Неточные совпадения
И погиб козак! Пропал для всего козацкого рыцарства! Не видать ему больше ни Запорожья, ни отцовских хуторов своих, ни церкви Божьей! Украйне не видать тоже храбрейшего из своих детей, взявшихся защищать ее. Вырвет старый Тарас седой клок волос из своей чуприны и
проклянет и день и
час, в который породил на позор себе такого сына.
Ругай меня, я сам
кляну свое рожденье,
Когда подумаю, как время убивал!
Скажи, который
час?
«Нет, дерзкий хищник, нет, губитель! —
Скрежеща, мыслит Кочубей, —
Я пощажу твою обитель,
Темницу дочери моей;
Ты не истлеешь средь пожара,
Ты не издохнешь от удара
Казачьей сабли. Нет, злодей,
В руках московских палачей,
В крови, при тщетных отрицаньях,
На дыбе, корчась в истязаньях,
Ты
проклянешь и день и
час,
Когда ты дочь крестил у нас,
И пир, на коем чести чашу
Тебе я полну наливал,
И ночь, когда голубку нашу
Ты, старый коршун, заклевал...
Райский сидел целый
час как убитый над обрывом, на траве, положив подбородок на колени и закрыв голову руками. Все стонало в нем. Он страшной мукой платил за свой великодушный порыв, страдая, сначала за Веру, потом за себя,
кляня себя за великодушие.
В последний
час еще Максима Ивановича
проклинал.
Я узнал ядовитые восторги холодного отчаяния; я испытал, как сладко, в течение целого утра, не торопясь и лежа на своей постели,
проклинать день и
час своего рождения, — я не мог смириться разом.
Но лишь только спрыснет дождь или появятся комары, он тотчас поворачивает назад,
проклиная тот день и
час, когда задумал идти в путешествие.
Стряпчий взял у него бумагу и ушел. Вихров остальной день провел в тоске,
проклиная и свою службу, и свою жизнь, и самого себя.
Часов в одиннадцать у него в передней послышался шум шагов и бряцанье сабель и шпор, — это пришли к нему жандармы и полицейские солдаты; хорошо, что Ивана не было, а то бы он умер со страху, но и Груша тоже испугалась. Войдя к барину с встревоженным лицом, она сказала...
Может быть, в них и спрятано где-нибудь что-нибудь подходящее, да заглядывать-то туда не хочется, потому что, покуда отыскиваешь это подходящее (а спросите-ка"дамочку", знает ли она даже, что для нее"подходящее"?), непременно сто раз
час своего рождения
проклянешь.
Калинович между тем выходил из себя,
проклиная эту отвратительную помещичью наклонность — рассказывать друг другу во всякий
час дня и ночи пошлейшие анекдоты о каких-нибудь мошенниках; но терпению его угрожало еще продолжительное испытание: молодой Кадников тоже воспалился желанием рассказать кое-что.
С 11-ти
часов начинался разгул. Предварительно удостоверившись, что Порфирий Владимирыч угомонился, Евпраксеюшка ставила на стол разное деревенское соленье и графин с водкой. Припоминались бессмысленные и бесстыжие песни, раздавались звуки гитары, и в промежутках между песнями и подлым разговором Аннинька выпивала. Пила она сначала «по-кукишевски», хладнокровно, «Господи баслави!», но потом постепенно переходила в мрачный тон, начинала стонать,
проклинать…
Нужно же, чтоб до такой степени ломался, рисовался человек, выдерживал целые
часы добровольной муки — и единственно для того, чтоб сказать потом: «Смотрите на меня, я и чувствую-то краше, чем вы!» Наконец Фома Фомич
проклял дядю «за ежечасные обиды и непочтительность» и переехал жить к господину Бахчееву.
Изволь, спрошу я тебя: управа ли, суд ли — чем они тебе поперек горла встали? пошто ты на всяк
час их
клянешь?
Ведь ты меня возненавидишь,
проклянешь тот день и
час, когда я согласилась пойти за тебя.
И догадался; — с досадой смотрел он на веселую толпу и думал о будущем, рассчитывал дни, сквозь зубы бормотал какие-то упреки… и потом, обратившись к дому… сказал: так точно! слух этот не лжив… через несколько недель здесь будет кровь, и больше; почему они не заплотят за долголетнее веселье одним днем страдания, когда другие, после бесчисленных мук, не получают ни одной минуты счастья!.. для чего они любимцы неба, а не я! — о, создатель, если б ты меня любил — как сына, — нет, — как приемыша… половина моей благодарности перевесила бы все их молитвы… — но ты меня
проклял в
час рождения… и я
прокляну твое владычество, в
час моей кончины…
Благословлять или
проклинать тот
час, когда мне пришла в голову мысль написать тебя?
Я тотчас же раскаялся, что напугал ее, заставил считать
часы, и
проклял себя за припадок злости. Мне стало за нее грустно, и я не знал, как искупить свое прегрешение. Я начал ее утешать, выискивать причины его отсутствия, подводить разные доводы, доказательства. Никого нельзя было легче обмануть, как ее, в эту минуту, да и всякий в эту минуту как-то радостно выслушивает хоть какое бы то ни было утешение, и рад-рад, коли есть хоть тень оправдания.
— Подите прочь, презренный старик, — вырвалось у меня из груди, — подите прочь, господин Колтовской, столбовой дворянин! И во мне течет ваша кровь, кровь Колтовских, и я
проклинаю тот день и
час, когда она потекла по моим жилам!
С
час она у меня молилась, все себя
проклинала, потом сняла образ со стены…
Тогда ты
проклянешь свою легковерность… и тот
час, тот
час… в который подала мне пагубные надежды… и создала земной рай для моего сердца, чтоб лишить меня небесного!..
Что, что мне до родимой моей, хоть и не нажить мне на всем свете другой родной матушки! что мне до того, что
прокляла она меня в
час свой тяжелый, последний! что мне до золотой прежней жизни моей, до теплой светлицы, до девичьей волюшки! что мне до того, что продалась я нечистому и душу мою отдала погубителю, за счастие вечный грех понесла! ах, не в том мое горе, хоть и на этом велика погибель моя!
Груша. Что ты, что ты?! Нехорошо! Нешто такие слова говорят? В какой
час скажется. Вот у нас кузнец Еремка, все этак душой-то своей клялся, в преисподнюю себя
проклинал… Ну, что ж, сударь ты мой… такая-то страсть!.. И завел его на сеновал под крышу. Насилу стащили, всего скорчило. Уж такой-то этот Еремка распостылый! Каких бед с ним не было! Два раза из прорубя вытаскивали, а ему все как с гуся пода.
Когда он входил, он, так сказать, простирал объятия всему человечеству и всем своим подчиненным; и вот не прошло какого-нибудь
часу, и он, всеми болями своего сердца, слышал и знал, что он ненавидит Пселдонимова,
проклинает его, жену его и свадьбу его.
Верно! Как слепы эти счастливые люди. Неверно! Тысячу раз неверно! И
проклянете тот день, когда ваши
часы пойдут так правильно, что ни в одной убитой минуте вы не ошибетесь, и маленькие часики далеко от вас будут отбивать такие же грустные и пустые секунды!