Неточные совпадения
И, вновь перебрав условия дуэли, развода, разлуки и вновь отвергнув их, Алексей Александрович убедился, что выход был только один — удержать ее
при себе, скрыв от света случившееся и употребив все зависящие меры для прекращения связи и, главное, — в чем самому себе он не признавался — для
наказания ее.
— Да что это, Илья Ильич, за
наказание! Я христианин: что ж вы ядовитым-то браните? Далось: ядовитый! Мы
при старом барине родились и выросли, он и щенком изволил бранить, и за уши драл, а этакого слова не слыхивали, выдумок не было! Долго ли до греха? Вот бумага, извольте.
Было тут и разрушение раз составленного плана — жить
при ней, пока она будет отбывать
наказание.
Чужое продовольствие в тайге трогать нельзя. Только в случае крайнего голода можно им воспользоваться, но
при непременном условии, чтобы из первых же земледельческих фанз взятое было доставлено обратно на место. Тот, кто не исполнит этого обычая, считается грабителем и подвергается жестокому
наказанию. Действительно, кража продовольствия в зверовой фанзе принуждает соболевщика раньше времени уйти из тайги, а иногда может поставить его прямо-таки в безвыходное положение.
Но Александр умер, и Аракчеев пал. Дело Витберга
при Николае приняло тотчас худший вид. Оно тянулось десять лет и с невероятными нелепостями. Обвинительные пункты, признанные уголовной палатой, отвергаются сенатом. Пункты, в которых оправдывает палата, ставятся в вину сенатом. Комитет министров принимает все обвинения. Государь, пользуясь «лучшей привилегией царей — миловать и уменьшать
наказания», прибавляет к приговору — ссылку на Вятку.
Жандармский ротмистр, бывший
при наказании, добрый старик, сообщил мне подробности, которые я передаю.
Ну, и следствие пошло обычным русским чередом: мужиков секли
при допросах, секли в
наказание, секли для примера, секли из денег и целую толпу сослали в Сибирь.
— Это так у нас, домашнее выражение. Скучно, знаете,
при наказании, ну, так велишь сечь да куришь трубку; обыкновенно к концу трубки и
наказанию конец — ну, а в экстренных случаях велишь иной раз и на две трубки угостить приятеля. Полицейские привычны, знают примерно сколько.
Пирогов не только не остался
при особом мнении, но еще прибавил свою мотивировку к знаменитым в свое время «правилам», в которых все виды гимназических преступлений были тщательно взвешены, разнесены по рубрикам и таксированы такими-то степенями
наказаний.
Зато во всех остальных отношениях всякое шпионство и взаимные жалобы совершенно не терпелись. В тех случаях, когда какой-нибудь новичок приходил с жалобой или доносом, Рыхлинский немедленно вызывал виновного и производил строгое расследование. Если донос оказывался верным, — следовало
наказание: шла в ход та же линейка или виновный ставился на колени. Но
при наказании непременно должен был присутствовать и доносчик. Иной раз Рыхлинский спрашивал его...
Случай этот, возмутительный сам по себе, представляется мне еще более резким
при разборе обстоятельств, вызвавших это
наказание правого и виноватого, не исключая даже беременной женщины, без всякого рассмотрения дела, состоявшего в простой и безрезультатной драке между ссыльнопоселенцами» (приказ № 258-й 1888 г.).
Один считает
наказание благом, так как, по его словам, он только на каторге узнал бога, другой же старается убежать
при первой возможности и, когда его ловят, отмахивается дубиной.
А вот и любовь. Ссыльнокаторжный Артем, — фамилии его не помню, — молодой человек лет 20, служил в Найбучи сторожем
при казенном доме. Он был влюблен в аинку, жившую в одной из юрт на реке Найбе, и, говорят, пользовался взаимностью. Его заподозрили как-то в краже и в
наказание перевели в Корсаковскую тюрьму, то есть за 90 верст от аинки. Тогда он стал бегать из поста в Найбучи для свидания с возлюбленной и бегал до тех пор, пока его не подстрелили в ногу.
От телесных
наказаний грубеют и ожесточаются не одни только арестанты, но и те, которые наказывают и присутствуют
при наказании.
«Может быть, — пишет врач Синцовский, — для ссыльнокаторжных такая стеснительная обстановка допускается как мера
наказания, но караул солдат тут ни
при чем, и за что он должен испытывать подобное
наказание — неизвестно».
Казацкому сотнику Черному, приводившему курильских айно в русское подданство, вздумалось наказать некоторых розгами: «
При одном виде приготовлений к
наказанию айно пришли в ужас, а когда двум женщинам стали вязать руки назад, чтобы удобнее расправиться с ними, некоторые из айно убежали на неприступный утес, а один айно с 20 женщинами и детьми ушел на байдаре в море…
Он закаляет законопреступную волю человеческую и, очистив ее
при посредстве
наказания, приносит в жертву вечной идее правды и справедливости!
Месяц тому назад я уведомлял вас, что получил место товарища прокурора
при здешнем окружном суде. С тех пор я произнес уже восемь обвинительных речей, и вот результат моей деятельности: два приговора без смягчающих вину обстоятельств;шесть приговоров, по которым содеянное преступление признано подлежащим
наказанию, но с допущением смягчающих обстоятельств; оправданий — ни одного. Можете себе представить, в каком я восторге!!
Преступление, оставленное без
наказания, — это недоговоренное слово, это недоконченная мысль, это недоносок, который осужден умереть
при самом рождении!
Разговаривая, они ходили взад и вперед по плацу и остановились около четвертого взвода. Солдаты сидели и лежали на земле около составленных ружей. Некоторые ели хлеб, который солдаты едят весь день, с утра до вечера, и
при всех обстоятельствах: на смотрах, на привалах во время маневров, в церкви перед исповедью и даже перед телесным
наказанием.
«Успокойтесь, gnadige Frau, шпаги эти только видимым образом устремлены к вам и пока еще они за вас; но горе вам, если вы нарушите вашу клятву и молчаливость, — мы всюду имеем глаза и всюду уши:
при недостойных поступках ваших, все эти мечи будут направлены для
наказания вас», — и что он дальше говорил, я не поняла даже и очень рада была, когда мне повязку опять спустили на глаза; когда же ее совсем сняли, ложа была освещена множеством свечей, и мне стали дарить разные масонские вещи.
Это разделение
наказания на две половины случается всегда по приговору лекаря, присутствующего
при наказании.
Кривцов был отставлен, а затем за злоупотребления предан суду.] приехал сам в кордегардию, [Кордегардия — помещение для военного караула (от фр. corps de garde).] которая была у самых наших ворот, присутствовать
при наказании.
— В документах Омского острога есть запись о том, что арестант Андрей Шаломенцев был наказан «за сопротивление против плац-майора Кривцова
при наказании его розгами и произнесении слов, что непременно над собою что-нибудь сделает или зарежет Кривцова».
— Да вывести всех студентов на плац, чтобы они присутствовали
при наказании, — прибавил Николай.
Я знаю про унтер-офицера гвардии, который в 1891 году в Берлине объявил начальству, что он, как христианин, не будет продолжать службу и, несмотря на все увещания, угрозы и
наказания, остался
при своем решении.
Прощение только допускалось в незначительных случаях, и то ребенок, приговоренный отцом или матерью к телесному
наказанию розгами без счета, должен был валяться в ногах, просить пощады, а потом нюхать розгу и
при всех ее целовать.
Но и этим благоприятным обстоятельством не умели воспользоваться: вместо того чтобы положить меру
наказания каждому полковнику по делам его, сообразившись предварительно с требованиями стрельцов, — им самим позволили распоряжаться
при правеже.
Петр, услыша хохот и сии крики, вышел из другой комнаты, будучи большой охотник лично присутствовать
при таковых
наказаниях.
Судебно-медицинским вскрытием было обнаружено, что Федя умер от удушения, и приведенный к его трупу Сергей,
при первых же словах священника о страшном суде и
наказании нераскаянным, расплакался и чистосердечно сознался не только в убийстве Феди, но и попросил откопать зарытого им без погребения Зиновия Борисыча.
Казалось бы, правительство увидело бесчестные поступки воеводы, признало его недостойным оставаться
при прежней должности, и за все его преступления он должен понесть заслуженное
наказание; но нет! он выходит в отставку и преспокойно переселяется в грабежом приобретенную деревню наслаждаться наворованным добром.
Так поступили и маменька, когда увидели, что их рождению предстоит ужасное положение: отлучка из дома, невременная пища, принужденное сидение, забота об уроках и, всего более,
наказания, необходимые
при учении.
При этом сообщаются следующие правила относительно сбережения жены в целости
при наказании ее: «А про всякую вину по уху, ни по виденью не бити; ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, никаким железнымиои деревянным не бить.
При этом вовсе не исключалось соревнование учеников между собою; но так как наград и
наказаний не было, то оно возбуждалось не завистью и корыстью, а искренним желанием действительного совершенствования.
Вот этот, здесь, мой первый предок, жил
При Карле первом,
при дворе, в благоволеньи
У короля — второй
при инквизиции
Священной, был не в малых людях;
Вот тут написано, что сделал он:
Три тысячи неверных сжег и триста
В различных
наказаниях замучил.
— Тебе, Кондратий Замятин, — сказал он, отчеканивая каждое слово, — статья такая-то, о «состояниях» известна?.. Примечание такое-то об изъятых от телесных
наказаний?.. Ступай и помни, что если ты выведешь меня из терпения, то я применю к тебе это примечание
при первом случае… И никакие шашни, никакие доносы не помогут… Ступай…
Будет ли
при конституциях казначей? — вот в чем вопрос. И вопрос очень существенный, ежели принять в соображение, что жизненные припасы с каждым годом делаются дороже и дороже, а потребности, благодаря развитию культурности, увеличиваются не по дням, а по часам. Черта ли и в конституциях, ежели
при них должности казначея не полагается! Ободрать… вот это — бесподобно! Вот
при «Уложении о
наказаниях» нет казначея — поэтому оно ни для кого и не лестно. Но, может быть, поэтому-то именно оно и дано нам.
Когда вспыхнула в Варшаве революция 1830 года, русский народ не обнаружил ни малейшей вражды против ослушников воли царской. Молодежь всем сердцем сочувствовала полякам. Я помню, с каким нетерпением ждали мы известия из Варшавы; мы плакали, как дети,
при вести о поминках, справленных в столице Польши по нашим петербургским мученикам. Сочувствие к полякам подвергало нас жестоким
наказаниям; поневоле надобно было скрывать его в сердце и молчать.
Я не думаю отвергать, что
при власти, данной правительством помещикам, им очень легко насиловать дочерей и жен своих крепостных. Притеснениями и
наказаниями помещик всегда добьется того, что найдутся отцы и мужья, которые будут предоставлять ему дочерей и жен, точно так же, как тот достойный французский дворянин в «Записках Пеню», который в XVIII столетии просил, как об особенной милости, о помещении своей дочери в Parc aux cerfs [Олений парк (фр.).].
А в гостиной Ниночка тихо рассказывала студенту о том, что было семь лет тому назад. Тогда Николай за одну историю был уволен с несколькими товарищами из Технологического института, и только связи отца спасли его от большого
наказания.
При горячем объяснении с сыном вспыльчивый Александр Антонович ударил его, и в тот же вечер Николай ушел из дому и вернулся только сегодня. И оба — и рассказчица и слушатель — качали головами и понижали голос, и студент для ободрения Ниночки даже взял ее руку в свою и гладил.
А едва ли какая-нибудь из тех дурных наклонностей, за которые мы наказываем ребенка, может быть так вредна для него, как та дурная наклонность, которую мы внушаем ему нашим
наказанием его. «Меня наказывают, стало быть наказывать хорошо», — говорит себе ребенок и
при первом случае применяет это к делу.
Очень ошибочно думать, что деятельность, просто как деятельность, без соображения о том, в чем она состоит, есть дело почтенное, заслуживающее уважения. Вопрос в том, в чем деятельность и
при каких условиях человек ничего не делает. Один человек занимается целыми днями судейскими делами, присуждая людей к
наказаниям, или обучением солдат стрельбе, или ростовщичеством и, занимаясь этими делами, пользуется для удовлетворения своих потребностей трудами других людей.
Тот же самый директор и в том же самом «Отчете» публиковал, что
при всей его прогрессивности, он не мог воздержаться от телесных
наказаний учеников и не сумел обойтись без розог.
«Странное внутреннее ощущение довольства всегда замечается даже в самых близких людях
при внезапном несчастии с их ближним; несмотря даже на самое искреннее чувство сожаления и участия» («Преступление и
наказание»).
— Жизнь отвратительна! — продолжал он. — Мерзость ее есть ее закон, непоколебимый, постоянный!.. Она дана человеку в
наказание за его пошлость…Милая красотка! Если бы я так глубоко не сознавал своей пошлости, я давно бы отправился на тот свет. Хватило бы пуль…Мучайся, говорю себе, Артур! Ты достоин этих мучений! Получи, Артур, должное! Научись и ты, девочка, философствовать сама с собой в таком роде…Легче жить
при таком уменье…
Уже одно то обстоятельство, что они остались
при ней из-за каких-то воображаемых расчетов, тогда как будто бы признавали ее самозванкой, делает их соучастниками в ее преступлении; одно только откровенное признание во всем, до нее и зачинщиков замысла касающемся, может освободить их от всей тяжести заслуженного ими
наказания.
Доманский смутился. Но, несколько оправившись и придя в себя, с наглостью «отрекся от данного прежде показания, утверждая, что никогда не говорил
при следствии приписываемых ему фельдмаршалом слов». Наглость поляка вывела князя Голицына из терпения. Он грозил ему строгим
наказанием за ложь, но Доманский стоял на своем, говоря, что никогда не слыхал, чтобы графиня Пиннеберг называла себя дочерью русской императрицы. Не было никаких средств образумить упрямого шляхтича.
«Лучше трястись всю ночь от страха из-за соседства со змеей, — решила Тася, — нежели удержать Андрюшу
при себе и тем подвергнуть его жестокому
наказанию со стороны злого дяди».
Рассыльный подошел, и Теркин сейчас же узнал в нем писаря Силоамского, того самого, который присутствовал
при его
наказаний розгами в волостном правлении и острил над ним.
В полку рассказывали про него, будто он хвастался тем, что он с своим денщиком справедлив, но строг, будто он говорил: «Я редко наказываю, но уж когда меня доведут до этого, то беда», и что, когда пьяный денщик обокрал его совсем и стал даже ругать своего барина, будто он привел его на гауптвахту, велел приготовить все для
наказания, но
при виде приготовлений до того смутился, что мог только говорить: «Ну, вот видишь… ведь я могу…» — и, совершенно растерявшись, убежал домой и с той поры боялся смотреть в глаза своему Чернову.