Неточные совпадения
Лесли Уорд, Оливер Лодж на английском языке,
последнее немецкое
издание «Космоса» Гумбольдта, Маркс, Энгельс…
Я еду теперь в Петербург просить о
издании ее в свет, ласкаяся, яко нежный отец своего дитяти, что ради
последней причины, для коей ее в Москве печатать не хотели, снисходительно воззрят на первую.
Лиза мне писала, что
издание, о котором мне говорил Модест, по каким-то обстоятельствам не скоро выйдет, как он обещал при моем
последнем с ним свидании. [Речь идет о книге М. А. Корфа «Восшествие на престол Николая I»; отзывы Пущина об этом пасквиле на декабристов — дальше.]
Я имею теперь под руками три
издания «Детской библиотеки»: 1806 (четвертое
издание), 1820 и 1846 годов (вероятно, их было более десяти); но, к удивлению моему, не нахожу в двух
последних небольшой драматической пиески, в которой бедный крестьянский мальчик поет следующую песню, сложенную для его отца каким-то грамотеем.
Впервые опубликован в журнале «Время», январь-июль 1861 г. под заглавием «Униженные и оскорбленные. Из записок неудавшегося литератора» с посвящением М.М.Достоевскому. Текст был переработан для отдельного
издания этого же года, при последующих
изданиях проводилась только стилистическая правка. Воспроизводится по
изданию 1879 г. (
последнее при жизни автора) с исправлением опечаток по предыдущим
изданиям. 1859 г.
Вдруг на номере 223 газета остановилась — это был
последний номер
издания В Н. Бестужева.
С начала 1897 года подпись Я.А. Фейгина появилась еще в числе пятерых издателей под новым журналом «Бюллетень Хлебной биржи».
Последний издавался на средства богатых московских хлебных торговцев, а о втором его
издании — «Курьере торговли и промышленности» — редактор «Московского листка» Н.И. Пастухов ядовито замечал, что он «жареным пахнет».
Вдруг раздался громкий смех над одною проделкой в кадрили: издатель «грозного непетербургского
издания», танцевавший с дубиной в руках, почувствовав окончательно, что не может вынести на себе очков «честной русской мысли», и не зная, куда от нее деваться, вдруг, в
последней фигуре, пошел навстречу очкам вверх ногами, что, кстати, и должно было обозначать постоянное извращение вверх ногами здравого смысла в «грозном непетербургском
издании».
Но
последние слова словно обожгли его. Он грустно взглянул на нас, и крупные слезы полились из его глаз, постепенно подмачивая объявление об
издании газеты"Краса Демидрона".
В его кармане всегда имелись или свежие прокламации, или швейцарские
издания, или
последний номер «Народной воли», о чем знали только его друзья. Я с ним познакомился и подружился впервые еще в 1876 году, когда служил в Кружке, и не раз ночевал в его номеришке в «Чернышах», на Тверской.
Мы радуемся от истинного сердца, что новое сие
издание, снимая
последние с мыслей человеческих оковы, подает им отверстую дорогу для их просвещения» (ч. VII, стр. 8).
Стихотворения, напечатанные в первый раз в «Собеседнике», больших изменений также не потерпели в последующих
изданиях. В оде «Фелица» исправлены только несколько стихов. Вместо «честно и правдиво» в
последней поставлено «пышно и правдиво», вместо Лентягом и Брюзгой — лица из сказки о Хлоре, сочиненной Екатериной, — просто лентяем и брюзгой. Вместо стихов, замеченных еще Любословом...
Но после «Ежемесячных сочинений» это было самое продолжительное
издание в прошлом веке, и, уж конечно, прекратилось оно не по тем причинам, которые, например, заставили Туманского напечатать в 1786 году на
последней странице своего «Зеркала света» следующие строки: «Сия часть оканчивает
издание «Зеркала света» понедельно.
В объявлении о 13-м и 14-м № сказано, что они продаются по 80 коп., а все предыдущие по 1 рублю. В объявлении о 15 № назначено 50 коп., как за этот №, так и за все, прежде вышедшие. 16 № тоже объявлен за 50 коп. Большой промежуток времени между двумя
последними книжками, которые при всем том обе очень тощи, показывает, что уже в это время были какие-то обстоятельства, задерживавшие
издание.
Он, как видно, очень понравился публике: в «Живописце» он перепечатывался несколько раз, и даже в
последние годы царствования Екатерины (пятое
издание — 1793 год), когда она уже не позволяла писать так резко, когда Радищев за подобную книгу поплатился ссылкою в Сибирь, когда даже Державина подозревали в якобинстве.
Особенный успех имели «Живописец», «Трутень» и «Вечера». «Живописец» имел шесть
изданий,
последнее — в 1829 году!
Хотели мы припомнить и несколько странностей литературных, как, например, то, что «Атеней» начал свое
издание, сказавши в первом нумере: «Нечего жалеть, что у славян австрийский жандарм является орудием образованности», — а кончил в
последней книжке словом, что помехой нашему прогрессу служат раскольники, которых за то и нужно преследовать…
Новое
издание этой книги приятно напомнило нам время первого ее появления и заставило подумать о том, что произошло в нашей литературе в
последнее десятилетие.
В
последней половине прошедшего столетия особенно развился вкус к произведениям этого рода, и огромная масса переводных романов, выдерживавших по нескольку
изданий, свидетельствует о том, с каким усердием публика русская читала их.
За этим стихом, заключающим в себе столь высокую и благородную мысль, опять находится у г. Анненкова перерыв, тем более досадный, что тут следовали, вероятно, какие-нибудь подробности, которые могли бы объяснить нам некоторые литературные взгляды Пушкина [Приводим пропущенные в
издании Анненкова строки:]. Но тут издатель опять оставляет нас в недоумении, и за
последним, приведенным нами стихом следуют стихи, заключающие в себе возражение Аристарха, выказывающее его личность в несколько комическом свете...
На
последнем учительском совете Феликс Подвиляньский внес на всеобщее обсуждение вопрос: не признает ли совет благопотребным и даже необходимым, для наиболее успешного умственного и нравственного развития учеников и для ознакомления их с ходом событий современной жизни России, в которой им придется быть деятелями, допустить в гимназии беспрепятственное чтение «Колокола» и прочих заграничных
изданий?
В
последние годы жизни сотрудничал в
изданиях гг. Каткова и Комарова.
В день празднования
последней годовщины его
издания сотрудники поднесли ему пирог, внутри которого была искусно скрытая массивная серебряная чернильница в виде русского колодца — вероятно намек на кладязь современной премудрости — с вычеканеными на постаменте именами и фамилиями подносителей.
Внимательно, как уже мы сказали, следя за известиями о деле об отравлении княгини Шестовой ее племянницей, Николай Ильич, преследовал одну мысль, найти в нем хотя бы малейший намек на участие Гиршфельда и, опираясь на знание его отношений к подсудимой, сорвать с
последнего денежный куш и начать на него
издание собственной газеты, что было уже несколько лет заветною мечтою Петухова.
Последняя корректура страницы 75-й пятого тома первого
издания «Войны и мира» 1868—1869 гг.
Прежде чем судить о расколе безошибочно, надобно побольше таких деятелей, как гг. Щапов, Максимов, Есипов, Ламанский, Александр Б…; надобно побольше таких
изданий, какими в
последнее время подарил публику г. Кожанчиков, надобно побольше таких статей, какие помещаются в «Чтениях императорского московского общества истории», в журнале г. Тихонравова и в сборнике г. Кельсиева.