Неточные совпадения
— Евгений, — продолжал Василий Иванович и опустился на колени
перед Базаровым, хотя тот не
раскрывал глаз и не мог его видеть. — Евгений, тебе теперь лучше; ты, бог даст, выздоровеешь; но воспользуйся этим временем, утешь нас с матерью, исполни долг христианина! Каково-то мне это тебе говорить, это ужасно; но еще ужаснее… ведь навек, Евгений… ты подумай, каково-то…
И
раскрой ты
перед ним с той стороны, над церковью, небо, и чтобы все ангелы во свете небесном летели встречать его.
Сам Привалов не хотел заговаривать о своей новой жизни, потому что, раз, это было слишком тяжело, а второе — ему совсем не хотелось
раскрывать перед Костей тайны своей семейной жизни.
Зося была немного больна и приняла Привалова внутри коша, где можно было сидеть только на низеньких диванчиках, поджав ноги. Хозяйка была занята приручением степного сокола, который сидел
перед ней на низенькой деревянной подставке и каждый раз широко
раскрывал рот, когда она хотела погладить его по дымчатой спине.
Идем скорей! Бледнеют тени ночи.
Смотри, заря чуть видною полоской
Прорезала восточный неба край,
Растет она, яснее, ширясь: это
Проснулся день и
раскрывает веки
Светящих глаз. Пойдем! Пора приспела
Встречать восход Ярила-Солнца. Гордо
Перед толпой покажет Солнцу Лель
Любимую свою подругу.
— Скажите, в состоянии ли вы были бы полюбить такого человека?
раскрыли ли бы
перед ним свою душу? сердце?
Матушка широко
раскрыла глаза от удивления. В этом нескладном потоке шутовских слов она поняла только одно: что
перед нею стоит человек, которого при первом же случае надлежит под красную шапку упечь и дальнейшие объяснения с которым могут повлечь лишь к еще более неожиданным репримандам.
Устинья Марковна стояла посреди избы, когда вошел Кожин. Она в изумлении
раскрыла рот, замахала руками и бессильно опустилась на ближайшую лавку, точно
перед ней появилось привидение. От охватившего ее ужаса старуха не могла произнести ни одного слова, а Кожин стоял у порога и смотрел на нее ничего не видевшим взглядом. Эта немая сцена была прервана только появлением Марьи и Мыльникова.
Самое большое, чем он мог быть в этом отношении, это — пантеистом, но возвращение его в деревню, постоянное присутствие при том, как старик отец по целым почти ночам простаивал
перед иконами, постоянное наблюдение над тем, как крестьянские и дворовые старушки с каким-то восторгом бегут к приходу помолиться, — все это, если не
раскрыло в нем религиозного чувства, то, по крайней мере, опять возбудило в нем охоту к этому чувству; и в первое же воскресенье, когда отец поехал к приходу, он решился съездить с ним и помолиться там посреди этого простого народа.
Одних из нас она произвела в тайные советники; другим в перспективе показывает звание коммерции советника, а в ожидании такового предоставляет пользоваться правами 1-й гильдии купца;
перед третьими
раскрывает тайны латинской грамматики; наконец, дам наделяет скромностью и свойственными женскому полу украшениями.
Перед диваном, на круглом столе, покрытом чистой скатертью, возвышался наполненный душистым шоколадом, окруженный чашками, графинами с сиропом, бисквитами и булками, даже цветами, — огромный фарфоровый кофейник; шесть тонких восковых свечей горело в двух старинных серебряных шандалах; с одной стороны дивана вольтеровское кресло
раскрывало свои мягкие объятия — и Санина посадили именно в это кресло.
— Поезжайте! — не стал его отговаривать Егор Егорыч, и едва только доктор ушел от него, он
раскрыл лежавшую
перед ним бумагу и стал писать на ней уже не объяснение масонское, не поучение какое-нибудь, а стихи, которые хотя и выходили у него отчасти придуманными, но все-таки не были лишены своего рода поэтического содержания. Он бряцал на своей лире...
Она с трудом
раскрыла глаза. Большое колесо, движимое водою, шумя, вертелось
перед нею, и далеко летели вокруг него брызги. Отражая луну, они напомнили ей алмазы, которыми девушки украшали ее в саду в тот день, когда приехал Серебряный.
— Итак, этот-то господин, много потерявший из любви к наукам, сидел в куртке
перед своим письменным столом; подписав разные протоколы и выставив в пустом месте достодолжное число ударов за корчемство, за бродяжество и т. п., он досуха обтер перо, положил его на стол, взял с полочки книгу, переплетенную в сафьян,
раскрыл ее и начал читать.
Перед вечерним чаем пришел Федор. Севши в кабинете в угол, он
раскрыл книгу и долго смотрел все в одну страницу, по-видимому, не читая. Потом долго пил чай; лицо у него было красное. В его присутствии Лаптев чувствовал на душе тяжесть; даже молчание его было ему неприятно.
Единственным развлечением для Елены было проводить время с своим Колей: каждый вечер она обыкновенно усаживалась с ним на диване
перед маленьким столиком и
раскрывала какую-нибудь книжку.
— Никакой я не знаю, но можешь разлюбить. Постой!.. — воскликнул князь и встал на ноги. — Если ты разлюбишь меня или умрешь, так позволь мне застрелить себя… из этого револьвера… — прибавил он и
раскрыл перед Еленой ящик с оружием.
Вдруг невдалеке, по дороге, идущей вдоль сада, показался Михайло Михайлыч на своих беговых дрожках.
Перед лошадью его бежали две огромные дворные собаки: одна желтая, другая серая; он недавно завел их. Они беспрестанно грызлись и жили в неразлучной дружбе. Им навстречу вышла из ворот старая шавка,
раскрыла рот, как бы собираясь залаять, а кончила тем, что зевнула и отправилась назад, дружелюбно повиливая хвостом.
Одною из оригинальных черт Семена Николаевича был обычай, по которому каждый воскресный день утром, когда барин был еще в халате, камердинер,
раскрывши в кабинете запертый шкаф, ставил
перед Семеном Николаевичем на большом блюде груду золотых, а на меньшем собрание драгоценных перстней и запонок, и Семен Николаевич мягкою щеткою принимался систематически перечищать свою коллекцию.
Так шло месяц и два.
Перед новым годом приехал в их город его шурин и остановился у них. Иван Ильич был в суде. Прасковья Федоровна ездила за покупками. Войдя к себе в кабинет, он застал там шурина, здорового сангвиника, самого раскладывающего чемодан. Он поднял голову на шаги Ивана Ильича и поглядел на него секунду молча. Этот взгляд всё открыл Ивану Ильичу. Шурин
раскрыл рот, чтоб ахнуть, и удержался. Это движение подтвердило всё.
Где ни
раскройте сатирические журналы, везде вам попадется — то насмешка над глупою спесью, то обличение бесчеловечных поступков, то злая выходка против эгоистических расчетов, то внушение правил человеколюбия, снисходительности к низшим, правдивости
перед высшими, честности, любви к отечеству и пр.
— Случился случай случайнейший. Во-первых, voyez-vous, madame! [взгляните, сударыня! (франц.).] — сказал он, вынув из кармана футляр и
раскрыв его
перед глазами Татьяны Ивановны.
Ардальон Семеныч, будучи скрытен от природы, начитался в каком-то швейцарском философе, что разумный человек не должен
раскрывать внутренность души своей
перед невежественной толпою, а, напротив, должен согласоваться наружно с взглядами и убеждениями окружающих его людей; а потому он сознательно, законно позволял себе надевать в обществе довольно разнохарактерные маски, не делаясь через то обманщиком и лицемером, а, напротив, оставаясь правдивым, честным человеком, всегда верным своему слову.
С тем же оживлением он начал
передавать свои впечатления от речи Пархоменко, которая очень понравилась ему, между тем как тяжелая, холодная рука незаметно увлекала его наверх, в комнату совета присяжных поверенных. Там Алексей Семенович молча
раскрыл свой туго набитый портфель, покопался в нем и протянул помощнику бумаги в синей обложке с крупной надписью: «дело».
— Худых дел у меня не затеяно, — отвечал Алексей, — а тайных дум, тайных страхов довольно… Что тебе поведаю, — продолжал он, становясь
перед Пантелеем, — никто доселе не знает. Не говаривал я про свои тайные страхи ни попу на духу, ни отцу с матерью, ни другу, ни брату, ни родной сестре… Тебе все скажу… Как на ладонке
раскрою… Разговори ты меня, Пантелей Прохорыч, научи меня, пособи горю великому. Ты много на свете живешь, много видал, еще больше того от людей слыхал… Исцели мою скорбь душевную.
Отжившую для мира черницу перестали тревожить воспоминанья о прежних днях, и если порой возникал
перед ее душевными очами милый когда-то образ, строгая инокиня принимала его уже за наваждение лукавого,
раскрывала Добротолюбие и, читая наставление об умной молитве, погружалась в созерцательное богомыслие и, Господу помогающу, прогоняла находившее на нее искушение.
Не существует хоть сколько-нибудь законченной науки об излечении болезней;
перед медициною стоит живой человеческий организм с бесконечно сложною и запутанною жизнью; многое в этой жизни уже понято, но каждое новое открытие в то же время
раскрывает все большую чудесную ее сложность; темным и малопонятным путем развиваются в организме многие болезни, неясны и неуловимы борющиеся с ними силы организма, нет средств поддержать эти силы; есть другие болезни, сами по себе более или менее понятные; но сплошь да рядом они протекают так скрыто, что все средства науки бессильны для их определения.
Кто учтет, сколько при этом было пережито тяжелой душевной ломки, сколько женщин погибло, не решаясь
раскрыть перед мужчиною своих болезней?
Здесь прибрежные горные хребты часто отмыты вдоль оси, а отроги поперек их простираний и
раскрывают перед наблюдателем тайны своего строения.
Люди слишком часто боятся
раскрывать свое сердце из ложных инстинктов, ложных верований и ложных идей, из ложных страхов
перед обществом, и это закрывает возможность подлинного общения.
— Нет, нет, подождите!.. Четыре без козыря! Я беру! Она
раскрыла прикуп, задумалась. Нерешительно
передала Токареву четыре карты и сказала...
Все свободное от службы время он занимался сапожным мастерством, по праздникам ходил в церковь, где было возможно, или ставил копеечную свечку
перед образом и
раскрывал псалтырь, единственную книгу, по которой он умел читать.
Арест тем хорош, что на предварительном дознании я буду иметь возможность
раскрыть перед властью и обществом всю низость ее поведения.
Это есть бесконечность конкретная, и только чистая, освобожденная от природных и социальных ограничений духовность
раскрывает перед человеком эту конкретную бесконечность, этот творческий полет.
Это воззвание, в котором Наполеон
раскрывал перед армией свои планы и говорил с уверенностью победителя, произвело в лагере чрезвычайное впечатление: восторг солдат увеличился еще более, когда ночью Наполеон пешком и без свиты посетил бивак; солдаты устроили импровизированную иллюминацию, сжигая по его пути пуки соломы.
Без гостей, у себя, в устроенной ей матерью уютненькой, убранной как игрушечка комнате с окнами, выходящими в густой сад, где летом цветущая сирень и яблони лили аромат в открытые окна, а зимой блестели освещаемые солнцем, покрытые инеем деревья, княжна Людмила по целым часам проводила со своей «милой Таней», рисовала
перед ней свои девичьи мечты,
раскрывая свое сердце и душу.
— Оно не полно, подсудимая что-то скрывает, быть может, очень важное для правильного отправления над ней правосудия, быть может такие обстоятельства, на основании которых вы могли бы, с спокойною совестью, дать ей снисхождение, быть может даже своих сообщников, остающихся безнаказанными, она не хочет
раскрыть всецело свою душу
перед вами, своими судьями. Пусть пеняет на себя. Вы не дадите ей снисхождения.
Революционный переворот
раскрыл перед русским народом все пути для свободного самоопределения.
Идолопоклонство
перед «народом» мешало
раскрывать и развивать в себе человеческую личность.
Биченосцы
перед ним
раскрыли ворота, и они вышли свободно. Впереди шел больной епископ, а его под руки поддерживали Зенон и женщина в темном покрове.
Мы стали захватывать зерна горстью. Первый захватил горсть и
раскрыл перед ксендзом. Флориан говорит...
Он силится
раскрыть глаза, силится долго, долго и, наконец,
раскрывает и видит, что погода утихла, что на небе начинает сереть и
перед ним за рекою, не колеблясь, стоят настоящие сосны.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда-то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил
перед собой рукописи,
раскрывал, закрывал их и наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
И, сосредоточенно глядя
перед собою, думая о том, у кого из товарищей можно достать оружие, он дошел до измятой постели и лег. Потом он задумался о том, сумеет ли он попасть в сердце, и,
раскрыв куртку и рубашку, стал с интересом разглядывать молодую, еще не окрепшую грудь.