не особенно страшны, и кто, убоявшись их, отступился бы от денег и подумал, что их уж и получить нельзя, тот поступил бы очень глупо; во-вторых, что напрасно было бы надеяться на исправление Дикого посредством каких-нибудь вразумлений, привычка дурить уж в нем так сильна, что он подчиняется ей даже вопреки голосу
собственного здравого
смысла.
В этой надежде и в сознании того, что наше
собственное мнение о
смысле и характере произведений Островского высказано уже довольно определенно, мы и сочли за лучшее оставить разбор «Грозы».
— Обвиняют меня в ужасной вещи, в гадкой… Вы знаете, я занимался у Хмурина делами — главным образом в том
смысле, что в трудных случаях, когда его
собственной башки не хватало, помогал ему советами. Раз он мне поручил продать на бирже несколько векселей с его бланковыми надписями, которые потом оказались фальшивыми; спрашивается, мог я знать, что они фальшивые?
Под влиянием свеженанесенной обиды я или ехидствовал, или извергал целые потоки ропотов, причем так бестолково кричал, что не только не вникал в
смысл собственных речей, но в большинстве случаев за гвалтом не умел даже хорошенько расслышать их.
Чтобы читать книжку, следить за наукой, литературой и искусством — для всего этого нет никакой надобности в своем
собственном угле, и в особенности на берегу Финского залива. Гораздо более удобств в этом
смысле представляют Эмсы, Баден-Бадены, Трувили, Буживали, Лозанны и пр.
Плодомасоз понял, что вопрос материн предложен не в прямом его
смысле и гвардейская этикетность его и
собственная скромность возмутились этим бесцеремонным вопросом.
Под «солидностью» в гимназии подразумевалась несколько напыщенная важность, происходящая от глубокого сознания
собственного достоинства; впрочем, тот
смысл, который придавали этому слову воспитанники, почти непереводим на обычный язык.
Смотреть на подобных господ серьезно — значит оскорблять
собственный здравый
смысл.
Живя непосредственною жизнью, руководствуясь во всем единственно желанием расширить, сколько возможно, пределы
собственного эгоизма, связавши его с эгоизмом других, — ребенок восхищается всем, что он может, в каком бы то ни было
смысле, назвать своим.
Собака только поджала хвост и задумчиво отбежала в сторону, как будто озадаченная
собственным великодушием и опасаясь, что мы истолкуем его в невыгодном для нее
смысле.
Пользуясь их замешательством, я предложил мое
собственное объяснение, которое тут же пришло мне в голову и которое хотя имело только наружный
смысл, но, право, было не хуже их объяснений, и, сверх того, было очень забавно.
К вечеру весь город уже знал, цриблизительно в чертах, более или менее верных, всю историю печальных снежковских событий, которых безотносительно правдивый
смысл затемняли лишь несколько рассказы Пшецыньского да Корытникова, где один все продолжал истощать меры кротости, а другой пленял сердца героизмом
собственной неустрашимости.
Поручик, юный годами и опытностью, хотя и знал, что у русских мужиков есть обычай встречать с хлебом и солью, однако полагал, что это делается не более как для проформы, вроде того, как подчиненные являются иногда к начальству с ничего не значащими и ничего не выражающими рапортами; а теперь, в настоящих обстоятельствах, присутствие этого стола с этими стариками показалось ему даже, в некотором
смысле, дерзостью: помилуйте, тут люди намереваются одной
собственной особой, одним своим появлением задать этому мужичью доброго трепету, а тут вдруг, вовсе уж и без малейших признаков какого бы то ни было страха, выходят прямо перед ним, лицом к лицу, два какие-то человека, да еще со своими поднесениями!
И точно: это было сочинение своих
собственных прогрессов в ущерб прогрессу действительной жизни и здравого
смысла.
Но всемогущество Божие неотделимо от божественной любви-смирения, и «творчество» без цели, без
смысла и, главное, без любви, — творчество ради творчества, jeu divin в упоении
собственной мощью (чувство очень естественное для невсемогущего, завистливого, склонного к хвастливому самолюбованию существа), чуждо всемогуществу Божию, себя знающему и абсолютно спокойному.
Собственная же природа мира, насколько он отличается от Софии, есть именно его ύλη (в аристотелевском
смысле), ничто, вызванное к бытию, но в себе не имеющее бытия, причем начало его бытия есть София.
Мир идей у Платона образует самостоятельную софийную фотосферу, одновременно и закрывающую и открывающую то, что за и над этой сферой — само Божество; идеи у Платона остаются в неустроенной и неорганизованной множественности, так что и относительно верховной идеи блага, идеи идей, не устранена двусмысленность, есть ли она Идея в
собственном и единственном
смысле или же одна из многих идей, хотя бы и наивысшая (особое место в этом вопросе занимает, конечно, только «Тимей» с его учением о Демиурге [«Демиург» по-греч. означает «мастер», «ремесленник», «строитель»; у Платона — «Творец», «Бог».
Хотеть себя в
собственной самости, замыкать себя в своей тварности как в абсолютном — значит хотеть подполья и утверждаться на нем [Двойственная и противоречивая природа тварности, сотканная из божественности и ничтожества, не допускает имманентного обожествления человека, которое составляет отличительную черту антропологии Н. А. Бердяева с ее своеобразным мистическим фейербахианством (см. талантливую и интересную его книгу: «
Смысл творчества.
По
собственной мысли Шеллинга, защищаемой в данном трактате, мир сотворен Богом из ничего в
смысле ουκ öv, но не μη δν.
Истины религии, открывающиеся и укореняющиеся в детски верующем сознании непосредственным и в этом
смысле чудесным путем, изживаются затем человеком и в его
собственной человеческой стихии, в его имманентном самосознании, перерождая и оплодотворяя его [Гартман, среди новейших философов Германии обнаруживающий наибольшее понимание религиозно-философских вопросов, так определяет взаимоотношение между общей философией и религиозной философией: «Религиозная метафизика отличается от теоретической метафизики тем, что она извлекает выводы из постулатов религиозного сознания и развивает необходимые метафизические предпосылки религиозного сознания из отношения, заложенного в религиозной психологии, тогда как теоретическая метафизика идет путем научной индукции.
В сем состоянии не можем мы ничего о Нем сказать, кроме что Он единственно Себе самому известен: понеже Он никакой твари, какое бы имя она ни имела, неизвестен иначе, как только как Он открывает себя самого в шаре Вечности, а вне шара и сверх оного, Он есть для всего сотворенного
смысла вечное ничто, цело и совсем скрыт и как бы в своей
собственной неисследимой тайне завит и заключен; так что познание наше о Нем вне бездонного шара мира Вечности есть более отрицательно, нежели утвердительно, то есть мы познаем более, что Он не есть, нежели что Он есть».
С. 16–18.] включает в себя все, весь мир, Он есть и He-мир, причем, однако, это He-я отнюдь не полагается нашим
собственным я, как у Фихте, и не есть в этом
смысле некое под-я, но есть абсолютное и подлинное He-я, т. е. сверх-я, выше-я.
Зло является в этом
смысле акциденцией (κατά συμβεβηκός), существуя ради другого, но не по
собственной причине, ибо возникновение кажется правым, возникая ради добра, в действительности же неправо, ибо мы неблагое принимаем за благое…
Хотя
собственная жизнь ангелов для нас совершенно недоведома, мы знаем, однако, что и ангелы сотворены Богом и, хотя бесплотны в том
смысле, что не имеют тела человеческого, но имеют ипостась: они суть не безликие, а ипостасные силы Божий, созданные Логосом [Шеллинг в своем учении об ангелах (Philosophie der Offenbarung, II, 284 ел.), в соответствии общим своим взглядам, отрицает сотворенность ангелов (nicht erschaffen) и видит в них только «потенции» или идеи: «leder Engel ist die Potenz — Idee eines Bestimmten Geschöpfes des Individuums» (286).
Мир по силе необходимости здесь возникает, но в то же время сам он для себя является случайностью, не имеет
собственного задания и
смысла.
«Тайной» в обычном
смысле не является природа Божия, — говорит Гегель, выдавая в этих словах основную тайну своего
собственного (да и Шеллингова) философствования, — и менее всего в христианской религии: здесь Бог дал познать себя, показал, что Он есть; здесь Он раскрыт.
Фихте-гегелевский разум — субъективно-идеалистическая (в специфически булгаковском
смысле слова) философия, одержимая «пафосом системы» (см. выше прим. 100) и стремящаяся дедуцировать весь мир «из себя» (из «Разума» вообще, или даже из
собственного «Я»).
Ведь следует различить действие Бога в мире, хотя и совершаемое в человеке и чрез человека (что и есть теургия в
собственном и точном
смысле слова), от действия человеческого, совершаемого силой божественной софийности, ему присущей.
Сказанное не мешает нам резко отрицательно относиться к тому, что можно назвать положительным богословием у Канта, или его «моральной теологии», где он, изменяя
собственной высшей точке зрения, возвращается к рационализму и строит безвкуснейшую (в религиозном
смысле) «религию в пределах только разума».
Ибо жрец и жертва в известной степени нераздельны и тождественны, а жертвоприносящий есть в каком-то
смысле и жертвоприносимый относительно
собственного своего естества.
На наших глазах один за другим отпадают все признаки, которые делают Диониса именно Дионисом. Вместо безвольного слияния с «Первоединым» Ницше страстно и настойчиво требует теперь от человека воли, действия, борьбы за свой
собственный счет, призывает людей к «верности земле», чтоб возвращен был земле ее
смысл, чтоб человек гордо нес на земле свою земную голову и делал дело земли. В «Рождении трагедии» возвратить дионисического человека к делу земли мог только Аполлон своею «иллюзией».
Вы презираете жизнь за то, что ее
смысл и цель скрыты именно от вас, и боитесь вы только своей
собственной смерти, настоящий же мыслитель страдает, что истина скрыта от всех, и боится за всех людей.
Его
собственный опыт был, в этом
смысле, трагическим.
«Тетка детей скорбела; я (Исмайлов) раздражался; та делала нашему супостату выговоры и замечания и раз сказала даже, чтобы он перестал посещать нас, а я вооружился против него всею силою науки и здравого
смысла. Часто я низлагал его своим или его же
собственным орудием, и дети более слушали нас, чем его, но острые мысли не могли не западать в юные их души».