Неточные совпадения
«Разумеется, вперед: к Галлоперскому маяку, — отвечает дед, — уж, чай, и виден!» Вследствие этого
на столе чаще стала
появляться солонина; состаревшиеся от морских треволнений куры и утки и поросята, выросшие до степени свиней, поступили в число тонких блюд.
Сегодня 11-е апреля — Пасха; была служба как следует: собрались к обедне со всех трех судов; потом разгавливались. Выписали яиц из Нагасаки, выкрасили и христосовались.
На столе появились окорока, ростбифы, куличи — праздник как праздник, точно
на берегу!
На столе чаще стала
появляться солонина и овощи.
Появилось откуда-то шампанское. Привалова поздравляли с приездом, чокались бокалами, высказывали самые лестные пожелания. Приходилось пить, благодарить за внимание и опять пить. После нескольких бокалов вина Привалов поднялся из-за
стола и, не обращая внимания
на загораживавших ему дорогу новых друзей, кое-как выбрался из буфета.
Через несколько минут
на столе появились горячий хлеб, мед, яйца и молоко. Мы с аппетитом, чтобы не сказать с жадностью, набросились
на еду.
Даже в парадных комнатах все
столы были нагружены ворохами ягод, вокруг которых сидели группами сенные девушки, чистили, отбирали ягоду по сортам, и едва успевали справиться с одной грудой, как
на смену ей
появлялась другая.
Сестрица с сердцем выбегает, хлопнув дверью. Через минуту она
появляется вновь и швыряет
на стол несколько баульчиков и ящичков.
Затем стало сходить
на нет проевшееся барство. Первыми
появились в большой зале московские иностранцы-коммерсанты — Клопы, Вогау, Гопперы, Марки. Они являлись прямо с биржи, чопорные и строгие, и занимали каждая компания свой
стол.
Роскошь поразительная. Тишина мертвая — кроме «инфернальной», где кипела азартная игра
на наличные: в начале этого века среди членов клуба
появились богатые купцы, а где купец, там денежки
на стол.
После этого глубокомысленные сочинения Ганемана исчезли с отцовского
стола, а
на их месте
появилась новая книжка в скромном черном переплете.
На первой же странице была виньетка со стихами (
на польском языке...
Егор с женой Дарьей уже ждали в избе. Мухин поздоровался со снохой и сел
на лавку к
столу. Таисья натащила откуда-то тарелок с пряниками, изюмом и конфетами, а Дарья поставила
на стол только что испеченный пирог с рыбой.
Появилась даже бутылка с наливкой.
На третьей стене предполагалась красного дерева дверь в библиотеку, для которой маэстро-архитектор изготовил было великолепнейший рисунок; но самой двери не
появлялось и вместо ее висел запыленный полуприподнятый ковер, из-за которого виднелось, что в соседней комнате стояли растворенные шкапы; тут и там размещены были неприбитые картины и эстампы, и лежали
на полу и
на столах книги.
Прекратительных орудий словно как не бывало; дело о небытии погружается в один карман, двугривенный — в другой; в комнате делается светло и радостно;
на столе появляется закуска и водка…
«Вот это любовь, — говорил я себе снова, сидя ночью перед своим письменным
столом,
на котором уже начали
появляться тетради и книги, — это страсть!.. Как, кажется, не возмутиться, как снести удар от какой бы то ни было!.. от самой милой руки! А, видно, можно, если любишь… А я-то… я-то воображал…»
На столе, точно сами собой, как и все было в этот вечер,
появились бутылки с пивом и с густой вишневой наливкой.
Однако самовар готов и ставится
на стол: вынимаются шкатулочки, развязываются кулечки, и
на столе появляются разные печенья. Démétrius смотрит
на них исподлобья и норовит что-нибудь стащить.
Чай пила как-то урывками, за
стол (хоть и накрывался для нее всегда прибор) садилась
на минуточку; только что подавалось горячее, она вдруг вскакивала и уходила за чем-то в кухню, и потом, когда снова
появлялась и когда Петр Михайлыч ей говорил: «Что же ты сама, командирша, никогда ничего не кушаешь?», Палагея Евграфовна только усмехалась и, ответив: «Кабы не ела, так и жива бы не была», снова отправлялась
на кухню.
В продолжение всего предыдущего времени Егора Егорыча как-то было не видать в зале, но едва только началась баллотировка, как он
появился и прямо прошел к
столу, около которого стоял также и Тулузов в мундире дворянина, с Владимиром
на груди, получивший выборный шар от жены своей.
Аннинька хотела встать и проститься, но
на столе появился новый поднос,
на котором стояли две тарелки, одна с рыжиками, другая с кусочками икры, и бутылка мадеры.
Личнику Евгению Ситанову удалось ошеломить взбесившегося буяна ударом табурета по голове. Казак сел
на пол, его тотчас опрокинули и связали полотенцами, он стал грызть и рвать их зубами зверя. Тогда взбесился Евгений — вскочил
на стол и, прижав локти к бокам, приготовился прыгнуть
на казака; высокий, жилистый, он неизбежно раздавил бы своим прыжком грудную клетку Капендюхина, но в эту минуту около него
появился Ларионыч в пальто и шапке, погрозил пальцем Ситанову и сказал мастерам, тихо и деловито...
Они и теперь приходили к моему хозяину утром каждого воскресенья, рассаживались
на скамьях вокруг кухонного
стола и, ожидая хозяина, интересно беседовали. Хозяин шумно и весело здоровался с ними, пожимая крепкие руки, садился в передний угол.
Появлялись счеты, пачка денег, мужики раскладывали по
столу свои счета, измятые записные книжки, — начинался расчет за неделю.
Едва кончилось вешанье штор, как из темных кладовых полезла
на свет божий всякая другая галантерейщина,
на стенах
появились картины за картинами, встал у камина роскошнейший экран,
на самой доске камина поместились черные мраморные часы со звездным маятником,
столы покрылись новыми, дорогими салфетками; лампы, фарфор, бронза, куколки и всякие безделушки усеяли все места спальни и гостиной, где только было их ткнуть и приставить.
Матвею нравилось сидеть в кухне за большим, чисто выскобленным
столом;
на одном конце
стола Ключарев с татарином играли в шашки, — от них веяло чем-то интересным и серьёзным,
на другом солдат раскладывал свою книгу, новые большие счёты, подводя итоги работе недели; тут же сидела Наталья с шитьём в руках, она стала менее вертлявой, и в зелёных глазах её
появилась добрая забота о чём-то.
Пол и стены были устланы коврами, окна завешены драпировками,
на столе, за которым работал Головинский,
появились дорогие безделушки, он даже не забыл захватить с собой складной железной кровати и дорожного погребца с серебряным самоваром.
Конечно, все это в обыкновенное время было припрятано по сундукам и шкафам, а мебель стояла под чехлами; но теперь другое дело — для такого торжественного случая можно было и развернуться: чехлы с мебели были сняты,
на окнах
появились шелковые драпировки, по полу французские ковры,
стол сервирован был гарднеровской посудой и новым столовым серебром.
Семен
на этот раз не заставил себя ждать, и
на ломберном
столе скоро
появилась водка в сопровождении куска балыка. Выпили по первой, потом по другой. Гордей Евстратыч рассказал свое дело; Порфир Порфирыч выслушал его и с улыбкой спросил...
В один миг были поставлены для нас два прибора
на накрытом для одного хозяина
столе,
появилась селедка, балык и зернистая икра в целом бочонке. Налили по рюмке.
Барон(стоя
на пороге, кричит). Эй… вы! Иди… идите сюда!
На пустыре… там… Актер… удавился! (Молчание. Все смотрят
на Барона. Из-за его спины
появляется Настя и медленно, широко раскрыв глаза, идет к
столу.)
С письмом в руке
появилась Татьяна. Капитолина Марковна тотчас отскочила от Литвинова и, отвернув лицо в сторону, низко нагнулась над
столом, как бы рассматривая лежавшие
на нем счеты и бумаги.
Вместо него введен элемент закусочный, так как с десяти часов
на одном из
столов появляются разнообразнейших сортов водки и бакалея.
Мальчишка и банкомет в один момент обшарили карманы, и
на столе появилась записная книжка с пачкой кредиток, часы, кошелек с мелочью и кастет.
Савоська при помощи досок устроил между скамейками импровизированный
стол,
на котором
появилась разная дорожная провизия: яйца, колбаса, балык, сыр и так далее.
В глубоких сумерках прозвучал звонок из кабинета Персикова. Панкрат
появился на пороге. И увидал странную картину. Ученый стоял одиноко посреди кабинета и глядел
на столы. Панкрат кашлянул и замер.
Все трое мы идем в комнаты; сначала пьем чай, потом
на столе появляются давно знакомые мне две колоды карт, большой кусок сыру, фрукты и бутылка крымского шампанского.
Появляется музыка: кларнет и бубен. Они бубнят и дудят до самой поздней ночи однообразные, унылые татарские песни.
На столах появляется молодое вино — розовое вино, пахнущее свежераздавленным виноградом; от него страшно скоро пьянеешь и
на другой день болит голова.
На том же дворе под прямым углом к старому дому стоял так называемый новый флигель, в котором в трех комнатах проживала мать владельца, добродушная старушка Вера Александровна. Она
появлялась за домашний общий
стол, но, кроме того, пользуясь доходами небольшого болховского имения, варила собственное сахарное и медовое варенье, которым чуть не ежедневно угощала многочисленных внуков, имена которых решаюсь выставить в порядке по возрасту: Николай, Наталья, Петр, Александр, Екатерина, Иван, Анна.
Холмик
появился на месте ямы; мы уже собирались расходиться, как вдруг г. Ратч, повернувшись по-военному налево кругом и хлопнув себя по ляжке, объявил нам всем, «господам мужчинам», что он приглашает нас, а также и «почтенное священство»,
на «поминательный»
стол, устроенный в недальнем расстоянии от кладбища, в главной зале весьма приличного трактира, «стараньями любезнейшего нашего Сигизмунда Сигизмундовича…».
Конечно, кой-когда в продолжение сезона
появится вдруг какой-нибудь чудак, или англичанин, или азиат какой-нибудь, турок, как нынешним летом, и вдруг проиграет или выиграет очень много; остальные же все играют
на мелкие гульдены, и, средним числом,
на столе всегда лежит очень мало денег.
— Ты уж встал, — говорил Мухоедов,
появляясь в дверях и с ожесточением бросая свою шляпу
на стол.
— Идиллия, братику, сущая идиллия! — отозвался Мухоедов, не без торжества
появляясь на крыльце с кипевшим самоваром; он поставил его
на стол, а затем откуда-то из глубины кухни натащил чайной посуды, хлеба и даже ухитрился слазить в какую-то яму за молоком. — Соловья баснями не кормят, а голод-то не тетка… Пока они там разгуливают, мы успеем заморить червячка.
Когда я вернулся
на крыльцо, Александра Васильевна ждала меня уже за самоваром;
на столе появились густые сливки, тарелка земляники, белый хлеб и какое-то сдобное печенье.
Василиса и Дарья — сестры кузнеца, старые девки, и старуха его только и делали, что таскали из печи
на стол разные яства: мисы щей, киселя горохового, киселя овсяного, холодничка и каши, большущие чашки, наполненные доверху пирогами с морковью, пирогами с кашею, ватрушками пресными и сдобными и всякими другими, поочередно
появлялись перед многочисленными гостями.
В окно видно, как около зеленой лампы и телеграфного станка
появляется белокурая голова телеграфиста; около нее показывается скоро другая голова, бородатая и в красной фуражке — должно быть, начальника полустанка. Начальник нагнулся к
столу, читает что-то
на синем бланке и быстро водит папиросой вдоль строк… Малахин идет к своему вагону.
И в тот же день во всяком дому
появляются новые серпы и новые косы. Летошных нет,
на придачу булыне пошли. А по осени «масляно рыло» возьмет свое. Деньгами гроша не получит, зато льном да пряжей туго-натуго нагрузит воза, да еще в каждой деревне его отцом-благодетелем назовут, да не то что хлеб-соль — пшенники, лапшенники, пшенницы, лапшенницы
на стол ему поставят…
Появятся и оладьи, и пряженцы, и курочка с насести, и косушка вина ради почести булыни и знакомства с ним напередки́.
С другой стороны Софонтьевой поляны
появился такой же
стол и такой же парусинный шатер с вареной печенкой, со студенью и другими закусками, с расписными жбанами ядреного квасу и с мягкими, с обоих концов востроносыми сайками, печенными
на соломе…
Около четверти часа прошло в совершенном молчании, Хвалынцев сидел и барабанил ногтями по
столу, а Устинов все еще продолжал расхаживать, и только время от времени та же самая полупрезрительная, полуравнодушная усмешка
появлялась на его губах.
В ожидании ужина
на столе, по русскому обычаю,
появилась закуска: маринованные сельди, анчоусы и сыры и, разумеется, джин, абсент и виски.
Там наши туристы были встречены целой семьей темнокожих хозяев: мужчинами, женщинами и детьми, и приняты самым радушным образом. Тотчас же
на столе появились бананы и апельсины. В большой комнате, пол которой был устлан циновками, было тесно, но относительно чисто; стены были выбелены, кое-какая мебель имела приличный вид. В боковые комнаты, вероятно, спальные, ни доктор, ни Володя не заглядывали.
Висленев
появился с лампой, и вдвоем с Гордановым стал исправлять нарушенный
на столе порядок, а Глафира Васильевна, не теряя минуты, вошла к себе в комнату и, достав из туалетного ящика две радужные ассигнации, подала их горничной, с приказанием отправить эти деньги завтра в Петербург, без всякого письма, по адресу, который Бодростина наскоро выписала из письма Ципри-Кипри.
Это пустое обстоятельство так неприятно повлияло
на расстроенные нервы вдовы, что она насилу удержалась
на ногах, схватясь за руку Ропшина, и закрыла ладонью глаза, но чуть лишь отняла ладонь, как была еще более поражена: пред нею несли со
стола ко гробу тело мужа и
на нем был куцый кирасирский мундир с распоротою и широко разошедшеюся спинкой… Мало этого, точно из воздуха
появилось и третье явление: впереди толпы людей стоял краснолицый монах…