— Этот характерный отзыв дал Вязмитинову имя светского человека с «либерально-консервативным направлением», а вскоре затем и место, а с ним и дружеское расположение одного директора департамента — консервативного либерала и генерала Горностаева, некогда сотрудника-корреспондента заграничных
русских публицистов, а ныне кстати и некстати повторяющего: «des réformes toujours, des outopies jamais».
— Ты не заговаривайся так! — остановил его вдруг Марфин. — Я знаю, ты не читал ни одного из наших аскетов: ни Иоанна Лествичника [Иоанн Лествичник (ум. в 649 или 650 г.) — греческий религиозный писатель, автор «Лествицы».], ни Нила Сорского [Нил Сорский (ок. 1433—1508) —
русский публицист и церковно-политический деятель, глава «Заволжских старцев».]…
А соврать не мудрено, ибо что такое, в сущности,
русский публицист? — это не что иное, как простодушный обыватель, которому попалась под руку «книжка» (всего лучше, если маленькая) и у которого есть твердое намерение получить по пятиалтынному за строчку.
Скажите, не это ли разумел Константин Аксаков, [Аксаков К. С. (1817–1860) —
русский публицист, поэт и критик-славянофил.] говоря про высокое образование народа нашего?
Я признавал и теперь признаю, что можно находить общественные идеалы Герберта Спенсера подлежащими критике, но я не мог разделять мнения тогдашних и позднейших почитателей
русского публициста, что он"повалил"британского мыслителя, с которым и я дерзал спорить в Лондоне.
Помнится, когда-то один из стоящих на страже
русских публицистов, выдергивая отдельные фразы из моих литературных писаний, открыл в них присутствие неблагонадежных элементов и откровенно о том заявил.
Неточные совпадения
Все подлинно
русские, национальные наши писатели, мыслители,
публицисты — все были безгосударственниками, своеобразными анархистами.
— Я невежда в отношении Гегеля… С Фихте [Фихте Иоганн-Готлиб (1762—1814) — немецкий философ и
публицист.] и Шеллингом [Шеллинг Фридрих-Вильгельм (1775—1854) — немецкий философ, оказавший заметное влияние на развитие
русской философской мысли, особенно в 20-е годы.] я знаком немного и уважаю их, хотя я сам весь, по существу моему, мистик; но знать, говорят, все полезно… Скажите, в чем состоит сущность учения Гегеля: продолжатель ли он своих предшественников или начинатель чего-нибудь нового?..
А шутки в сторону, — продолжала она как бы более серьезным тоном, — скажите мне, был ли из
русских князей хоть один настоящим образом великий человек, великий полководец, великий поэт, ученый, великий критик,
публицист?..
Но в этот же трехлетний период я сделался и
публицистом студенческой жизни, летописцем конфликта"Рутении"с немецким «Комманом». Мои очерки и воззвания разосланы были в другие университеты; составил я и сообщение для архилиберального тогда «
Русского вестника». Катков и Леонтьев сочувственно отнеслись к нашей «истории»; но затруднились напечатать мою статью.
Радикальный
публицист Н. Я. Николадзе передал ему для сообщения исполнительному комитету ошеломляющее предложение
русского правительства, сделанное через министра императорского двора графа Воронцова-Дашкова: правительство утомлено борьбою с «Народной Волей» и жаждет мира.
В журнале «Вестник Европы» появилась статья, вызвавшая в Петербурге огромную сенсацию. Это была очередная общественная хроника. Отдел общественной хроники был наиболее живым и наиболее читаемым отделом мертвенно-либерального, сухо-академического «Вестника Европы», органа либеральной
русской профессуры. Хроника не подписывалась, но все знали, что ведет ее талантливый
публицист, впоследствии почетный академик, К. К. Арсеньев.
Русские критики-публицисты всегда будут проповедовать целостное миросозерцание, всегда будут объединять истину и справедливость, всегда будут учителями жизни.
Байборода — псевдоним
публициста Михаила Никифоровича Каткова (1818–1887), под которым он в 1857 г. напечатал в издававшемся им журнале «
Русский вестник» «Изобличительные письма», где резко полемизировал с Н. И. Крыловым по поводу его статьи"Критические замечания на сочинения Чичерина «Областные учреждения в России в XVII веке».