Неточные совпадения
С вечера Константин Левин пошел в контору, сделал распоряжение о
работах и послал по деревням вызвать на
завтра косцов, с тем чтобы косить Калиновый луг, самый большой и лучший.
— Я очень люблю эту
работу, — сказал Сергей Иванович. — Я ужасно люблю. Я сам косил иногда с мужиками и
завтра хочу целый день косить.
Левин читал Катавасову некоторые места из своего сочинения, и они понравились ему. Вчера, встретив Левина на публичной лекции, Катавасов сказал ему, что известный Метров, которого статья так понравилась Левину, находится в Москве и очень заинтересован тем, что ему сказал Катавасов о
работе Левина, и что Метров будет у него
завтра в одиннадцать часов и очень рад познакомиться с ним.
— Старо, но знаешь, когда это поймешь ясно, то как-то всё делается ничтожно. Когда поймешь, что нынче-завтра умрешь, и ничего не останется, то так всё ничтожно! И я считаю очень важной свою мысль, а она оказывается так же ничтожна, если бы даже исполнить ее, как обойти эту медведицу. Так и проводишь жизнь, развлекаясь охотой,
работой, — чтобы только не думать о смерти.
«Да, уничтожать, уничтожать таких… Какой отвратительный, цинический ум. Нужно уехать отсюда.
Завтра же. Я ошибочно выбрал профессию. Что, кого я могу искренно защищать? Я сам беззащитен пред такими, как этот негодяй. И — Марина. Откажусь от
работы у нее, перееду в Москву или Петербург. Там возможно жить более незаметно, чем в провинции…»
— Я нахожу, что пора спать, вот что, — сказал он. — У меня
завтра куча
работы…
— Конечно, зайду, — сказал Клим. — Мне нужно съездить на дачу, сделать одну
работу;
завтра и поеду…
— Оставь
работу,
завтра не ходи; и совсем брось.
Я старался составить себе идею о том, что это за
работа, глядя, что делают, но ничего не уразумел: делали все то же, что вчера, что, вероятно, будут делать
завтра: тянут снасти, поворачивают реи, подбирают паруса.
Вот
завтра вы увидите их за
работой».
Пришлось нам с братом Авдюшкой, да с Федором Михеевским, да с Ивашкой Косым, да с другим Ивашкой, что с Красных Холмов, да еще с Ивашкой Сухоруковым, да еще были там другие ребятишки; всех было нас ребяток человек десять — как есть вся смена; но а пришлось нам в рольне заночевать, то есть не то чтобы этак пришлось, а Назаров, надсмотрщик, запретил; говорит: «Что, мол, вам, ребяткам, домой таскаться;
завтра работы много, так вы, ребятки, домой не ходите».
Увлеченные
работой, мы не заметили, что маленькая долина привела нас к довольно большой реке. Это была Синанца с притоками Даягоу [Да-я-гоу — большая утиная долина.], Маягоу [Ма-и-гоу — муравьиная долина.] и Пилигоу [Пи-ли-гоу — долина груш.]. Если верить удэгейцам, то
завтра к полудню мы должны будем дойти до Имана.
Дерсу ужасно ругал китайцев за то, что они, бросив лудеву, не позаботились завалить ямы землей. Через час мы подошли к знакомой нам Лудевой фанзе. Дерсу совсем оправился и хотел было сам идти разрушить лудеву, но я посоветовал ему остаться и отдохнуть до
завтра. После обеда я предложил всем китайцам стать на
работу и приказал казакам следить за тем, чтобы все ямы были уничтожены.
Путевые записки необходимо делать безотлагательно на месте наблюдения. Если этого не сделать, то новые картины, новые впечатления заслоняют старые образы, и виденное забывается. Эти путевые заметки можно делать на краях планшета или в особой записной книжке, которая всегда должна быть под рукой. Вечером сокращенные записки подробно заносятся в дневники. Этого тоже никогда не следует откладывать на
завтра.
Завтра будет своя
работа.
Не надобно забывать и то нравственное равнодушие, ту шаткость мнений, которые остались осадком от перемежающихся революций и реставраций. Люди привыкли считать сегодня то за героизм и добродетель, за что
завтра посылают в каторжную
работу; лавровый венок и клеймо палача менялись несколько раз на одной и той же голове. Когда к этому привыкли, нация шпионов была готова.
— Кабы не Сашенька — кажется бы… — молвила она, но, не докончив, продолжала: — Хороший день будет
завтра, ведреный; косить уж около дворов начали —
работа в ведрышко спорее пойдет.
Если сегодня не удалось уйти из тюрьмы через открытые ворота, то
завтра можно будет бежать из тайги, когда выйдут на
работу 20–30 человек под надзором одного солдата; кто не бежал из тайги, тот подождет месяц-другой, когда отдадут к какому-нибудь чиновнику в прислуги или к поселенцу в работники.
— Глаза бы не глядели, — с грустью отвечал Родион Потапыч, шагая по середине улицы рядом с лошадью. — Охальники… И нет хуже, как эти понедельники. Глаза бы не глядели, как работнички-то наши выйдут
завтра на
работу… Как мухи травленые ползают. Рыло опухнет, глаза затекут… тьфу!..
И уже относились к драме этой как к чему-то далекому, уверенно заглядывая в будущее, обсуждая приемы
работы на
завтра. Лица были утомлены, но мысли бодры, и, говоря о своем деле, люди не скрывали недовольства собой. Нервно двигаясь на стуле, доктор, с усилием притупляя свой тонкий, острый голос, говорил...
— «Враги счастья не дремлют. Обеими руками держитесь за счастье!
Завтра приостанавливаются
работы — все нумера явятся для Операции. Неявившиеся — подлежат Машине Благодетеля».
— Хорошо, — сказала она, — приходите
завтра; мне нравится ваш почерк, и я найду для вас
работу.
— Ох, устала! — присела она с бессильным видом на жесткую постель. — Пожалуйста, поставьте сак и сядьте сами на стул. Впрочем, как хотите, вы торчите на глазах. Я у вас на время, пока приищу
работу, потому что ничего здесь не знаю и денег не имею. Но если вас стесняю, сделайте одолжение, опять прошу, заявите сейчас же, как и обязаны сделать, если вы честный человек. Я все-таки могу что-нибудь
завтра продать и заплатить в гостинице, а уж в гостиницу извольте меня проводить сами… Ох, только я устала!
Но что описывать этот чад! Наконец, кончается этот удушливый день. Арестанты тяжело засыпают на нарах. Во сне они говорят и бредят еще больше, чем в другие ночи. Кой-где еще сидят за майданами. Давно ожидаемый праздник прошел.
Завтра опять будни, опять на
работу…
— Поешь, выспись,
завтра в пять на
работу. Шастай!
— Нет, теперь недосуг, — отвечал Глеб, с трудом приподнимаясь на локоть и переваливаясь на другой бок, — схожу опосля:
работу порешить надо. И не то чтобы уж очень прихватило… авось и так сойдет. Встану
завтра, промнусь, легче будет…
— Ведь он мужик еще молодой. От меня уж какой
работы ждать: нынче жива, а
завтра помру. Kàк ему без жены быть? Ведь он тебе не мужик будет. Обдумай ты нас как-нибудь, отец ты наш.
На другой день, как мы условились раньше, я привел актеров Художественного театра к переписчикам. Они, раздетые и разутые, сидели в ожидании
работы, которую Рассохин обещал прислать вечером. Лампа горела только в их «хазе», а в соседней было темно: нищие с восьми часов улеглись, чтобы
завтра рано встать и идти к ранней службе на церковную паперть.
Вся беда в том, что
работа у нас не постоянная — нынче,
завтра кое-что, а там дня два ничего нет.
Журавка, огорченный своим пассажем с немецким языком у профессора, прогулялся за город, напился где-то в форштадте пива и, успокоясь, возвращался домой с новой решимостью уже не ехать от немцев
завтра же, а прежде еще докончить свою копию, и тогда тотчас же уехать с готовой
работой.
— В кубовщики, четыре рубля в месяц!.. Ванька, сведи его в третий номер, — крикнул сидевший за столом мальчику, который стоял у притолоки и крутил в руках обрывок веревки. — Сегодня гуляй, а
завтра в четыре утра на
работу! — крикнул вслед уходившим приказчик.
Вечер свой Перский проводил за инспекторскими
работами, составляя и проверяя расписания и соображая успехи учеников с непройденными частями программы. Потом он много читал, находя в этом большую помощь в знании языков. Он основательно знал языки французский, немецкий, английский и постоянно упражнялся в них чтением. Затем он ложился немного попозже нас, для того чтобы
завтра опять встать немного нас пораньше.
— Панкрат, — сказал профессор, глядя на него поверх очков, — извини, что я тебя разбудил. Вот что, друг, в мой кабинет
завтра утром не ходить. Я там
работу оставил, которую сдвигать нельзя. Понял?
— Поверите ли, я так занят, — отвечал Горшенко, — вот
завтра сам должен докладывать министру; — потом надобно ехать в комитет,
работы тьма, не знаешь как отделаться; еще надобно писать статью в журнал, потом надобно обедать у князя N, всякий день где-нибудь на бале, вот хоть нынче у графини Ф. Так и быть уж пожертвую этой зимой, а летом опять запрусь в свой кабинет, окружу себя бумагами и буду ездить только к старым приятелям.
Мышлаевский.
Завтра, таким образом, здесь получится советская республика… Позвольте, водкой пахнет! Кто пил водку раньше времени? Сознавайтесь. Что ж это делается в этом богоспасаемом доме?!.. Вы водкой полы моете?!.. Я знаю, чья это
работа! Что ты все бьешь?! Что ты все бьешь! Это в полном смысле слова золотые руки! К чему ни притронется — бац, осколки! Ну если уж у тебя такой зуд — бей сервизы!
Я ловлю себя… А разве я-то сам стремлюсь куда-нибудь? Разве так уже нетерпеливо бьется моя пленная мысль?.. Нет, Василий Акинфиевич хоть что-нибудь да сделал в своей жизни, вон и два Георгия у него на груди, и на лбу шрам от черкесской шашки, и у солдат его такие толстые и красные морды, что смотреть весело… А я?.. Я сказал, что на
работы поеду с удовольствием. Может быть, это развлечет меня? Управляющий… у него жена, две дочки, два-три соседних помещика, может быть, маленький романчик?..
Завтра выступаем.
Работа — не наслаждение, кто может обойтись без
работы, тот не работает, все остальные на селе работают без всякой пользы, работают целый день, чтобы съесть кусок черствого хлеба, а хлеб едят для того, чтобы
завтра работать, в твердой уверенности, что все выработанное не их.
Премудрость нынешнего света
Не смотрит за предел балета!
Балет на сцене — в обществе балет;
Страдают ноги и паркет,
Куда как весело, ей богу.
Захочется ль у нас кому
В beau monde открыть себе дорогу,
Работы нет его уму,
Умей он поднимать лишь ногу
И всё, чтобы сказать: сегодня я туда,
А
завтра буду там… есть из чего стараться.
Тоска!
— Хозяева ваши не грабители, а честные люди, и я приказываю вам так не называть их. А если вы
завтра же не станете на
работу, я прикажу закрыть завод и разошлю вас.
Только уж ты теперь держись у меня, уж держись, уж я над тобой, брат, и сегодня, и
завтра, и всю ночь буду с палкой стоять, замучаю на
работе: кончай! кончай, брат, скорее! и потом опять на вечер, и потом оба счастливы; в лото пустимся!.. вечера сидеть будем — у, хорошо! фу, черт! как досадно, что не могу тебе помогать.
Глагольев 1. Можете ли вы знать, что вы будете делать в раю, если не знаете, что будете делать
завтра? Хороший человек везде найдет себе
работу, и на земле, и на небе…
Долго толковал Трифон с сыновьями, как им
работу искать. Порешили Алексею
завтра ж идти в Осиповку рядиться к Патапу Максимычу, а в середу, как на соседний базар хвостиковские ложкари приедут, порядить и Саввушку.
Пожалуй, что ты прав. — Эй, друзья мои! Ступайте и вставайте спокойно на
работу, а
завтра вы получите еще хлеба, хотя вы взяли уже все, что вам полагалось, на прошлой неделе. В закромах больше ничего нет, но все-таки я выдам вам
завтра, что найдется.
— Спокойся, — сказала Манефа, — спокойся теперь. Завтрашнего дня ответ тебе дам… Часы [Утренняя служба, вместо обедни.] отправишь, ко мне забреди. А послезавтра праздник у нас и собранье — милости просим попраздновать: со всеми матерями приходи и белицы чтоб все приходили… А на
завтра вышли ко мне, матушка, трудниц своих с пяток — в келарне бы полы подмыли да кой-где по кельям у стариц… Свои-то в разгоне по случаю праздника, все за
работами… Так уж ты мне пособи.
— Все, слава Богу, Патап Максимыч, — отвечал приказчик. — Посуду докрасили и по сортам, почитай, всю разобрали. Малости теперь не хватает; нарочно для того в Березовку ездил.
Завтра обещались все предоставить. К Страстной зашабашим… Вся
работа будет сполна.
— Ого… труд весьма почтенный, судя по объему! — мягко и ласково проговорил Василий Федорович, взявши рукопись. — Вы хотите, чтобы я послал адмиралу?.. Не лучше ли вам самому представить при свидании. Я думаю, мы скоро увидим адмирала или, по крайней мере, узнаем, где он…
Завтра придет почтовый пароход из Го-Конга и, вероятно, привезет известия… Лучше сами передайте адмиралу свою
работу. Он, наверное, заставит вас ему и прочесть.
— Господи Исусе! — причитала она. — И хлеб-от вздорожал, а к мясному и приступу нет; на что уж дрова, и те в нынешнее время стали в сапожках ходить. Бьемся, колотимся, а все ни сыты, ни голодны. Хуже самой смерти такая жизнь, просто сказать, мука одна, а богачи живут да живут в полное свое удовольствие. Не гребтится им, что будут
завтра есть; ни
работы, ни заботы у них нет, а бедномy человеку от недостатков хоть петлю на шею надевай. За что ж это, Господи!
— Слушайте, ребята, ведь вы меня подведете! Перепьетесь и
завтра проспите, не выйдете на
работу. Мне за вас придется отвечать.
Вот мы сейчас всю ночь шляемся, лодырничаем, а мужики спят, чтобы
завтра встать с зарею на тяжелую
работу на жалком клочке своей земли.
— Беда мне с мужиками! Перепились, как их
завтра на
работу разбудишь!
Завтра же она поедет к Жозефине. А если та завалена
работой, так к Минангуа… Хочется ей что-нибудь побогаче. Что, в самом деле, она будет обрезывать себя во всем из-за того, что Виктор Мироныч с"подлыми"и"бесстыжими"француженками потерял всякую совесть? Да и в самом деле — для фирмы полезно. Каждый будет видеть, что платье тысячу рублей стоит. А ее знают за экономную женщину.