Неточные совпадения
— Он — из тех, которые думают, что миром правит только голод, что над нами властвует лишь закон борьбы за кусок хлеба и нет
места любви. Материалистам непонятна красота бескорыстного подвига, им смешно
святое безумство Дон-Кихота, смешна Прометеева дерзость, украшающая мир.
Но все это случалось редко, и против таких нечаянностей употреблялись домашние испытанные средства: ушибленное
место потрут бодягой или зарей, дадут выпить
святой водицы или пошепчут — и все пройдет.
Чем ближе подходили к
месту, тем пуще приставал народ, и сошлось наконец нас чуть не два ста человек, все спешивших лобызать
святые и целокупные мощи великих обоих чудотворцев Аникия и Григория.
У многих, особенно у старух, на шее, на медной цепочке, сверх платья, висят медные же или серебряные кресты или медальоны с изображениями
святых. Нечего прибавлять, что все здешние индийцы — католики. В дальних
местах, внутри острова, есть еще малочисленные племена, или, лучше сказать, толпы необращенных дикарей; их называют негритами (negritos). Испанское правительство иногда посылает за ними небольшие отряды солдат, как на охоту за зверями.
Миусов рассеянно смотрел на могильные камни около церкви и хотел было заметить, что могилки эти, должно быть, обошлись дорогонько хоронившим за право хоронить в таком «
святом»
месте, но промолчал: простая либеральная ирония перерождалась в нем почти что уж в гнев.
— «Отец
святой, это не утешение! — восклицает отчаянный, — я был бы, напротив, в восторге всю жизнь каждый день оставаться с носом, только бы он был у меня на надлежащем
месте!» — «Сын мой, — вздыхает патер, — всех благ нельзя требовать разом, и это уже ропот на Провидение, которое даже и тут не забыло вас; ибо если вы вопиете, как возопили сейчас, что с радостью готовы бы всю жизнь оставаться с носом, то и тут уже косвенно исполнено желание ваше: ибо, потеряв нос, вы тем самым все же как бы остались с носом…»
Когда же церковь хоронила тело его, уже чтя его как
святого, то вдруг при возгласе диакона: «Оглашенные, изыдите!» — гроб с лежащим в нем телом мученика сорвался с
места и был извергнут из храма, и так до трех раз.
— Нет, этого мало! — закричал дед, прихрабрившись и надев шапку. — Если сейчас не станет передо мною молодецкий конь мой, то вот убей меня гром на этом самом нечистом
месте, когда я не перекрещу
святым крестом всех вас! — и уже было и руку поднял, как вдруг загремели перед ним конские кости.
Единственный наследник, которому поминаемый оставил большое наследство, сидел на почетном
месте, против духовенства, и усердно подливал «
святым отцам» и водку и вино, и сам тоже притопывал, согревая ноги.
Южнее Александровска по западному побережью есть только один населенный пункт — Дуэ, страшное, безобразное и во всех отношениях дрянное
место, в котором по своей доброй воле могут жить только
святые или глубоко испорченные люди.
Бывало, Агафья, вся в черном, с темным платком на голове, с похудевшим, как воск прозрачным, но все еще прекрасным и выразительным лицом, сидит прямо и вяжет чулок; у ног ее, на маленьком креслице, сидит Лиза и тоже трудится над какой-нибудь работой или, важно поднявши светлые глазки, слушает, что рассказывает ей Агафья; а Агафья рассказывает ей не сказки: мерным и ровным голосом рассказывает она житие пречистой девы, житие отшельников, угодников божиих,
святых мучениц; говорит она Лизе, как жили
святые в пустынях, как спасались, голод терпели и нужду, — и царей не боялись, Христа исповедовали; как им птицы небесные корм носили и звери их слушались; как на тех
местах, где кровь их падала, цветы вырастали.
— Ну, это не в Беловодье, а на расейской стороне. Такое озеро есть, а на берегу стоял святый град Китиш. И жители в нем были все благочестивые, а когда началась никонианская пестрота —
святой град и ушел в воду. Слышен и звон и церковная служба. А мы уйдем на Кавказ, сестрица. Там
места нежилые и всякое приволье. Всякая гонимая вера там сошлась: и молоканы, и субботники, и хлысты… Тепло там круглый год, произрастание всякое, наших братьев и сестер найдется тоже достаточно… виноград…
— Ну, они на
Святом озере и есть, Крестовые-то… Три старца на них спасались: Пахомий-постник, да другой старец Пафнутий-болящий, да третий старец Порфирий-страстотерпец, во узилище от никониан раны и напрасную смерть приявший. Вот к ним на могилку народ и ходит. Под Петров день к отцу Спиридону на могилку идут, а в успенье — на Крестовые. А тут вот, подадимся малым делом, выступит гора Нудиха, а в ней пещера схимника Паисия. Тоже угодное
место…
Это не то, что пустынная обитель, где есть ряд келий, темный проход, часовня у
святых ворот с чудотворною иконою и возле ключ воды студеной, — это было скучное, сухое
место.
„ — Друг мой! — сказали вы мне, — в России без казенной службы прожить нельзя: непременно что-нибудь такое сделаешь, что вдруг очутишься сосланным в Сибирь, в
места не столь отдаленные!“ —
Святая истина!
Тайне же
место — наша
святая, равноапостольная церковь.
По молитве ее в лесу
место очищается; стоят перед нею хоромы высокие, высоки рубленые, тесом крытые; в тех хоромах идет всенощное пение; возглашают попы-диаконы славу божию, поют они гласы архангельские, архангельские песни херувимские, величают Христа царя небесного, со отцем и
святым духом спокланяема и сославима.
Собралася Федосьюшка свет-Пахомовна в путь во дороженьку, угодникам божиим помолиться,
святым преславным
местам поклониться.
Купцы-то, бывало, с ярмонки в скиты приедут, так ровно разахаются, как оно благочинно у нас там было, — ну, тоже всякий по силе-возможности и жертву приносил; а нынче в нашу сторону не по что и ездить; разве другой на «
святые»
места поглядеть полюбопытствует, прослезится, да и уедет… так-то, сударь.
— Кандидатов слишком довольно. На каждое
место десять — двадцать человек, друг у дружки так и рвут. И чем больше нужды, тем труднее: нынче и к месту-то пристроиться легче тому, у кого особенной нужды нет. Доверия больше, коли человек не жмется, вольной ногой в квартиру к нанимателю входит. Одёжа нужна хорошая, вид откровенный. А коли этого нет, так хошь сто лет грани мостовую — ничего не получишь. Нет, ежели у кого родители есть — самое
святое дело под крылышком у них смирно сидеть.
А угодник и наименовал того попика, что за пьянство
места лишен, и сам удалился; а владыко проснулись и думают: «К чему это причесть; простой это сон, или мечтание, или духоводительное видение?» И стали они размышлять и, как муж ума во всем свете именитого, находят, что это простой сон, потому что статочное ли дело, что
святой Сергий, постник и доброго, строгого жития блюститель, ходатайствовал об иерее слабом, творящем житие с небрежением.
И насилу его высокопреосвященство добились, что он повинился: «Виноват, — говорит, — в одном, что сам, слабость душевную имея и от отчаяния думая, что лучше жизни себя лишить, я всегда на
святой проскомидии за без покаяния скончавшихся и руки на ся наложивших молюсь…» Ну, тут владыко и поняли, что то за тени пред ним в видении, как тощие гуси, плыли, и не восхотели радовать тех демонов, что впереди их спешили с губительством, и благословили попика: «Ступай, — изволили сказать, — и к тому не согрешай, а за кого молился — молись», — и опять его на
место отправили.
— Нечего об пустяках и говорить.
Святая церковь как поет? Поет: в
месте злачнем, в
месте прохладнем, иде же несть ни печали, ни воздыхания… Об каком же тут «среднем»
месте еще разговаривать!
Прошла
Святая; на Фоминой начались спектакли, и Аннинька узнала, что на
место сестры уже выписана из Казани девица Налимова, актриса неважная, но зато совершенно беспрепятственная в смысле телодвижений.
— Нет, маменька, не говорите! оно, конечно, сразу не видно, однако как тут рубль, в другом
месте — полтина, да в третьем — четвертачок… Как посмотришь да поглядишь… А впрочем, позвольте, я лучше сейчас все на цифрах прикину! Цифра —
святое дело; она уж не солжет!
Над столом висит лампа, за углом печи — другая. Они дают мало света, в углах мастерской сошлись густые тени, откуда смотрят недописанные, обезглавленные фигуры. В плоских серых пятнах, на
месте рук и голов, чудится жуткое, — больше, чем всегда, кажется, что тела
святых таинственно исчезли из раскрашенных одежд, из этого подвала. Стеклянные шары подняты к самому потолку, висят там на крючках, в облачке дыма, и синевато поблескивают.
Между тем безгромный, тихий дождь пролил, воздух стал чист и свеж, небо очистилось, и на востоке седой сумрак начинает серебриться, приготовляя
место заре дня иже во
святых отца нашего Мефодия Песношского, дня, которому, как мы можем вспомнить, дьякон Ахилла придавал такое особенное и, можно сказать, великое значение, что даже велел кроткой протопопице записать у себя этот день на всегдашнюю память.
— Ну, хорошо! ну, и
святой Устинии, а об обретении украденных вещей и бежавших рабов (дьякон начал с этого
места подчеркивать свои слова) — Феодору Тирону, его же память празднуем семнадцатого февраля.
Невозможно смотреть, обезуметь можно, потому, брат, груди женские и животы — это такие
места, понимаешь, Исус Христос, цари и
святые, — всё человечье из женского живота и от грудей, а тут вдруг сапожищами, а?
— С этих пор точно благодетельный ангел снизошел в нашу семью. Все переменилось. В начале января отец отыскал
место, Машутка встала на ноги, меня с братом удалось пристроить в гимназию на казенный счет. Просто чудо совершил этот
святой человек. А мы нашего чудесного доктора только раз видели с тех пор — это когда его перевозили мертвого в его собственное имение Вишню. Да и то не его видели, потому что то великое, мощное и
святое, что жило и горело в чудесном докторе при его жизни, угасло невозвратимо.
В полминуты отряд Милославского переправился через Москву-реку и при громких восклицаниях: «Умрем за веру православную и
святую Русь!» — помчался на
место сражения.
Это тот, кто отдал бы тысячу жизней за то, чтоб воскликнуть вместе с другими: «Умрем за веру православную и
святую Русь!» Несмотря на приглашение боярина Истомы, который, заливаясь слезами, кричал громче всех: «Идем к матушке Москве!» — Юрий не хотел подойти вместе с ним к Лобному
месту.
Хороша она была и на рынке, когда стояла перед ярко-разноцветной кучей овощей, точно написанная великим мастером на белом фоне церковной стены, — ее
место было у церкви
святого Якова, слева от паперти, она и умерла в трех шагах от него.
Она довольно побилась со своим мужем, определяя и перемещая его с
места на
место, и, наконец, произведя на свет Викториночку, бросила супруга в его хуторном тетеречнике и перевезла весь свой приплод в ближайший губернский город, где в то
святое и приснопамятное время содержал винный откуп человек, известный некогда своим богатством, а ныне — позором и бесславием своих детей.
Предыдущие сутки я провел на
Святом озере, у невидимого града Китежа, толкаясь между народом, слушая гнусавое пение нищих слепцов, останавливаясь у импровизованных алтарей под развесистыми деревьями, где беспоповцы, скитники и скитницы разных толков пели свои службы, между тем как в других
местах, в густых кучках народа, кипели страстные религиозные споры.
Прокофий при этом злобно взглянул на Маремьяшу. Он был с барином и на Афоне; но из этого путешествия помнил то лишь обстоятельство, что у них в сих
святых бы, кажется,
местах украли чемодан.
— Так-то… — продолжал он. — Вот вы всё учите, постигаете пучину моря, разбираете слабых да сильных, книжки пишете и на дуэли вызываете — и все остается на своем
месте; а глядите, какой-нибудь слабенький старец
святым духом пролепечет одно только слово, или из Аравии прискачет на коне новый Магомет с шашкой, и полетит у вас все вверх тарамашкой, и в Европе камня на камне не останется.
Долго ждала красавица своего суженого; наконец вышла замуж за другого; на первую ночь свадьбы явился призрак первого жениха и лег с новобрачными в постель; «она моя», говорил он — и слова его были ветер, гуляющий в пустом черепе; он прижал невесту к груди своей — где на
месте сердца у него была кровавая рана; призвали попа со крестом и
святой водою; и выгнали опоздавшего гостя; и выходя он заплакал, но вместо слез песок посыпался из открытых глаз его.
Так пленник мой с родной страною
Почти навек: прости сказал!
Терзался прошлою мечтою,
Ее
места воспоминал:
Где он провел златую младость,
Где испытал и жизни сладость,
Где много милого любил,
Где знал веселье и страданьи,
Где он, несчастный, погубил
Святые сердца упованьи… //....................
Все встали с
места, чтобы проводить маленьких гостей, и беседа уже казалась совершенно законченною, как вдруг дьякон Ахилла опять выступил со спором, что Николай Афанасьевич не тому
святому молебен служил.
— Ну, хорошо! ну, и
святой Устинии, а об обретении украденных вещей и бежавших рабов (дьякон начал с этого
места подчеркивать свои слова) Федору Тирону, его же память празднуем семнадцатого февраля.
Змея мечет банк; игра, холодно начинающаяся с логических общих
мест, быстро развертывается в отчаянное состязание; все заповедные мечты,
святые, нежные упования, Олимп и Аид, надежда на будущее, доверие настоящему, благословение прошедшему — все последовательно является на карте, и она, медленно вскрывая, без улыбки, без иронии и участия, повторяет холодными устами: «убита».
Желая, чтобы дух ревности, влиянный Ею в главное Правительство Империи, распространился и во всех частях ее, Она обнародовала Свое мудрое Наставление Губернаторам [1764 г., Апреля 21], в котором предписывает им быть оком и душою правосудия, чтобы во всех судебных
местах, им подчиненным, обитала
святая истина и чтобы ни знатность вельмож, ни сила богатства не могли обольщать совести, а вдовы и сироты не проливали слез бедствия!
Я подскочил со свечой и вижу — они самые, мои часы с ободочком… Висят, как
святые, на своем
месте!
Лет пять тому назад я предпринял именно такую прогулку и, расхаживая по
святой Руси, попал в Феодосию. В то время там начинали строить мол, и, в чаянии заработать немного денег на дорогу, я отправился на
место сооружения.
— Господа громада!.. Ей-богу!.. Вот как перед богом! — выкрикивал визгливо Козел. — Нехай меня бог убьет на этом
месте, нехай меня болячка задавит!.. Чтоб мне, как той собаке, подохнуть без
святого причастия!..
Не думайте, что я боюся вас.
Я не хочу оставить этот труп!..
Прочь от меня. Своим присутствием
Вы оскверните это
место. Посмотрите:
Она
святей, чем все
святые ваши!
Своею кровию она купила рай,
А ваши кровию других мечтают
Его купить… прочь! прочь отсюда!
После сего мы вымели от гостюшкиных следков горенку; заменные образа опять на их
место за перегородку в коробья уклали, а оттуда достали свои настоящие иконы; разместили их по тяблам, как было по-старому, покропили их
святою водой; положили начал и пошли каждый куда ему следовало на ночной покой, но только бог весть отчего и зачем всем что-то в ту ночь не спалось, и было как будто жутко и неспокойно.
Позолота в одном
месте опала, в другом вовсе почернела; лики
святых, совершенно потемневшие, глядели как-то мрачно.
— Господи! — проговорил Охоботов, садясь на свое обычное
место на диван и грустно склоняя голову. — Вчера еще только я читал с Машей его «Онегина»… точно он напророчил себе смерть в своем Ленском… Где теперь «и жажда знанья и труда… и вы, заветные мечтанья, вы, призрак жизни неземной, вы, сны поэзии
святой» — все кончено! Кусок мяса и глины остался только, и больше ничего!