Неточные совпадения
В соседней бильярдной слышались удары шаров, говор и смех. Из входной двери появились два офицера: один молоденький, с слабым, тонким
лицом, недавно поступивший из Пажеского корпуса в их полк; другой
пухлый, старый офицер с браслетом на руке и заплывшими маленькими глазами.
Кити стояла с засученными рукавами у ванны над полоскавшимся в ней ребенком и, заслышав шаги мужа, повернув к нему
лицо, улыбкой звала его к себе. Одною рукою она поддерживала под голову плавающего на спине и корячившего ножонки
пухлого ребенка, другою она, равномерно напрягая мускул, выжимала на него губку.
— Друг мой! — повторила графиня Лидия Ивановна, не спуская с него глаз, и вдруг брови ее поднялись внутренними сторонами, образуя треугольник на лбу; некрасивое желтое
лицо ее стало еще некрасивее; но Алексей Александрович почувствовал, что она жалеет его и готова плакать. И на него нашло умиление: он схватил ее
пухлую руку и стал целовать ее.
Сонно улыбаясь, всё с закрытыми глазами, он перехватился
пухлыми ручонками от спинки кровати за ее плечи, привалился к ней, обдавая ее тем милым сонным запахом и теплотой, которые бывают только у детей, и стал тереться
лицом об ее шею и плечи.
Явно было, что она не знала, с чего начать;
лицо ее побагровело,
пухлые ее пальцы стучали по столу; наконец она начала так, прерывистым голосом...
Это был человек лет под сорок, бривший бороду, ходивший в сюртуке и, по-видимому, проводивший очень покойную жизнь, потому что
лицо его глядело какою-то
пухлою полнотою, а желтоватый цвет кожи и маленькие глаза показывали, что он знал слишком хорошо, что такое пуховики и перины.
Пришла, рассыпалась; клоками
Повисла на суках дубов;
Легла волнистыми коврами
Среди полей, вокруг холмов;
Брега с недвижною рекою
Сравняла
пухлой пеленою;
Блеснул мороз. И рады мы
Проказам матушки зимы.
Не радо ей лишь сердце Тани.
Нейдет она зиму встречать,
Морозной пылью подышать
И первым снегом с кровли бани
Умыть
лицо, плеча и грудь:
Татьяне страшен зимний путь.
Пухлое, круглое и немного курносое
лицо его было цвета больного, темно-желтого, но довольно бодрое и даже насмешливое.
Она надела на него красную рубашечку с галуном на вороте, причесала его волосики и утерла
лицо: он дышал тяжело, порывался всем телом и подергивал ручонками, как это делают все здоровые дети; но щегольская рубашечка, видимо, на него подействовала: выражение удовольствия отражалось на всей его
пухлой фигурке.
Он сел пить кофе против зеркала и в непонятной глубине его видел свое очень истощенное, бледное
лицо, а за плечом своим — большую, широколобую голову, в светлых клочьях волос, похожих на хлопья кудели; голова низко наклонилась над столом,
пухлая красная рука работала вилкой в тарелке, таская в рот куски жареного мяса. Очень противная рука.
Самгин, оглядываясь, видел бородатые и бритые,
пухлые и костлявые
лица мужчин, возбужденных счастьем жить, видел разрумяненные мордочки женщин, украшенных драгоценными камнями, точно иконы, все это было окутано голубоватым туманом, и в нем летали, подобно ангелам, белые лакеи, кланялись их аккуратно причесанные и лысые головы, светились почтительными улыбками потные физиономии.
Холеное, голое
лицо это, покрытое туго натянутой, лоснящейся, лайковой кожей, голубоватой на месте бороды, наполненное розовой кровью, с маленьким
пухлым ртом, с верхней губой, капризно вздернутой к маленькому, мягкому носу, ласковые, синеватые глазки и седые, курчавые волосы да и весь облик этого человека вызывал совершенно определенное впечатление — это старая женщина в костюме мужчины.
Самгин увидел, что
пухлое, почти бесформенное
лицо Бердникова вдруг крепко оформилось, стало как будто меньше, угловато, да скулах выступили желваки, заострился нос, подбородок приподнялся вверх, губы плотно сжались, исчезли, а в глазах явился какой-то медно-зеленый блеск. Правая рука его, опущенная через ручку кресла, густо налилась кровью.
Его фарфоровое, розовое
лицо,
пухлые губы и неопределенного цвета туманные глаза заставляли ждать, что он говорит женственно мягко, но голосок у него был сухозвонкий, кисленький и как будто злой.
Пиво, вкусное и в меру холодное, подала широкобедрая, пышногрудая девица, с ласковыми глазами на большом, румяном
лице.
Пухлые губы ее улыбались как будто нежно или — утомленно. Допустимо, что это утомление от счастья жить ни о чем не думая в чистенькой, тихой стране, — жить в ожидании неизбежного счастья замужества…
Из-под глаз на
пухлые щеки, цвета пшеничного теста, опускаются синеватые мешки морщин, в подушечки сдобных щек воткнут небольшой хрящеватый и острый нос, чужой на этом обширном
лице.
Освещенное девичьими глазами сапфирового цвета круглое и мягкое
лицо казалось раскрашенным искусственно; излишне ярки были
пухлые губы, слишком велики и густы золотистые брови, в общем это была неподвижная маска фарфоровой куклы.
В
лицо Самгина смотрели, голубовато улыбаясь, круглые, холодненькие глазки, брезгливо шевелилась толстая нижняя губа, обнажая желтый блеск золотых клыков,
пухлые пальцы правой руки играли платиновой цепочкой на животе, указательный палец левой беззвучно тыкался в стол. Во всем поведении этого человека, в словах его, в гибкой игре голоса было что-то обидно несерьезное. Самгин сухо спросил...
Самгин вздрогнул, — между сосен стоял очень высокий, широкоплечий парень без шапки, с длинными волосами дьякона, — его круглое безбородое
лицо Самгин видел ночью. Теперь это
лицо широко улыбалось, добродушно блестели красивые, темные глаза, вздрагивали ноздри крупного носа, дрожали
пухлые губы: сейчас вот засмеется.
Смуглое
лицо ее стало неподвижно, шевелились только детски
пухлые губы красивого рта. Говорила она сердито, ломким голосом, с неожиданными выкриками, пальцы ее судорожно скользили по дуге спинки стула, тело выпрямлялось, точно она росла.
Дома его встречало праздничное
лицо ‹девицы›. Она очень располнела, сладко улыбалась, губы у нее очень яркие,
пухлые, и в глазах светилась неиссякаемо радость. Она была очень антипатична, становилась все более фамильярной, но — Клим Иванович терпел ее, — хорошая работница, неплохо и дешево готовит, держит комнаты в строгой чистоте. Изредка он спрашивал ее...
Самгин давно не беседовал с ним, и антипатия к этому человеку несколько растворилась в равнодушии к нему. В этот вечер Безбедов казался смешным и жалким, было в нем даже что-то детское. Толстый, в синей блузе с незастегнутым воротом, с обнаженной белой
пухлой шеей, с безбородым
лицом, он очень напоминал «Недоросля» в изображении бесталанного актера. В его унылой воркотне слышалось нечто капризное.
— Бердников, Захарий Петров, — сказал он высоким, почти женским голосом.
Пухлая, очень теплая рука, сильно сжав руку Самгина, дернула ее книзу, затем Бердников, приподняв полы сюртука, основательно уселся в кресло, вынул платок и крепко вытер большое, рыхлое
лицо свое как бы нарочно для того, чтоб оно стало виднее.
Хорошо знакомое
пухлое, широкое
лицо неузнаваемо, оплыло, щеки, потеряв жир, обвисли, точно у бульдога, и сходство
лица с мордой собаки увеличивалось шерстью на щеках, на шее, оскаленными зубами; растрепанные волосы торчали на голове клочьями, точно изорванная шапка.
Он убежал, а Гусев начал доказывать статистику Костину, человеку с
пухлым, бабьим
лицом...
Его глаза с неподвижными зрачками взглянули в
лицо Клима вызывающе,
пухлые и яркие губы покривились задорной усмешкой, он облизал их языком длинным и тонким, точно у собаки.
Цвет
лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов как-то обрюзг не по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может быть, того и другого. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому цвету шеи, маленьких
пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным для мужчины.
Через минуту из боковой двери вышла Маслова. Подойдя мягкими шагами вплоть к Нехлюдову, она остановилась и исподлобья взглянула на него. Черные волосы, так же как и третьего дня, выбивались вьющимися колечками,
лицо, нездоровое,
пухлое и белое, было миловидно и совершенно спокойно; только глянцовито-черные косые глаза из-под подпухших век особенно блестели.
От расплывшейся по его
лицу улыбки глаза совсем исчезли, и он делал короткие движения своей
пухлой пятерней каждый раз, когда к нему обращалась Ляховская.
Лицо его,
пухлое и круглое, как шар, выражало застенчивость, добродушие и кроткое смирение; нос, тоже
пухлый и круглый, испещренный синими жилками, изобличал сластолюбца.
Подле лошади стоял малый лет семнадцати, с
пухлым и желтым
лицом, одетый казачком и босоногий; он с важностью посматривал на собак, порученных его надзору, и изредка постегивал арапником самых алчных.
В числе этих любителей преферанса было: два военных с благородными, но слегка изношенными
лицами, несколько штатских особ, в тесных, высоких галстухах и с висячими, крашеными усами, какие только бывают у людей решительных, но благонамеренных (эти благонамеренные люди с важностью подбирали карты и, не поворачивая головы, вскидывали сбоку глазами на подходивших); пять или шесть уездных чиновников, с круглыми брюшками,
пухлыми и потными ручками и скромно неподвижными ножками (эти господа говорили мягким голосом, кротко улыбались на все стороны, держали свои игры у самой манишки и, козыряя, не стучали по столу, а, напротив, волнообразно роняли карты на зеленое сукно и, складывая взятки, производили легкий, весьма учтивый и приличный скрип).
На одном из столов сидел малый лет двадцати, с
пухлым и болезненным
лицом, крошечными глазками, жирным лбом и бесконечными висками.
Лицо ее, круглое,
пухлое, с щеками, покрытыми старческим румянцем, лоснилось после бани; глаза порядочно-таки заплыли, но еще живо светились в своих щелочках; губы, сочные и розовые, улыбались, на подбородке играла ямочка, зубы были все целы.
Старик должен был сам подойти к девочке и вывел ее за руку. Устюше было всего восемь лет. Это была прехорошенькая девочка с русыми волосами, голубыми глазками и
пухлым розовым ротиком. Простое ситцевое розовое платьице делало ее такою милою куколкой. У Тараса Семеныча сразу изменился весь вид, когда он заговорил с дочерью, — и
лицо сделалось такое доброе, и голос ласковый.
На дрогах, на подстилке из свежего сена, сидели все важные
лица: впереди всех сам волостной писарь Флегонт Васильевич Замараев, плечистый и рябой мужчина в плисовых шароварах, шелковой канаусовой рубахе и мягкой серой поярковой шляпе; рядом с ним, как сморчок, прижался суслонский поп Макар, худенький, загорелый и длинноносый, а позади всех мельник Ермилыч, рослый и
пухлый мужик с белобрысым ленивым
лицом.
— Я-а тебя, — погрозила мне кабатчица
пухлым кулаком, но ее безглазое
лицо добродушно улыбалось. А бабушка взяла меня за шиворот, привела в кухню и спросила...
Два гиляка — один с бородкой, другой с
пухлым бабьим
лицом — лежали на траве перед избой поселенца.
Сафьянос хотел принять начальственный вид, даже думал потянуть назад свою
пухлую греческую руку, но эту руку Зарницын уже успел пожать, а в начальственную форму
лицо Сафьяноса никак не складывалось по милости двух роз, любезно поздоровавшихся с учителем.
Она ушла. Спустя десять минут в кабинет вплыла экономка Эмма Эдуардовна в сатиновом голубом пеньюаре, дебелая, с важным
лицом, расширявшимся от лба вниз к щекам, точно уродливая тыква, со всеми своими массивными подбородками и грудями, с маленькими, зоркими, черными, безресницыми глазами, с тонкими, злыми, поджатыми губами. Лихонин, привстав, пожал протянутую ему
пухлую руку, унизанную кольцами, и вдруг подумал брезгливо...
Но вдруг пораженная ангельской добротою обиженного ею старичка и терпением, с которым он снова разводил ей третий порошок, не сказав ей ни одного слова упрека, Нелли вдруг притихла. Насмешка слетела с ее губок, краска ударила ей в
лицо, глаза повлажнели; она мельком взглянула на меня и тотчас же отворотилась. Доктор поднес ей лекарство. Она смирно и робко выпила его, схватив красную
пухлую руку старика, и медленно поглядела ему в глаза.
Рослая, ширококостая, высокогрудая, с румяным, несколько более чем нужно круглым
лицом, с большими серыми навыкате глазами, с роскошною темно-русою косой, с алыми
пухлыми губами, осененными чуть заметно темным пушком, она представляла собой совершенный тип великорусской красавицы в самом завидном значении этого слова.
Это была рыхлая и вальяжная молодая особа с очень круглыми чертами
лица, с чувственным выражением в больших серых глазах навыкате, с узеньким придавленным лбом, как у негритянки, с толстым носом,
пухлыми губами, высокою грудью и роскошною косой.
Беспрестанно присасывала она к его губам свои
пухлые губы (у Машеньки всегда в этих случаях даже белки глаз краснели), и
лицо ее при этом принимало то плотоядно-страдальческое выражение, которое можно подметить только у очень чувственных женщин.
Они долго возились за столом, усаживаясь в кресла, а когда сели, один из них, в расстегнутом мундире, с ленивым бритым
лицом, что-то начал говорить старичку, беззвучно и тяжело шевеля
пухлыми губами. Старичок слушал, сидя странно прямо и неподвижно, за стеклами его очков мать видела два маленькие бесцветные пятнышка.
Судья с больным
лицом, его
пухлый товарищ и прокурор смотрели в сторону подсудимых.
По одну сторону старичка наполнял кресло своим телом толстый,
пухлый судья с маленькими, заплывшими глазами, по другую — сутулый, с рыжеватыми усами на бледном
лице. Он устало откинул голову на спинку стула и, полуприкрыв глаза, о чем-то думал. У прокурора
лицо было тоже утомленное, скучное.
Ромашов молча поклонился и пожал протянутую ему руку, большую,
пухлую и холодную руку. Чувство обиды у него прошло, но ему не было легче. После сегодняшних утренних важных и гордых мыслей он чувствовал себя теперь маленьким, жалким, бледным школьником, каким-то нелюбимым, робким и заброшенным мальчуганом, и этот переход был постыден. И потому-то, идя в столовую вслед за полковником, он подумал про себя, по своей привычке, в третьем
лице: «Мрачное раздумье бороздило его чело».
Вскоре в столовую через буфет вышел Николаев. Он был бледен, веки его глаз потемнели, левая щека все время судорожно дергалась, а над ней ниже виска синело большое
пухлое пятно. Ромашов ярко и мучительно вспомнил вчерашнюю драку и, весь сгорбившись, сморщив
лицо, чувствуя себя расплюснутым невыносимой тяжестью этих позорных воспоминаний, спрятался за газету и даже плотно зажмурил глаза.
Иван Миронов отдал половому и велел принести сдачи, но половой не принес сдачу, а пришел лысый, с глянцовитым
лицом приказчик с купоном в
пухлой руке.