Неточные совпадения
Левин знал брата и ход его
мыслей; он знал, что неверие его произошло не потому, что ему легче было жить без веры, но потому, что шаг за шагом современно-научные объяснения явлений мира вытеснили верования, и потому он знал, что теперешнее возвращение его не было законное, совершившееся
путем той же
мысли, но было только временное, корыстное, с безумною надеждой исцеления.
И я удивлялся, что, несмотря на самое большое напряжение
мысли по этому
пути, мне всё-таки не открывается смысл жизни, смысл моих побуждений и стремлений.
Ему теперь ясно было, что хотя
мысли Метрова, может быть, и имеют значение, но и его
мысли также имеют значение;
мысли эти могут уясниться и привести к чему-нибудь, только когда каждый будет отдельно работать на избранном
пути, а из сообщения этих
мыслей ничего выйти не может.
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять
мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный
путь. Я ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах; часовые на валу крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
Теперь он действовал уже решительно и покойно, до мелочи зная все, что предстоит на чудном
пути. Каждое движение —
мысль, действие — грели его тонким наслаждением художественной работы. Его план сложился мгновенно и выпукло. Его понятия о жизни подверглись тому последнему набегу резца, после которого мрамор спокоен в своем прекрасном сиянии.
Это впечатление спутанного хоровода, ленивой, но мощной толкотни, усиливали игрушечные фигурки людей, осторожно шагавших между зданий, по изогнутым
путям; людей было немного, и лишь редкие из них торопливо разбегались в разных направлениях, большинство же вызывало
мысль о заплутавшихся, ищущих.
Паровоз сердито дернул, лязгнули сцепления, стукнулись буфера, старик пошатнулся, и огорченный рассказ его стал невнятен. Впервые царь не вызвал у Самгина никаких
мыслей, не пошевелил в нем ничего, мелькнул, исчез, и остались только поля, небогато покрытые хлебами, маленькие солдатики, скучно воткнутые вдоль
пути. Пестрые мужики и бабы смотрели вдаль из-под ладоней, картинно стоял пастух в красной рубахе, вперегонки с поездом бежали дети.
Явилась
мысль очень странная и даже обидная: всюду на
пути его расставлены знакомые люди, расставлены как бы для того, чтоб следить: куда он идет? Ветер сбросил с крыши на голову жандарма кучу снега, снег попал за ворот Клима Ивановича, набился в ботики. Фасад двухэтажного деревянного дома дымился белым дымом, в нем что-то выло, скрипело.
Но оторвать
мысли от судьбы одинокого человека было уже трудно, с ними он приехал в свой отель, с ними лег спать и долго не мог уснуть, представляя сам себя на различных
путях жизни, прислушиваясь к железному грохоту и хлопотливым свисткам паровозов на вагонном дворе. Крупный дождь похлестал в окна минут десять и сразу оборвался, как проглоченный тьмой.
Штольц, однако ж, говорил с ней охотнее и чаще, нежели с другими женщинами, потому что она, хотя бессознательно, но шла простым природным
путем жизни и по счастливой натуре, по здравому, не перехитренному воспитанию не уклонялась от естественного проявления
мысли, чувства, воли, даже до малейшего, едва заметного движения глаз, губ, руки.
У него был тот ум, который дается одинаково как тонко развитому, так и мужику, ум, который, не тратясь на роскошь, прямо обращается в житейскую потребность. Это больше, нежели здравый смысл, который иногда не мешает хозяину его,
мысля здраво, уклоняться от здравых
путей жизни.
Но и то хорошо, и то уже победа, что он чувствовал себя покойнее. Он уже на
пути к новому чувству, хотя новая Вера не выходила у него из головы, но это новое чувство тихо и нежно волновало и покоило его, не терзая, как страсть, дурными
мыслями и чувствами.
Наше дело теперь — понемногу опять взбираться на потерянный
путь и… достигать той же крепости, того же совершенства в
мысли, в науке, в правах, в нравах и в твоем «общественном хозяйстве»… цельности в добродетелях и, пожалуй, в пороках! низость, мелочи, дрянь — все побледнеет: выправится человек и опять встанет на железные ноги…
Или, как огонь, осветит
путь, вызовет силы, закалит их энергией и бросит трепет, жар, негу и страсть в каждый момент, в каждую
мысль… направит жизнь, поможет угадать ее смысл, задачу и совершить ее.
Путь, как известно из прежнего, тут не длинный. Я извозчика не взял, а пробежал всю дорогу не останавливаясь. В уме моем было смутно и даже тоже почти что-то восторженное. Я понимал, что совершилось нечто радикальное. Опьянение же совершенно исчезло во мне, до последней капли, а вместе с ним и все неблагородные
мысли, когда я позвонил к Татьяне Павловне.
И вдруг неожиданно суждено было воскресить мечты, расшевелить воспоминания, вспомнить давно забытых мною кругосветных героев. Вдруг и я вслед за ними иду вокруг света! Я радостно содрогнулся при
мысли: я буду в Китае, в Индии, переплыву океаны, ступлю ногою на те острова, где гуляет в первобытной простоте дикарь, посмотрю на эти чудеса — и жизнь моя не будет праздным отражением мелких, надоевших явлений. Я обновился; все мечты и надежды юности, сама юность воротилась ко мне. Скорей, скорей в
путь!
Казалось, все страхи, как мечты, улеглись: вперед манил простор и ряд неиспытанных наслаждений. Грудь дышала свободно, навстречу веяло уже югом, манили голубые небеса и воды. Но вдруг за этою перспективой возникало опять грозное привидение и росло по мере того, как я вдавался в
путь. Это привидение была
мысль: какая обязанность лежит на грамотном путешественнике перед соотечественниками, перед обществом, которое следит за плавателями?
«А что, если б у японцев взять Нагасаки?» — сказал я вслух, увлеченный мечтами. Некоторые засмеялись. «Они пользоваться не умеют, — продолжал я, — что бы было здесь, если б этим портом владели другие? Посмотрите, какие места! Весь Восточный океан оживился бы торговлей…» Я хотел развивать свою
мысль о том, как Япония связалась бы торговыми
путями, через Китай и Корею, с Европой и Сибирью; но мы подъезжали к берегу. «Где же город?» — «Да вот он», — говорят. «Весь тут? за мысом ничего нет? так только-то?»
Nicolas несколько раз окольными
путями, самым осторожным образом, пытался навести Привалова на
мысль, что цель оправдывает средства и что стоит только сразиться с противниками их же собственным оружием — успех будет несомненный.
Мысль человеческая в
путях человеческого духа должна проходить через раздвоение и расчленение.
И потом, проходя жизнь мою, убедился я постепенно, что был этот брат мой в судьбе моей как бы указанием и предназначением свыше, ибо не явись он в жизни моей, не будь его вовсе, и никогда-то, может быть, я так
мыслю, не принял бы я иноческого сана и не вступил на драгоценный
путь сей.
Моя память о моей жизни и моем
пути будет сознательно активной, то есть будет творческим усилием моей
мысли, моего познания сегодняшнего дня.
И многое, что было в начале моего философского
пути, я вновь осознал теперь, после обогащения опыта
мысли всей моей жизни.
Все, что я говорю сейчас, было для меня не продуктом отвлеченной
мысли, а духовного опыта, жизненного
пути.
В 26 году начал издаваться под моей редакцией журнал «
Путь», орган русской религиозной
мысли, который существовал 14 лет.
«
Путь» не был боевым органом, он лишь давал место для творческих проявлений
мысли на почве православия.
И на протяжении всей истории философской
мысли обращались к самопознанию как
пути к познанию мира.
Значение своей экзистенциальной
мысли я вижу именно в этом предчувствии, в этом сознании двух
путей, лежащих перед человеком, —
пути объективации, экстериоризации, заковывания в призрачном могуществе и массивности и
пути трансцендирования к преображенному и освобожденному миру, Божьему миру.
Скепсис застывший и длящийся, который не есть только момент духовного
пути и диалектического процесса
мысли, означает метафизическую бесхарактерность, неспособность к волевому избранию.
Религиозная вера лежит в основе и всякой цивилизации, и всего
пути истории, и философской
мысли.
Но философская
мысль этим
путем не движется творчески вперед, не выходит из тупика.
Не могу тебе дать отчета в моих новых ощущениях: большой беспорядок в
мыслях до сих пор и жизнь кочевая. На днях я переехал к ксендзу Шейдевичу; от него, оставив вещи, отправлюсь в Урик пожить и полечиться; там пробуду дней десять и к 1 сентябрю отправлюсь в дальний
путь; даст бог доберусь до места в месяц, а что дальше — не знаю.
Одна
мысль, что ее Вася будет иностранцем в России, заставляла ее млеть от ужаса, и, падая ночью у детской кровати перед освященным образом Спасителя, она шептала: «Господи! ими же веси
путями спаси его; но пусть не моя совершится воля, а твоя».
Невыразимый ужас обнял мою душу, и одна
мысль плыть по этому страшному
пути — леденила мою кровь и почти лишала меня сознания.
Мне кажется, что ум человеческий в каждом отдельном лице проходит в своем развитии по тому же
пути, по которому он развивается и в целых поколениях, что
мысли, служившие основанием различных философских теорий, составляют нераздельные части ума; но что каждый человек более или менее ясно сознавал их еще прежде, чем знал о существовании философских теорий.
Мысль переходит в убеждение только одним известным
путем, часто совершенно неожиданным и особенным от
путей, которые, чтобы приобрести то же убеждение, проходят другие умы.
Она в самом деле любила Клеопатру Петровну больше всех подруг своих. После той размолвки с нею, о которой когда-то Катишь писала Вихрову, она сама, первая, пришла к ней и попросила у ней прощения. В Горохове их ожидала уже вырытая могила; опустили туда гроб, священники отслужили панихиду — и Вихров с Катишь поехали назад домой. Всю дорогу они, исполненные своих собственных
мыслей, молчали, и только при самом конце их
пути Катишь заговорила...
С такими
мыслями он часто бродил теперь по городу в теплые ночи конца мая. Незаметно для самого себя он избирал все одну и ту же дорогу — от еврейского кладбища до плотины и затем к железнодорожной насыпи. Иногда случалось, что, увлеченный этой новой для него страстной головной работой, он не замечал пройденного
пути, и вдруг, приходя в себя и точно просыпаясь, он с удивлением видел, что находится на другом конце города.
Добрые гении пролагают железные
пути, изобретают телеграфы, прорывают громадные каналы, мечтают о воздухоплавании, одним словом, делают всё, чтоб смягчить международную рознь; злые, напротив, употребляют все усилия, чтобы обострить эту рознь. Политиканство давит успехи науки и
мысли и самые существенные победы последних умеет обращать исключительно в свою пользу.
— Кажется, в этом виде можно? — рассуждает сам с собой Ахбедный и, чтобы не дать сомнениям овладеть им, звонит и передает статью для отсылки в типографию. На другой день статья появляется, урезанная, умягченная, обезличенная, но все еще с душком. Ахбедный, прогуливаясь по улице, думает:"Что-то скажет про мои урезки корреспондент?"Но встречающиеся на
пути знакомцы отвлекают его
мысли от корреспондента.
Нас мгла и тревоги встречали,
Порой заграждая нам
путь.
Хотелось нередко в печали
Свободною грудью вздохнуть,
Но дни проходили чредою,
Все мрак и все злоба вокруг —
Не падали духом с тобою
Мы, горем исполненный друг!
И крепла лишь
мысль и стремилась
К рассвету, к свободе вперед —
Туда, где любовь сохранилась,
Где солнце надежды взойдет!
— Не сердитесь, не сердитесь, не сверкайте глазами… Впрочем, вы не сверкаете. Вам любопытно, почему я так откровенен? Да именно потому, что всё теперь переменилось, кончено, прошло и песком заросло. Я вдруг переменил об вас свои
мысли. Старый
путь кончен совсем; теперь я уже никогда не стану вас компрометировать старым
путем, теперь новым
путем.
— Значит, Гегель рассматривает
мысль в совершенном отвлечении, ее только действия и
пути, но где же содержание какое-нибудь?
Перенося все эти лишения, Миропа Дмитриевна весьма справедливо в
мыслях своих уподобляла себя человеку, который стоит по горло в воде, жаждет пить и ни капли не может проглотить этой воды, потому что Аггей Никитич, несмотря на свое ротозейство, сумел, однако, прекратить всякие
пути для достижения Миропою Дмитриевною главной цели ее жизни; только в последнее время она успела открыть маленькую лазейку для себя, и то произошло отчасти случайно.
Под влиянием таких
мыслей он поднялся со скамейки и пошел в обратный
путь к своему экипажу, но когда опять очутился на дворе, то его поразили: во-первых, яркий свет в окнах комнаты, занимаемой Екатериной Филипповной, а потом раздававшаяся оттуда через отворенную форточку игра на арфе, сопровождаемая пением нескольких дребезжащих старческих голосов.
Мысль, что ежели подвиг благонамеренности еще не вполне нами совершен, то, во всяком случае, мы находимся на прямом и верном
пути к нему, наполняла наши сердца восхищением.
И она с восторгом подумала о великих словах, о глубоких
мыслях, о бессмертных книгах, оставленных потомству: «Разве это не те же вешки на загадочном
пути человечества?»
«А что, если б всех этих мух к нему в хайлу препроводить — то-то бы, чай, небо с овчинку показалось!» — вдруг осеняет Головлева счастливая
мысль, и он уже начинает подкрадываться к купцу рукой, чтобы привести свой план в исполнение, но на половине
пути что-то припоминает и останавливается.
— Ага! вы помните! Ну так вы тоже должны помнить как я вам потом развил мою
мысль и доказал вам, что вы, наши принцы égalité, [Равенство (франц.).] обратясь теперь к преимуществам своего рода и состояния по службе, должны не задирать носов пред нами, старыми монтаньярами и бывшими вашими друзьями. Я вам это все
путем растолковал.
С этого дня Кожемякин зажил так, как будто поехал на розвальнях по зимней, гладко укатанной дороге. Далёкий, однообразный
путь бесцелен и наводит равнодушную дремоту, убаюкивая
мысли, усыпляя редкие, мимолётные тревоги. Иногда встряхнёт на ухабе, подкинет на раскате, — вздрогнет человек, лениво поднимет голову и, сонно осмотрев привычный
путь, давно знакомые места, снова надолго задремлет.