Неточные совпадения
А Лютов неестественно, всем телом, зашевелился, точно под платьем его, по спине и
плечам, мыши пробежали. Самгину эта сценка показалась противной, и в нем снова, но еще
сильнее вспыхнула злость на Алину, растеклась на всех в этой тесной, неряшливой, скудно освещенной двумя огоньками свеч, комнате.
Самгин еще в спальне слышал какой-то скрежет, — теперь, взглянув в окно, он увидал, что фельдшер Винокуров, повязав уши синим шарфом, чистит железным скребком панель, а мальчик в фуражке гимназиста сметает снег метлою в кучки; влево от них, ближе к баррикаде, работает еще кто-то. Работали так, как будто им не слышно охающих выстрелов. Но вот выстрелы прекратились, а скрежет на улице стал слышнее, и
сильнее заныли кости
плеча.
А открыв глаза, он увидел, что темно-лиловая, тяжелая вода все чаще,
сильнее хлопает по
плечам Бориса, по его обнаженной голове и что маленькие, мокрые руки, красно́ поблескивая, подвигаются ближе, обламывая лед.
Выстрел повторился. Она рванулась, но две
сильные руки за
плеча посадили ее на лавку. Она посмотрела на Райского с ног до головы и тряхнула головой от ярости.
— Тише, молчите, помните ваше слово! —
сильным шепотом сказала она. — Прощайте теперь! Завтра пойдем с вами гулять, потом в город, за покупками, потом туда, на Волгу… всюду! Я жить без вас не могу!.. — прибавила она почти грубо и сильно сжав ему
плечо пальцами.
Но чтобы наказать себя еще больше, доскажу его вполне. Разглядев, что Ефим надо мной насмехается, я позволил себе толкнуть его в
плечо правой рукой, или, лучше сказать, правым кулаком. Тогда он взял меня за
плечи, обернул лицом в поле и — доказал мне на деле, что он действительно
сильнее всех у нас в гимназии.
Он слегка вскрикнул, скрежетнул зубами и,
сильною рукою схватив меня за
плечо, злобно оттолкнул, так что я отлетел шага на три.
И вдруг он склонил свою хорошенькую головку мне на
плечо и — заплакал. Мне стало очень, очень его жалко. Правда, он выпил много вина, но он так искренно и так братски со мной говорил и с таким чувством… Вдруг, в это мгновение, с улицы раздался крик и
сильные удары пальцами к нам в окно (тут окна цельные, большие и в первом нижнем этаже, так что можно стучать пальцами с улицы). Это был выведенный Андреев.
Это был плотный господин лет под пятьдесят, широкий в
плечах, с короткой шеей и
сильной проседью в гладко зачесанных темных волосах и такой же бородке.
Сивуч относится к отряду ластоногих и к семейству ушастых тюленей. Это довольно крупное животное и достигает 4 м длины и 3 м в обхвате около
плеч при весе 680–800 кг. Он имеет маленькие ушные раковины, красивые черные глаза, большие челюсти с
сильными клыками, длинную сравнительно шею, на которой шерсть несколько длиннее, чем на всем остальном теле, и большие ноги (ласты) с голыми подошвами. Обыкновенно самцы в два раза больше самок.
В это время я почувствовал
сильную боль в
плече.
Князь, не теряя присутствия духа, вынул из бокового кармана дорожный пистолет и выстрелил в маскированного разбойника. Княгиня вскрикнула и с ужасом закрыла лицо обеими руками. Дубровский был ранен в
плечо, кровь показалась. Князь, не теряя ни минуты, вынул другой пистолет, но ему не дали времени выстрелить, дверцы растворились, и несколько
сильных рук вытащили его из кареты и вырвали у него пистолет. Над ним засверкали ножи.
Нельзя сказать, чтобы в этом пансионе господствовало последнее слово педагогической науки. Сам Рыхлинский был человек уже пожилой, на костылях. У него была коротко остриженная квадратная голова, с мясистыми чертами широкого лица;
плечи от постоянного упора на костыли были необыкновенно широки и приподняты, отчего весь он казался квадратным и грузным. Когда же, иной раз, сидя в кресле, он протягивал вперед свои жилистые руки и, вытаращив глаза, вскрикивал
сильным голосом...
Незадолго перед этим Коляновской привезли в ящике огромное фортепиано. Человек шесть рабочих снимали его с телеги, и когда снимали, то внутри ящика что-то глухо погромыхивало и звенело. Одну минуту, когда его поставили на край и взваливали на
плечи, случилась какая-то заминка. Тяжесть, нависшая над людьми, дрогнула и, казалось, готова была обрушиться на их головы… Мгновение…
Сильные руки сделали еще поворот, и мертвый груз покорно и пассивно стал подыматься на лестницу…
Все три девицы Епанчины были барышни здоровые, цветущие, рослые, с удивительными
плечами, с мощною грудью, с
сильными, почти как у мужчин, руками, и, конечно вследствие своей силы и здоровья, любили иногда хорошо покушать, чего вовсе и не желали скрывать.
Обыкновенным спутником их в этих прогулках бывал Красин, или один, или же вдвоем с известным нам Ревякиным, огромным,
сильным мужчиною с рыжею головой, саженными
плечами и непомерной силищей.
«Ай, ай, помогите!» — закричал Помада, бросаясь с обрыва за Лизою, но его удержала за
плечо здоровая,
сильная десница.
Павел пожал
плечами и ушел в свою комнату; Клеопатра Петровна, оставшись одна, сидела довольно долго, не двигаясь с места. Лицо ее приняло обычное могильное выражение: темное и страшное предчувствие говорило ей, что на Павла ей нельзя было возлагать много надежд, и что он, как пойманный орел, все
сильней и
сильней начинает рваться у ней из рук, чтобы вспорхнуть и улететь от нее.
Но в ту же минуту и засмеялась, — и плакала и смеялась — все вместе. Мне тоже было и смешно и как-то… сладко. Но она ни за что не хотела поднять ко мне голову, и когда я стал было отрывать ее личико от моего
плеча, она все крепче приникала к нему и все
сильнее и
сильнее смеялась.
— Ну, что ж ты?.. Говори! — и рука, державшая мое
плечо, сжала его
сильнее.
Но еще труднее с непривычки была чересчур
сильная отдача ложа в
плечо при выстреле. Она была так быстра и тяжела, что, ударяясь в тринадцатифунтовую берданку, чуть не валит начинающего стрелка с ног. Оттого-то у всех фараонов теперь правое
плечо и правая ключица в синяках и по ночам ноют.
Он дал его прочитать Венсану, а сам глядел через его
плечо, поминутно отнимая у него листки, чтобы прочитать вслух наиболее
сильные места.
Тулузов потом бросился к лежавшей на полу Катрин. Кровотечение у нее из
плеча и шеи было
сильное. Он велел ее поднять и положить на постель, где заботливо осмотрел ее ранки.
— Ты ошибаешься! Без поощрений гораздо
сильнее влюбляются! — полувоскликнула Муза Николаевна, и так как в это время занавес поднялся, то она снова обратилась на сцену, где в продолжение всего второго акта ходил и говорил своим трепетным голосом небольшого роста и с чрезвычайна подвижным лицом курчавый Жорж де-Жермани, и от впечатления его с несколько приподнятыми
плечами фигуры никто не мог избавиться.
Тут я заметил, что он уже давно возбуждал мое внимание своим
сильным запахом; он успел уже на мне нагреться и пахнул все
сильнее и
сильнее лекарствами, пластырями и, как мне казалось, каким-то гноем, что было немудрено, так как он с незапамятных лет не сходил с
плеч больных.
Мордвин был много
сильнее Ситанова, но значительно тяжелей его, он не мог бить так быстро и получал два и три удара за один. Но битое тело мордвина, видимо, не очень страдало, он все ухал, посмеивался и вдруг, тяжким ударом вверх, под мышку, вышиб правую руку Ситанова из
плеча.
Широкие, несмотря на молодость,
плечи, очень широкий юношеский таз и тонкий, длинный стан, длинные
сильные руки и сила, гибкость, ловкость во всех движениях всегда радовали отца, и он всегда любовался сыном.
Марья Дмитриевна, с ее толстой косой, широкими
плечами, высокой грудью и сияющей улыбкой покрытого веснушками доброго лица, невольно влекла Бутлера, как
сильного, молодого холостого человека, и ему казалось даже, что она желает его.
Быстрым толчком в грудь Людмила повалила Сашу на диван. От рубашки, которую она рванула, отскочила пуговица. Людмила быстро оголила Сашино,
плечо и принялась выдергивать руку из рукава. Отбиваясь, Саша невзначай ударил Людмилу ладонью по щеке. Не хотел, конечно, ударить, но удар упал на Людмилину щеку сразмаху,
сильный и звонкий. Людмила дрогнула, пошатнулась, зарделась кровавым румянцем, но не выпустила Сашу из рук.
Дядя Ерошка был огромного роста казак, с седою как лунь широкою бородой и такими широкими
плечами и грудью, что в лесу, где не с кем было сравнить его, он казался невысоким: так соразмерны были все его
сильные члены.
Брагин тяжело упал в кресло и рванул себя за покрытые
сильной проседью волосы. С бешенством расходившегося мужика он осыпал Головинского упреками и руганью, несколько раз вскакивал с места и начинал подступать к хозяину с сжатыми кулаками. Головинский, скрестив руки на груди, дал полную волю высказаться своему компаньону и только улыбался с огорченным достоинством и пожимал
плечами.
От
сильного натиска могучего
плеча пробой вылетел и дверь растворилась настежь.
Один из подводчиков, шедших далеко впереди, рванулся с места, побежал в сторону и стал хлестать кнутом по земле. Это был рослый, широкоплечий мужчина лет тридцати, русый, кудрявый и, по-видимому, очень
сильный и здоровый. Судя по движениям его
плеч и кнута, по жадности, которую выражала его поза, он бил что-то живое. К нему подбежал другой подводчик, низенький и коренастый, с черной окладистой бородой, одетый в жилетку и рубаху навыпуск. Этот разразился басистым, кашляющим смехом и закричал...
Старик вдруг пришел в
сильное волнение; глаза его засверкали,
плечи стало подергивать.
Илья сначала отталкивал её от себя, пытаясь поднять с пола, но она крепко вцепилась в него и, положив голову на колени, тёрлась лицом о его ноги и всё говорила задыхающимся, глухим голосом. Тогда он стал гладить её дрожащей рукой, а потом, приподняв с пола, обнял и положил её голову на
плечо себе. Горячая щека женщины плотно коснулась его щеки, и, стоя на коленях пред ним, охваченная его
сильной рукой, она всё говорила, опуская голос до шёпота...
Илья радостно хихикнул, — он был счастлив. Сердитый кузнец, самый
сильный мужик на дворе, которого все боялись и уважали, шутит с ним! Кузнец схватил его железными пальцами за
плечо и добавил ему ещё радости...
— Комфорт и удобства обладают волшебною силой; они мало-помалу затягивают людей даже с
сильною волей. Когда-то отец и я жили небогато и просто, а теперь видите как. Слыханное ли дело, — сказала она, пожав
плечами, — мы проживаем до двадцати тысяч в год! В провинции!
Мы оба, я и она, уродились в нашу мать, широкие в
плечах,
сильные, выносливые, но бледность у нее была болезненная, она часто кашляла, и в глазах у нее я иногда подмечал выражение, какое бывает у людей, которые серьезно больны, но почему-то скрывают это.
— Я сегодня, — говорил, как бы совсем обезумев от радости, князь, — видел картину «Ревекка», которая, как две капли, такая же красавица, как ты, только вот она так нарисована, — прибавил он и дрожащей, но
сильной рукой разорвал передние застежки у платья Елены и спустил его вместе с сорочкою с
плеча.
Граф пожал
плечами и, делать нечего, покорился молча своей участи. Кроме всех этих оскорбительных в нравственном смысле сюрпризов, он чувствовал довольно
сильную физическую боль в левой щеке от удара Янсутского и поламыванье в
плечах от толчков, которыми будто бы нечаянно при выпроваживании наградили его трактирные служители.
— А, жив, так что же вы! — как будто даже со злобой говорила Елена Петровна и в другое перенесла свою тоску, боль, мучительный испуг, — вцепилась обеими руками в худенькие, податливые
плечи Жени,
сильная и безжалостная, трясла ее и кричала...
Так думал Лаевский, сидя за столом поздно вечером и все еще продолжая потирать руки. Окно вдруг отворилось и хлопнуло, в комнату ворвался
сильный ветер, и бумаги полетели со стола. Лаевский запер окно и нагнулся, чтобы собрать с полу бумаги. Он чувствовал в своем теле что-то новое, какую-то неловкость, которой раньше не было, и не узнавал своих движений; ходил он несмело, тыча в стороны локтями и подергивая
плечами, а когда сел за стол, то опять стал потирать руки. Тело его потеряло гибкость.
В это время Дюрок прокричал: «Поворот!» Мы выскочили и перенесли паруса к левому борту. Так как мы теперь были под берегом, ветер дул слабее, но все же мы пошли с
сильным боковым креном, иногда с всплесками волны на борту. Здесь пришло мое время держать руль, и Дюрок накинул на мои
плечи свой плащ, хотя я совершенно не чувствовал холода. «Так держать», — сказал Дюрок, указывая румб, и я молодцевато ответил: «Есть так держать!»
Он говорил, чмокал, фыркал, вздыхал… Я смотрел ему в лицо, разинув рот от изумления. Он, очевидно, выливал предо мной все возмущения, обиды и недовольства мною, накопленные за всё время нашего путешествия. Для вящей убедительности он тыкал мне пальцем в грудь и тряс меня за
плечо, а в особенно
сильных местах налезал на меня всей своей тушей. Нас поливал дождь, над нами непрерывно грохотал гром, и Шакро, чтоб быть услышанным мною, кричал во всё горло.
«Что за вздор?.. Что такое?.. Не может быть», хмурясь и отряхиваясь, как от мухи, говорил себе Евгений, недовольный тем, что он заметил ее. Он был недоволен тем, что заметил ее, а вместе с тем не мог оторвать от ее покачивающегося ловкой,
сильной походкой босых ног тела, от ее рук,
плеч, красивых складок рубахи и красной паневы, высоко подоткнутой над ее белыми икрами.
Его взяли под руки и повели, и он покорно зашагал, поднимая
плечи. На дворе его сразу обвеяло весенним влажным воздухом, и под носиком стало мокро; несмотря на ночь, оттепель стала еще
сильнее, и откуда-то звонко падали на камень частые веселые капли. И в ожидании, пока в черную без фонарей карету влезали, стуча шашками и сгибаясь, жандармы, Янсон лениво водил пальцем под мокрым носом и поправлял плохо завязанный шарф.
Особливо когда толпа народа, тесно сдвинувшись, глядит на царя Ирода в золотой короне или на Антона, ведущего козу; за вертепом визжит скрыпка; цыган бренчит руками по губам своим вместо барабана, а солнце заходит, и свежий холод южной ночи незаметно прижимается
сильнее к свежим
плечам и грудям полных хуторянок.
Я взял его за
плечи и повернул к двери, он шел послушно. Но, подойдя к двери, вместо того чтобы взяться за ручку, он повернул ключ,
сильным движением оттолкнул меня и стал в угрожающую позу. Надежда Николаевна вскрикнула.
Однажды утром, в праздник, когда кухарка подожгла дрова в печи и вышла на двор, а я был в лавке, — в кухне раздался
сильный вздох, лавка вздрогнула, с полок повалились жестянки карамели, зазвенели выбитые стекла, забарабанило по полу. Я бросился в кухню, из двери ее в комнату лезли черные облака дыма, за ним что-то шипело и трещало, — Хохол схватил меня за
плечо...
И вот ты
сильными ударами с
плеча делаешь из нее всё, что тебе нужно…