Неточные совпадения
В душе ее в тот день, как она в своем коричневом платье в
зале Арбатского дома подошла к нему молча и отдалась ему, — в душе ее в этот день и час совершился
полный разрыв со всею прежнею жизнью, и началась совершенно другая, новая, совершенно неизвестная ей жизнь, в действительности же продолжалась старая.
Входя в
зал Омона, человек испытывал впечатление именно вошедшего в печь,
полную ослепительно и жарко сверкающих огней.
Да и в самом Верхлёве стоит, хотя большую часть года пустой, запертой дом, но туда частенько забирается шаловливый мальчик, и там видит он длинные
залы и галереи, темные портреты на стенах, не с грубой свежестью, не с жесткими большими руками, — видит томные голубые глаза, волосы под пудрой, белые, изнеженные лица,
полные груди, нежные с синими жилками руки в трепещущих манжетах, гордо положенные на эфес шпаги; видит ряд благородно-бесполезно в неге протекших поколений, в парче, бархате и кружевах.
Бабушка, отдав приказания с раннего утра, в восемь часов сделала свой туалет и вышла в
залу к гостье и будущей родне своей, в
полном блеске старческой красоты, с сдержанным достоинством барыни и с кроткой улыбкой счастливой матери и радушной хозяйки.
В это время из
залы с шумом появилась Полина Карповна, в кисейном платье, с широкими рукавами, так что ее
полные, белые руки видны были почти до плеч. За ней шел кадет.
Мы зашли к монаху, у которого хранился ключ от
залы, — это самый
полный и красивый монах, какого я только видел где-нибудь, с постоянной улыбкой, с румянцем.
После 1812 года дворец Хераскова перешел во владение графа Разумовского, который и пристроил два боковых крыла, сделавших еще более грандиозным это красивое здание на Тверской. Самый же дворец с его роскошными
залами, где среди мраморных колонн собирался цвет просвещеннейших людей тогдашней России, остался в
полной неприкосновенности, и в 1831 году в нем поселился Английский клуб.
В большом,
полном народа
зале загудела музыка.
В одно из моих ранних посещений клуба я проходил в читальный
зал и в «говорильне» на ходу, мельком увидел старика военного и двух штатских, сидевших на диване в углу, а перед ними стоял огромный, в черном сюртуке, с львиной седеющей гривой,
полный энергии человек, то и дело поправлявший свое соскакивающее пенсне, который ругательски ругал «придворную накипь», по протекции рассылаемую по стране управлять губерниями.
И старый солдат все ниже опускал голову. Вот и он сделал свое дело, и он недаром прожил на свете, ему говорили об этом
полные силы властные звуки, стоявшие в
зале, царившие над толпой…………………………….……………………………………………………………………………….
Как бы то ни было, контрактовая
зала была набита битком, и сбор (имевший неизвестное публике благотворительное назначение) был
полный.
Все 30 воспитанников собрались. Приехал министр, все осмотрел, делал нам репетицию церемониала в
полной форме, то есть вводили нас известным порядком в
залу, ставили куда следует по, списку, вызывали и учили кланяться по направлению к месту, где будут сидеть император и высочайшая фамилия. При этом неизбежно были презабавные сцены неловкости и ребяческой наивности.
— Вот здесь мы будем спать с тобою, Агата, — говорила Мечникова, введя за собою сестру в свою спальню, — здесь будет наша
зала, а тут твой кабинетец, — докончила она, введя девушку в известную нам узенькую комнатку. — Здесь ты можешь читать, петь, работать и вообще делать что тебе угодно. В своей комнате ты
полная госпожа своих поступков.
— Когда все улягутся. Вот это окошечко выходит в
залу; на него я поставлю свечу: это будет знаком, что я здесь, — продолжала она по-прежнему тихо и скороговоркой. — А вот-с это — библиотека мужа! — произнесла она опять
полным голосом.
Появление его в
зале сопровождалось
полным эффектом.
Молоденькая жена чиновника особых поручений вместе с молоденькою прокуроршей, будто катаясь, несколько уж раз проезжали по набережной, чтоб хоть в окна заглянуть и посмотреть, что будет делаться в губернаторской квартире, где действительно в огромной
зале собрались все чиновники, начиная с девятого класса до пятого, чиновники, по большей части
полные, как черепахи, и выставлявшие свои несколько сутуловатые головы из нескладных, хоть и золотом шитых воротников.
Когда все власти таким образом расстановились, Калинович не заставил себя долго дожидаться: он вышел в
полной губернаторской форме, впрочем, нисколько не рисуясь, а, напротив, очень просто всем поклонившись, остановился на средине
залы, так что все почти видели его лицо.
От управляющего губернией был послан между тем жандарм за начальником арестантской роты, и через какие-нибудь полчаса в приемной
зале уж стоял навытяжке и в
полной форме дослужившийся из сдаточных капитан Тимков, который, несмотря на то, что владел замечательно твердым характером и столь мало подвижным лицом, что как будто бы оно обтянуто было лубом, а не кожей человеческой, несмотря на все это, в настоящие минуты, сам еще не зная, зачем его призвали, был бледен до такой степени, что молодой чиновник, привезенный вице-губернатором из Петербурга и теперь зачисленный в штат губернского правления, подошел к нему и, насмешливо зевая, спросил...
Гаврило, дворецкий, догнал меня в
зале, поздравил с поступлением, передал, по приказанию папа, четыре беленькие бумажки и сказал, что, тоже по приказанию папа, с нынешнего дня кучер Кузьма, пролетка и гнедой Красавчик в моем
полном распоряжении.
Но больше всего было натаскивания и возни с тонким искусством отдания чести. Учились одновременно и во всех длинных коридорах и в бальном (сборном)
зале, где стояли портреты выше человеческого роста императора Николая I и Александра II и были врезаны в мраморные доски золотыми буквами имена и фамилии юнкеров, окончивших училище с
полными двенадцатью баллами по всем предметам.
Это неожиданное болезненное восклицание, чуть не рыдание, было нестерпимо. Это, вероятно, была минута первого
полного, со вчерашнего дня, яркого сознания всего происшедшего — и тотчас же затем отчаяния,
полного, унизительного, предающегося; кто знает, — еще мгновение, и он, может быть, зарыдал бы на всю
залу. Степан Трофимович сначала дико посмотрел на него, потом вдруг склонил голову и глубоко проникнутым голосом произнес...
Вид его был совсем сумасшедший. С широкою, торжествующею улыбкой,
полной безмерной самоуверенности, осматривал он взволнованную
залу и, казалось, сам был рад беспорядку. Его нимало не смущало, что ему придется читать в такой суматохе, напротив, видимо радовало. Это было так очевидно, что сразу обратило на себя внимание.
Впрочем, она была так ловка, что, подметив это, принялась тоже выделывать своими ножками более мелкие па, и таким образом оба они при громе музыки облетали
залу вихрем и решительно затмили собою другие пары, которых, впрочем, немного и было: студент Демидовского лицея, приехавший на праздник к родителям и вертевшийся с родной сестрой своей, исполняя это с
полным родственным равнодушием, а за ним вслед вертелся весьма малорослый инвалидный поручик, бывший на целую голову ниже своей дамы.
Потом гостиница с вонючим коридором, слабо освещенным коптящею керосиновой лампой; номер, в который она, по окончании спектакля, впопыхах забегает, чтоб переодеться для дальнейших торжеств, номер с неприбранной с утра постелью, с умывальником, наполненным грязной водой, с валяющеюся на полу простыней и забытыми на спинке кресла кальсонами; потом общая
зала,
полная кухонного чада, с накрытым посредине столом; ужин, котлеты под горошком, табачный дым, гвалт, толкотня, пьянство, разгул…
А когда в третьем акте, в сцене ночного пробуждения, она встала с кушетки почти обнаженная, то в
зале поднялся в
полном смысле слова стон.
Он взял невестку за руку, провел в
залу сквозь тесную толпу, постановил возле себя — и священник, ожидавший их в
полном облачении, возгласил: «Благословен бог наш всегда, ныне и присно и во веки веков».
Дни два ему нездоровилось, на третий казалось лучше; едва переставляя ноги, он отправился в учебную
залу; там он упал в обморок, его перенесли домой, пустили ему кровь, он пришел в себя, был в
полной памяти, простился с детьми, которые молча стояли, испуганные и растерянные, около его кровати, звал их гулять и прыгать на его могилу, потом спросил портрет Вольдемара, долго с любовью смотрел на него и сказал племяннику: «Какой бы человек мог из него выйти… да, видно, старик дядя лучше знал…
Ресторан «Роза» занимал место в самом центре. При ресторане был недурной садик с отдельными деревянными будочками. Даже был бильярд и порядочная общая
зала с эстрадой. Вообще
полное трактирное великолепие, подкрашенное дачной обстановкой. В садике пахло акациями и распускавшимися сиренями.
И старик, по обыкновению, стал хвастать. Между тем прислуга торопливо накрывала в
зале на стол и ставила закуски и бутылки с винами. Было поставлено бутылок десять, и одна из них имела вид Эйфелевой башни. Подали
полное блюдо горячих пирожков, от которых пахло вареным рисом и рыбой.
Пастор, Ида и все, кроме бабушки, были в этой комнате, и целой компанией все снова возвратились в
залу, где нас ждал кофе, русский пирог с дичинным фаршем и
полный завтрак со множеством всякого вина.
Зала, все комнаты, — все, все было полным-полнехонько.
Между тем в
зале для духовенства накрывался стол, и подавался
полный обед из пяти блюд. Перед обедом отец, раздавая семинаристам, одетым в новые нанковые чуйки и певшим в общем праздничном хоре, по гривенничку, расспрашивал их родителей об успехах молодежи.
Нечего греха таить, что мы постоянно были впроголодь. В воскресенье после обеда входная дверь с улицы в
залу растворялась, и рослая, краснощекая и в кружок остриженная белокурая чухонка вступала с двумя
полными корзинами печенья от соседнего хлебника Шлейхера. Чего тут ни было, начиная с простых белых или сдобных хлебов и кренделей до лакомых пряников, которыми Шлейхер славился и гордился. Были они большею частию в форме темно-красных сердец.
Некоторые посматривали сквозь занавесь на чудный вид
залы и лож,
полных невиданными зрителями в разноцветных мундирах, сидящими неподвижно, как раскрашенные восковые фигуры.
Я заглянул в директорскую ложу и был поражен необычайным и невиданным мною зрелищем; но чтоб лучше видеть
полную картину, я сошел в оркестр: при ярком освещении великолепной
залы Большого Петровского театра, вновь отделанной к коронации, при совершенной тишине ложи всех четырех ярусов (всего их находится пять) были наполнены гвардейскими солдатами разных полков; в каждой ложе сидело по десяти или двенадцати человек; передние ряды кресел и бельэтаж, предоставленные генералам, штаб-и обер-офицерам, были еще пусты.
Великолепная театральная
зала, одна из огромнейших в Европе,
полная зрителей, блеск дамских нарядов, яркое освещение, превосходные декорации, богатство сценической постановки, — все вместе взволновало меня более вчерашнего; я должен признаться, что был очарован «Аристофаном».
Павел боялся показаться в собрание и несколько раз был готов отказаться от своего намерения; даже мороз пробегал по телу при одной мысли, как неловко и неприятно будет его положение в ту минуту, когда он войдет в
залу,
полную незнакомых людей!
— Да, страшные перемены в этом доме, — повторил он, отвернувшись. — Соня, покажи игрушки, — прибавил он через несколько времени и вышел в
залу.
Полными слез глазами я посмотрела на Катю, когда он вышел.
— Скажите на милость: он здесь — в
зале расположится; одна чистая комната, он и в той дортуар себе хочет сделать. Вы о семействе никогда не думали и не думаете, а только о себе; только бы удовлетворять своим глупым наклонностям: наесться, выспаться, накурить
полную комнату табаком и больше ничего; ехать бы потом в гости, налгать бы там что-нибудь — вот в Москву, например, съездить. Сделали ли вы хоть какую-нибудь пользу для детей, выхлопотали, приобрели ли что-нибудь?
Впрочем, рассуждать было поздно. Аян вынул револьвер, положил палец на спуск и тихими, крадущимися шагами подошел к двери. Лицо его пылало негодованием; возможно, что появление в этот момент лакея было бы для слуги
полным земным расчетом. Раздвинув портьеру, он увидел
залу, показавшуюся ему целой площадью; в глубине ее виднелись еще двери; веселый солнечный ливень струился из больших окон, пронизывая светлую пустоту.
Приехав, я встретил в
зале молодого человека, товарища Леонида — некоего Гарновского, которого видел у него несколько раз и которого, как я заметил, он держал в
полном у себя подчинении. Я догадался, что это был секундант.
Иван Кузьмич встал и подошел к столу. Пионов налил ему
полный стакан; он выпил, закурил трубку, прошелся по
зале нетвердыми шагами, вошел в гостиную, посмотрел на всех нас, сел на стул и начал кусать губы, потом взглянул сердито на жену.
Он провел доктора через переднюю в большую
залу, где темнел черный рояль и висела люстра в белом чехле; отсюда оба они прошли в маленькую, очень уютную и красивую гостиную,
полную приятного розового полумрака.
И представляется Александру Михайловичу
зала офицерского клуба,
полная света, жары, музыки и барышень, которые сидят целыми клумбами вдоль стен и только ждут, чтобы ловкий молодой офицер пригласил на несколько туров вальса. И Стебельков, щелкнув каблуками («жаль, черт возьми, шпор нет!»), ловко изгибается пред хорошенькою майорскою дочерью, грациозно развесив руки, говорит: «permettez» [Позвольте (фр.).] и майорская дочь кладет ему ручку около эполета, и они несутся, несутся…
И кажется он спящему прапорщику Стебелькову громом бальной музыки; видит он во сне ярко освещенную
залу, такую, какой никогда не видал,
полную незнакомого ему разодетого народа.
Я не кончил… Язык у меня запутался от мысли, что я говорю с людьми ничтожными, не стоящими и полуслова! Мне нужна была
зала,
полная людей, блестящих женщин, тысячи огней… Я поднялся, взял свой стакан и пошел ходить по комнатам. Когда мы кутим, мы не стесняем себя пространством, не ограничиваемся одной только столовой, а берем весь дом и часто даже всю усадьбу…
Брильянты на голове, брильянты на открытой шее, золото и дорогие камни на руках, парижские цветы, старые брюссели, беспощадно открытые, сверкающие плечи, обворожительная улыбка,
полные, вкусно сделанные руки с розовым локотком, роскошное платье, представлявшее символическое соединение польских цветов, кармазинного с белым, — вот то сверкающее, очаровательное впечатление, которым поражала в первый миг прелестная женщина каждого при входе в ее парадную большую
залу.
Никита Федорыч с Морковниковым едва отыскали порожний столик, — общая
зала была полным-полнехонька. За всеми столами ужинали молодые купчики и приказчики. Особенно армян много было. Сладострастные сыны Арарата уселись поближе к помосту, где пели и танцевали смазливые дщери остзейцев. За одним столиком сидели сибиряки, перед ними стояло с полдюжины порожних белоголовых бутылок, а на других столах более виднелись скромные бутылки с пивом местного завода Барбатенки. Очищенная всюду стояла.
Чинно, в
полной тишине и молчании спустились из спальни вниз девочки и вошли в
залу. Там уже ждали их к молитве старшеотделенки. Поближе к образу стояли стрижки.
«Представьте, я ведь тотчас же, как вы вошли ко мне, по лицу догадался, что у вас «несчастье»! Даже, может быть,
полная неудача, а? Ну, бьюсь об заклад, что вы всю ночь просидели в
зале рядышком на стульях и о каком-нибудь высочайшем благородстве проспорили все драгоценное время!»