Неточные совпадения
— Не знаю я, Матренушка.
Покамест тягу страшную
Поднять-то поднял он,
Да в землю сам ушел по грудь
С натуги! По лицу его
Не
слезы — кровь
течет!
Не знаю, не придумаю,
Что будет? Богу ведомо!
А про себя скажу:
Как выли вьюги зимние,
Как ныли кости старые,
Лежал я на печи;
Полеживал, подумывал:
Куда ты, сила, делася?
На что ты пригодилася? —
Под розгами, под палками
По мелочам ушла!
Слезы потекли у нее из глаз; он нагнулся к ее руке и стал целовать, стараясь скрыть свое волнение, которое, он знал, не имело никакого основания, но которого он не мог преодолеть.
Это было и пройдет», говорила она, чувствуя, что
слезы радости возвращения к жизни
текли по ее щекам.
Она чувствовала, что
слезы выступают ей на глаза. «Разве я могу не любить его? — говорила она себе, вникая в его испуганный и вместе обрадованный взгляд. — И неужели он будет заодно с отцом, чтобы казнить меня? Неужели не пожалеет меня?»
Слезы уже
текли по ее лицу, и, чтобы скрыть их, она порывисто встала и почти выбежала на террасу.
— Ах, зачем я не умерла, лучше бы было! — сказала она, и без рыданий
слезы потекли по обеим щекам; но она старалась улыбаться, чтобы не огорчить его.
И вдруг предстал в его мыслях, как живой, его ни с кем не сравненный, чудесный воспитатель, никем не заменимый Александр Петрович, — и в три ручья
потекли вдруг
слезы из глаз его.
Чужие и свои победы,
Надежды, шалости, мечты.
Текут невинные беседы
С прикрасой легкой клеветы.
Потом, в отплату лепетанья,
Ее сердечного признанья
Умильно требуют оне.
Но Таня, точно как во сне,
Их речи слышит без участья,
Не понимает ничего,
И тайну сердца своего,
Заветный клад и
слез и счастья,
Хранит безмолвно между тем
И им не делится ни с кем.
Она вынула из-под платка корнет, сделанный из красной бумаги, в котором были две карамельки и одна винная ягода, и дрожащей рукой подала его мне. У меня недоставало сил взглянуть в лицо доброй старушке; я, отвернувшись, принял подарок, и
слезы потекли еще обильнее, но уже не от злости, а от любви и стыда.
Иленька молчал и, стараясь вырваться, кидал ногами в разные стороны. Одним из таких отчаянных движений он ударил каблуком по глазу Сережу так больно, что Сережа тотчас же оставил его ноги, схватился за глаз, из которого
потекли невольные
слезы, и из всех сил толкнул Иленьку. Иленька, не будучи более поддерживаем нами, как что-то безжизненное, грохнулся на землю и от
слез мог только выговорить...
Потом она приподнялась, моя голубушка, сделала вот так ручки и вдруг заговорила, да таким голосом, что я и вспомнить не могу: «Матерь божия, не оставь их!..» Тут уж боль подступила ей под самое сердце, по глазам видно было, что ужасно мучилась бедняжка; упала на подушки, ухватилась зубами за простыню; а слезы-то, мой батюшка, так и
текут.
Его доброе немецкое лицо, участие, с которым он старался угадать причину моих
слез, заставляли их
течь еще обильнее: мне было совестно, и я не понимал, как за минуту перед тем я мог не любить Карла Иваныча и находить противными его халат, шапочку и кисточку; теперь, напротив, все это казалось мне чрезвычайно милым, и даже кисточка казалась явным доказательством его доброты.
Она не стала целовать нас, как то обыкновенно делывала, а только привстала, посмотрела на нас через очки, и
слезы потекли у нее градом.
— Я сама, — говорила Наталья Савишна, — признаюсь, задремала на кресле, и чулок вывалился у меня из рук. Только слышу я сквозь сон — часу этак в первом, — что она как будто разговаривает; я открыла глаза, смотрю: она, моя голубушка, сидит на постели, сложила вот этак ручки, а
слезы в три ручья так и
текут. «Так все кончено?» — только она и сказала и закрыла лицо руками. Я вскочила, стала спрашивать: «Что с вами?»
Вспомнишь, бывало, о Карле Иваныче и его горькой участи — единственном человеке, которого я знал несчастливым, — и так жалко станет, так полюбишь его, что
слезы потекут из глаз, и думаешь: «Дай бог ему счастия, дай мне возможность помочь ему, облегчить его горе; я всем готов для него пожертвовать».
Он слышал только, как чудные уста обдавали его благовонной теплотой своего дыханья, как
слезы ее
текли ручьями к нему на лицо и спустившиеся все с головы пахучие ее волосы опутали его всего своим темным и блистающим шелком.
— Ну, вот и ты! — начала она, запинаясь от радости. — Не сердись на меня, Родя, что я тебя так глупо встречаю, со
слезами: это я смеюсь, а не плачу. Ты думаешь, я плачу? Нет, это я радуюсь, а уж у меня глупая привычка такая:
слезы текут. Это у меня со смерти твоего отца, от всего плачу. Садись, голубчик, устал, должно быть, вижу. Ах, как ты испачкался.
Крупные
слезы текли по щекам ее.
…Он бежит подле лошадки, он забегает вперед, он видит, как ее секут по глазам, по самым глазам! Он плачет. Сердце в нем поднимается,
слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он ломает свои руки, кричит, бросается к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает все это. Одна баба берет его за руку и хочет увесть; но он вырывается и опять бежит к лошадке. Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться.
Мысль о скорой разлуке со мною так поразила матушку, что она уронила ложку в кастрюльку и
слезы потекли по ее лицу. Напротив того, трудно описать мое восхищение. Мысль о службе сливалась во мне с мыслями о свободе, об удовольствиях петербургской жизни. Я воображал себя офицером гвардии, что, по мнению моему, было верхом благополучия человеческого.
Слезы текли скупо из его глаз, но все-таки он ослеп от них, снял очки и спрятал лицо в одеяло у ног Варвары. Он впервые плакал после дней детства, и хотя это было постыдно, а — хорошо: под
слезами обнажался человек, каким Самгин не знал себя, и росло новое чувство близости к этой знакомой и незнакомой женщине. Ее горячая рука гладила затылок, шею ему, он слышал прерывистый шепот...
— Очень глупо, а — понятно! Митрофанов пьяный — плачет, я — пою, — оправдывался он, крепко и стыдливо закрыв глаза, чтоб удержать
слезы. Не открывая глаз, он пощупал спинку стула и осторожно, стараясь не шуметь, сел. Теперь ему не хотелось, чтоб вышла Варвара, он даже боялся этого, потому что
слезы все-таки
текли из-под ресниц. И, торопливо стирая их платком, Клим Самгин подумал...
Из-под ее красных пальцев на шею за воротник
текла кровь, а из круглых и недоумевающих девичьих глаз —
слезы.
Слезы текли по лицу его так обильно, как будто вся кожа лица вспотела
слезами, а Варвара, сконфуженно отталкивая его, умоляюще глядя на Клима, укоризненно позвала...
Так, с поднятыми руками, она и проплыла в кухню. Самгин, испуганный ее шипением, оскорбленный тем, что она заговорила с ним на ты, постоял минуту и пошел за нею в кухню. Она, особенно огромная в сумраке рассвета, сидела среди кухни на стуле, упираясь в колени, и по бурому, тугому лицу ее
текли маленькие
слезы.
Это было очень оглушительно, а когда мальчики кончили петь, стало очень душно. Настоящий Старик отирал платком вспотевшее лицо свое. Климу показалось, что, кроме пота, по щекам деда
текут и
слезы. Раздачи подарков не стали дожидаться — у Клима разболелась голова. Дорогой он спросил дедушку...
Он смотрел в лицо Самгина мокрыми глазами,
слезы текли из глаз на румяные щеки, он пытался закурить папиросу, но сломал ее и, рассматривая, бормотал...
Громко всхлипнув, Сомова заткнула рот платком и несколько секунд кусала его, надувая щеки, отчего
слезы потекли по ним быстрее.
Плакала она смешно,
слезы текли по щекам сквозь улыбку, как «грибной дождь сквозь солнце».
У него шевельнулась странная мысль. Она смотрела на него с спокойной гордостью и твердо ждала; а ему хотелось бы в эту минуту не гордости и твердости, а
слез, страсти, охмеляющего счастья, хоть на одну минуту, а потом уже пусть
потекла бы жизнь невозмутимого покоя!
— Вот сегодня на могилке у него был; как в эту сторону приду, так и туда, сяду да и сижу;
слезы так и
текут…
Сладкие
слезы потекут по щекам его…
Он молчал и в ужасе слушал ее
слезы, не смея мешать им. Он не чувствовал жалости ни к ней, ни к себе; он был сам жалок. Она опустилась в кресло и, прижав голову к платку, оперлась на стол и плакала горько.
Слезы текли не как мгновенно вырвавшаяся жаркая струя, от внезапной и временной боли, как тогда в парке, а изливались безотрадно, холодными потоками, как осенний дождь, беспощадно поливающий нивы.
— Я не пойду за него, бабушка: посмотрите, он и плакать-то не умеет путем! У людей
слезы по щекам
текут, а у него по носу: вон какая
слеза, в горошину, повисла на самом конце!..
Райский видел, что по лицу бабушки
потекла медленно
слеза и остановилась, как будто застыла. Старуха зашаталась и ощупью искала опоры, готовая упасть…
Он хотел броситься обнимать меня;
слезы текли по его лицу; не могу выразить, как сжалось у меня сердце: бедный старик был похож на жалкого, слабого, испуганного ребенка, которого выкрали из родного гнезда какие-то цыгане и увели к чужим людям. Но обняться нам не дали: отворилась дверь, и вошла Анна Андреевна, но не с хозяином, а с братом своим, камер-юнкером. Эта новость ошеломила меня; я встал и направился к двери.
Действительно, я отыскал в саке фотографический, в овальной рамке, портрет Катерины Николаевны. Он взял его в руку, поднес к свету, и
слезы вдруг
потекли по его желтым, худым щекам.
Только по приезде в Петербург, недели две спустя, я вдруг вспомнил о всей этой сцене, — вспомнил, и до того мне стало вдруг стыдно, что буквально
слезы стыда
потекли по щекам моим.
Ходит она, руки ломает,
слезы у ней
текут, а губы сжала, недвижимы.
Он помолчал, и настоящие
слезы текли по его щекам.
Знаете, детки коли молчаливые да гордые, да
слезы долго перемогают в себе, да как вдруг прорвутся, если горе большое придет, так ведь не то что
слезы потекут-с, а брызнут, словно ручьи-с.
Она вынула из-за пазухи маленький позументный поясочек своего мальчика и, только лишь взглянула на него, так и затряслась от рыданий, закрыв пальцами глаза свои, сквозь которые
потекли вдруг брызнувшие ручьем
слезы.
Губки ее вздрогнули,
слезы потекли из глаз.
…Р. страдала, я с жалкой слабостью ждал от времени случайных разрешений и длил полуложь. Тысячу раз хотел я идти к Р., броситься к ее ногам, рассказать все, вынести ее гнев, ее презрение… но я боялся не негодования — я бы ему был рад, — боялся
слез. Много дурного надобно испытать, чтоб уметь вынести женские
слезы, чтоб уметь сомневаться, пока они, еще теплые,
текут по воспаленной щеке. К тому же ее
слезы были бы искренние.
…Такие
слезы текли по моим щекам, когда герой Чичероваккио в Колизее, освещенном последними лучами заходящего солнца, отдавал восставшему и вооружившемуся народу римскому отрока-сына за несколько месяцев перед тем, как они оба пали, расстрелянные без суда военными палачами венчанного мальчишки!
Но продолжать не мог. Белое лицо его как-то жалко дрогнуло, глаза затуманились, и по щекам
потекли крупные
слезы.
А у самого тоже
слезы текут из-под мутных очков.
—
Слезы потекли из глаз моих; и в таковом положении почтовые клячи дотащили меня до следующего стана.
Потоком сердечных, восторженных слов,
Похвал моей дерзости женской
Была я осыпана;
слезы теклиПо лицам их, полным участья…
По бледным щекам его
слезы текли,
Простертые руки дрожали…
Между тем совсем рассвело; наконец он прилег на подушку, как бы совсем уже в бессилии и в отчаянии, и прижался своим лицом к бледному и неподвижному лицу Рогожина;
слезы текли из его глаз на щеки Рогожина, но, может быть, он уж и не слыхал тогда своих собственных
слез и уже не знал ничего о них…