Неточные совпадения
Это, по-видимому, незначительное обстоятельство совершенно преклонило хозяина к удовлетворению Чичикова. Как, в самом деле, отказать такому гостю, который столько ласк оказал его малютке и великодушно поплатился за то
собственным фраком? Леницын думал так: «Почему ж, в самом деле, не исполнить его просьбы, если уж такое его
желание?» [Окончание главы в рукописи отсутствует.]………………………………………………
Они тихо сошли с горы
по деревне и
по большой луговине к саду, Вера — склоня голову, он — думая об обещанном объяснении и ожидая его. Теперь
желание выйти из омута неизвестности — для себя, и положить, одним прямым объяснением, конец
собственной пытке, — отступило на второй план.
Красота Катерины Ивановны еще и прежде поразила Алешу, когда брат Дмитрий, недели три тому назад, привозил его к ней в первый раз представить и познакомить,
по собственному чрезвычайному
желанию Катерины Ивановны.
Он рассказал, наконец, что Павлищев встретился однажды в Берлине с профессором Шнейдером, швейцарцем, который занимается именно этими болезнями, имеет заведение в Швейцарии, в кантоне Валлийском, лечит
по своей методе холодною водой, гимнастикой, лечит и от идиотизма, и от сумасшествия, при этом обучает и берется вообще за духовное развитие; что Павлищев отправил его к нему в Швейцарию, лет назад около пяти, а сам два года тому назад умер, внезапно, не сделав распоряжений; что Шнейдер держал и долечивал его еще года два; что он его не вылечил, но очень много помог; и что, наконец,
по его
собственному желанию и
по одному встретившемуся обстоятельству, отправил его теперь в Россию.
Собственные дела Лизы шли очень худо: всегдашние плохие лады в семье Бахаревых,
по возвращении их в Москву от Богатыревых, сменились сплошным разладом. Первый повод к этому разладу подала Лиза, не перебиравшаяся из Богородицкого до самого приезда своей семьи в Москву. Это очень не понравилось отцу и матери, которые ожидали встретить ее дома. Пошли упреки с одной стороны, резкие ответы с другой, и кончилось тем, что Лиза, наконец, объявила
желание вовсе не переходить домой и жить отдельно.
Тогда, имея свой
собственный угол, если вы захотите жить со мной, то сделаете это уже добровольно,
по вашему
желанию.
Словом, он знал их больше
по отношению к барям, как полковник о них натолковал ему; но тут он начал понимать, что это были тоже люди, имеющие свои
собственные желания, чувствования, наконец, права. Мужик Иван Алексеев, например,
по одной благородной наружности своей и
по складу умной речи, был, конечно, лучше половины бар, а между тем полковник разругал его и дураком, и мошенником — за то, что тот не очень глубоко вбил стожар и сметанный около этого стожара стог свернулся набок.
Ему казалось, что весь этот польский патриотизм, как бы
по мановению волшебного жезла снишедший на Елену, был, во-первых, плодом пронырливых внушений Жуквича и, во-вторых, делом
собственной, ничем не сдерживаемой, капризной фантазии Елены, а между тем, для удовлетворения этого, может быть, мимолетного
желания, она требовала, чтобы князь ломал и рушил в себе почти органически прирожденное ему чувство.
— И того вы не имеете права делать: сами вы русская, отец у него русский, и потому он должен оставаться русским, пока у него
собственного, личного какого-нибудь
желания не явится
по сему предмету; а то вдруг вы сделаете его, положим, каким-нибудь немцем и протестантом, а он потом спросит вас: «На каком основании, маменька, вы отторгнули меня от моей родины и от моей природной религии?» — что вы на это скажете ему?
«Вы сами, князь, — писала Петицкая, — знаете
по собственному опыту, как можно ошибаться в людях; известная особа,
по здешним слухам, тоже оставила вас, и теперь единственное, пламенное
желание княгини — возвратиться к вам и ухаживать за вами. А что она ни в чем против вас не виновна — в этом бог свидетель. Я так же, как и вы, в этом отношении заблуждалась; но, живя с княгиней около полутора лет, убедилась, что это святая женщина: время лучше докажет вам то, что я пишу в этих строках…»
Это было уже
собственное производство Софьи Карловны, которым она занималась не
по нужде какой крайней, а единственно
по страстной любви своей к труду и из
желания собственноручно положить хоть какую-нибудь, хоть маленькую, хоть крохотную лепту в свою семейную корвану.
К сожалению, последующие историки Петра не следовали, в изображении его деяний,
собственному его примеру, — одни
по излишнему легковерию, другие
по желанию изукрасить простую истину событий.
После того, насмотревшись на голландские и английские корабли, Петр,
по собственным словам его, всю мысль свою уклонил для строения флота, и «когда за обиды татарские учинилась осада Азова, и потом оный счистливо взят,
по неизменному своему
желанию не стерпел долго думать о том, — скоро за дело принялся» (Устрялов, том II, приложение I, стр. 400).
Мне пришлось за некоторыми объяснениями обратиться к самому Слава-богу, который принял меня очень вежливо, но, несмотря на самое искреннее
желание быть мне полезным, ничего не мог мне объяснить
по той простой причине, что сам ровно ничего не знал; сам
по себе Слава-богу был совсем пустой немец,
по фамилии Муфель; он в своем фатерлянде пропал бы, вероятно, с голоду, а в России, в которую явился,
по собственному признанию, зная только одно русское слово «швин», в России этот нищий духом ухитрился ухватить большой кус, хотя и сделал это из-за какой-то широкой немецкой спины, женившись на какой-то дальней родственнице какого-то значительного немца.
Вообще же,
по отзыву одного из любителей-славянистов (Бродзинского), «в славянских народных песнях выражаются люди не властолюбивые, жестокие, страстные ко всему необыкновенному, привязанные к мечтам
собственного воображения, но люди, далекие от
желаний причудливых и странных, от страстей буйных и насильственных», и пр.
В 1842 году, 3 февраля, вследствие
собственного желания и прошения,
по высочайшему указу, определен директором Московской Оружейной Палаты: в этой должности оставался он до своей кончины.
Перед началом турецкой войны Балясникову дали другую артиллерийскую батарею и перевели его,
по собственному его
желанию, в действующую армию.
Против всего этого мы не думаем спорить; мы даже готовы прибавить, что во всех случаях, где нужно собирать голоса и
по ним узнавать общее мнение, в крестьянском сословии, вследствие его непривычки вести
собственные дела
по своему
собственному желанию, оказывается гораздо больше бестолковщины, чем где-либо.
Он занимался литературой, но не для
собственного удовольствия, не
по какому-нибудь безотчетному влечению сердца, а с сознательным
желанием принести пользу согражданам, и главное — потому, что, —
по собственному его выражению, — литература была близка ему «как чиновнику министерства просвещения».
По большей части все мечты сводятся к одному общему
желанию: открыть
собственную белошвейную мастерскую и стать «хозяйкой».
Полвека и даже больше проходит в моей памяти, когда я сближаю те личности и фигуры, которые все уже кончили жизнь: иные — на каторге, другие — на чужбине. Судьба их была разная: одни умирали в Сибири колодниками (как, например, М.Л.Михайлов); а другие не были даже беглецами, изгнанниками (как Г.Н.Вырубов), но все-таки доживали вне отечества, превратившись в «граждан» чужой страны, хотя и
по собственному выбору и
желанию, без всякой кары со стороны русского правительства.
Волка достал ей знакомый нам Кузьма Терентьев. Он не даром хвастался Фимке, что будет у барыни первым человеком. Первым не первым, а парень вскоре после своего поступления на службу в Салтыковскую дворню, получил среди нее немаловажное значение. Дарья Николаевна почему-то именно его выбрала исполнителем своих приговоров над дворовыми. Он занял место домашнего палача, не переставая заниматься
по двору в качестве помощника привратника Акима. Производство в эту должность произошло
по его
собственному желанию.
Действительно, Волгин дня с четыре был в Холодне; но противясь, неизвестно
по какой причине,
собственному желанию увидать Катю и переехать на квартиру против Горлицына, о которой уж много ему говорили, искал себе, с необыкновенным упрямством,
по разным частям города другого помещения.
Она с трудом удерживалась от дикого
желания задушить
собственными руками этого идиота или же,
по крайней мере, избить его так, как она бивала Аристархова.
Княжна Людмила Васильевна действительно была очень эффектна. Об этом можно было более судить не
по восхищению ее матери, а
по завистливым взглядам, бросаемым на молодую девушку остальными матерями, взглядам, с грустью переводимым на своих
собственных детей. Видимо, они делали сравнение и при всем
желании не могли прийти к утешительному выводу.
— Назад, ваше благородие, — крикнул вестовой, тоже гусар гродненского полка, прибывший вместе со своим офицером в действующую армию
по их
собственному желанию.
Вскоре последовало совершенное преобразование округов, высочайше утвержденное в 1832 году,
по которому поселяне переименованы в пахотные солдаты, дети их кантонисты — малолетками, школы закрыты. Хозяевам прекращена выдача пайков, и на них возложена рекрутская повинность и поземельный оброк; им разрешено строить избы на
собственный счет,
по особенно изданным планам, но,
по желанию их, на местах прежнего их жительства.
— Ты, может быть, удивляешься, — сказал Аристотель, — что мой Андреа не чужой здесь, в доме. Прибавлю, спальня девушки и божница [образная.] хозяина ему равно доступны. Иностранцу? Латынщику? — заметишь ты, имев уж случай испытать отвращение, которое питают русские ко всем иноверцам. Нет, сын мой, сын итальянца, ревностного католика, не иностранец в Московии, он настоящий русский, он окрещен в русскую веру. И это
по собственному моему
желанию, без всякого принуждения какой-либо власти.
Как пристали к баронессе темный галстучек, амазонское платье а la reine de Suede [Как у королевы Швеции (фр.).], отважная верховая езда
по следам гончих, ученые словопрения с профессорами и даже чернильные пятна на пальчиках ее и манжетах! Настоящая Христина! — так говорили ее поклонники; а последних было у ней довольно, потому что
желание владычествовать и обязывать заставляли ее быть великодушною, очень часто к
собственному вреду.
Однажды вечером она вернулась позднее обыкновенного. Глаза ее блестели. Она молча села в угол своей комнаты, бывшей когда-то комнатой дочери. Она поселилась в ней
по ее
собственному желанию. Нянька последовала за ней.
В 1878 году покойный Пеликан распорядился искать
по этому делу справок в архивах министерства внутренних дел, но, несмотря на то, что Пеликан держал свои бумаги в отличном порядке и обо всем касающемся данного предмета делал обстоятельные отметки
собственною рукою, — загадочный случай пяти смертей в воронежском сумасшедшем доме и после 1878 года оставлен им без объяснения, — при одном лишь
желании знать: чем такая загадка разъяснена быть может.