Неточные совпадения
Богат, хорош собою, Ленский
Везде был принят как жених;
Таков обычай деревенский;
Все дочек прочили своих
За полурусского соседа;
Взойдет ли он, тотчас беседа
Заводит слово стороной
О скуке жизни холостой;
Зовут соседа
к самовару,
А Дуня разливает
чай,
Ей шепчут: «Дуня, примечай!»
Потом приносят и гитару;
И запищит она (Бог мой!):
Приди в чертог ко мне златой!..
Придя к себе, он запер дверь, лег и пролежал до вечернего
чая, а когда вышел в столовую, там, как часовой, ходила Спивак, тонкая и стройная после родов, с пополневшей грудью. Она поздоровалась с ласковым равнодушием старой знакомой, нашла, что Клим сильно похудел, и продолжала говорить Вере Петровне, сидевшей у самовара...
Она уже явно ревновала его
к Сомовой и, когда он
приходил к ней, угощала его
чаем не в столовой, куда могла явиться нахлебница, а в своей уютненькой комнате, как бы нарочито приспособленной для рассказов в духе Мопассана.
К вечеру другого дня Самгин чувствовал себя уже довольно сносно, пил
чай, сидя в постели, когда
пришел брат.
Лидия не
пришла пить
чай, не явилась и ужинать. В течение двух дней Самгин сидел дома, напряженно ожидая, что вот, в следующую минуту, Лидия
придет к нему или позовет его
к себе. Решимости самому пойти
к ней у него не было, и был предлог не ходить: Лидия объявила, что она нездорова, обед и
чай подавали для нее наверх.
Нестор Катин носил косоворотку, подпоясанную узеньким ремнем, брюки заправлял за сапоги, волосы стриг в кружок «à la мужик»; он был похож на мастерового, который хорошо зарабатывает и любит жить весело. Почти каждый вечер
к нему
приходили серьезные, задумчивые люди. Климу казалось, что все они очень горды и чем-то обижены. Пили
чай, водку, закусывая огурцами, колбасой и маринованными грибами, писатель как-то странно скручивался, развертывался, бегал по комнате и говорил...
Однажды Клим
пришел домой с урока у Томилина, когда уже кончили пить вечерний
чай, в столовой было темно и во всем доме так необычно тихо, что мальчик, раздевшись, остановился в прихожей, скудно освещенной маленькой стенной лампой, и стал пугливо прислушиваться
к этой подозрительной тишине.
К вечернему
чаю пришла Алина. Она выслушала комплименты Самгина, как дама, хорошо знакомая со всеми комбинациями льстивых слов, ленивые глаза ее смотрели в лицо Клима с легкой усмешечкой.
Миша позвал
к чаю, Марина и парижанин ушли, Самгин остался и несколько минут шагал по комнате, встряхивая легкие слова парижанина. Когда он
пришел к Безбедову, — Марина разливала
чай, а Турчанинов говорил Валентину...
Но на другой день, с утра, он снова помогал ей устраивать квартиру. Ходил со Спиваками обедать в ресторан городского сада, вечером пил с ними
чай, затем
к мужу
пришел усатый поляк с виолончелью и гордо выпученными глазами сазана, неутомимая Спивак предложила Климу показать ей город, но когда он пошел переодеваться, крикнула ему в окно...
Утром
к чаю пришел Митрофанов, он был понятым при обыске у Любаши.
Когда, отдохнув после трудного обеда, все собрались
к чаю, вдруг
пришел воротившийся из города обломовский мужик, и уж он доставал, доставал из-за пазухи, наконец насилу достал скомканное письмо на имя Ильи Иваныча Обломова.
Вскоре из кухни торопливо пронес человек, нагибаясь от тяжести, огромный самовар. Начали собираться
к чаю: у кого лицо измято и глаза заплыли слезами; тот належал себе красное пятно на щеке и висках; третий говорит со сна не своим голосом. Все это сопит, охает, зевает, почесывает голову и разминается, едва
приходя в себя.
Он прочел страниц пятнадцать. Маша
пришла звать его, не хочет ли пойти на Неву: все идут посмотреть, как становится река. Он пошел и воротился
к чаю.
Про Веру сказали тоже, когда послали ее звать
к чаю, что она не
придет. А ужинать просила оставить ей, говоря, что
пришлет, если захочет есть. Никто не видал, как она вышла, кроме Райского.
Так она волновалась, смотрела пристально и подозрительно на Веру, когда та
приходила к обеду и
к чаю, пробовала было последить за ней по саду, но та, заметив бабушку издали, прибавляла шагу и была такова!
— Ну, это прескучный господин. Я лучше его там приму. А потом
приду к вам. Напоите его
чаем, Mariette, — сказала графиня, уходя своим быстрым вертлявым шагом в залу.
«
К посту был не строг, сладости себе разрешал, варение вишневое ел с
чаем, очень любил, барыни ему
присылали.
В полдень погода не изменилась. Ее можно было бы описать в двух словах: туман и дождь. Мы опять просидели весь день в палатках. Я перечитывал свои дневники, а стрелки спали и пили
чай.
К вечеру поднялся сильный ветер. Царствовавшая дотоле тишина в природе вдруг нарушилась. Застывший воздух
пришел в движение и одним могучим порывом сбросил с себя апатию.
Пока люди собирали имущество и вьючили лошадей, мы с Дерсу, наскоро напившись
чаю и захватив в карман по сухарю, пошли вперед. Обыкновенно по утрам я всегда уходил с бивака раньше других. Производя маршрутные съемки, я подвигался настолько медленно, что через 2 часа отряд меня обгонял и на большой привал я
приходил уже тогда, когда люди успевали поесть и снова собирались в дорогу. То же самое было и после полудня: уходил я раньше, а на бивак
приходил лишь
к обеду.
Раз пять или шесть Лопухов был на своем новом уроке, прежде чем Верочка и он увидели друг друга. Он сидел с Федею в одном конце квартиры, она в другом конце, в своей комнате. Но дело подходило
к экзаменам в академии; он перенес уроки с утра на вечер, потому что по утрам ему нужно заниматься, и когда
пришел вечером, то застал все семейство за
чаем.
Мало-помалу дело становилось вероятнее, запасы начинали отправляться: сахар,
чай, разная крупа, вино — тут снова пауза, и, наконец, приказ старосте, чтоб
к такому-то дню
прислал столько-то крестьянских лошадей, — итак, едем, едем!
Когда мы сидели за
чаем,
к нам опять
пришел Кузьма.
Может быть, благодаря этому инстинктивному отвращению отца, предположению о том, чтобы Федос от времени до времени
приходил обедать наверх, не суждено было осуществиться. Но
к вечернему
чаю его изредка приглашали. Он
приходил в том же виде, как и в первое свое появление в Малиновце, только рубашку надевал чистую. Обращался он исключительно
к матушке.
— И своей фальшивой и привозные. Как-то наезжал ко мне по зиме один такой-то хахаль, предлагал купить по триста рублей тысячу. «У вас, говорит, уйдут в степь за настоящие»… Ну, я его, конечно, прогнал. Ступай, говорю,
к степнякам, а мы этим самым товаром не торгуем… Есть, конечно, и из мучников всякие. А только деньги дело наживное: как
пришли так и ушли. Чего же это мы с тобой в сухую-то тары-бары разводим? Пьешь чай-то?
Замараев, конечно, понимал, что грозный тятенька неспроста
приходил к нему. Действительно, через неделю он явился
к нему уже на квартиру, прямо
к вечернему
чаю.
Свадьба была тихая;
придя из церкви, невесело пили
чай, мать сейчас же переоделась и ушла
к себе в спальню укладывать сундуки, вотчим сел рядом со мною и сказал...
Однажды я
пришел к нему после утреннего
чая и вижу, что он, сидя на полу, укладывает свои вещи в ящики, тихонько напевая о розе Сарона.
Напустив на себя храбрости, Яша
к вечеру заметно остыл и только почесывал затылок. Он сходил в кабак, потолкался на народе и
пришел домой только
к ужину. Храбрости оставалось совсем немного, так что и ночь Яша спал очень скверно, и проснулся чуть свет. Устинья Марковна поднималась в доме раньше всех и видела, как Яша начинает трусить. Роковой день наступал. Она ничего не говорила, а только тяжело вздыхала. Напившись
чаю, Яша объявил...
Он обыкновенно
приходил к вечернему
чаю и терпеливо ждал, когда Нюрочка освободится.
— Я?.. Верно тебе говорю… Ну,
прихожу к тетке, она меня сейчас давай
чаем угощать, а сама в матерчатом платье ходит… Шалевый платок ей подарил Палач на пасхе, да Козловы ботинки, да шкатунку. Вот тебе и приказчица!
Барин, точно, чуть не успокоился. Когда Ольга Сергеевна
пришла со свечою, чтобы побудить его
к чаю, он лежал с открытыми глазами, давал знак одною рукою и лепетал какой-то совершенно непонятный вздор заплетающимся языком.
Вскоре после
чаю, который привелось нам пить немедленно после обеда,
пришла к нам маменька и сказала, что более
к гостям не пойдет и что Прасковья Ивановна сама ее отпустила, заметив по лицу, что она устала.
Гости еще не вставали, да и многие из тех, которые уже встали, не
приходили к утреннему
чаю, а пили его в своих комнатах.
На другой день поутру Павел, по обыкновению,
пришел к m-me Фатеевой пить
чай и несколько даже поприготовился поэффектнее рассказать ей ночное происшествие; но он увидел, что Клеопатра Петровна сидела за чайным прибором с каким-то окаменелым лицом. Свойственное ей прежнее могильное выражение лица так и подернуло, точно флером, все черты ее.
Мари, Вихров и m-me Фатеева в самом деле начали видаться почти каждый день, и между ними мало-помалу стало образовываться самое тесное и дружественное знакомство. Павел обыкновенно
приходил к Имплевым часу в восьмом; около этого же времени всегда приезжала и m-me Фатеева. Сначала все сидели в комнате Еспера Иваныча и пили
чай, а потом он вскоре после того кивал им приветливо головой и говорил...
Когда в девять часов, оставив Нелли (после разбитой чашки) с Александрой Семеновной, я
пришел к Наташе, она уже была одна и с нетерпением ждала меня. Мавра подала нам самовар; Наташа налила мне
чаю, села на диван и подозвала меня поближе
к себе.
Ижбурдин. А кто его знает! мы об таком деле разве думали? Мы вот видим только, что наше дело
к концу
приходит, а как оно там напредки выдет — все это в руце божией… Наше теперича дело об том только думать, как бы самим-то нам в мире прожить, беспечальну пробыть. (Встает.) Одначе, мы с вашим благородием тутотка забавляемся, а нас,
чай, и бабы давно поди ждут… Прощенья просим.
Пришли священники и еще раз поздравили знаменитого именинника с тезоименитством, а семинарист-философ, выступив вперед, сказал приветственную речь, начав ее воззванием: «Достопочтенный болярин!..» Князь выслушал его очень серьезно и дал ему трехрублевую бумажку. Священнику, дьякону и становому приказано было подать
чай, а прочий причет отправился во флигель,
к управляющему, для принятия должного угощения.
В продолжение всего этого дня Калинович не пошел
к Годневым, хотя и
приходил было оттуда кучер звать его пить
чай.
На другой день погода была дурная, и еще ни папа, ни дамы не выходили
к чаю, когда я
пришел в гостиную.
Мы, сотрудники, собирались обыкновенно по четвергам,
приходили часам
к трем, усаживались пить
чай из никогда не чищенного огромного самовара, пили из дешевых, пузырчатых, зеленого стекла стаканов, с оловянными ложечками.
Пришли дети
к чаю и перебили как раз на этих словах наш разговор. При детях старик об этом не говорил.
— Видно, что вы любите жену после Швейцарии. Это хорошо, если после Швейцарии. Когда надо
чаю,
приходите опять.
Приходите всю ночь, я не сплю совсем. Самовар будет. Берите рубль, вот. Ступайте
к жене, я останусь и буду думать о вас и о вашей жене.
Напрасно
к нему приезжали сенатор, губернатор, губернский предводитель, написавший сверх того Егору Егорычу письмо, спрашивая, что такое с ним, — на все это Антип Ильич, по приказанию барина, кротко отвечал, что господин его болен, не может никого принимать и ни с кем письменно сноситься; но когда
пришло к Егору Егорычу письмо от Сверстова, он как бы ожил и велел себе подать обед, питаясь до этого одним только
чаем с просфорой, которую ему, с вынутием за здравие, каждое утро Антип Ильич приносил от обедни.
Жила Миропа Дмитриевна в своем маленьком домике очень открыто: молодые офицеры учебного карабинерного полка, расположенного неподалеку в Красных казармах, были все ей знакомы, очень часто
приходили к ней на целый вечер, и она их обильно угощала
чаем, Жуковым табаком, ради которого Миропа Дмитриевна сохранила все трубки покойного мужа, а иногда и водочкой, сопровождаемой селедкою и сосисками под капустой.
Разговор этот, вместе с возгласами и перерывами, длился не более часа, а все, что можно было сказать, было уже исчерпано. Водворилось молчание. Сначала один зевнул, потом — все зазевали. Однако ж сейчас же сконфузились. Чтобы поправиться, опять провозгласили тост: за здоровье русского Гарибальди! — и стали целоваться. Но и это заняло не больше десяти минут. Тогда кому-то
пришла на ум счастливая мысль: потребовать
чаю, — и все помыслы мгновенно перенеслись
к Китаю.
Когда ж он
пришел к тебе просить суда на Вяземского, ты заставил их биться себе на потеху,
чая, что Вяземский убьет старого слугу твоего.
Когда мы
пришли домой, я предложил ему стакан
чаю. От
чаю он не отказался, выпил и поблагодарил. Мне
пришло в голову раскошелиться и попотчевать его косушкой. Косушка нашлась и в нашей казарме. Петров был отменно доволен, выпил, крякнул и, заметив мне, что я совершенно оживил его, поспешно отправился в кухню, как будто там без него чего-то никак не могли решить. Вместо него ко мне явился другой собеседник, Баклушин (пионер), которого я еще в бане тоже позвал
к себе на
чай.
Если у меня были деньги, я покупал сластей, мы пили
чай, потом охлаждали самовар холодной водой, чтобы крикливая мать Людмилы не догадалась, что его грели. Иногда
к нам
приходила бабушка, сидела, плетя кружева или вышивая, рассказывала чудесные сказки, а когда дед уходил в город, Людмила пробиралась
к нам, и мы пировали беззаботно.